«Никто не передает так стихию солнечного света, как Семирадский», — точно написал о художнике писатель Генрик Сенкевич. Картины Семирадского выделялись энергичной игрой световых бликов и особым ощущением счастья даже среди работ европейских художников-академистов. И хотя художнику далеко не всегда рукоплескала современная ему критика, сегодня без его произведений невозможно представить историю русского искусства. О 5 важных картинах Семирадского написала искусствовед Ирина Григорьян.
1. Танец среди мечей
На картине Семирадского предстает идеальный мир, где в нерасторжимой гармонии сосуществуют природа, люди и искусство. Развлекая сидящих на затененной террасе патрициев, изгибается в танце обнаженная красавица. Вероятно, изображена гетера — только они могли присутствовать на мужских пирах, развлекая пирующих танцами и пением. Три девушки аккомпанируют танцовщице на кифаре, тибии и тимпане.
Возможно, одним из источников картины послужил балет на музыку Людвига Минкуса «Зорайя, или Мавританка в Испании», поставленного Мариусом Петипа в начале 1881 года в Санкт-Петербурге, в частности, ронденья, танец с кинжалами. Опасная близость обнаженной кожи и сверкающих лезвий кинжалов придает сюжету пикантность и остроту.
Дивный пейзаж, на фоне которого разворачивается сцена, вызывал восхищение писателя Генриха Сенкевича: «Никто не передает так стихию солнечного света, как Семирадский. Фоном светлой части картины “Танец среди мечей”, на которой изображена пляшущая девушка, является чудесный, напоенный воздухом, насыщенный синевой моря пейзаж. За террасой виден изумрудный залив и скалистые холмы, окаймляющие берега. Эти холмы, выдержанные в розовых тонах, чуть затенены и как бы растворены в необъятной морской лазури <…> Если бы эта картина была только пейзажем, если бы ни одно человеческое существо не оживляло тишину и покой, — даже тогда она была бы шедевром».
2. Оргия времен Тиберия на острове Капри
Рассеянный свет выхватывает в центре картины группу кружащихся в буйном танце полуобнаженных молодых людей. В сумрачном освещении почти не видны в левой части картины два трупа, сброшенных с вершины горы, — старика среди скал и сухих деревьев и молодого невольника на переднем плане.
Сцена, запечатленная на картине, навеяна событиями мрачных времен правления римского императора Тиберия Клавдия Нерона, пасынка императора Августа, жившего и правившего Римом в I веке н. э.Тиберий, к концу своего правления удалившийся на остров Капри, развлекался там буйными оргиями и жестокими казнями. Одним из источников сюжета картины могли быть слова Светония: «Капри — остров, больше всего привлекательный для него тем, что высадиться там можно было в одном лишь небольшом месте, а с остальных сторон он был огражден крутизной высочайших скал и глубью моря. На Капри до сих пор еще показывают место его бойни: отсюда осужденных после долгих и изощренных пыток сбрасывали в море у него на глазах…»
3. По примеру богов
Семирадский часто наполнял свои картины «говорящими» деталями: переднюю часть ладьи украшает скульптурное изображение лебедя — символа верности, о чистоте чувств влюбленных говорит статуя Венеры Стыдливой (Venus Pudica), стоящая в нише грота в глубине картины. Перед статуей — курящийся жертвенник. Сама поза, в которой изображена влюбленная пара, повторяет позу мраморных героев античного мифа. Любовь уподобляет земных юношу и девушку, замерших в поцелуе, бессмертным богам. Картина была столь популярна, что не раз повторялась художником.
Юные влюбленные уединились в весеннем саду на берегу водоема среди расцветающей южной природы. Художник изобразил их на фоне мраморной скульптурной группы «Амур и Психея» — римской копии II века н. э. с несохранившегося греческого оригинала, ныне находящейся в Капитолийском музее в Риме. Миф о любви сына богини Венеры Амура и прекрасной дочери царя Психеи был хорошо знаком образованной публике второй половины XIX века. Эта история дошла до нашего времени в пересказе римского автора II века до н. э. Апулея.
Возлюбленной Амура Психее было строжайше запрещено видеть своего жениха. Он приходил к ней только под покровом ночной темноты. Но Психея пренебрегла запретом. Она зажгла масляный светильник и поднесла его к спящему Амуру, желая рассмотреть его лицо. Горячая капля упала на плечо бога, он проснулся и в гневе покинул Психею. Стремясь вернуть свою любовь, Психея прошла долгий путь, полный тяжелых испытаний, и даже спустилась ради любимого в подземное царство мертвых. Боги Олимпа вознаградили Психею, даровав ей бессмертие, и соединили влюбленных узами брака.
4. Фрина на празднике Посейдона в Элевзине
Картина стала главным событием персональной выставки Семирадского 1889 года в Академии художеств. Выставка пользовалась большим успехом, ее посетили более 30 000 человек. Прямо с выставки картина была приобретена Александром III. При покупке картины император заявил о своем желании создать в Петербурге музей русского искусства – будущий Русский музей.
Темой картины стал сюжет из истории Греции IV века до н. э. Античный писатель Афиней Навкратийский в «Пире софистов» повествует о том, как в городе Мегары жила красавица-гетера Фрина («белокожая»), возлюбленная скульптора Праксителя, изваявшего с нее статую Афродиты Книдской, а живописец Апеллес писал с нее Афродиту Анадиомену. На одном из элевзинских празднеств, посвященных богу Посейдону, на берегу моря, где вышла на берег богиня красоты Афродита, Фрина сбросила с себя одежды и предстала обнаженной перед восхищенным народом, бросив вызов богине. За этот поступок Фрину обвинили в «оскорблении богов», но судьи, очарованные ее красотой, оправдали ее. Желая достичь в своей картине наибольшего правдоподобия, Семирадский специально ездил в Грецию, в Элевзин, где много веков назад устраивались знаменитые мистерии.
Сам Семирадский писал о замысле своей картины: «Солнце, море, архитектура, женская красота и немой восторг греков при виде красивейшей женщины своего времени, восторг народа-художника».Одно из безусловных достоинств картины — ее пейзаж. Художник передает ощущение воздуха Греции, дыхание свежего морского ветра. При этом картина в целом производит впечатление большого декоративного панно. Создается впечатление, будто ее участники по просьбе художника приняли красивые позы и застыли на несколько минут, позволив зрителю любоваться их совершенством.
5. Игра в кости
Эта картина — образец фантазии художника на столь близкую ему тему прекрасной Древней Эллады, воплощенной мечты о золотом веке человечества. В этом гармоничном мире жизнь человека и природа слились в нерасторжимое единство. Подобного рода «счастливые» картины, которых немало в творческом наследии Семирадского, пользовались у публики неизменным успехом. Состоятельные «любители искусства» и коллекционеры охотно покупали их.
Группа молодых людей расположилась на лоне средиземноморской природы в тени огромных деревьев и цветущих кустарников. Справа на дальнем плане виднеются темно-синее море, зеленоватые, мягко очерченные холмы, горы, белые облака на светлом голубом небе, тут же постройки из желтоватого мрамора. Этот поистине райский уголок освещен яркими солнечными лучами, которые мелькают на цветных тканях одежд, оживляют скульптурные рельефы на мраморном обелиске. Участники этой сценки развлекаются игрой в кости, их свободные позы полны изящества и естественной грации. «Кто не мечтал погреться в лучах южного солнца, приютиться в тени серебристых олив, дремать в душистой траве, прислушиваясь к сонной трескотне сицилийских акрид?» — писал художник и художественный критик Александр Бенуа.
БОЛЬШЕ О ЛУЧШИХ КАРТИНАХ СЕМИРАДСКОГО ЧИТАЙТЕ НА ЛАВРУСЕ