Победа сладка. Особенно когда её делишь с теми, кто верил в тебя.
Пятница началась задолго до рассвета. Максим не спал всю ночь, доводя до совершенства утку по-пекински. Птица висела в специальном шкафу, подсыхая, её кожа становилась тонкой и хрустящей. Соус — секретный рецепт матери — томился на медленном огне уже восемь часов, наполняя кухню ароматом звездчатого аниса, имбиря и сливовой эссенции.
В шесть утра появился Глеб, с двумя огромными термосами кофе и пакетом свежих круассанов.
— Ты всю ночь здесь? — спросил он, видя красные глаза Максима.
— Утка требует постоянного внимания. Нельзя оставить её одну, — Максим осторожно проверял температуру в духовке. — Ещё два часа, и она будет готова к подаче.
— Ты перфекционист, Макс. Это хорошо и плохо одновременно.
— Сегодня только хорошо. Мы должны быть идеальными. Самойлов ждет нашей ошибки.
Глеб кивнул, наливая кофе в две кружки. Они сели за барную стойку, молча потягивая горячий напиток, каждый погруженный в свои мысли. За окном Москва просыпалась — серая, холодная, равнодушная. Но внутри «Огонь и специи» было тепло, уютно, полно надежды.
В семь появилась команда. Денис, Степан, Макар, Светлана, Ольга, Елена — все пришли раньше обычного, готовые работать до изнеможения. Даже на их лицах читалось волнение. Сегодняшний вечер мог изменить всё.
— С добрым утром, бойцы, — Глеб встал, обращаясь ко всем. — Сегодня решающий день. Мы ждем пятьдесят гостей, включая трех ресторанных критиков, двух журналистов и... особого гостя. Отца Виктории привезут под конвоем в семь вечера. У нас есть разрешение на три часа.
Команда ахнула. Елена прижала руку к груди, её глаза наполнились слезами.
— Сережа приедет? Серьезно?
— Серьезно, — Глеб улыбнулся. — Виктория добилась этого. Потратила неделю на переговоры с администрацией СИЗО, нашла адвоката, собрала документы. Её отец увидит, что она счастлива. Что его жертва не была напрасной.
— Тогда мы должны сделать этот вечер незабываемым, — Денис хлопнул в ладоши. — Шеф, что по меню?
Максим развернул список блюд. Помимо коронной утки, в меню были димсамы трех видов, жареная лапша с морепродуктами, баклажаны в чесночном соусе, свинина в кисло-сладком соусе, овощи в устричном соусе и специальный десерт — жареные банановые блинчики с мороженым.
— Работы много. Начинаем немедленно, — Максим раздал задания каждому, и кухня ожила.
Виктория проснулась в квартире Глеба с бабочками в животе. Сегодня отец увидит её новую жизнь. Увидит, что она нашла себя, свое призвание, свое счастье. Она хотела выглядеть идеально — не гламурной светской дамой, какой была раньше, а настоящей, живой, счастливой.
Надела простое синее платье, минимум косметики, распустила волосы. Посмотрела на себя в зеркало и улыбнулась. Эта женщина ей нравилась гораздо больше, чем та, что выходила замуж в белом платье месяц назад.
В десять утра она приехала в «Огонь и специи». Ресторан был в полной боевой готовности. Столы накрыты белоснежными скатертями, на каждом — свеча в стеклянном подсвечнике и маленькая ваза с одной розой. Освещение настроено так, что создавало атмосферу интимности и тепла.
Глеб встретил её у входа, обнял, поцеловал в щеку.
— Ты готова?
— Нервничаю. А если отцу не понравится?
— Невозможно, — Глеб взял её за руки. — Он увидит, как ты светишься. Увидит нас, твою семью. Он будет гордиться тобой.
Вика прижалась к нему, черпая силы в его уверенности. За последнюю неделю они стали ближе — не просто романтически, но и духовно. Они понимали друг друга без слов, чувствовали настроение, поддерживали в трудные моменты.
— Вика! — крикнул Максим с кухни. — Иди сюда! Тебе нужно попробовать соус!
Она засмеялась, освобождаясь из объятий Глеба.
— Работа зовет.
Следующие часы пролетели как минуты. Готовка, сервировка, последние штрихи. В четыре часа пришли официанты-временщики — студенты кулинарного колледжа, которых Глеб нанял специально для этого вечера. Светлана провела с ними краткий инструктаж.
В пять зазвонил телефон Глеба. Борис, детектив.
— Соколов, у меня новости. Плохие. Самойлов заказал фальшивых санитаров. Они должны прийти к вам сегодня вечером, в разгар мероприятия, с поддельным предписанием о закрытии. Цель — создать скандал при гостях и критиках.
— Время?
— Около восьми. Будьте готовы.
Глеб отключился, его лицо стало каменным. Он собрал команду, рассказал о плане Самойлова. Воцарилась тяжелая тишина.
— Что будем делать, босс? — спросил Денис.
— Встретим их достойно. Макар, ты и двое парней будете стоять у входа. Не пускайте никого без приглашения. Анатолий Борисович, наш юрист, будет здесь с шести. Он знает, что делать. А мы... мы будем продолжать работать, как будто ничего не происходит.
— А если они прорвутся? Устроят драку? — Степан нахмурился.
— Тогда мы защитим наш дом. Любой ценой, — Глеб посмотрел каждому в глаза. — Но без насилия. Только словами, законом, достоинством. Мы не бандиты больше. Мы бизнесмены, владельцы уважаемого заведения.
В шесть вечера начали прибывать гости. Первыми пришли местные жители, постоянные клиенты, которые поверили в «Огонь и специи» с первого дня. Потом — коллеги Максима из других ресторанов, друзья Глеба, несколько бизнесменов, заинтересованных в партнерстве.
В половине седьмого приехали критики. Трое мужчин в дорогих костюмах, с высокомерными лицами и блокнотами наготове. Светлана провела их к лучшему столу, Ольга принесла комплимент от шефа — тарелку димсамов и бокалы игристого вина.
— Посмотрим, что они приготовили, — один из критиков, Владимир Сергеевич, известный своими жесткими отзывами, скептически осмотрел зал. — Очередная китайская забегаловка с амбициями.
Максим на кухне услышал эти слова через приоткрытую дверь. Сжал кулаки, но заставил себя дышать ровно. Пусть говорят. Еда скажет сама за себя.
Без пяти семь у входа остановился конвойный автомобиль. Вика выбежала на улицу, не обращая внимания на холод. Из машины вышли двое конвоиров и между ними — Дан Сергей Иванович, её отец.
Он похудел, постарел, но глаза оставались теми же — добрыми, любящими. Увидев дочь, он улыбнулся широко, как мальчишка.
— Викуша!
— Папа!
Они обнялись прямо на улице, не стесняясь слез. Конвоиры отошли в сторону, давая им минуту. Потом один из них кашлянул.
— Извините, но нам нужно пройти внутрь. У нас инструкция.
Вика повела отца в ресторан. Команда встретила их аплодисментами. Елена бросилась к зятю, обняла, заплакала. Светлана вытирала слезы салфеткой. Даже Денис и Степан выглядели растроганными.
— Сережа, познакомься, — Вика подвела отца к Глебу. — Это Глеб Соколов, владелец ресторана. И мой... — она запнулась, не зная, как назвать их отношения.
— Друг, — закончил Глеб, протягивая руку. — Очень хороший друг вашей дочери.
Дан Сергей Иванович пожал руку, долго смотрел Глебу в глаза, оценивая.
— Спасибо, что позаботился о ней. Я слышал о тебе. О твоем прошлом. Но судят не по прошлому, а по настоящему. И сейчас я вижу достойного человека.
— Спасибо, — Глеб почувствовал комок в горле.
— А это Максим Воронов, наш шеф-повар, — Вика представила Максима, который вышел с кухни. — Гений кулинарии и мой учитель.
— Учитель? — Дан Сергей Иванович улыбнулся. — Вика готовит?
— Учится. И очень талантлива, — Максим пожал руку отцу Вики. — Она ваша гордость, Сергей Иванович.
— Всегда была.
Отца усадили за отдельный столик, рядом с бабушкой Еленой. Конвоиры сели за соседний стол, Глеб распорядился накормить и их — бесплатно, от души.
В начале восьмого зал был полон. Пятьдесят человек, смех, разговоры, звон бокалов. Максим на кухне работал как одержимый, выдавая блюдо за блюдом. Вика помогала ему, Денис и Степан тоже. Даже Елена, несмотря на возраст, резала овощи с поразительной скоростью.
Утка вышла идеальной. Кожа хрустела, мясо таяло во рту, соус был сбалансированным — сладким, кислым, пряным одновременно. Критики попробовали первыми, и Максим с замиранием сердца наблюдал за их лицами через окно кухни.
Владимир Сергеевич отрезал кусок, положил в рот, закрыл глаза. Долгая пауза. Потом он открыл глаза и записал что-то в блокнот. Его лицо было непроницаемым.
В восемь пятнадцать у входа появились трое мужчин в белых халатах, с папками в руках. Макар преградил им путь.
— У вас приглашение?
— Мы из санэпидемстанции. Экстренная проверка. Пустите немедленно, — один из «санитаров» попытался протолкнуться.
— Показывайте документы.
Они предъявили бумаги. Макар позвал Анатолия Борисовича, юриста. Тот внимательно изучил документы, достал телефон, позвонил куда-то.
— Эти документы поддельные, — объявил он громко. — Санэпидемстанция не проводит проверок в вечернее время, особенно в день торжественного открытия, о котором они были уведомлены заранее. Вы мошенники. Я вызываю полицию.
«Санитары» переглянулись, попятились.
— Это недоразумение...
— Недоразумение — то, что вы еще здесь, — Денис вышел вперед, его массивная фигура была красноречивее любых слов. — Уходите. Пока я вежливо прошу.
Они ушли, почти бегом. Гости в зале ничего не заметили, продолжая наслаждаться ужином. Глеб вышел на улицу, позвонил Борису.
— Первая атака отбита. Что дальше?
— Будьте начеку. Самойлов не сдастся так просто.
В девять вечера, когда подавали десерты, в ресторан вошел человек, которого Вика никак не ожидала увидеть. Олег Крылов, её бывший муж, в дорогом костюме, с букетом роз в руках.
Зал замер. Вика застыла с тарелкой в руках. Глеб выпрямился, готовый к схватке. Максим вышел из кухни, вытирая руки о фартук.
Олег прошел к столику, где сидел отец Виктории. Положил букет на стол, опустился на одно колено.
— Сергей Иванович, прошу прощения. За всё. Я был эгоистичным, жадным, недостойным вашей дочери. Виктория приняла правильное решение, уйдя от меня, — его голос был громким, все слышали каждое слово. — Но я хочу исправиться. Хочу помочь вам. Вот документы о переводе трех миллионов рублей на счет вашего адвоката. Для защиты.
Дан Сергей Иванович взял документы, изучил. Поднял взгляд на Олега.
— Почему?
— Потому что я наконец понял: достоинство дороже денег. И я хочу вернуть свое достоинство. Хотя бы частично.
Он встал, повернулся к Виктории.
— Прости меня. Я не прошу вернуться. Знаю, что не заслуживаю. Просто прошу прощения. Ты была права во всем.
Вика стояла, не зная, что сказать. Глеб подошел, встал рядом, взял её за руку. Олег увидел этот жест, кивнул.
— Берегите её. Она особенная.
— Знаю, — просто сказал Глеб.
Олег вышел из ресторана, оставив за собой тишину и недоумение. Потом один из гостей начал аплодировать. Потом еще один. Через минуту весь зал аплодировал — не Олегу, а моменту, драме, которую они стали свидетелями.
Дан Сергей Иванович встал, обнял дочь.
— Ты счастлива?
— Да, папа. Очень.
— Тогда я спокоен.
В десять вечера конвоиры объявили, что пора возвращаться. Прощание было слезным, но не горьким. Теперь у отца была надежда на справедливый суд, а у Вики — уверенность, что она на правильном пути.
Когда последние гости разошлись, команда собралась в зале. Все были измотаны, но счастливы. Критики обещали написать отзывы, журналисты — опубликовать материалы. Торжественное открытие прошло триумфально.
— Мы сделали это, — Глеб поднял бокал с шампанским. — Спасибо вам всем. Вы лучшая команда, о которой я мог мечтать.
— За «Огонь и специи»! — крикнул Денис, и все подхватили.
Они пили, смеялись, обнимались. Три сердца у одной плиты — Максим, Глеб и Виктория — стояли вместе, глядя на свою семью. Маленькую, странную, собранную из осколков разбитых жизней. Но настоящую.
— Это только начало, — прошептала Вика.
— Лучшее начало в нашей жизни, — ответил Глеб, целуя её.
А Максим стоял рядом, улыбаясь, зная, что нашел свое место в мире. Не в любви — пока. Но в призвании, в дружбе, в семье, которую создал своими руками.
Впереди были новые испытания, новые враги, новые битвы. Но сегодня они победили. И это победа была слаще любого блюда, которое когда-либо готовил Максим.