На Кинопоиске вышле сказка «Горыныч», где Александр Петров погружается на морское дно и там сталкивается уже не с Кракеном, а со сказочным миром и обаятельным дракончиком. За «Горыныча» отвечала студия СТВ, в послужном списке которой киносказки «Конек-горбунок», «По щучьему велению» и «Огниво». Кинопоиск узнал у съемочной команды, как Горынычу добавили черты игуаны и щенка, кто носит деревянные доспехи с зайчиками, а кто — голубые чулки с розовыми леопардовыми пятнами.
Моряк Алексей Алёхин (Александр Петров) погружается на дно моря, чтобы найти там исторические артефакты, но неожиданно выныривает в волшебном царстве вместе с вылупившимся из яйца дракончиком. Лёха заменяет Горынычу мать, помогает князю Филимону (Сергей Маковецкий) спастись от неведомой хвори и, конечно, влюбляется в его дочь, княжну Марусю (Виктория Агалакова). Но романтику приходится отложить: на царство нападают коварные супостаты, и разбираться с ними тоже предстоит Лёхе вместе с верным другом по кличке Горыныч.
Лапы, хвост и чешуя — вот его документы
За графику отвечала студия CGF, работавшая над «Волшебником Изумрудного города», «Огнивом», «Бременскими музыкантами» и другими сказками. По словам генерального продюсера CGF Александра Горохова, компьютерная графика использовалась только там, где без нее обойтись нельзя. Поэтому дракончик Горыныч — полностью нарисованный герой.
Поиск образа занял около месяца: нужно было сформулировать задачу художникам, расписать, что это за персонаж, дать природные референсы. Прототипом зверька стала игуана, у которой подходящее строение тела и красивая структура чешуек. При этом образ вышел собирательным: отчасти герой смахивает на ящерицу и геккона, а привычкой ластиться похож на щенка или котенка. «Горыныч у нас одноголовый, потому что он дракон, а не змей, и к славянской мифологии отношения не имеет, — объясняет Горохов. — У него просто прозвище такое».
Хотя Горыныч и не говорит, а просто повизгивает, но у него есть характер, он понимает, что делает, и умеет выражать эмоции. Для этого сделали наросты-рожки, похожие на те, что бывают у земноводных. Если они опущены, Горыныч грустит, разведены в разные стороны — настроен на приключения. Если поднимает вверх — злится.
Нарисовав объемный эскиз, художники несколько месяцев придумывали тело, лапы и хвост дракона — получилась трехмерная цифровая модель. Потом ее не раз меняли в поисках более выразительного образа.
Сложно было разобраться, как Горыныч передвигается. Обычно он ходит на четырех лапах, но время от времени, подражая человеку, пытается скакать и на двух. Другие члены команды занимались фактурой чешуи: выясняли, как расположены чешуйки, как под ними тянется кожа. Сами чешуйки на морде, спине, животе и хвосте получились разной формы. «Они не должны быть одинаковыми, чтобы дракон не выглядел математически выверенным и из-за этого отталкивающим», — рассуждает Александр Горохов.
В фэнтези-проектах нередко применяют технологию мокапа (motion capture, захват движения), когда движения актера оцифровывают и переносят на 3D-модель сказочного персонажа. Однако в «Горыныче» обошлись без нее, потому что дракон не человекоподобное существо, у него совершенно иная анатомия, и снимать информацию с артиста было бы бессмысленно.
Но играть сцены с пустотой, лишь представляя себе дракона, сложно. В совместных сценах Александра Петрова и Горыныча использовали куклу, напечатанную по 3D-модели. Если предполагалось эмоциональное взаимодействие со зверем, подключался живой человек (за Горыныча на площадке был актер Павел Тэхэда). Это нужно было, чтобы на монтаже понимать характер сцены, ее динамику, длину и ритм. Впрочем, когда сцены смонтировали и анимировали, монтаж приходилось править, поясняет Александр Горохов. Дело в том, что мимика и жесты Горыныча отличаются от человеческих. Там, где человек смотрит на тебя полсекунды, дракончик — целую секунду.
Морда, рассказывает генпродюсер, потребовала много усилий и прорабатывалась вручную, поскольку ее показывают часто и крупным планом. Особенно глаза, отражающие характер.
Платья княжны и византийская мозаика
Действие фильма происходит в условном прошлом, не привязанном к конкретному историческому событию. Поэтому костюмы отражают и древнерусскую культуру, и византийскую, и отголоски современности. Так, платье княжны Маруси, с одной стороны, простое и современное по силуэту, а с другой — похоже на тунику и отсылает к римским мотивам.
Несколько лет назад художница по костюмам Ольга Михайлова вместе с коллегами посетила петербургскую мозаичную выставку. Там были любительские и профессиональные копии древнеримских и поздневизантийских мозаик из базилик, домов и вилл. Среди них — мозаика с голубями, синими небом и золотыми звездами одной из стамбульских церквей (Стамбул прежде назывался Константинополем и был столицей Византийской империи). Она-то и стала основой для принта, который потом напечатали на синтетическом материале.
Ольга Михайлова рассказывает, что на самом деле платьев с таким принтом сшили два. Одно — повседневное, из более плотного полиэстера, по внешнему виду напоминающего ткань для занавесок. С лицевой стороны на ней вытканы золотые цветы, а на изнанке протянуты золотые нити. Именно на эту изнаночную сторону и нанесли рисунок, а золотые протяжки добавили платью блеска.
Второе платье сделали специально для музыкальной сцены, где Маруся танцует с Лёхой. «С одной стороны, нужно было что-то вроде ночной рубашки, но в то же время такое волшебное, потому что сон — пространство нереальности», — объясняет Михайлова. Для него выбрали шифон с золотым напылением. Когда смотришь на уже готовое платье, кажется, что оно мерцает и переливается, как вода в темноте.
Бароны в чулках, князь в коротких штанишках
Мужские костюмы тоже вышли яркими: камзолы с рисунками зверей и мозаичным орнаментом, а еще чулки, вдохновленные картинами эпохи Возрождения. К этой детали гардероба артисты привыкли не сразу.
«Современный мужчина очень сложно воспринимает себя в поясе для чулок, — улыбается Ольга Михайлова. — Евгений Серзин, игравший барона Зигфрида, когда пришел на примерку и увидел голубые, с розовыми леопардовыми пятнами чулки, робко поинтересовался, точно ли это для него. Но потом привык, и есть фотографии, где он гуляет по площадке в футболке и в чулках и чувствует себя превосходно».
Князю Филимону чулки достались скромные, однотонные, но случая пощеголять ими особо не представляется (как и камзолом, расписанным птицами, и короткими, по позднеевропейской моде, брюками-кюлотами). Филимон — ипохондрик, большую часть времени он проводит в постели, облачившись в стеганый халат с узорами из золотых листьев.
«Наряд князя выбивается из греко-романского стиля, — рассказывает художница по костюмам, — но условные шубы в пол просто убили бы его образ. Филимон такой милый, вечно хворает. Да и в шубах болеть неудобно, а в коротких штанишках залез под одеяло — и болей на здоровье».
Лёха, к слову, ни камзола, ни чулок не носит. Он пришел из реального мира и изначально был одет в тельняшку. Попав в княжество, герой переодевается в свитшот, который остался у него в сумке после загула в ночном клубе. На кофте изображен осьминог с римской мозаики — одной из тех, что художники видели на выставке. И ровно такой же осьминог похитил Лёхин батискаф и утянул в сказку. Так создатели решили связать персонажа с миром, в который он попал.
Доспех с зайчиком vs железные латы из пластика
Один из главных злодеев фильма, барон Рудольф (Дмитрий Куличков), прописан суровым и мощным рыцарем, с ног до головы одетым в латы и с железной перчаткой вместо руки (видимо, когда-то потерял ее в бою). Перчатку заказали у художника по реквизиту Олега Седловского, работавшего над фильмами «Матильда» и «Сталинград». А доспехи создавали из пластика своими силами для Рудольфа и еще 15 рыцарей.
По словам Ольги Михайловой, было волнительно, потому что самостоятельно такое делали в первый раз. Раньше подобные костюмы заказывали в британской фирме FBFX, которая на них специализируется, но теперь такой возможности нет.
Первым делом художники отправились в запасники Эрмитажа смотреть коллекцию рыцарских доспехов Николая I, которую он собирал по всей Европе. Они датируются примерно XIV–XVIII веками. «Главным образом мы обращали внимание на то, как они собраны, на техническую часть. Скажем, где на рыцаре надета защита для рук, как она стыкуется с плечами. Как шлем крепится к стальному воротнику-горжету, а горжет — к кирасе, защищающей грудь и спину», — рассказывает Ольга.
Потом актеров, игравших рыцарей, «отсканировали», получили их трехмерные цифровые изображения, и по ним рисовали детали амуниции. Все это распечатали на 3D-принтере в натуральную величину, примерили на артистов. После правок доспехи напечатали вновь, сняли с них форму, которую вручную заполнили пластиком.
Использованный для литья полиуретан дал художникам творческую свободу. Например, на шлеме и кирасе Рудольфа сделали а-ля кованый декор, а орнамент защиты для плеч напоминает крылья дракона. У барона Зигфрида на кирасе и горжете «выкованы» цветы. «Сделать такое из металла у нас едва бы получилось», — замечает Михайлова.
Отлитые из пластика латы отшлифовали, покрасили металлической краской и зафактурили под старину, чтобы металл не казался идеально ровным, блестящим и сияющим. Под конец работы и придирчивый взгляд не отличил бы доспехи от настоящих.
Обувь рыцарям шили из натуральной кожи с посеребрением, чтобы она тоже походила на железную, как у воинов XV века. Разве что носы туфель удлинили, чтобы рыцари были менее суровыми.
Рассказывая о латах, Ольга Михайлова вспоминает, как исполнивший роль Филимона Сергей Маковецкий попросил сделать ему деревянный доспех с зайчиком. В этой игрушечной амуниции Филимон, набравшись храбрости, пошел защищать свое княжество. На контрасте с железным рыцарем Рудольфом смотрелось трогательно.
Но изготовить доспехи — это еще не всё, нужно их надеть на актера. Это занимало не меньше получаса (а на первых примерках и вовсе час). Съемки пришлись на летнюю жару, и передвигаться в латах было настоящим испытанием. На долю сыгравшего барона Рудольфа Дмитрия Куличкова пришлось немало экшен-сцен на лошади, которые Дмитрий вынес стоически. «Мы как могли старались облегчить его положение, одевали в последний момент перед выходом в кадр, подсовывали вентилятор, — говорит Михайлова. — Что ж поделать, если он рыцарь, да еще в доспехах?»
А батискаф-то пенопластовый
Оранжевый подводный агрегат, на котором герой Петрова опускается на дно морское, переносит Лёху в сказочное прошлое, как волшебная машина времени. Он потребовал кропотливого труда.
Особенно сложно, по словам Горохова, было со сценой погружения батискафа в воду. Для натурных съемок всплытия и погружения художественно-постановочный цех с нуля собрал аппарат (по созданной CGF трехмерной модели). По-настоящему он под водой не был, и все это полностью нарисовано. Нужно было собрать воедино и проанимировать множество элементов, в том числе батискаф, морских обитателей и большого осьминога, который утягивает судно в сказочное царство. Чтобы нарисованная лодка максимально напоминала съемочные декорации, с них сняли фактуру и перенесли на 3D-модель.
Художница-постановщица Анастасия Каримулина вместе с командой сделала два батискафа: один — в натуральную величину, а другой — уменьшенный, для натурной сцены всплытия-погружения (в уменьшенном виде удобнее снимать). Перед тем как взяться за работу, команда Анастасии изучила всамделишные батискафы, выставленные на пирсе в Кронштадтском музее. Художники фотографировали их, залезали внутрь, прикидывая, где лучше разместить рубку и куда посадить героя. А потом вырезали аппарат из пенопласта, обклеив стекловолокном.
Кирпич из губки и инженерные придумки
У команды были и другие нетривиальные задачи — например, создать приспособление, чтобы сажать рыцарей на коня. Одетому в латы воину тяжело самостоятельно взбираться на лошадь. Лайфхак подсмотрели в фильме Лоренса Оливье «Ричард III», где всадника в доспехах поднимали с помощью специального устройства. Под руководством Анастасии Каримулиной инженерная команда соорудила похожий деревянный кран с металлическим каркасом, системой блоков, веревок и колесами.
Подъемник не только сослужил хорошую службу рыцарям, но и участвовал в важной экшен-сцене. В какой-то момент его используют в качестве тарана: к крану подвешивают героя, застрявшего в кирпичной трубе, и выбивают им ворота. Труба, разумеется, разбивается, и нужно было придумать, как это эффектно и правдоподобно сделать. Пенопласт в качестве материала даже не рассматривали — смотрелся бы искусственно. Остановились на фитогубке, которую используют для цветочных букетов. Она достаточно плотная, а если ее разломать, по текстуре она похожа на кирпич. Губку пропитали коричневой краской, зашпаклевали и покрыли полиуретаном — труба вышла как настоящая.
Похожий девайс сделали и специально для Горыныча. В одной из сцен враги ловят дракона и сажают в клетку, подвесив высоко в воздухе, а герой Петрова пытается его спасти. Просто так клетку на улице не подвесишь, так что художники придумали небольшой морской порт с причалом, разгрузочной зоной, бочками с рыбой. Среди этого всего расположили кран на рельсах.
Антикварная люлька для дракона и сказочный городок
Поскольку фильм музыкальный, создатели хотели, чтобы проходы героев, ритм песен и танцев соответствовали локации, а улицы были бы определенной длины. Для этого идеально подошли Тобольск и декорации, оставшиеся после съемок исторической драмы «Тобол». Однако для сказки они были все же мрачноваты, и художники частично их изменили.
Чтобы деревня стала веселее, на крыши поместили цветные накладки, еще на каждую крышу добавили кирпичные трубы с резными коньками из пенопласта. Вдохновение черпали в старых чертежах, которые публиковались в журнале «Архитектурный зодчий»; вживую такой архитектуры сохранилось немного.
Для большей сказочности декор сделали в два-три раза больше натуральной величины. Из-за этого, кстати, приходилось каждый элемент укреплять металлическим штырем, чтобы не унесло сильным тобольским ветром. «Можно, конечно, было пойти проторенной дорожкой и сделать полностью деревянные дома, но так уже было в „По щучьему велению“. У нас же получился нарочито городской стиль, промышленный даже: всюду трубы, печи, которые топят углем, а не дровами», — говорит Анастасия Каримулина.
Избушка, в которой поселились Лёха с Горынычем, отлично вписывается в этот ландшафт. Интерьер полностью выстроили в павильоне, причем с фактурой тесаного бревна. Это что-то вроде гостевого дома, своего особого характера у него нет. Поэтому и мебель там условно-гостиничная: стол, стулья, лавки, кровать и деревянная люлька для Горыныча. Ее нашли в антикварном магазине. Ее история точно неизвестна, но, судя по внешнему виду, ее изготовили в Голландии где-то в XVIII — начале XIX века. Добавили необычную отопительную конструкцию, соединяющую в себе камин и печь. «В сценарии прописано, что топим углем, значит, нужен камин. Но в русской бревенчатой избе камин смотрелся бы странно, вот мы и нашли выход», — объясняет художник-постановщик.
Деревянный дворец князя снаружи снимали в Тобольске, аналогично добавив зданию модернового декора. Но для внутренних съемок оно не подошло из-за слишком маленьких комнат с низкими потолками, так что интерьеры тоже выстроили в павильоне. Высокие потолки визуально увеличивали пространство, а решетки на них давали красивые тени. Кроме того, в павильоне сделали стеклянную галерею, пропускающую дополнительный свет с улицы. Окна стилизовали под венецианское стекло, чтобы казалось, будто в рамы вставлены донышки бутылок. Художники-бутафоры вырезали их из пластика и нанесли силикон сверху. Форму бутафорских окон подгоняли под натуру, чтобы внимательный зритель не заметил подмены.
Княжеские покои обставлены деревянной мебелью и расписаны белыми, голубыми, желтыми и золотыми орнаментами (все-таки князьям золото полагается по статусу). Мебель декорировали — у кровати князя резные изголовье и набалдашники. В целом, по словам Анастасии Каримулиной, интерьеры у дворца достаточно скромные.
Полностью переделать декорацию «Тобола» не получилось, и здесь на помощь приходила графика. Специалисты CGF раскрашивали элементы зданий, к которым у художественно-постановочного цеха не было физического доступа, и убирали лишнее.
Каким получился «Горыныч», уже можно увидеть в кино. В фильме, к слову, есть музыкальные номера. Особенно прилипчива песня у циркача Бамбулы (Роман Курцын), оказавшегося в княжестве проездом из Стамбула. Готовьтесь подпевать.
Материал обновлен к выходу фильма на Кинопоиске.
Автор: Александра Подольникова (@apodolnikova)
В Кронштадте есть отдельный музей батискафов, чья коллекция называется «Эра гидрокосмоса».