Клиентский случай и начальный запрос
Мужчина 50 лет обращается в терапию с запросом: «Я не могу построить глубокие отношения с женщиной. Они либо не задерживаются, либо я сам отдаляюсь». Внешне он успешен, социально адаптирован, профессионально состоятелен. Однако за фасадом стабильности скрывается хроническое внутреннее напряжение, проявляющееся в виде приступов боли за грудиной и циклических эпизодов компульсивного переедания до состояния сильного вздутия и физического дискомфорта.
На первых сессиях клиент не связывает эти симптомы с запросом. Но уже через несколько встреч становится ясно: пока он не восстановит связь с самим собой, со своим телом, своими чувствами, своим внутренним «я», любые попытки построить близость с другим обречены на повторение паттерна отчуждения. Его тело говорит то, что сознание не готово услышать: «Я не чувствую себя достойным быть любимым».
Психосоматика как язык невысказанного
Боль за грудиной у пациента не имеет органической причины. Это психосоматический симптом — телесное выражение невысказанной эмоциональной боли, часто связанной с чувством подавленности, невозможностью «взять на грудь» эмоции или ощущением внутреннего сжатия. Как отмечает В. В. Зинченко, психосоматические расстройства возникают тогда, когда аффект не находит вербального выхода и «оседает» в теле, становясь соматическим симптомом.
Эта боль становится триггером для компульсивного переедания. Еда временно «заполняет» пустоту, «глушит» напряжение, создаёт иллюзию контроля. Однако после наступает физический дискомфорт и чувство вины, что запускает новый цикл самонаказания. Таким образом, переедание функционирует как бессознательная форма несуицидного самоповреждения, даже если сам пациент этого не осознаёт (Поздняк, Хуторянская, Гречаный, 2023).
Невербальное наследие родителей: образы, а не слова.
В работе с клиентом выясняется, что его внутреннее отвращение к себе сформировалось не через прямую критику, а через невербальный опыт раннего детства:
Мать вызывала у него физическое отвращение своим внешним видом. Её тело, запах, общая «телесность» воспринимались как что-то грязное, тяжёлое, неприемлемое.
Отец, в свою очередь, своим поведением слабостью, пассивностью, отсутствием опоры сформировал у сына ощущение, что быть собой значит быть «мерзким», никчёмным, недостойным уважения.
Эти впечатления не требовали слов. Они закрепились на уровне телесной памяти и базового самоощущения. Как показывает А. В. Петровский, ранние отношения привязанности формируют не только эмоциональную регуляцию, но и базовое ощущение собственной ценности (Петровский, Березина, 2015). В данном случае телесный образ матери и поведенческий образ отца стали основой для формирования глубокого чувства собственной неприемлемости.
Вытеснение и маска успеха
На сознательном уровне клиент не идентифицирует себя с этими образами. Напротив, он успешный, социально адаптированный, внешне уверенный в себе человек. Он не считает себя «слабым» или «отвратительным», не осознаёт в себе ненависти к телу. Эти переживания вытеснены в бессознательное, где они продолжают жить как внутренний конфликт, не имеющий слов (Фрейд, 2000).
Именно поэтому боль проявляется через симптом, а не через мысли или чувства. Психосоматическая боль за грудиной — это телесный эквивалент невысказанного отчаяния, внутреннего разрыва между «я должен быть сильным» и «я чувствую себя ничтожным».
Расстройство пищевого поведения как форма аутоагрессии
Компульсивное переедание в данном случае не просто нарушение питания, а паттерн самоповреждения, выполняющий функции регуляции аффекта, самонаказания и временного восстановления контроля. Как показывают исследования, у пациентов с расстройствами пищевого поведения высок уровень алекситимии и трудностей в регуляции эмоций, что делает их уязвимыми к использованию тела как арены для разрешения внутренних конфликтов (Ковалёв, Ковалёва, 2018).
У мужчин это поведение особенно скрыто. Как отмечает А. Б. Орлов, нормативная маскулинность подавляет выражение уязвимости, что повышает риск соматизации и деструктивных стратегий совладания (Орлов, 2016). Переедание становится способом «наказать» себя за «слабость» и «недостойность», а также попыткой заглушить боль, связанную с отсутствием глубокой связи с собой.
Отношения с другим начинаются с отношений с собой
Запрос клиента — «не могу построить отношения с женщиной» — на деле является просьбой о помощи в восстановлении связи с самим собой. Без этого любая близость будет восприниматься как угроза: «Если она увидит меня настоящего, она уйдёт». А «настоящий» — это тот, кто «как мама» (телесно неприемлем) и «как папа» (личностно слаб).
Терапия, таким образом, начинается не с анализа партнёрских паттернов, а с восстановления телесной и эмоциональной целостности. Только когда человек научится принимать своё тело, свои чувства и свою уязвимость, он сможет позволить другому быть рядом без страха отвержения.
Практические пункты для проработки
Телесный дневник: в течение недели фиксировать моменты, когда возникает боль в груди или желание переедать. Что происходило за час до этого? Какие мысли, образы, воспоминания возникали?
Образы родителей: описать (словами или метафорами) внутренние образы матери и отца. Где он «чувствует» их в своём теле сегодня?
Функция симптома: вместе с клиентом исследовать, что даёт ему переедание в моменте? Облегчение? Контроль? Наказание? Попытку «заполнить» что-то?
Работа с вытеснением: использовать телесно-ориентированные техники (дыхание, заземление, сканирование тела), чтобы помочь клиенту постепенно приблизиться к вытесненным чувствам без перегрузки.
Практика самосострадания: ежедневно в течение 5 минут проговаривать вслух или писать фразы вроде: «Моё тело не враг. Оно пытается мне что-то сказать», «Мне позволено быть уязвимым», «Я достоин близости, даже если боюсь её».
Случай клиента яркий пример того, как расстройство пищевого поведения может быть маскированной формой самоповреждения, уходящей корнями в невербальный опыт ранних отношений. Его запрос на «отношения с женщиной» на самом деле — призыв к восстановлению связи с самим собой. И задача терапии — не устранить симптом, а помочь человеку услышать язык своего тела, принять свои вытесненные части и, наконец, почувствовать: «Я здесь. Я целый. Я достоин быть рядом — с собой и с другим».
Список литературы
Зинченко В. В. Психосоматика: от философии к практике // Психологический журнал. — 2007. — Т. 28, № 5. — С. 3–14.
Самоповреждающее поведение как разновидность патологических стратегий преодоления при расстройствах пищевого поведения // Психиатрия и психофармакотерапия им. П. Б. Ганнушкина. — 2023. — Т. 25, № 2. — С. 112–118.
Петровский А. Привязанность в онтогенезе: от младенчества к зрелости // Вопросы психологии. — 2015. — № 4. — С. 38–49.
Фрейд З. Вытеснение // Сочинения в 10 томах. Т. 5. — М.: ООО «Издательство АСТ», 2000. — С. 125–136.
Ковалёв С. В., Ковалёва Е. С. Алекситимия и нарушения эмоциональной регуляции при расстройствах пищевого поведения // Вестник психотерапии. — 2018. — № 66. — С. 45–52.
Орлов А. Б. Психология мужественности: от традиционной к гуманистической модели // Психологический журнал. — 2016. — Т. 37, № 6. — С. 22–31.
С верой в Вас!
Танайлова Виктория Вячеславовна
Системный психолог / психосоматолог, психогенетик
Эксперт по интегративной работе с травмой, телесностью и реализацией
тел. +7 989 245-16-21, +380 98 632-52-05
(FaceTime, WhatsApp, Telegram)