Заявила свекровь.
Марина давно уже умела предугадывать скорое появление свекрови в её доме. Нет, она не слышала звука каблуков — нет, бывшая учительница младших классов, Тамара Игоревна, ходила в мягких кедах, почти не скрипя подошвами. Узнавалось другое: выражение лица мужа, когда он подходил к домофону и говорил: «Мам, привет, заходи» — виновато улыбаясь Марине
У каждой семьи есть свои привычные звуки и жесты, по которым понимаешь, что сейчас будет. У Марины и Вадика в такие минуты начиналась «ревизия». Свекровь проходила к кухне не спеша, молча. Потом обязательно снимала очки с золотистой оправой, протирала, надевала обратно и внимательно сканировала взглядом пространство интерьера в квартире сына — полки, ароматы, новинки. И вскоре раздавались привычные вопросы:
— А это у вас откуда? А вам это надо? А этим вы пользуетесь?
Тамара Игоревна умела произнести эту фразу так, будто искренне интересовалась хозяйством молодых.
«Молодых» — так продолжала говорить о них Тамара Игоревна, будто Вадику не исполнилось тридцать восемь, а Марине — тридцать четыре. И для Марины, которой в начале семейной жизни хотелось всем понравиться, в том числе строгой учительнице с большим опытом и маленьким ростом, столько же лет назад это звучало как приглашение к диалогу.
— Вот как не приду, у вас эта ваза на шкафу стоит! — покачала как-то головой свекровь. — Ни разу не видела, чтобы ты ею пользовалась.
— Так вы ни разу и с цветами не приходили, — не удержалась тогда Марина от колкости. — Вот принесете цветы — я их в эту чудесную вазу и поставлю.
Тогда еще Марина пыталась разговаривать с нагловатой свекровью с юмором. Но юмор редко помогает там, где у человека твердая стратегия и полное игнорирование чужого личного пространства.
А у Тамары Игоревны стратегия была проста: «Все, чем сами не пользуетесь, надо передать в хорошие руки».
И лучшими руками, разумеется, были ее собственные — аккуратные, ухоженные, маленькие, способные аккуратно сложить, расправить, убрать «до поры до времени».
Квартира Тамары Игоревны была хрущевкой на первом этаже — с легким духом мыла «Хвойное», вязаным пледом на диване и вечно накрахмаленными занавесками.
Но главное сокровище было под ней — настоящая «кладовая цивилизации», как называла сама свекровь. Когда-то подвал был общим, но давно превратился в ее собственность — по факту, конечно, — с крепкой дверью и новым замком, который Вадик однажды установил по просьбе матери «чтобы не лазили всякие».
И теперь туда стекалось все: старые ковры, редкие банки из-под абрикосового варенья, тазы, вешалки, торшеры, ящики «на всякий случай». Там было прохладно, пахло сыростью и старыми вещами, и лампочка под потолком дрожала, как свеча.
— До поры до времени, — говорила Тамара Игоревна, — Ничто не пропадает. Все еще пригодится.
Марина вздыхала по поводу странностей своей свекрови. Она была из тех, кто любил порядок и ясность. Если вещь не нужна — продай, отдай, выброси. Оставляй только то, что радует.
Марина поняла быстро: у свекрови другая логика — постсоветская, выстраданная, где все достается трудно и за все надо держаться. Но проблема была в том, что Тамара Игоревна предпочитала захламлять свою квартиру за счет чужих вещей, а именно предметов обихода сына и невестки.
Первой такой вещью - жертвой Тамары Игоревны - стал тостер. Казалось бы, мелочь.
Тогда Марина только вышла замуж, еще с уважением слушала «маму», как Вадик просил ее называть.
В тот вечер свекровь пришла в гости с овсяным печеньем, заваркой «Принцесса Нури» и… с очередной оперой о тяжелой судьбе кухонной техники у нее дома.
— Ой, какой у тебя тостер хороший! — вздохнула она, глядя на блестящий, с широкими порталами, куда влезали даже толстые хлебные нарезки.
— А я такой только по телевизору видела, представляешь? Раз, два — и готово! Мариночка, девочка моя, как же вы, молодежь, не понимаете — кухонная техника — это не роскошь, а средство выживания.
Марина тогда улыбалась и кивала. Ни про какой тостер речи не было — тостер был нужен ей самой. Она поджаривала в нем хлеб по утрам и очень радовалась результату. Но через полчаса разговор странным образом оказался именно про тостер.
— Дайте пока я на время ваш заберу, — предложила как бы между прочим Тамара Игоревна. — Попробую, стоит ли вообще мне такой покупать или нет...
«На время» — так и прозвучало. На время. Вадик, растерянно улыбаясь, сказал: «Мам, ну это…» И тостер ушел, как кораблик по реке: «на время». Вернулся ли? Разумеется, нет. Когда через две недели Марина спросила «а как там мой тостер», Тамара Игоревна ответила с легкой улыбкой:
— Ой, Мариш, да ты что! Я на него даже молиться готова. Не проси его пока, а?А вы уж себе поновее купите с какими-нибудь наворотами.
Марина тогда махнула рукой — в жизни было столько нового, что один тостер казался незначительным. Но урок был усвоен.
Потом Марина с Вадиком купили дачу. Поближе к городу, но все-таки с настоящим ветерком из поля и гулом комаров в вечернем сумраке.
Дом — с верандой, соседским плакучим тополем и своими яблонями, которые первое лето капризничали, второе — расцветали белыми облаками. Вадик любил чинить — приводил дачный дом в состояние для круглогодичного проживания. Марина разрисовывала цветочные горшки, вешала лампочки под навесом, училась варить варенье по рецепту тетушки Нины Петровны, доброй соседки, которой было за семьдесят и которая знала про огород больше, чем про любую политику.
К концу третьего года у них на даче стало уютно, по-настоящему. На кухне — новая плитка, на стене — часы с ромашками, на столе — льняная скатерть, которую Марина купила на ярмарке.
До полного счастья — как говорила сама Марина — не хватало только удобных кресел со спинками, чтобы сидеть за столом вечером, когда за окном капает дождь, и читать, не думать о табуретках, на которых поясница устает.
— Я такие у Ларки видела, — сказала однажды Марина мужу. — Удобные, как кресла, но легкие, как стулья. Можно под всех гостей подогнать.
Вадик покивал, открыл ноутбук. Стали смотреть цены. У Ларки — импортные, недешевые. Марина и решила отложить мечту. Но на их счастье, как это бывает, когда очень чего-то хочешь, однажды ей выпала реклама: такие же, как у подруги, только отечественное производство да еще со скидкой по акции «набором». Четыре штуки. Съездили, потрогали, посидели, взяли в цвет натурального дерева с мягкими серыми сиденьями и высокими спинками. Привезли, поставили — красота.
На следующий дачный уик-энд приехала свекровь.
— Ух ты, — сказала она, когда Тамара Игоревна зашла на кухню.
— Что за красота у вас? Новенькое, да? Стульчики… Ой, да это прям кресла. Сидеть можно — и поясница не ноет. Прямо лечебные приборы, а не мебель.
— Надо же, как удобно. Где брали? А то я давно присматриваюсь. У меня же спина. На табуретках не могу — ноги отекают, поясница стреляет. А тут — с такой анатомической спинкой.
Вадик, глядя на мать, улыбнулся.
— Мам, хочешь, я тебе один такой куплю? — предложил добродушно. — У меня как раз премия будет. Один — вполне хватит.
Тамара Игоревна обидно сморщила нос.
— Один — это смешно. Что я одна на кухне бываю? У меня и гости приходят, Тонька с третьего, Люда из соседнего подъезда. Сидеть-то как? Что я — себя поставлю на трон, а их на табуретки? Людей надо уважать.
— Четыре я тебе купить не могу, — сказал Вадик. — Извини. Мы только ремонт доделали.
Марина молчала, слушала разговор сына с матерью. В глазах свекрови в тот момент появилось что-то обиженное.
— Я поняла, — сказала сухо. — Я никому не нужна со своей спиной. Вы там в городе себе всё — и ремонт, и акцию нашли, а я что? Я ведь мать. Вот и все.
Потом она еще ела пирожки, хвалила варенья, но настроение было испорчено. Уезжая, сказала: «Разберусь сама со своей спиной, не буду вас, молодежь, утруждать своими старческими проблемами».
Через неделю было понятно, что Тамара Игоревна окончательно обиделась. Телефонными звонками она сыну не злоупотребляла, но обычно звонила хотя бы раз в три дня. Теперь не звонила.
Вадик пытался набрать сам — то сбрасывает, то занято, то берет трубку и говорит: «Я занята, перезвоню», не перезванивая. Марина старалась не лезть. «Обиделась», — сказала себе и не спорила.
А в субботу они приехали на дачу. В дом открыли дверь — и Марина потянулась к кухне, как всегда. И застыла.
На месте их красивых, новеньких кресел стояли… два старых табурета. Те самые, которые сто лет назад стояли у свекрови на кухне — деревянные, с облупившейся голубой краской и с подпаянными ножками, да еще на одном — ржавый штырь.
На столе — записка, аккуратно выведенная ручкой: «Вам на даче хватит и таких. Новые берегут в приличных домах, а не на дачах. У меня они будут в порядке. Тамара Игоревна».
Марина оттолкнула табурет ногой, женщина была готова кричать, но вдруг услышала, как муж тихо произнес:
— Мама… Это она. Я же оставлял ей ключи — на случай, мало ли. Она ведь приходила поливать грядки летом, пока мы в отпуске были. У нее копия ключей осталась.
Вадик замолчал, виновато глядя на пол. Он был добрый и мягкий, и всегда как будто немного меньше внешнего мира. А между матерью и женой он становился еще меньше, как будто его сдавливали двумя ладонями.
— Позвони ей, — сказала Марина, с трудом удерживая голос. — Сейчас.
Звонок шел долго. Наконец — ответ.
— Да, Вадим?
— Мама, — начал он. — Ты… мои стулья… Стулья Маринины. Ты их забрала?
— Ну и? — голос свекрови был и в телефоне спокойно-ледяным.
— Я вам добро сделала. Чего вы? На даче! Вы эти кресла извакаете в своей старой одежде, в грязной обуви.
— Я вас знаю — вы же и так без разбору все на стулья бросаете. То пакет, то куртку. У меня они будут жить, как в санатории. А вам табуретов достаточно. Что вы, на даче — на креслах?
— Мама, это наши вещи, — тихо сказал Вадик. — Так нельзя.
— Вадим, не разговаривай со мной таким тоном. Я старше. Я же говорю — сохраню. Вам надо мне спасибо сказать. Я хожу в чистом, у меня гости редкие, никто не ходит. А у вас… — она замялась, — у вас и ваша кошка везде шерстью. Вот.
— Мама, — перебила Марина, не выдержав. — Простите, что вмешиваюсь. Но это не ваш выбор. Вы могли попросить. Вы могли сказать. Вы взяли и украли.
Продолжение уже на канале. Ссылка ниже ⬇️
Обязательно ставьте 👍 Также, чтобы не пропустить выход новых публикаций, вы можете отслеживать новые статьи либо в канале в Телеграмме, https://t.me/samostroishik, либо в Максе: https://max.ru/samostroishik
Продолжение тут: