— Мама, ну что ты молчишь? Скажи хоть что-нибудь!
Ольга стояла посреди кухни и смотрела на дочь, которая нервно теребила салфетку. За окном моросил октябрьский дождь, и капли стекали по стеклу, словно слёзы. В квартире пахло свежезаваренным чаем и чем-то ещё — тревогой, что ли.
— Лен, я просто... не знаю, что сказать, — Ольга опустилась на стул. — Это так неожиданно.
— Неожиданно? — Лена вскинула голову. — Мам, мы с Димой три года встречаемся! Ты же знаешь его, он хороший человек.
— Знаю, знаю. Но жить с его родителями...
Вот оно. То самое, что не давало Ольге покоя с того момента, как дочь сообщила новость. Лена выходит замуж. Это прекрасно. Но молодые собираются переехать к родителям Димы — в трёхкомнатную квартиру, где уже живут его мама, отец и младший брат.
— Мам, у нас нет другого выхода, — Лена присела рядом. — Снимать жильё — выбрасывать деньги на ветер. Ипотеку нам не дадут, у Димы ещё кредит за учёбу висит. А его родители не против, честное слово.
Ольга молчала. Она понимала дочь. Сама в своё время прошла через похожее — после института они с мужем два года ютились у его родителей, пока не получили служебное жильё. Те годы вспоминались как бесконечная череда мелких недомолвок, напряжённых завтраков и тихих слёз в подушку.
— А как же мы? — тихо спросила она. — Ты же здесь выросла, это твой дом.
Лена обняла мать за плечи.
— Мам, я буду приезжать. Каждые выходные, обещаю. Это же не навсегда — год-два потерпим, накопим на первоначальный взнос, и...
— Да-да, конечно, — Ольга постаралась улыбнуться. — Прости, я просто... привыкнуть должна.
Но внутри всё сжалось в тугой комок. Дочь уезжает. Квартира опустеет. И эта тишина, которую Ольга так старательно заполняла последние пять лет — после того как муж ушёл к другой — станет ещё громче.
*
Свадьбу сыграли скромно, в ноябре. Человек тридцать гостей, ресторанчик недалеко от дома. Ольга старалась улыбаться, говорила тосты, танцевала с зятем. Дима оказался парнем что надо — высокий, спокойный, с надёжными руками и внимательными глазами. Его родители тоже произвели приятное впечатление: отец — инженер на пенсии, мать — бывшая учительница математики. Интеллигентные люди.
— Не переживайте, Ольга Витальевна, — сказала свекровь Лены, Марина Степановна, провожая гостей. — Мы о Леночке позаботимся. Как о родной дочери.
— Я не сомневаюсь, — ответила Ольга, и это была правда.
Но почему-то от этих слов стало ещё тяжелее.
*
Первый месяц Лена звонила каждый день. Рассказывала, как обустраивает с Димой их комнату, как свекровь учит её печь пироги, как свёкор чинит им старый компьютер. Голос у дочери был счастливый, и Ольга радовалась. Честно радовалась.
А потом звонки стали реже. Раз в три дня, раз в неделю. Когда Лена приезжала в гости, она выглядела уставшей.
— Всё хорошо? — спрашивала Ольга, вглядываясь в лицо дочери.
— Да, мам, всё отлично, — отвечала Лена, но глаза её бегали.
В декабре случился первый звонок поздно вечером. Ольга уже легла спать, когда телефон завибрировал на тумбочке.
— Мам... — в трубке всхлипывали. — Можно я к тебе приеду? Прямо сейчас?
Через полчаса Лена сидела на кухне, обхватив руками чашку с чаем. Глаза красные, косметика размазана.
— Что случилось? — Ольга присела рядом, взяла дочь за руку.
— Мама, я... я не знаю, как там жить дальше, — Лена сглотнула. — Марина Степановна... она же добрая, правда добрая. Но она постоянно... Мам, я не могу даже яичницу пожарить, не получив совет, как это делать правильно. Я не могу выйти из комнаты в халате — "Леночка, а если Димин брат выйдет?" Я не могу лечь спать позже одиннадцати — "у нас в семье все рано встают". Я схожу с ума!
Ольга слушала, и что-то болезненно знакомое отзывалось внутри. Да, она помнила это чувство. Когда ты как будто в аквариуме, и все смотрят, как ты дышишь, что ешь, во что одеваешься.
— А Дима? Он же видит?
— Дима... — Лена вытерла глаза. — Он говорит, что я преувеличиваю. Что мама просто заботится. Что нужно потерпеть.
— И что ты хочешь сделать?
— Не знаю, — дочь беспомощно посмотрела на мать. — Я люблю его, мам. Но я не могу так. Я просто физически не могу.
Ольга обняла дочь, гладила по волосам, как в детстве. А в голове вертелась одна мысль: "Что же делать?"
*
Идея пришла неожиданно, во время разговора с подругой Тамарой.
— Слушай, а почему бы тебе не сдать комнату? — предложила та за чаем в кафе. — Квартира у тебя трёхкомнатная, одна комната пустует. Сдашь — и деньги будут, и не так одиноко.
— Чужого человека в дом пускать? — Ольга скривилась.
— Ну, не чужого. Студентку какую-нибудь приличную. Или молодого специалиста. Сейчас многие так делают.
Ольга задумалась. А ведь правда... Комната Лены пустует. Деньги лишние не помешают — пенсия учительская небольшая, подработка репетитором тоже не ахти. А если копить...
Вечером она набрала номер дочери.
— Лен, у меня идея. Безумная, может быть, но всё же. Что если я сдам твою комнату? На год. А на эти деньги вы с Димой сможете снять хотя бы однокомнатную квартиру?
В трубке повисла тишина.
— Мам, ты серьёзно?
— Абсолютно. Я посчитала — если сдавать за двадцать тысяч, это двести сорок в год. Половину отдам вам, половину себе оставлю. Вам хватит на съёмное жильё, пусть скромное.
— Мама... — в голосе Лены прорезались слёзы. — Ты правда готова?
— Готова, — твёрдо сказала Ольга. — Но с условием: квартиросъёмщик должен быть приличным человеком. И чтобы не компанейщик — мне тишина нужна.
— Мама, я тебя обожаю! — Лена рассмеялась сквозь слёзы. — Спасибо! Огромное спасибо!
*
Объявление Ольга разместила на популярном сайте: "Сдаётся комната в трёхкомнатной квартире. Для некурящего, платёжеспособного человека. Желательно женщина или семейная пара. Район хороший, метро рядом".
Звонков было много. Слишком много. Ольга растерялась — как выбрать среди десятков желающих?
Первыми приехали смотреть парень и девушка — студенты, судя по виду. Шумные, весёлые. Ольга сразу поняла — не её вариант. Потом была женщина лет сорока, с тремя сумками и нервным взглядом. Тоже нет.
На четвёртый день позвонила Кристина. Голос у неё был тихий, вежливый.
— Здравствуйте, Ольга Витальевна. Меня интересует ваша комната. Можно подъехать посмотреть?
— Конечно. Приезжайте завтра в шесть вечера.
Кристина оказалась девушкой лет двадцати пяти — хрупкой, с аккуратной причёской и серьёзными серыми глазами. Одета скромно, но со вкусом. Говорила негромко, внимательно осматривала комнату, задавала конкретные вопросы.
— Я работаю бухгалтером в консалтинговой компании, — рассказала она за чаем на кухне. — Переехала в город недавно, снимала комнату в общежитии гостиничного типа, но там... сложно. Шумно очень. А мне тишина нужна — я заочно в магистратуру поступила, диплом писать буду.
— Семьи нет? — осторожно спросила Ольга.
— Нет. Была, но... не сложилось, — Кристина опустила глаза. — Я вообще сейчас на себе сосредоточена — карьеру строю, учусь. Мужчины подождут.
Ольга улыбнулась. В этой девушке было что-то родное — какая-то основательность, что ли. Целеустремлённость.
— Хорошо. Давайте так: я вам сдаю. Договор составим официальный, всё по закону. Первый месяц — предоплата плюс залог за последний. Устроит?
— Да! — Кристина просияла. — Спасибо большое! Я аккуратная, честное слово. И тихая. Даже телевизор смотрю в наушниках.
— Вижу, что аккуратная, — кивнула Ольга. — Въезжайте хоть завтра.
*
Кристина переехала в выходные. Привезла один чемодан, коробку с книгами и ноутбук. Устроилась быстро, без суеты. К вечеру её комната уже выглядела обжитой — на столе появилась настольная лампа, на подоконнике — маленький кактус в горшке.
Первую неделю они с Ольгой практически не пересекались. Девушка уходила рано утром и возвращалась поздно вечером. Иногда здоровались на кухне, иногда просто молча кивали друг другу. Ольга привыкала к тому, что в квартире снова кто-то есть — слышались шаги, тихо играла музыка за стеной, пахло чужими духами.
Но странное дело — одиночество не ушло. Наоборот, стало ещё острее. Дочь теперь жила отдельно, в съёмной однокомнатной квартире на другом конце города, и была счастлива. Звонила, правда, часто, приезжала по выходным. Но это было уже не то — она приезжала в гости, а не домой.
А Кристина... она была вежливой, но абсолютно чужой.
*
Всё изменилось в январе.
Ольга вернулась с работы — вела дополнительные занятия в школе, задержалась допоздна. На кухне горел свет, и доносились тихие всхлипывания.
— Кристина? — Ольга заглянула на кухню.
Девушка сидела за столом, уткнувшись лицом в ладони. Плечи тряслись.
— Простите, — Кристина подняла заплаканное лицо. — Я сейчас уйду к себе, извините...
— Подожди, — Ольга присела напротив. — Что случилось?
— Да так... ерунда, — девушка попыталась улыбнуться, но губы предательски задрожали. — Просто день тяжёлый был.
Ольга молча встала, поставила чайник, достала коробку с печеньем. Села обратно.
— Рассказывай.
И Кристина рассказала. О том, как сегодня начальница устроила разнос при всех — из-за ошибки, которую сделала не Кристина, а другой бухгалтер. О том, как все молчали, не заступились. О том, как она потом полчаса сидела в туалете и плакала. О том, что уже полгода работает на этом месте, и каждый день — как экзамен. О том, что родители не помогают — у них своих проблем хватает, младшие братья на их плечах. О том, что денег едва хватает на жизнь, а ещё учёба, ещё книги нужны, ещё на будущее откладывать надо...
— А иногда мне так хочется домой, — тихо сказала Кристина, обхватив руками чашку. — К маме. Чтобы она меня по голове погладила и сказала, что всё будет хорошо. Но я же взрослая. Сама должна справляться.
Ольга смотрела на неё и видела себя — двадцатилетнюю, растерянную, пытающуюся выглядеть сильной. Видела свою дочь. Видела всех женщин, которые изо всех сил стараются удержаться на плаву и не показать, как им на самом деле страшно.
— Знаешь что, — Ольга накрыла ладонь девушки своей рукой. — Ты молодец. Правда молодец. Справляешься.
— Не похоже, — Кристина всхлипнула.
— Ещё как похоже. Ты здесь, ты работаешь, ты учишься. Ты не сдалась. А плакать — это нормально. Я вот тоже плачу иногда. В подушку, чтобы никто не слышал.
Кристина подняла на неё глаза.
— Правда?
— Правда. Думаешь, с возрастом легче становится? Ничего подобного. Просто прячешь лучше.
Они засмеялись — и как-то сразу стало легче. Допили чай, Ольга достала домашнее варенье из кладовки, они ещё поговорили о всякой ерунде. Когда Кристина ушла к себе, Ольга долго сидела на кухне и думала: а ведь и правда — иногда нужно просто, чтобы кто-то выслушал.
*
С того вечера что-то изменилось. Кристина стала чаще задерживаться на кухне — то посуду помоет вместе с Ольгой, то историю какую-то смешную с работы расскажет. Ольга тоже стала охотнее идти на контакт — делилась школьными байками, жаловалась на соседей по площадке.
Как-то в субботу Кристина постучалась к Ольге в комнату.
— Ольга Витальевна, можно вас попросить? У меня тут диплом... я совсем запуталась в расчётах. Вы же математику преподаёте, может, подскажете?
— Конечно, показывай.
Они просидели два часа, разбираясь в бухгалтерских формулах. Оказалось, Ольга помнит больше, чем думала — высшая математика в университете давалась ей легко. Кристина слушала внимательно, записывала, задавала вопросы.
— Ольга Витальевна, вы так здорово объясняете! Лучше, чем наш преподаватель.
— Да ладно, — Ольга смутилась. — Это моя работа была всю жизнь — объяснять.
— Была? А сейчас?
— Сейчас... немного другое. Сейчас больше натаскиваю на экзамены. Времени объяснять нет — программа сумасшедшая. А раньше... раньше можно было с детьми поговорить, задачи интересные порешать, кружки вести. Сейчас только успевай материал впихивать.
Кристина задумчиво посмотрела на неё.
— А вы не хотите репетитором подрабатывать? Я бы к вам своих младших братьев отправила — они как раз в девятом классе, математика хромает. Родители платить готовы.
— Я и так подрабатываю, — улыбнулась Ольга. — Но спасибо за предложение.
— Ну, если что — говорите. У меня ещё полкурса найдётся желающих позаниматься. Вы правда классно объясняете.
*
В феврале приехала Лена с Димой — на блины к Масленице. Дочь сияла.
— Мам, представляешь, Дима получил повышение! Теперь зарплата на пятнадцать тысяч больше.
— Это замечательно! — Ольга обняла зятя. — Поздравляю!
За столом сидела и Кристина — Ольга пригласила её присоединиться. Девушка сначала отказывалась, но потом согласилась. Быстро нашла общий язык с Леной и Димой — оказалось, у них общие знакомые в университете.
— Ольга Витальевна, а можно вопрос? — спросил Дима, когда разговор зашёл о квартирах. — Вы случайно не знаете, как правильно оформить ипотеку? А то мы с Леной думаем года через два взять, но я в этом совсем не разбираюсь.
— Не знаю, — призналась Ольга. — Никогда не оформляла.
— А вот Марина Степановна, мама Димы, всё знает, — вздохнула Лена. — Она в банке работала когда-то. Обещала помочь, но... сами понимаете. Каждая её помощь — это куча советов и нравоучений.
— Она же не со зла, — Дима положил руку на плечо жене. — Просто она такая, привыкла всё контролировать.
— Знаю, — Лена вздохнула. — Просто тяжело. Хорошо хоть теперь не вместе живём.
Кристина тихо сказала:
— А мы с мамой тоже не очень ладим. Она считает, что я зря в город уехала. Что надо было дома сидеть, замуж выходить, детей рожать. А я... я хочу сначала на ноги встать.
— Правильно хочешь, — кивнула Ольга. — Сначала себя построй, а потом уже...
— Уже и другим помогать сможешь, — закончила за неё Лена. — Мам, а помнишь, ты мне в детстве говорила: "Самолёт сначала набирает высоту, а потом уже пассажиров везёт"?
Ольга рассмеялась.
— Господи, ты это помнишь? Тебе лет восемь было.
— Помню. И это мне очень помогло. До сих пор помогает.
*
Весна пришла неожиданно рано. В марте уже пригревало солнце, на балконе Ольга посадила рассаду помидоров. Кристина помогала — они вместе возились с землёй, смеялись, планировали будущий урожай.
— Ольга Витальевна, а можно я тоже пару горшочков посажу? — спросила девушка. — Я обожаю цветы.
— Конечно! Сажай сколько хочешь.
Они посадили герань, петунии, ещё какие-то вьющиеся растения. Балкон превратился в маленький сад.
А потом Кристина вдруг сказала:
— Знаете... мне тут предложили переход в другую компанию. Зарплата больше, условия лучше. Но офис на другом конце города. Придётся переезжать ближе.
У Ольги защемило сердце. Она уже привыкла к этой тихой девушке, к её присутствию в доме. Привыкла к разговорам на кухне, к совместным чаепитиям по вечерам.
— Понимаю, — только и сказала она. — Когда переезжаешь?
— Через месяц. Но... — Кристина замялась. — Ольга Витальевна, а можно я буду иногда приезжать? Просто так, в гости?
— Глупая, — Ольга обняла её. — Конечно можно. Ты же теперь... ну, почти как родная.
Кристина крепко обняла её в ответ.
— Вы для меня как вторая мама. Спасибо вам. За всё.
*
Когда Кристина съехала, Ольга не стала больше никому сдавать комнату. Лена с Димой продолжали копить на ипотеку, справлялись сами. А Ольга... она поняла, что не хочет больше чужих людей в доме.
Зато по выходным теперь приезжала Лена. Иногда с Димой, иногда одна. Иногда заглядывала Кристина — с тортом и новостями с работы. Иногда приходила Тамара — подруга, которая когда-то подсказала идею со сдачей комнаты.
Квартира больше не казалась пустой. Она была полна жизни — пусть не постоянной, но такой тёплой.
А в мае Лена объявила, что они с Димой нашли квартиру — не новостройку, конечно, но зато в хорошем районе, недалеко от Ольги. Подали документы на ипотеку.
— Мам, через полгода у нас будет своё жильё! Настоящее, своё!
— Я так рада за вас, — Ольга обнимала дочь, и по щекам текли слёзы. — Так рада...
Вечером, когда все разошлись, она сидела на кухне, пила чай и смотрела в окно. На балконе цвели герань и петунии. В комнате Лены пустовало, но эта пустота больше не давила. Наоборот — она была наполнена светом, воспоминаниями, надеждой.
Квартирный вопрос решился. Не так, как она планировала. Не идеально. Но решился — и научил главному: семья — это не обязательно общие стены. Это общее тепло, которое согревает даже на расстоянии.
Подпишитесь, здесь живут рассказы для души!