Годовалый ребенок лежит в комнате. Его мать стоит на пороге, просит пакеты для переезда. «Может, зайдешь? Попрощаешься?» — «Не хочется разуваться». И уходит. Навсегда.
Это не выдумка и не сюжет плохого фильма. Это реальность одного маленького поселка, где подобные истории стали обыденностью.
Грустная история
Наталия Музенитова из Миллерово воспитывает двадцать приемных детей. Казалось бы, красивая история о доброте? А вот комментарии под публикацией о ней раскололи читателей пополам.
«Это корысть ради пособий! Невозможно уделить внимание стольким детям!» — пишут одни.
«Готова встать перед ней на колени! Героическая женщина!» — возражают другие.
Но самое неприятное даже не это споры в комментариях. Самое — в деталях этих историй.
Девятимесячный Денис не поднимал голову. Просто не мог. В нем было столько aлк...ля еще до рождения, что он отказывался развиваться. Худющий, со скрюченными пальцами.
Наталия увидела его случайно, когда привезла в больницу вещи для отказников. Попросили подержать за ручки во время процедуры — просидела три часа. И поняла, что будет держать его за руку всегда.
«Я просто устала молчать, — говорит жительница соседнего дома. — Эти горе-родители ходят мимо, знают, что дети там, и даже не поворачивают голову. Как так можно?»
Мальчик отказывался есть. Совсем. Приходилось подсовывать бутылочку со смесью, когда он засыпал. В два года только начал ходить — ножки не держали. А знаете, что делает сейчас, когда ему дают попробовать что-то вкусное? Вытирает язык. Буквально. Чтобы не чувствовать вкус еды.
Это что вообще должно произойти с ребенком, чтобы он боялся еды?
Три года под кроватью
Другую девочку держали на прив...язи. Под кроватью. Почти три года. Чтобы не мешала матери «жить».
Ножки искривились. Ручка не работает. Когда нашли — просто лежала там, в темноте, пока мать развлекалась.
Хотели отправить в интeрнат. Но Наталия забрала. Выходила. Девочка теперь ходит, смеется, играет с другими детьми.
А мать? Мать где-то гуляет. Может, на соседней улице.
«Таких надо самих под кровать на цепь, — не сдерживается продавщица местного магазина. — Пусть полежат годик-другой, может, мозги встанут на место».
Еще один малыш почти месяц пролежал в пеленке. Его просто завернули после рождения и... забыли. Температура за сорок, кожа слезaет. Когда развернули — все плакали.
Родная мать потом заглянула к Наталии — пакеты для переезда попросить. Вот эта самая история с «не хочется разуваться».
Представляете, какой должна быть степень безразличия?
Километр, который не пройти
Восьмилетний Кирилл потерял cлух из-за запущенной aнгины. Его мать просто не лечила. Зачем? Она была занята — швыряла в него тарелки, выгоняла зимой в подъезд без одежды, забывала на улице.
Мальчик теперь живет у Наталии. Научился общаться жестами, ходит в специальную школу, улыбается.
Его мать живет меньше чем в километре. Ей даже такси предлагали заказать. «Хорошо, завтра приду», — сказала она.
Четыре года идет это «завтра».
«Я своих детей каждый день из садика забираю, хотя работаю до семи, — делится местная жительница. — А эти... они же рядом живут! Пройти пять минут не могут. Это уже даже не злость — это какое-то недоумение полное».
Вот вам и главный вопрос: как так получается? Дети живут в нескольких кварталах, в том же поселке, на виду. Родители знают, где они. Знают, что живы, что их кормят, одевают, учат.
И не приходят.
Даже имена забыли. Не «не хотят вспомнить» — реально забыли, как зовут. Когда с Первого канала позвонили, пригласили на съемки всю семью, Наталия попыталась связаться с кровными родителями.
Кто-то в псих-ской клинике. Кто-то в делирии от спирта. Кто-то просто... не помнит.
Суть в комментариях
После публикации истории в интернете началось то, что можно назвать просто столкновением мнений.
«Памятник такой женщине! Двадцать детей — это же подвиг!»
«Бред! На всех времени не хватит, это просто бизнес на пособиях!»
«Героиня! Столько несчастных детей выходила!»
«Корысть, и только корысть. Невозможно двадцати детям уделить внимание».
Забавно, правда? Женщина вытаскивает детей буквально с того свeта, а половина комментаторов ищет, где тут выгода. Может, это удобнее — думать, что все делается за деньги? Потому что если признать, что кто-то правда способен на такое из простого человеколюбия, то придется задать себе вопрос: а я смог бы?
А смогли бы вы?
Наталия на выпады не реагирует. Говорит спокойно: «Двери открыты. Приходите, проверяйте. Дети накормлены, одеты, любимы. То, что отстают в развитии — я не виновата. Виноваты те, кто их в таком состоянии оставил».
Вопрос без ответа
Когда читаешь эти истории, накатывает какая-то тяжелая усталость. От абсурда. От беспомощности системы. От того, что родители могут спокойно проходить мимо детей годами.
Живут в одном поселке. Ходят в те же магазины. Видят те же лица.
И ничего.
Конечно, можно кричать: «Лишать прав! Сажать! Лечить принудительно!»
Но вопрос ведь глубже. Как человек доходит до состояния, когда собственный ребенок становится настолько чужим, что даже имя стирается из памяти?
Четыре года ждать маму, которая обещала «завтра». Это даже не жестокость уже. Это что-то за гранью понимания.
Может, дело не только в алкоголе и психических расстройствах? Может, это признак того, что что-то сломалось гораздо глубже — на уровне базовых человеческих связей?
Пока одни сражаются за жизнь чужих детей, другие не могут разуться, чтобы попрощаться с собственными.
А вы как думаете — что должно произойти с человеком, чтобы он забыл имя своего ребенка?
Пожалуйста, поставьте ваш великолепный лайк ❤
А если нажмёте "Подписаться" - будет супер 🙌
Здесь каждый день очень много интересного!