Однажды мой сын вырастет и приведёт домой женщину. С ногтями, как у ягуара, и взглядом, как у налогового инспектора.
Она улыбнётся мне губами цвета "переспелой вишни" и, почти стыдливо одергивая мини-юбку, и обвиваясь вокруг моего мальчика, как змея вокруг древа познания, будет рассуждать о чем-нибудь высоком, чтобы мне тоже понравиться.
А через пару месяцев Ванечка — мой солнечный мальчик с ямочкой на щеке и необрезанной доселе пуповиной — обнимет меня, как раньше и ласково шепнет мне на ухо:
— Мам, может, ты к бабушке переедешь? Ну ты же всё равно одна. А у нас семья. Мы просто хотим начать вместе, как ты всегда говорила — на своей территории.
И я, стоя на кухне своей двушки в центре, с видом на парк, с плиткой, которую собирала по кусочкам по всему городу, услышу, как что-то хрустнет внутри или в позвоночнике. Но скажу:
— Конечно, Ванечка. Мама поживет в Медведково. Мне даже полезно — метро рядом. До кладбища всего три станции.
А через год, держа на руках внука в голубом комбинезоне, я услышу от той же женщины:
— Знаете, он совсем не помогает. Вечно занят собой. Ему нужно не меньше внимания, чем Максику. Теперь у меня их двое.
И добавит:
— Это вы его так воспитали…
А Ванечка в это время будет смотреть в телефон, листать свои селфи и говорить:
— Я в депрессии. Мне нужно пространство. Психолог говорит, мне вредно, когда на меня кто-то давит.
Я скажу:
— Но ты же отец!
И с ужасом вспомню, что именно таким был и его отец.
А он:
— Я и так всё время под давлением! У меня было ужасное детство, мама, ты не дала мне ... сам не знаю, чего, но точно чего-то недодала! Это травма!
И снова посмотрит на меня, как в детстве:
— Мама, а что мы ещё можем продать?
Когда я заболею, он позвонит, чтобы сказать:
— Я морально рядом, но физически сейчас очень тяжело. Мы как раз на ретрите с женой — отрабатываем внутреннего ребёнка.
А потом добавит:
— Кстати, ты не забыла перевести нам за няню?
Когда он разведется, он приедет с чемоданом, поставит его в коридоре и скажет:
— Ты не представляешь, в каком мире мы живем! Невозможно найти нормальную женщину! Они все - безмозглые Барби, тупые, как пробки, в голове только мужики и бабки, ну, еще легкий и тяжелый люкс в зависимости от сезона. Я всё делал для семьи. Но ей всегда всего было мало. Я стал нищим во всех отношениях. Только ты можешь меня спасти! Ты меня любишь?
И, не дождавшись ответа, откроет холодильник и скажет:
— А где сыр? Тот, который ты всегда покупала. Мама, ну как так можно? Мне сейчас и так тяжело, а у тебя даже пармезана нет.
Когда он истощит меня до дна, то заглянет в палату с цветами. Скажет медсестре:
— Я ей благодарен. По-своему. Но, знаете, она меня всё-таки недолюбила. Так и не научилась быть идеальной матерью.
И я, может быть, улыбнусь в потолок.
Потому что знала.
Потому что чувствовала.
Потому что, кажется, где-то на перекрестке любви и самопожертвования, я не заметила, как вырастила не сына, а нарцисса.
С прекрасными глазами.
И с большим дефицитом души.
💙