В хорошо протопленной комнате было тепло. На улице стемнело, но Нина до сих пор не включила электрическую лампочку на потолке. Она любила мягкий свет керосинки, он делал комнату уютнее. Молодая женщина сидела возле стола и вязала, старательно считая петли. Вязать научилась недавно и очень понравилось это занятие. С ним время бежит быстрее, оно успокаивает. Довязав ряд, Нина оторвалась от вязания и посмотрела она широкоплечего мужчину, растянувшегося на полу и игравшего с Матвейкой.
Сергей Лихолетов приехал навестить их перед новогодними праздниками. Он не забывал жену боевого товарища и друга. Три дня уже у них гостит, съездил вместе с дедом Митяем в лес, привез дров столько, что на всю зиму хватит. Днём ходил с Матвеем в Универмаг, накупил подарков.
Нина мужчине очень благодарна, но когда он заводит разговоры о Васе, она уже хмурится. Бывший командир мужа всё пытается убедить её, что нужно перестать ждать, нужно начинать жить, жить ради сына.
А она живёт, живёт ожиданием мужа! И Матвею внушает, что папа обязательно вернётся.
Сергей Лихолетов поиграл с ребёнком, поднялся. Вытянул из-под стола деревянный табурет, сел на него и внимательно посмотрел на Нину.
— Завтра я уезжаю. Неужели не получится у меня убедить вас поехать со мной? Погостите несколько дней. Там большой город, свожу вас в кинотеатр. Вам понравится, Нина, вот увидите. Очень хочу вас познакомить со своей невестой.
— И познакомите, Сережа. В следующий раз обязательно приезжайте вместе с ней, я буду рада. А поехать?... Нет, не поеду. Дом не оставлю, вдруг Вася вернется, а нас нет.
— Ну, хватит, Нина, хватит! — Лихолетов от волнения ладонью по столу шлепнул. — Вы же взрослая, серьёзная женщина, вы учитель! Столько времени прошло. Неужели вы думаете, что если бы Вася был жив...
— Не если, а он жив! Серёжа, да, я учительница, я образованный человек, и в то же время я женщина. Я чувствую его сквозь расстояния, чувствую. Если жду, значит вернётся! Давайте в сотый раз не будем заводить этих разговоров, вы всё равно не сможете меня убедить. Ой, а время-то уже! Пора вас ужином кормить, а я все сижу.
Нина аккуратно завернула полотно вязания, воткнула в него спицы и убрала на высокий комод. Сергей Лихолетов проводил её взглядом. Она вяжет мужской свитер! Свитер для Васи.
Лихолетов поражался внутренней силе этой женщины. Хотел бы он, чтобы его будущая жена так же верила, так же ждала его? Да, пожалуй, хотел. Так безгранично любить нужно уметь. Нина редкая женщина.
Василий отвечал ей взаимностью, это Сергей Лихолетов точно знал. Сержант Алексеев любил столь же сильно, столь же сильно хотел вернуться, как она его ждет.
— Вы уже купили билет на поезд, Сережа? — спросила Нина, поставив перед мужчиной тарелку с толченым картофелем.
— Нет, куплю перед отъездом. Все надеялся уговорить вас поехать со мной.
— Мы обязательно приедем к вам в гости, всей семьей, — ответила Нина.
Сергей больше не спорил, знал, что бесполезно.
— Нина, ваш сосед, дед Митяй предлагал мне завтра с утра съездить в лес за ёлкой. Знаю, что ещё рано, до Нового года еще полторы недели, но, может, она пока во дворе постоит?
— Нет, — тоненько вскрикнула Нина. Покосилась на прислушивающегося к разговору Матвейку, понизила голос. — Дед Митяй прекрасно знает, что елки в этом доме не будет, пока Вася не вернется. Я устала твердить ему это каждый год.
— А как же Матвей? — шепотом спросил Лихолетов. — Мальчику хочется праздника.
— У него будет праздник. Мы пойдём в школу. Я уже связала ему костюм зайчика. Спрятала пока, пусть это будет сюрприз. А про ёлку в нашем доме ни слова.
На следующий день Сергей Лихолетов уехал в свой город. Нина с Матвеем проводили его на вокзал. Он махнул им рукой в мутное стекло вагона, когда состав ухнул и дернулся, начиная движение. Матвей пробежал немножко, махая ладонью в толстой шерстяной варежке. На лице обмотанным шарфом сияла Васина улыбка. Каждый раз, глядя на мальчика, Лихолетов видел друга. Поэтому и приезжал так часто. Скучал по Васе, знал, что сколько бы лет не прожил, такого друга больше не найдет.
Ну, почему, почему судьба так жестока?!! Сколько полицаев, предателей Родины и просто нехороших людей выжило, а именно Василий погиб! Именно эту семью судьба не пощадила.
А Нина достойна уважения в своей вере. Притулившись на полке холодного прокуренного вагона, Сергей Лихолетов думал, что зря он пытается все время ее переубедить, зря пристают к ней соседи, знакомые, коллеги по школе. Она никогда не перестанет ждать...
Меньше чем через сутки Лихолетов оказался в родном городе. Поспешил домой, в холостяцкую квартиру на втором этаже. Скоро эта квартира перестанет быть холостяцкой берлогой, Лихолетов встретил женщину. Подсознательно он искал человека, похожего характером на Нину, и хотел надеяться, что его Катерина будет такой же верной и преданной женой. Очень хотелось познакомить этих двух женщин. Когда-нибудь, когда-нибудь...
Об этом Сергей думал, поднимаясь по лестнице. А из соседней квартиры уже выглядывала соседка.
— Приехал, наконец? А тут сослуживец вас дожидался. Я его к себе пока пустила, а то озяб совсем человек.
Из-за спины немолодой женщины уже выходил крупный мужчина.
— Здравия желаю, товарищ майор! — рявкнул Степан Котов.
— Здравствуй, Степан!
Лихолетов обнял боевого товарища, потянул в свою квартиру.
— Проходи, разувайся. Жалко, угостить тебя нечем. Я только что с дороги.
— И придется снова в дорогу, — Степан прикрыл за собой дверь, встал в тесном коридорчике, не делая попытки разуться. — Товарищ майор, я к вам с такой вестью, такой вестью... Даже не знаю, с чего начать. Василий Алексеев жив! Я недавно встретил его в деревне Саловка. Там у меня теща живёт. Это точно он, я уверен, хотя он меня и не признал.
Лихолетов сразу поскучнел. Только недавно он переубеждал Нину, теперь вот Котов. Всем хочется верить, что Вася жив. Но столько времени прошло...
— Обознался ты, Степан. Ты же был на железнодорожной станции, всё сам видел. Ну, допустим, выжил как-то Василий, каким-то чудом. Разве бы он не вернулся к жене? Ты ведь помнишь, как он любил свою Нину.
— В том-то всё и дело, — горячился Котов, — что мне кажется, он не помнит ничего. Смотрел на меня, как дуралей, ей-богу. И бабёнка при нём такая шустрая, отгонять начала. Говорит, что муж это ейный. Но это Вася, я уверен. Товарищ майор, мы столько с ним времени вместе провели, неужели вы думаете, что я могу обознаться? Я к нему по-немецки обратился, а он ответил. Потом растерялся. Помните про эффект неожиданности, которым он часто пользовался? Вот так же получилось.
— Что, правда ответил по-немецки? — глаза Лихолетова блеснули, пальцы дрогнули, вместе с родившейся надеждой. — Где, ты говоришь, эта деревня? За сколько мы до неё доберёмся?
Тридцать первого декабря, утром, Нина довязала мужской свитер. Закрепила последние петельки, встряхнула, держа перед собой. Толстенький получился, тёплый, Васе понравится.
— Мама, ребята горку построили, можно я пойду? — заплясал вокруг неё Матвей.
— Холодно ещё, — посмотрела на морозные узоры на стекле Нина. — Погоди немного, может к обеду распогодится, чуть потеплеет. Что, за тобой уже прибежали?
Нина слышала возню в сенцах, слышала шаги. Подумала, что это орава ребятишек прибежала за Матвейкой.
Дверь распахнулась, и, внося морозный воздух, сначала в нее вошла ель. Настоящая лесная красавица протиснулась в проем, заставив Матвея обрадованно вскрикнуть. Елку держал Сергей Лихолетов. Следом за ним вошла раскрасневшаяся от мороза молодая женщина с обаятельной улыбкой. Гости улыбались, а Нина хмурилась.
— Ниночка, и всё-таки я решил встретить Новый год вместе. Вот это моя Катя, я вам о ней рассказывал.
— Здравствуйте, Катя, — кивнула Нина, недовольна глядя на ёлку. — Сережа, я очень рада, что вы приехали, но ёлку унесите. Я же говорила, я столько раз говорила.
— А что вы говорили, Нина? Что ёлки в вашем доме не будет, пока Вася не вернётся? Правильно же?
— Правильно, абсолютно правильно.
Нина не понимала, к чему ведёт Сергей, но её женское сердечко уже встрепенулось, затрепыхалось в груди, как птичка в клетке. Она уже почувствовала, слыша, что в сенях остался кто-то ещё. И знала, точно знала, кто следующим перешагнёт порог.
И он вошёл, ворвался, не в силах оставаться за дверью больше ни секунды!
Её муж, её Вася!
Трясущийся от волнения, он не знал, на кого смотреть — на Нину, на Матвейку, снова на Нину. Протянул руки, и Нине показалось, что она лишится чувств. Вот прямо сейчас рухнет на пол. Но она сделала шаг, другой. Упала в объятья и сказала почти спокойно:
— Я знала Вася. Всегда знала. Все говорили, что нужно перестать ждать тебя. А я ждала. И ждала бы еще, сколько потребовалось.
— Знаю, Нина. Я всё знаю.
Василий закрыл глаза, прижимая к себе любимую женщину так крепко, словно хотел в ней раствориться. По его щекам текли слёзы. Или по щекам Нины? Не разберёшь, ведь прижались друг к другу, превратившись в единое целое.
— Твоё письмо меня хранило. То самое, в котором написала, что будешь ждать. Я всегда носил его с собой. И оно, только оно берегло... Понимаешь, Нина, понимаешь?
Василий чуть отстранился, зажал в ладонях лицо любимой, заглянул ей в глаза.
— Ты меня спасла! Своим ожиданием, ты меня спасла!
ЖДИ МЕНЯ, И Я ВЕРНУСЬ.
1941 г. Константин Симонов
Жди меня, и я вернусь.
Только очень жди,
Жди, когда наводят грусть
Желтые дожди,
Жди, когда снега метут,
Жди, когда жара,
Жди, когда других не ждут,
Позабыв вчера.
Жди, когда из дальних мест
Писем не придет,
Жди, когда уж надоест
Всем, кто вместе ждет.
Жди меня, и я вернусь,
Не желай добра
Всем, кто знает наизусть,
Что забыть пора.
Пусть поверят сын и мать
В то, что нет меня,
Пусть друзья устанут ждать,
Сядут у огня,
Выпьют горькое вино
На помин души…
Жди. И с ними заодно
Выпить не спеши.
Жди меня, и я вернусь,
Всем смертям назло.
Кто не ждал меня, тот пусть
Скажет: — Повезло.
Не понять, не ждавшим им,
Как среди огня
Ожиданием своим
Ты спасла меня.
Как я выжил, будем знать
Только мы с тобой, —
Просто ты умела ждать,
Как никто другой.