Вечер казался безупречным. Мягкий полумрак ресторана окутывал столики уютом. Приглушённые голоса других гостей сливались в негромкий фон, а между ними и реальностью будто стояла невидимая стена.
На столе у Ирины и Андрея мерцали тонкие свечи. Их пламя слегка покачивалось от сквозняка, пробравшегося через приоткрытую дверь. Официант только что поставил перед ними бутылку дорогого вина, а тонкие бокалы ждали, когда их наполнят.
Андрей выглядел расслабленным и в то же время как будто слишком внимательным. Он говорил много, но о вещах, которые не имели особого значения: о новом проекте на работе, о коллегах, о пробках в городе. Ирина слушала его вполуха, ловя в его интонациях что-то фальшивое. За годы совместной жизни она научилась чувствовать малейшие перемены в его голосе. И сегодня в нём было что-то натянутое.
В тот момент, когда она потянулась к вилке, её взгляд скользнул по его рукам. Андрей, наклонившись вперёд, будто хотел поправить свою салфетку, но сделал это слишком долго. Ирина заметила, как его пальцы, сжимая маленький серебристый пакетик, ловко высыпали в её бокал крошечные белые кристаллы. Движение длилось всего пару секунд, но в памяти Ирины оно растянулось, словно в замедленной съёмке.
Сердце ухнуло куда-то вниз. Она почувствовала, как холодная волна пробежала по спине. Сразу вспомнились все их последние ссоры: его внезапная замкнутость, поздние рабочие звонки, странные разговоры по телефону, которые он тут же обрывал, когда она входила в комнату. Теперь эти обрывки пазла сложились в одну тревожную картину.
Ирина заставила себя не выдать ни малейшей реакции. Она подняла на него глаза и улыбнулась, словно ничего не заметила. Её пальцы медленно коснулись ножки бокала, но она лишь чуть повернула его, будто разглядывая отблеск свечи в вине. Андрей тем временем поднял голову. Продолжая свой рассказ о том, как начальник хвалил его за какой-то отчёт, внутри неё уже начинал зарождаться план. Страх отступал, уступая место холодному расчёту. Она знала: любое неверное движение, дрогнувший голос или взгляд в сторону могут выдать её.
Ирина кивала, делала вещные замечания и ждала момента, когда сможет действовать. Всё вокруг — запахи кухни, звон посуды, смех за соседним столиком — будто отошло на второй план. Сегодня этот ужин мог закончиться для неё очень плохо, если бы она не заметила вовремя.
Андрей снова погрузился в свой телефон. Он сделал это так естественно, будто просто проверяет сообщение от коллег. Но Ирина знала: когда он отвлечён, это её шанс. Сердце колотилось в висках, дыхание стало чуть учащённым, но внешне она оставалась спокойной.
На столе перед ними стояли два одинаковых бокала: её — чуть правее, ближе к краю стола, его — слева, возле тарелки с закуской. Свечи отбрасывали на стол мягкие тени, и это было в её пользу. Лёгкое колебание пламени скрыло движение руки. Она взяла свой бокал за ножку, будто собирается поднести к губам, но вместо этого медленно скользнула им по скатерти, оставляя крошечный влажный след от конденсата. Одновременно другой рукой, чуть наклонившись вперёд, она подтянула к себе бокал Андрея. Всё это заняло не больше трёх секунд, но каждую из них Ирина прожила, как целую вечность. В голове крутилась одна мысль: не уронить, не расплескать, не выдать себя. Она ощущала, как взгляд Андрея время от времени поднимается от телефона, и делала вид, что просто поправляет свечу, чтобы её пламя не било ему в глаза.
— Ты слушаешь? — вдруг спросил он, не поднимая головы.
— Конечно, — ответила Ирина мягко, будто и правда была погружена в его рассказ. — Ты говорил, что этот проект сложнее, чем планировали.
Андрей кивнул и снова опустил взгляд в экран. Её сердце отлегло — значит, он не заметил. Она поставила свой новый бокал на прежнее место, чуть повернув его так, чтобы отпечаток её пальцев оказался там же, где был и раньше. Мелочь, но она понимала: если он вдруг посмотрит внимательнее, всё должно выглядеть естественно.
Официант подошёл, чтобы долить вина, и Ирина на секунду замерла. Он мог случайно перепутать бокалы и вновь поставить их не так. Но тот, к счастью, налил немного в каждый и ушёл, даже не посмотрев в их сторону.
Теперь всё зависело от случая. Она села ровно, стараясь не смотреть на свой новый бокал и не выдать, что он уже не содержит опасности для неё. В голове мелькала тревожная догадка: «А если это не просто снотворное? А если всё гораздо хуже?» Но страх она оттолкнула. Для этого будут другие минуты. Сейчас нужно сохранить контроль.
Она медленно подняла свой взгляд на Андрея. Он выглядел уверенным, почти самодовольным и даже не подозревал, что весь его план уже рухнул.
Официант принёс главное блюдо: сочный стейк для Андрея и запечённого лосося для Ирины. Сервировка была почти торжественной: белоснежная скатерть, аккуратные приборы, хрустальные бокалы, в которых играл мягкий красный цвет вина. Андрей, отложив телефон, словно вспомнил, что сидит на романтическом ужине, посмотрел на Ирину, взял свой бокал и поднял его на уровень глаз.
— За нас, — произнёс он, глядя ей прямо в глаза.
В его взгляде мелькнула тень — то ли привычная фальш, то ли ожидание результата своего сюрприза. Ирина кивнула, сделала вид, что тоже поднимает бокал, но лишь коснулась губами края, не сделав ни глотка. Андрей же сделал большой уверенный глоток. Вино мягко скользнуло по его горлу, и он даже закрыл глаза от удовольствия. Ирина заметила, как уголки его губ дрогнули в лёгкой самодовольной улыбке.
Прошло всего полминуты. Он снова взял вилку, сделал пару движений, разрезая стейк, но вдруг замер. Лоб его слегка наморщился, а рука на секунду дрогнула.
— Всё в порядке? — с лёгкой тревогой спросила Ирина, играя роль заботливой жены.
— Да, просто… — Он провёл рукой по шее. — Что-то жарко стало.
Через ещё несколько секунд он снова взял бокал и сделал второй глоток — на этот раз не так уверенно, будто хотел убедиться, что всё нормально, но тут же отставил его и обхватил виски. Ирина смотрела внимательно, не отводя взгляда. Она заметила, как его кожа начала бледнеть, а по лбу проступили мелкие капли пота. Он глубже задышал, словно пытаясь успокоить себя.
— Может, выйти на воздух? — предложила она мягко, но с лёгким нажимом, чтобы ускорить развитие событий.
Андрей приподнялся, но тут же снова сел, сжимая край стола. Глаза его метнулись к бокалу, затем к Ирининым губам.
— Ты… ты что?.. — начал он, но голос его дрогнул, а фраза осталась незаконченной.
— А? — Ирина слегка склонила голову, сохраняя маску невинности. — Просто ужин, Андрей.
Он попытался выпрямиться, но стул тихо скрипнул под его весом, и он снова опустился на место, тяжело дыша. В зале стало заметно тише. Ближайшие столики уже обратили внимание на происходящее. Андрей попытался что-то сказать, но слова превратились в невнятный шёпот. Он судорожно схватился за салфетку, вытер лоб и уставился на свой бокал, словно в нём был ответ на всё, что с ним сейчас происходило.
Ирина же сидела спокойно. Её сердце билось быстрее обычного, но она знала: момент истины уже наступил.
Андрей сидел, тяжело дыша, и смотрел на Ирину так, будто впервые видел её. Лицо его было бледным, но в глазах смешались растерянность, злость и страх. Он попытался заговорить, но голос предательски дрогнул.
— Что ты сделала?
Ирина спокойно положила вилку на край тарелки, чуть наклонилась вперёд и тихо, почти шёпотом, чтобы слышал только он, произнесла:
— Ничего. Я просто поменяла наши бокалы.
Его зрачки расширились. Он облизнул пересохшие губы, словно пытаясь выиграть время, чтобы понять сказанное.
— Ты знала?
— Видела, — поправила она холодным тоном. — Видела, как ты что-то подсыпал в моё вино. И знаешь, Андрей, я не из тех, кто делает вид, что не заметил.
Он отвёл взгляд, будто его прижали к стене. Руки дрожали. Он машинально потянулся к бутылке воды, но пальцы не слушались.
— Это… это было снотворное. Я хотел устроить сюрприз.
— Сюрприз? — В её голосе послышался смешок, в котором не было и капли веселья. — Ты считаешь нормальным подсыпать что-то в бокал жены, не сказав ни слова?
Он попытался откинуться на спинку стула, но лишь ещё сильнее вцепился в его край.
— Я хотел отвезти тебя на дачу. Ты… романтика, свечи…
Его слова звучали всё тише, а дыхание становилось всё более прерывистым.
— Романтика, — повторила Ирина, будто пробуя слово на вкус. — Только знаешь, что странно? Романтика обычно не начинается с тайного усыпления партнёра.
Его губы шевельнулись, но он уже не мог подобрать слов. Ирина наблюдала за ним с почти ледяным спокойствием. Внутри у неё всё дрожало от страха, от адреналина, от того, что она только что спасла себя. Но внешне она была безупречно сдержанной.
К их столику подошёл официант.
— Всё в порядке? — спросил он, глядя на Андрея.
— Вызовите скорую, — коротко ответила Ирина, не сводя глаз с мужа.
Официант поспешно удалился. Андрей, сжав губы, посмотрел на неё так, будто хотел что-то сказать напоследок, но лишь тихо закашлялся.
— Знаешь, Андрей, — она наклонилась ближе, и её голос стал почти ласковым, — в следующий раз будь осторожнее с тем, что подсыпаешь в чужой бокал. Никогда не знаешь, кому он достанется.
Он опустил голову, а в его глазах мелькнула тень осознания, что игра проиграна.
Сирена скорой помощи прорезала вечернюю тишину, и через несколько минут в дверях ресторана появились двое медиков в ярких жилетах. Посетители, шёпотом переговариваясь, расступались, освобождая им путь. Андрей сидел в кресле, бледный и обессиленный. Его руки дрожали, а взгляд блуждал по залу, не задерживаясь ни на чём.
— Что с ним? — спросил один из врачей, глядя на Ирину.
— Не знаю, — ответила она ровным голосом. — Стало плохо прямо за столом.
Врач кивнул и быстро принялся измерять давление, проверять пульс, задавать Андрею вопросы, на которые тот отвечал неразборчиво. Ирина наблюдала за этим с холодной отстранённостью, словно всё происходящее — это сцена из чужой жизни.
Когда его усадили на носилки, он на секунду встретился с ней взглядом. В этих глазах больше не было уверенности и привычного превосходства — только растерянность и слабость. Он попытался что-то сказать, но Ирина уже отвернулась.
— Мы увозим его в больницу, — сказал врач. — Поедете с ним?
Она помедлила, потом тихо произнесла:
— Нет.
Медики вывезли носилки к машине. Двери скорой закрылись, и красно-синие огни отразились в мокром асфальте. Ирина вышла вслед за ними, остановилась на тротуаре и вдохнула прохладный ночной воздух. Лёгкий дождь моросил, прилипая к её волосам, но она не торопилась спрятаться.
Она понимала, что этот вечер стал точкой невозврата. Всё, что было между ними, — и хорошее, и плохое, — теперь осталось в прошлом. В её памяти он уже переставал быть мужем, превращаясь в человека, который однажды решил, что имеет право лишить её воли.
Ирина оглянулась на окна ресторана, за которыми ещё мерцали свечи и слышался тихий звон посуды. Там остался стол, бокалы, ужин, который так и не был до конца съеден. Символ того, что всё могло закончиться иначе, но она выбрала жить.
Она медленно пошла по улице, не оглядываясь. Каждый её шаг по мокрому тротуару был как удар печати на новом этапе жизни. Где-то вдалеке загудел трамвай. Прохожие торопились по своим делам, а она чувствовала странную лёгкость, как после долгого затянувшегося шторма, когда вдруг выглядывает солнце. Сегодня она спасла себя и теперь знала: больше она никогда не окажется в положении, где кто-то решает её судьбу без её согласия.
Если вам понравилась история, просьба поддержать меня кнопкой «палец вверх»! Один клик, но для меня это очень важно. Спасибо!