Автор: Вадим Горшков
Представьте, что вы заказали у озёрца в ресторане стейк. Вам приносят массивный, идеально прожаренный кусок мраморной говядины. Рядом — одинокий, но идеально острый нож. Ни вилки, ни гарнира, ни вздохов сидящей напротив супруги с вопросом: «А ты не мог заказать что-то полегче?». Только вы и мясо. Чистейший, почти животный диалог между голодом и его утолением.
BAC Mono — это тот самый стейк. Без гарнира. Без вилки. И уж тем более — без компаньонки.
Что это?
Формально, перед нами — единственный в мире дорожный автомобиль, в котором законодательно предусмотрено одно место. Не потому, что сзади можно было бы впихнуть ребёнка, но пожалели кожи, а потому, что сама концепция второго кресла здесь кощунственна. Это машина-мантра, машина-медитация. Briggs Automotive Company из туманного Чешира создала не транспортное средство, а артефакт. Автомобиль как квинтэссенция мужского эгоизма в его самом возвышенном проявлении.
Он лишён крыши, лобового стекла и намёка на багажник. Его практичность стремится к нулю, как шансы забить гол в хоккейной сборной Мальдив. Это свинцовые крылья, которые вы надели бы для полёта на Луну — абсолютно бесполезные в быту, но единственно верные для той единственной цели, ради которой их создали.
Личное мнение: Битва с драконом по имени «Здравый Смысл»
Сажаясь в кокпит Mono, ты совершаешь не покупку, а ритуал. Это не «сесть в машину». Это надеть её на себя, как скафандр или доспехи. Карбоновая оболочка облегает тебя, педали выставляются под длину ног, руль — под размах рук. Процесс занимает минут пятнадцать, и он моментально вытравливает из тебя память о кредитах, ипотеке, пробках и необходимости купить детям к завтраку йогурты.
Ты остаёшься наедине с механизмом. С 2.5-литровым атмосферным мотором Mountune, который выдает 305 лошадиных сил. Цифра, на бумаге, не впечатляющая на фоне гиперкаров. Но есть один нюанс. Лошади эти не размазаны по двум тоннам металла и кожи, а впряжены в тележку массой всего 580 килограмм. Проще говоря, это как привязать реактивный двигатель к табуретке.
Поворот ключа. Рёв мотора позади головы — не глухой ропот, а резкий, цепляющий за душу звук, от которого по спине бегут мурашки. Первая передача. Сцепление... а сцепления-то и нет. Только подрулевые лепестки. Ты отпускаешь тормоз и давишь на газ.
И вот тут начинается магия.
Это не разгон. Это выстрел из катапульты. 100 километров в час за 2.8 секунды. Воздух бьёт в лицо с такой силой, что слёзы ручьями бегут к ушам, и единственный способ что-либо разглядеть — это прильнуть к крошечному обтекателю и смотреть на мир через узкую щель, как артиллерист через прицел. Ты не едешь. Ты летишь в сантиметрах от асфальта, и твой мозг, отвыкший от таких перегрузок, пытается перезагрузиться, выкидывая бессмысленные картинки: лицо первого учителя, невыполненное обещание позвонить маме, счет за электричество.
Руль — это прямое нервное окончание, соединяющее твои ладони с передними колёсами. Каждая песчинка на асфальте, каждая микротрещина — осязаема. Ты не управляешь машиной. Ты становишься её частью, её процессором. Это самый честный диалог между человеком и дорогой, который только можно представить. В эти моменты ты понимаешь, что все твои прошлые «спортивные» седаны и купе — это просто ухоженные коты по сравнению с голодным гепардом.
Вердикт
Великолепная производительность? Безусловно. Передовые технологии? Карбон, подвеска на поперечных рычагах, формульный обвес — куда уж современнее.
Но загвоздка в другом. BAC Mono — это не автомобиль. Это вопрос, заданный самому себе. Вопрос: «А помнишь ли ты, зачем всё это началось?». Помнишь ли ты тот восторг десятилетнего пацана от вида простой гоночной машинки в журнале? Ту простую, ничем не замутнённую радость от скорости и громкого рыка?
Это удивительная вещь. Самая убедительная из всех «гоночных машин для дорог», на которых мне доводилось ездить. Она не просто быстрая. Она — честная. Она не потерпит лжи, невнимания или полумер. Она требует всего тебя. И в ответ дарит ощущение, которое не купить ни за какие деньги, — ощущение полёта без отрыва от земли.
Да, он дорог. Да, на нём не съездишь за колбасой. Его задница будет молиться на вас каждый раз, когда вы увидите лежачего полицейского. Но после этих двадцати минут на извилистой дороге, когда адреналин отступит, а лицо будет болеть от непроизвольной улыбки, вы поймёте одну простую вещь.
Иногда быть эгоистом — это не просто нормально. Это — необходимо.