— Матвей, поговори со своей мамой. Это уже слишком, — Тоня бросила сумку на диван после работы.
— Опять что-то? — муж оторвался от ноутбука.
— Она хочет, чтобы мы оплатили ей отпуск. На Золотых Песках. В пятизвездочном отеле!
— Ма устала. У нее же ответственная работа.
— А мы что, на пляже загораем? — голос Тони дрогнул. — Мы два года копили на первый взнос за квартиру! И теперь она хочет, чтобы мы отдали деньги ей?
Матвей молчал. Их маленькая съемная квартирка казалась еще меньше, когда они ссорились из-за его матери.
— Тонь, у нее юбилей скоро. Шестьдесят лет.
— Матвей, твоя мама — руководитель отдела в крупной компании. Зарабатывает в два раза больше нас обоих. Зачем ей наши деньги?
— Она меня одна вырастила, когда отец ушел.
— И теперь ты ей должен до конца жизни? — Тоня покачала головой. — Это манипуляция.
****
На следующий вечер Лариса Станиславовна сама пришла к ним. Высокая, с идеальной укладкой, от нее пахло дорогим парфюмом.
— Дети мои, как я рада вас видеть, — она поцеловала сына. — Матвейка, ты похудел. Тонечка не кормит?
— Мам, мы оба работаем допоздна.
— Лариса Станиславовна, чай или кофе? — вежливо спросила Тоня.
— Чай. Я вам пирожные принесла из кондитерской на Садовой. Дорогие, но я могу себе позволить. На юбилей такими угощать не буду — слишком просто. Хочу ресторан снять. Но главное — отпуск!
Тоня и Матвей переглянулись.
— Я так мечтаю на Золотые Пески, — продолжала свекровь. — Там вся элита отдыхает. Наш генеральный в прошлом году был, расхваливал! А я столько лет работаю, никуда не езжу.
— Мам, но ты же в прошлом году в санатории была.
— В санатории! — фыркнула Лариса Станиславовна. — Это отдых? Процедуры, режим... Нет, мне нужен настоящий отпуск. Юбилей же! Шестьдесят лет раз в жизни бывает.
— А вы посчитали, сколько это стоит? — спросила Тоня.
— Дорого, конечно, — свекровь посмотрела на Матвея. — Ты же не оставишь мать без подарка на юбилей? Оплати мне курорт. Я столько для тебя сделала, ночами не спала.
Матвей виновато глянул на жену:
— Мам, мы с Тоней планировали деньги на квартиру потратить.
— Квартира! — махнула рукой Лариса Станиславовна. — Всегда успеете. Я вот всю жизнь в одной живу и ничего. А юбилей — это событие! И потом, я не вечная. Хочется пожить для себя.
****
После ухода свекрови они молчали.
— Ты ведь не отдашь ей наши деньги? — спросила Тоня.
— Тонь, я не могу отказать. Это мама.
— А я? А мы? А наше будущее?
Через неделю Тоня встретила в магазине Веру Михайловну, коллегу свекрови.
— Тонечка! Как дела? Как Лариса к юбилею готовится?
— Собирается на курорт.
— Да, она всем уши прожужжала, — засмеялась женщина. — А ведь могла бы сама себе подарок сделать после премии, что ей выписали в прошлом месяце. Ой, я не должна была говорить.
— Премии?
— За крупный контракт. Хорошая сумма. Но вы с Матвеем наверно в курсе?
Вечером Тоня рассказала мужу.
— Понимаешь? Она получила премию! Ей хватит и на курорт, и на ресторан. Зачем она вытягивает из нас деньги?
Матвей растерялся:
— Может, уже потратила...
— На что? У нее новое пальто и туфли появились, ты сам видел. Матвей, твоя мать использует тебя!
— Не говори так. Ты не понимаешь наших отношений.
— О, я прекрасно понимаю отношения, где один манипулирует другим!
Они поспорили до ночи. А утром Матвей впервые за три года брака не поцеловал жену перед уходом.
****
Через два дня позвонила Ирина, двоюродная сестра Матвея.
— Братец, я в командировку приеду на неделю. Можно у вас остановлюсь?
Ирина работала в международной компании, редко бывала в городе. Они всегда хорошо ладили.
— Конечно, Ир. Мы с Тоней будем рады.
Ирина приехала через три дня, внеся свежий воздух в их напряженные будни.
— Ну, рассказывайте, как живете?
— Нормально, — ответил Матвей. — Работаем, копим на квартиру.
— Точнее, копили, — не удержалась Тоня.
— Что случилось?
— Да ничего особенного. Маме нужны деньги на отпуск к юбилею.
— И вы отдадите свои сбережения? — Ирина подняла брови. — Серьезно?
— Ты тоже начинаешь?
— Послушай, я люблю тетю Ларису, но ты знаешь, какая она. Всю жизнь манипулирует. Помнишь, как в детстве она заставляла тебя отдавать деньги, что тебе дарили на дни рождения? На хранение, говорила.
— Это другое.
— Ничего не другое, — покачала головой Ирина. — Когда ты в универ поступил и подрабатывать начал, она твою зарплату забирала на хранение. А потом в новых вещах ходила. Все об этом знали.
Тоня слушала внимательно. Об этом Матвей никогда не рассказывал.
— Мама всегда меня поддерживала.
— Конечно. Но она всегда контролировала тебя и твои деньги. И сейчас то же самое делает.
****
В воскресенье Лариса Станиславовна пригласила их на обед. Ирина тоже пошла.
Свекровь была недовольна появлением племянницы.
— Ирочка! Какой сюрприз. Если бы знала, что придешь, больше приготовила бы.
— Не беспокойтесь, тетя Лариса, я не голодна.
За обедом свекровь снова завела речь о юбилее и отпуске.
— Я путевку присмотрела. Десять дней на Золотых Песках в пятизвездочном отеле. Матвейка, ты же маму не подведешь?
Матвей опустил глаза:
— Мам, мы с Тоней планировали...
— Что может быть важнее юбилея матери? — перебила она. — Мальчик мой, я всю жизнь тебе отдала. Когда отец нас бросил, я на двух работах работала, чтобы ты ни в чем не нуждался.
— Тетя Лариса, — вмешалась Ирина, — а вы разве премию недавно не получили?
Повисла тишина.
— Это не твое дело, — холодно ответила Лариса Станиславовна. — И потом, деньги уже потрачены.
— На что?
— На жизнь! На ремонт! Какая разница? — голос повысился. — Я не обязана отчитываться.
— Конечно, нет, — согласилась Ирина. — Так же как Матвей с Тоней не обязаны оплачивать ваш отпуск.
— Что ты сказала? — лицо свекрови побледнело.
— Ир, не надо, — попытался остановить Матвей.
— Надо, братец. Кто-то должен это сказать. Тетя Лариса, я вас уважаю, но то, что вы делаете — ненормально. Матвей и Тоня — молодая семья. Они копят на жилье. А вы хотите, чтобы они отдали сбережения на ваш каприз.
— Каприз? — Лариса Станиславовна встала из-за стола. — Мое желание отдохнуть раз в жизни по-человечески — каприз? А желание Матвея иметь крышу над головой — первостепенная необходимость! Он может жить у матери! Но нет, ему своя квартира нужна, подальше от мамы!
— Мам, успокойся.
— Не указывай мне! — она повернулась к Тоне. — Это ты его настраиваешь против меня! С тех пор как появилась, сын меня забыл!
— Лариса Станиславовна, никто никого не настраивает. Мы просто хотим жить своей жизнью.
— Вот как! Значит, мать не нужна? Выбросить, как старую вещь?
— Никто вас не выбрасывает. Мы просто не можем дать денег на отпуск.
— Матвей! — свекровь повернулась к сыну. — Скажи что-нибудь! Это твое решение?
Матвей поднял глаза:
— Мам, я... Мы действительно не можем.
— Так и знала! — всплеснула руками Лариса Станиславовна. — Она тебя окрутила! А ты, дурачок, повелся!
— Не говорите так, — нахмурилась Тоня.
— А что, разве он не ваша собственность? Он должен всю жизнь вам платить за то, что вы его родили?
— Как ты смеешь! — голос повысился. — Вон из моего дома! Оба!
— Мам, давай спокойно поговорим...
— Не о чем говорить! Я все поняла. Вам на мать наплевать. Хорошо, я справлюсь сама, как всегда!
****
— Прости, — сказала Ирина Матвею. — Не хотела скандал устраивать.
— Ты не виновата. Наверно, это должно было случиться.
Дома Ирина ушла в комнату, оставив их наедине.
— Ты в порядке? — Тоня села рядом с мужем.
— Не знаю. Я никогда не видел ее такой.
— Она привыкла, что ты всегда соглашаешься. Нам нужно установить границы.
Матвей задумчиво кивнул:
— Знаешь, Ирина права. Мама всегда контролировала мои деньги. Когда я в универе подрабатывал, она почти всю зарплату забирала. Говорила, что копит на мое будущее. А потом в новой одежде ходила или с новой техникой.
— Почему раньше не рассказывал?
— Не знаю. Наверно, не хотел выглядеть слабаком. Или признавать, что меня используют.
— Это не слабость. Это любовь к матери, которую она использует.
— Что теперь делать?
— Жить своей жизнью. Нам нужна квартира. Это наше будущее. Твоя мама — взрослый человек с хорошей работой. Она справится.
****
На следующий день Лариса Станиславовна позвонила Матвею на работу.
— Сынок, я вчера погорячилась. Давай встретимся и поговорим. Только ты и я.
Они встретились в кафе возле его работы.
— Матвейка, я понимаю, что ты хочешь квартиру. Это нормально. Но неужели юбилей матери — не важный повод? Я не каждый год прошу деньги.
— Мам, ты просишь практически каждый месяц.
— Что? О чем ты?
— Новое пальто, сапоги, поездка на выходные... За полгода я дал тебе сумму, которой хватило бы на отпуск.
— Ты считаешь мои расходы? — она отдернула руку. — Упрекаешь?
— Нет, мам. Я просто говорю, что мы с Тоней не можем дать деньги на отпуск. Нам нужен первый взнос.
— А мне нужен отдых! — голос повысился. — Я работаю как проклятая! У меня давление, мигрени! Врач морской воздух прописал!
— Мам, ты премию получила. Почему не можешь эти деньги использовать?
Лариса Станиславовна побледнела:
— Откуда ты... А, эта сплетница Вера! Или твоя жена выведывала?
— Какая разница? Факт в том, что у тебя есть деньги.
— Эти деньги уже потрачены! И вообще, речь не о деньгах. Речь о том, что сын не хочет порадовать мать! Я всю жизнь на тебя положила!
— Мам, хватит, — Матвей поднял руку. — Я не дам денег на отпуск. Окончательное решение.
Лариса Станиславовна побагровела:
— Это она настроила! Эта твоя... учительница! Ты всегда был послушным, пока она не появилась! Выбирай, Матвей — или я, или она!
Матвей покачал головой и встал:
— Мам, нам нужна пауза. Давай поговорим, когда успокоишься.
Он положил деньги за кофе и вышел, оставив мать кипеть от гнева.
****
Вечером Матвей рассказал Тоне и Ирине о разговоре.
— Я не узнаю ее. Она никогда не была такой... требовательной.
— Была, — возразила Ирина. — Просто раньше ты всегда уступал, и она не показывала настоящий характер.
— Я горжусь тобой. Это было непросто.
— Что теперь будет?
— Либо она примет твои границы, либо нет, — пожала плечами Ирина. — Но это ее выбор, не твой.
На следующий день Лариса Станиславовна позвонила Тоне.
— Я хочу с тобой поговорить. Наедине.
Они встретились в том же кафе.
— Буду краткой, — начала свекровь. — Ты разрушаешь мою семью.
— Нет. Я создаю свою семью с вашим сыном.
— Матвей всегда был внимательным сыном, пока не появилась ты. Теперь он не хочет даже порадовать мать!
— Лариса Станиславовна, мы с Матвеем копили на квартиру два года. Эти деньги нам нужны для первого взноса.
— А что, нельзя подождать? — свекровь скрестила руки. — Подумаешь, не купите сейчас. Молодые, успеете.
— Нам важно иметь свое жилье. Это наш приоритет.
— Вот как! А мама — не приоритет?
— Мы любим вас и всегда будем поддерживать. Но мы не можем давать деньги каждый раз, когда просите. У вас хорошая работа, премии. Вы можете позволить себе отпуск.
— Как смеешь учить меня жить! — голос повысился. — Соплячка! Думаешь, захомутала моего сына и можешь командовать?
— Я никем не командую. Это наше общее с Матвеем решение.
— Ложь! — свекровь стукнула по столу. — Это твои интриги! Ты настраиваешь сына против матери!
— Лариса Станиславовна, этот разговор бесполезен. Вы не слышите меня, а я устала от обвинений. Когда будете готовы к нормальному разговору — дайте знать.
Тоня встала и вышла из кафе, не оборачиваясь.
****
День юбилея прошел без них. Свекровь не пригласила, они не напрашивались. Матвей отправил открытку и букет, но ответа не получил.
Через неделю Ирина принесла новость:
— Тетя Лариса путевку купила. Едет на курорт.
— Откуда знаешь?
— Фотографию в соцсети выложила. С комментарием: "Когда сама себе лучший друг и даришь то, что действительно хочешь".
Они рассмеялись.
— Видишь? У нее были деньги.
— Да, похоже на то.
Через две недели Лариса Станиславовна вернулась с отпуска и начала выкладывать фото с подписями: "Лучший отдых в жизни", "Заслуженный отпуск", "Когда не нужно ни от кого зависеть".
Матвей несколько раз пытался позвонить, но она не брала трубку.
— Дай ей время, — советовала Тоня. — Она злится, что план не сработал.
— А если никогда не простит?
— Простит. Когда поймет, что манипуляции больше не действуют.
Прогноз сбылся через три месяца. Свекровь позвонила и пригласила на обед. Только его.
— Мам, я приду с Тоней или не приду вовсе.
— С ней мне не о чем разговаривать.
— Тогда и со мной не о чем. Тоня — моя жена. Мы семья. Либо принимаешь нас обоих, либо никого.
Лариса Станиславовна помолчала:
— Хорошо. Приходите в воскресенье к двум.
Обед прошел в напряженной атмосфере. Свекровь была формально вежлива с Тоней, но игнорировала при каждой возможности. Расспрашивала Матвея о работе, рассказывала о коллегах, но о конфликте ни слова.
Когда собрались уходить, она вдруг сказала:
— В следующем месяце годовщина смерти вашей бабушки, Матвей. Нужно панихиду заказать. Это будет стоить...
— Мам, если нужны деньги — скажи прямо. Не используй бабушку как предлог.
Она покраснела:
— Что ты говоришь?
— Правду. Я повзрослел, мам. Больше не нужно придумывать истории, чтобы получить деньги. Просто спроси, и если смогу — помогу.
— Я не это имела в виду, — она растерялась.
— Конечно, мам. Мы придем на панихиду. Спасибо за обед.
****
— Я горжусь тобой. Ты справился.
— Она не изменилась. Просто теперь будет действовать тоньше.
— Это нормально. Люди не меняются в одночасье. Главное, что ты установил границы.
Прошло полгода. Они с Ларисой Станиславовной виделись нечасто — по праздникам и семейным датам. Отношения оставались прохладными, но вежливыми. Свекровь больше не просила денег напрямую, но периодически жаловалась на жизнь и намекала на финансовые трудности. Матвей научился не реагировать.
А потом случилось то, о чем мечтали — банк одобрил ипотеку. Небольшая, но своя квартира в новом районе. Они подписали документы и стали готовиться к переезду.
— Как думаешь, стоит пригласить маму на новоселье?
— Конечно. Она все-таки твоя мать.
Лариса Станиславовна приняла приглашение, но приехала с неохотой. Придирчиво осматривала квартиру, комментировала планировку, качество отделки.
— Конечно, не то, что ожидала. Маловато. И от моего дома далеко.
— Зато наше. И мы счастливы.
— Хм, — она поджала губы.
За ужином свекровь вдруг сказала:
— У моей подруги Зинаиды сын квартиру в центре купил. Трехкомнатную. И машину новую. А еще возит ее каждый год на море.
Матвей и Тоня переглянулись, промолчали.
— У Зинаиды золотой сын. Не то что некоторые.
— Мам, если есть что сказать — говори прямо.
Она отложила вилку:
— Хорошо. Скажу прямо. Вы с Тоней — неблагодарные. Я отдала всю жизнь, а ты не можешь порадовать мать на старости лет.
— Радовать и содержать — разные вещи. Я люблю тебя, но я не банкомат.
— Ах так? — она встала. — Значит, я обуза? Не буду мешать. Наслаждайтесь независимостью.
Схватила сумочку и направилась к двери.
— Мам, не уходи так. Давай спокойно поговорим.
— О чем говорить? — резко повернулась. — Все ясно. Ты выбрал ее, а не меня. Твоя жена победила.
— Это не соревнование. Мы семья. Все мы.
— Нет. Я вам больше не семья. Раз так — живите как хотите. Но не ждите от меня ничего.
Она вышла, громко хлопнув дверью.
Матвей тяжело опустился на стул. Тоня взяла его за руку:
— Мне тоже грустно. Но знаешь, в чем-то она права. Мы должны жить, как хотим. Без оглядки на ее одобрение.
— Думаешь, вернется?
— Не знаю. Но если вернется — на наших условиях. Без манипуляций.
Он обвел взглядом квартиру:
— Мы сделали правильный выбор, Тонь. Это наш дом, наше будущее. И я ни о чем не жалею.
— Я тоже. Что бы ни случилось — справимся. Вместе.
****
На следующий день узнали через знакомых, что Лариса Станиславовна всем рассказывает, как сын с невесткой выгнали ее из дома, как они неблагодарны и бессердечны. Изображала жертву, брошенную ребенком.
— Пусть говорит. Мы знаем правду.
Свекровь не звонила месяц. Потом два. К Новому году Матвей отправил открытку с поздравлением и приглашением на ужин. Она не ответила.
— Она слишком горда, чтобы признать неправоту. Дай время.
Но время шло, а Лариса Станиславовна не шла на контакт. Демонстративно игнорировала их на семейных мероприятиях, распространяла неприятные слухи.
— Может, поговорить с ней еще раз?
— Нет. Я сделал все, что мог. Теперь ее очередь.
Прошел год с последней встречи. Матвей иногда грустил о разрыве, но не жалел о решении. Они с Тоней обустроили квартиру, привыкли к новой жизни и были счастливы.
Однажды, возвращаясь с работы, Матвей увидел у подъезда мать. Она заметно постарела за год.
— Мам? Что ты тут делаешь?
— Я... Хотела поговорить. Можно?
Они поднялись в квартиру. Тоня еще не вернулась с работы.
— Чаю?
— Да, спасибо. У вас уютно.
— Спасибо. О чем хотела поговорить?
Лариса Станиславовна долго молчала:
— Я скучаю по тебе, сынок.
— Я тоже скучаю, мам. Но ты знаешь условия.
— Знаю. Никаких манипуляций, никаких требований. Уважение к твоей жене и вашим решениям.
— Именно. Ты готова к этому?
— Не знаю. Но хочу попробовать. Я... не хочу быть одна.
Это не было извинением или признанием вины. Она не изменилась, не осознала ошибок. Просто устала от одиночества. Но для Матвея это был первый шаг.
— Хорошо. Давай попробуем. День за днем.
В дверь вошла Тоня. Замерла, увидев свекровь.
— Здравствуйте, Лариса Станиславовна.
— Здравствуй, Тоня.
Они смотрели друг на друга — две женщины, любящие одного мужчину. Между ними было столько невысказанных слов, обид. Но сейчас важно было другое.
— Будете ужинать с нами? — спросила Тоня.
Лариса Станиславовна посмотрела на сына, потом на невестку.
— Приглашаем, — Матвей обнял жену. — Правда, Тонь?
— Конечно. Добро пожаловать.
Это не было примирением или счастливым концом. Отношения все еще оставались натянутыми, и впереди ждало немало споров. Лариса Станиславовна не изменилась в одночасье и, вероятно, никогда не изменится полностью. Она по-прежнему считала себя правой и жертвой.
Но этот ужин был началом. Началом новых отношений, основанных не на манипуляциях, а на уважении. Это был трудный путь, но они были готовы идти. Шаг за шагом, день за днем.
В конце концов, они были семьей. Со всеми сложностями, противоречиями и несовершенствами. Но все же — семьей.
****
Спустя пятнадцать лет Тоня заметила тревожные знаки. Их сын-подросток Кирилл начал отдавать однокласснику карманные деньги "на хранение".
— Это мой друг, мам! Ему действительно нужнее! — объяснял сын, в точности повторяя слова, которые когда-то говорил Матвей о своей матери.
История манипуляций повторялась. Но на этот раз Тоня знала, как разорвать порочный круг.
Однажды вечером она застала Кирилла, когда он снова собирался отдать деньги.
— Кирилл, садись. Нам нужно поговорить.
— Мам, я спешу...
— Садись, — твердо повторила она.
Сын неохотно опустился на диван.
— Расскажи мне про этого друга. Как его зовут?
— Максим. Он из параллельного класса.
— И почему ему постоянно нужны твои деньги?
— Ну... у него семья большая. Родители не всегда могут дать на обеды...
— И сколько ты ему уже дал за последний месяц?
Кирилл замялся:
— Не считал...
— Я посчитала. Пять тысяч рублей. Это половина того, что мы даем тебе на месяц.
— Мам, ему правда нужно!
— Кирилл, а ты знаешь, где он эти деньги тратит?
— Конечно! На еду в школе.
Тоня достала телефон и показала сыну фото из соцсетей. На них Максим выкладывал дорогие кроссовки, новый телефон, игровую приставку.
— Это... — Кирилл побледнел. — Но он говорил...
— Он тебя использует, солнышко. И ты позволяешь это делать.
— Но он мой друг!
— Настоящий друг не будет обманывать и манипулировать тобой, — мягко сказала Тоня. — Настоящий друг не будет требовать от тебя денег постоянно.
В дверях появился Матвей. Он слышал разговор.
— Знаешь, Кирюш, — он сел рядом с сыном, — когда я был молодым, я тоже постоянно давал деньги. Моей маме, твоей бабушке. Думал, что помогаю ей. А на самом деле она меня использовала.
— Но бабушка же не...
— Бабушка изменилась. Но это было очень больно и трудно. И я не хочу, чтобы ты прошел через то же самое.
Кирилл молчал, переваривая услышанное.
— Что мне теперь делать?
— Завтра в школе ты скажешь Максиму, что больше не будешь давать ему деньги, — сказала Тоня. — Если он твой настоящий друг — он поймет. Если нет — значит, и дружбы не было.
— А если он разозлится?
— Тогда ты узнаешь, кто он на самом деле, — Матвей обнял сына. — И это хорошо. Лучше узнать правду сейчас, чем через годы.
****
На следующий день Кирилл пришел из школы расстроенным.
— Ну как? — осторожно спросила Тоня.
— Он назвал меня жадным. Сказал, что я плохой друг. И что больше со мной не общается.
— И как ты себя чувствуешь?
— Плохо, — честно ответил сын. — Но знаете что? Когда я сказал, что не дам больше денег, он сразу начал угрожать, что расскажет всем мои секреты. А какие секреты? У меня их нет. Он просто пытался меня напугать.
— Видишь? — Матвей погладил сына по голове. — Ты сделал правильный выбор. Больно, но правильно.
— А вдруг я теперь один останусь?
— Не останешься, — улыбнулась Тоня. — Настоящие друзья ценят тебя за то, кто ты есть, а не за то, что ты можешь им дать.
Через неделю Кирилл познакомился с Дмитрием, парнем из его класса. Они увлекались одинаковыми играми и книгами. Дмитрий ни разу не попросил у него денег.
— Мам, пап, — сказал однажды Кирилл за ужином, — спасибо, что открыли мне глаза. Теперь я понимаю, что такое настоящая дружба.
Тоня и Матвей переглянулись. Они смогли разорвать порочный круг. Их сын не повторит их ошибок.
А на следующих выходных к ним в гости пришла Лариса Станиславовна. Отношения с ней так и остались непростыми, но они научились устанавливать границы. Научились говорить "нет", когда это необходимо.
— Бабуль, а помнишь, ты рассказывала, как папа в детстве всегда тебе деньги давал? — спросил Кирилл за чаем.
Лариса Станиславовна напряглась.
— Ну... это было давно...
— А знаешь, у меня тоже был такой "друг". Но мама с папой помогли мне понять, что это манипуляция.
Свекровь покраснела. Впервые за все годы она выглядела по-настоящему смущенной.
— Кирилл прав, мам, — тихо сказал Матвей. — Это была манипуляция. Но мы прошли через это и стали сильнее.
Лариса Станиславовна молчала, потом вдруг сказала:
— Наверно, я была не права тогда. Я просто... боялась остаться одна. Боялась, что ты уйдешь и забудешь обо мне.
Это было первое признание за все годы.
— Мам, я никогда бы не забыл о тебе, — Матвей взял ее за руку. — Но мне нужно было научиться жить своей жизнью.
— Я понимаю. Теперь понимаю.
Тоня улыбнулась. Да, прошло пятнадцать лет. Но иногда людям нужно столько времени, чтобы измениться.
Вечером, когда все разошлись, Тоня обняла мужа:
— Знаешь, я горжусь нами. Мы не только построили свою семью, но и научили сына тому, чего никто не учил тебя — умению говорить "нет".
— Это твоя заслуга, Тонь. Ты первая открыла мне глаза.
— Нет, это наша заслуга. Вместе мы справились.
И в этот момент Тоня поняла, что все трудности, все конфликты, все слезы были не зря. Они научились защищать свои границы, свою семью, свое будущее.
А что будет дальше? Как изменится Лариса Станиславовна? И не появятся ли в жизни Кирилла новые манипуляторы, с которыми ему придется справляться самостоятельно?
***
Конец 1 части, продолжение уже доступно по ссылке, если вы состоите в нашем клубе читателей. Для всех остальных 2 часть откроется завтра, чтобы не пропустить, нажмите ПОДПИСАТЬСЯ 🥰😊