Лиссабон, конец XVIII века. Величественный зал дворца. На троне — женщина в тёмном платье, лицо которой скрыто под кружевной вуалью. Она дрожит и шепчет молитвы. Вдруг раздаётся сдавленный плач. Королева Португалии, Мария I Благочестивая, рыдает на глазах у придворных.
Когда-то она была воплощением добродетели и веры, первой женщиной, поднявшейся на трон Португалии. Теперь же это Безумная Мария.
Она слышит голоса, видит мёртвых, приказывает священникам повторять литургию десятки раз, «чтобы Господь наконец услышал». Её руки дрожат, губы пересохли, глаза ищут кого-то, кого давно уже нет — мужа, сына, отца.
Так выглядел конец правления женщины, чья жизнь стала воплощением и силы, и проклятия королевской крови.
Не совсем нормальная набожная семья
Мария Франсишка Изабелла Жозефа Антония родилась 17 декабря 1734 года в Лиссабоне — в семье, где благочестие и родственные браки были двумя главными столпами.
Её отец, Жозе I Португальский, и мать, Мария Анна Испанская, происходили из ветвей одного древа: династий Браганса и Габсбургов. В их родословных ветви переплетались десятки раз. По расчётам современных генетиков, коэффициент инбридинга Марии превышал 0,20 — показатель, при котором резко возрастает риск психических и неврологических расстройств.
С самого детства Мария отличалась повышенной впечатлительностью. Её гувернантки отмечали, что девочка «слишком серьёзна для своего возраста, склонна к молитвам и страху перед грехом».
В шесть лет она знала наизусть катехизис и ежедневно исповедовалась, боясь, что забудет грех, «а Бог обидится».
Придворные врачи описывали её как «вялую, бледную, подверженную частым обморокам и головным болям».
В 1760 году, в возрасте 25 лет, она вышла замуж за своего 42-летнего дядю Педру. Брак заключили из политической необходимости и династического расчёта.
Поначалу союз оказался счастливым. Современники отмечали, что Мария любила мужа искренне — не как дядю, а как защитника. Они проводили вечера вместе, музицировали. Но за внешним спокойствием стояли жестокие испытания. Династии были нужны дети, много детей...
Мария забеременела одиннадцать раз. Шесть беременностей закончились выкидышами или мертворождениями.
Детей, доживших до взрослого возраста, было трое: Жозе (наследник престола), Жуан (будущий Жуан VI) и Мариана Виктория.
Корона с крестом
В марте 1777 года умирает Иосиф I Португальский. Его дочь Мария, сорока с небольшим лет, становится первой женщиной в истории Португалии, возведённой на престол.
Церемония коронации была торжественной, но без излишнего блеска: Мария настояла, чтобы вместо балов прошли три дня молитв за душу отца. Уже тогда придворные шептали — “слишком свята, чтобы быть монархом”.
Поначалу её правление казалось эпохой справедливости и милосердия. Она отменила пытки, освободила политических заключённых, позволила возвращение иезуитов, изгнанных её отцом. Простые люди называли её a Piedosa — “Благочестивая”.
Но за этим благочестием скрывалась мучительная тревога. Мария видела в любой ошибке Божье предупреждение. Каждое решение сопровождалось долгими исповедями и сомнениями. Она боялась гнева небес сильнее, чем потери власти.
Её записи, сохранившиеся в монастырских архивах, полны самоуничижения и раскаяния: “Я грешна, ибо не заслужила короны. Если Португалия падёт, то это кара за моё тщеславие.”
Мария не носила украшений, спала на досках, постилась чаще, чем позволяли лекари. Современники вспоминали, что она нередко просыпалась в три утра и приказывала позвать придворного капеллана, чтобы “отмолить грехи мира”.
При дворе, привыкшем к удовольствиям эпохи Просвещения, эти проявления благочестия вызывали недоумение. Но истинная тревога появилась позже — когда религиозность стала граничить с одержимостью.
Она требовала, чтобы даже политические документы утверждались после молитвы. Несколько раз задерживала государственные указы “до знака с небес”.
Однажды, рассказывает хронист Мануэл ди Силва, она отказалась подписать договор с Испанией, заявив, что во сне видела “ангела, плачущего над Мадридом”.
Тем не менее, народ любил её. Она ходила по больницам, беседовала с бедняками, собственноручно раздавала милостыню.
Уже в эти годы врачи придворной канцелярии фиксировали у королевы “нервные приступы”, “слезливость без причины” и “необъяснимое падение сил”.
На вид она оставалась величественной женщиной с тонкими чертами, бледной кожей и чуть выступающей нижней челюстью — черта, доставшаяся от Габсбургов. Когда она уставала, губы не смыкались полностью и дрожали— мелочь, которую приближённые боялись замечать.
Потеря рассудка
Первый удар пришёлся на 1788 год — внезапная смерть ее мужа Педру. Он умер от инсульта, и Мария присутствовала при этом лично.
Современники писали, что Мария «кричала без остановки несколько часов, пока не лишилась чувств».
После похорон она приказала, чтобы в королевском дворце ежедневно служили мессу за его душу — в течение трёх лет.
Вскоре умер её старший сын, принц Жозе, которому было всего двадцать семь. Болезнь — оспа — свела его в могилу за несколько дней.
Эта утрата разрушила Марию окончательно. Она перестала спать, отказывалась принимать пищу, говорила, что “слышит голоса ангелов, требующих покаяния”.
Когда придворный капеллан пытался утешить её словами Писания, она закричала: “Бог осудил меня, я убила своих детей своими грехами!”
Во время официальных аудиенций она могла внезапно зарыдать, начать молиться вслух или просить прощения у присутствующих.
Придворные врачи диагностировали у неё “меланхолию с божественными видениями” — термин, под которым сегодня подразумевают тяжёлую психотическую депрессию или шизоаффективное расстройство.
Её страдания усугублялись, по мнению современных исследователей, наследственным фактором: близкородственные браки могли привести к генетической предрасположенности к маниакально-депрессивным состояниям.
Постепенно Мария перестала выходить из покоев. Слуги сообщали, что она разговаривает с воображаемыми святыми, слышит пение ангелов и утверждает, что “дьявол поселился в Лиссабоне”.
К концу 1780-х годов в Португалии уже не сомневались: Мария I сошла с ума. Но сказать это вслух значило усомниться в святом — в женщине, которая ежедневно причащалась и считала себя избранницей Бога.
Первым тревожным сигналом стало её появление в королевской часовне в ночной рубашке, с распущенными волосами. Она требовала немедленно провести мессу “о спасении душ всех грешников Португалии”. Когда священник попытался возразить, королева схватила его за руку и закричала: “Вы не понимаете — ад уже открылся под нашими ногами!”
С этого момента припадки участились. Она могла смеяться и плакать одновременно, падать на колени посреди зала, бить себя в грудь.
Иногда Мария раздавала придворным огромные суммы денег, утверждая, что “так спасёт их души”.
Порой она не позволяла слугам дотрагиваться до себя, уверяя, что “в них дьявол”.
Врачи поначалу пытались лечить её кровопусканиями, настоями из опия и мускатного ореха. Всё безрезультатно. Английский врач Фрэнсис Уиллиси, приглашённый к двору, писал в дневнике:
“Она пребывает в состоянии ужаса и раскаяния. Её разум поражён религиозным бредом; она верит, что обречена на вечные муки.”
В 1792 году, после очередного публичного приступа, когда Мария на заседании Совета вдруг заявила, что видит на потолке пылающее око Бога, двор принял решение об её официальной изоляции.
Королеву перевезли в загородный дворец, где ей отвели отдельное крыло.
В документах того времени появилось осторожное выражение — “Её Величество временно не в состоянии управлять”.
С этого момента регентом Португалии стал её сын Жуан. Тем временем состояние Марии ухудшалось. Она теряла память, путала имена, могла часами повторять молитвы или сидеть неподвижно, глядя в одну точку.
По воспоминаниям фрейлины Анжелы ди Са, “она почти не ела, потому что боялась, что пищу освятил не Бог, а сатана”.
Иногда наступали просветления. В такие дни она приказывала играть на клавесине старые церковные гимны, и тихо подпевала. “В эти минуты, — писал английский дипломат Лорд Стрэнгфорд, — казалось, что перед тобой снова королева — не безумная женщина, а величественная вдова с глазами, полными скорби.”
Но ночи были мучительными. Слуги рассказывали, что из покоев слышались крики и молитвы, что королева “видела в окнах лица умерших”.
Изгнание и смерть
В 1807 году, когда армия Наполеона вторглась на Иберийский полуостров, судьба Марии I оказалась в руках сына.
Регент Жуан, осознавая, что Португалия не сможет сопротивляться, принял отчаянное решение — бежать вместе со всем своим двором в Бразилию.
Так началось одно из самых странных бегств в истории Европы.
Зимой того года более десяти тысяч человек — министры, офицеры, монахи, слуги — погрузились на корабли, покидая Лиссабон под французскими пушками.
Среди них, в отдельной каюте, находилась престарелая безумная королева, которую уже несколько лет не показывали народу.
Свидетели писали, что, когда корабли отчалили, Мария подняла голову и прошептала: “Мы уплываем от Бога, а не от врага.”
Путешествие длилось почти два месяца. Весь путь королева провела в бреду, время от времени требуя, чтобы священник отпел всех на борту.
Однажды она приказала выбросить в море свою корону — “чтобы море приняло моё покаяние”. Слуги с трудом предотвратили это, и после того дня корону всегда держали под замком.
В январе 1808 года португальский двор прибыл в Рио-де-Жанейро.
Местные жители встречали корабли восторженно: для колонии это был исторический момент — впервые монарх жил не в Европе, а в Новом Свете.
Но Мария I этого уже не осознавала. Её разместили во дворце Сан-Кристован, среди пальм и тропической жары, которая мучила её больное тело.
Врачи отмечали, что королева страдала от постоянных судорог, дрожи и отёков. Она почти не говорила, лишь иногда пела обрывки псалмов, глядя на океан. Португальцы прозвали её “louca santa” — “святая безумная”.
На нее приходили смотреть, как на святыню: женщины приносили цветы к воротам, надеясь на чудо. Говорили, что её безумие — расплата за гордыню династии, а кто-то видел в ней мученицу, избранную Богом.
В 1816 году, после 24 лет тьмы, 81-летняя Мария I умерла. Она не пришла в сознание — лишь прошептала перед смертью: “Свет... я вижу свет.”
Её тело отправили обратно в Лиссабон, на корабле, который пересёк Атлантику уже без живой королевы.
Она была последней монархиней Португалии, родившейся и умершей при старом порядке. После неё страна изменилась навсегда.
Так закончилась жизнь женщины, которую судьба сделала и королевой, и пленницей собственного разума. Её потомки правили Португалией ещё почти столетие.
Дорогие друзья, на канале также есть интересные видео-материалы с моей авторской начиткой. Они находятся в разделе премиум.
📌 Подписывайтесь, чтобы не пропустить новые интересные истории.