Давайте с корабля на бал: что же в нем "такого"? В романе «Игра в классики» (1963) Хулио Кортасар порвал с традиционным представлением о нарративе, введя игровые элементы и инновации самого разного характера. Поэтому его быстро признали шедевром латиноамериканского бума. Какими литературными приемами он воспользовался? Почему такую сложную книгу читают и любят до сих пор? И, конечно, как читать и интерпретировать «Классики»?
Краткое содержание
Часть 1: Париж
Первая часть происходит в Париже. Рассказчик описывает отношения между Орасио Оливейрой, аргентинским интеллектуалом, работающим переводчиком, и Магой (Люсией), уругвайкой, матерью маленького Рокамадура. Оливейра создает «Клуб Змеи» — группу друзей-интеллектуалов, которые собираются, чтобы беседовать об искусстве, литературе (особенно о Морелли, вымышленном писателе, которого все почитают) и джазе.
Мага, чуждая этим интеллектуальным темам, кажется единственным элементом, который не вписывается. Судьба младенца Рокамадура приближает конец этого вынужденного союза и отношений между Магой и Оливейрой. В этой части происходит первый кризис главного героя.
Часть 2: Буэнос-Айрес
Вторая часть истории разворачивается в Аргентине, куда Оливейра возвращается после расставания с Магой и безуспешных ее поисков в Монтевидео, Уругвай. Уже в Буэнос-Айресе Оливейра встречается с Тревелером, другом детства, и Талитой, женой Тревелера. Жизнь принимает неожиданные обороты. Оливейра работает в цирке и, в конечном счете, в психиатрической клинике. Второй кризис приведет его к опасной черте и роковому решению (так сейчас принято маскировать решение человека наложить на себя руки, которое мною всячески осуждается и т.д и т.п.).
Но тут важная деталь: хоть финал и открытый, сам автор говорил, что не считает своего героя способным на самоубийство.
Со сторон иных
В третьей части, названной самим автором «пропускаемые главы», рассказчик представляет не только углубление истории и детали, позволяющие понять сюжет. Это также место, где рассказчик излагает свою литературную теорию и где он, собственно, претворяет ее в жизнь. «Со сторон иных» — это сердце «Классиков», где все обретает смысл.
Стоит сказать, что сюжет в романе играет второстепенную роль. Из этого изложения фактов ровно ничего не следует. Вся прелесть романа раскрывается именно в процессе чтения и жизни в нем. Найдите плейлист романа (он уже есть на популярных площадках), посмотрите изображения городов и мест, заварите мате, не спешите. Иначе впечатление будет смазанным и неполным.
Герои
- Орасио Оливейра: главный герой, сорокалетний аргентинец, живет в Париже. Член Клуба Змеи.
- Мага (Люсия): главная героиня, уругвайка, живет в Париже, наивна и невежественна во многих вопросах, интересующих Клуб Змеи.
- Рокамадур (Карлос Франсиско): сын Маги.
- Этьен: франко-аргентинский художник. Член Клуба Змеи.
- Рональд: североамериканский джазовый пианист. Парень Бэбс. Член Клуба Змеи.
- Бэбс: американская керамистка. Подруга Рональда. Член Клуба Змеи.
- Оссип Грегоровиус: румынский интеллектуал с неясным прошлым. Влюбляется в Магу. Член Клуба Змеи.
- Вонг: друг китайского происхождения. Член Клуба Змеи.
- Перико Ромеро: испанец, любитель литературы. Член Клуба Змеи.
- Морелли: опытный новеллист, почитаемый Клубом Змеи. Вероятное альтер эго Кортасара.
- Ги Монод: друг Этьена.
- Пола: французская любовница Оливейры.
- Гекрептен: аргентинка, подруга Оливейры. Живет в Аргентине.
- Тревелер: аргентинец, друг главного героя с юности. Живет в Аргентине, женат на Талите.
- Талита: жена Травлера.
Анализ
Новаторская композиция
Разрыв в «Классиках» многогранен, по этой причине многие назвали его анти-романом. Наиболее очевиден разрыв с линейностью чтения (от начала до конца). Дело не только в том, что повествование содержит прыжки назад (аналéпсисы) и вперед (пролéпсисы), ведь это существовало в нарративе всегда. Гениальность заключается в вызове, который превращает читателя в некоего редактора. Читатель составляет чтение, организует фрагменты калейдоскопа. Сама книга (как физическая сущность) предстает перед ним материалом для игры, для исследования. Это почти детективный маршрут следов, интерактивная игра. Кортасар предлагает нам карту, чтобы найти сокровище, и наша читательская амбиция, наша жажда других миров и приключений, бросает нас с слепой верой принять вызов. «Классики» — это игра с призом за участие.
Таким образом, он представляет читателю два варианта: обычное чтение и то, в котором можно участвовать и раскрывать механизмы письма, где можно погрузиться и творить.
Новый язык и его насилие над старым
Наряду с этим, Кортасар вводит другие элементы. В одном отрывке, на который он ссылается в другой главе, он представляет нам новый язык, изобретенный им: гиглико. Этот язык кодирует любовные отношения между Оливейрой и Магой, кажущиеся неразгадываемыми, но полные смысла, образности, поэтики (см. главу 68 «Классиков»).
Кортасар приглашает нас читать главу, чередуя ее строки (четные и нечетные); переписывает тексты других авторов и выдумывает цитаты. Также он размышляет о литературе и насилует орфографию. Этим он делает нас сообщниками и дарит нам игровое удовольствие, участие в действии.
Мнение критиков
Разрыв, новизна, изобретение, «тура» Кортасара в «Классиках» многими была оценена как «экспериментальная» литература. Однако, как говорит Марио Варгас Льоса, называть «Классики» экспериментальным романом, по меньшей мере, несправедливо. Это не эксперимент, а завоевание, действительно новый мир литературных и интерпретационных возможностей. Варгас Льоса указывает, что:
Было бы несправедливо назвать ее экспериментальным романом. Эта характеристика издает абстрактный и претенциозный душок, наводит на мысли о мире пробирок, реторт и грифельных досок с алгебраическими вычислениями, о чем-то бестелесном, оторванном от непосредственной жизни, от желания и удовольствия. «Классики» источают жизнь всеми своими порами, это взрыв свежести и движения, юношеского воодушевления и непочтительности, громкий хохот над теми писателями, которые, как часто говаривал Кортасар, надевают воротничок и галстук, чтобы писать. Он же всегда писал в расстегнутой рубашке, с той неформальностью и радостью, с какой садишься за стол, чтобы насладиться домашней едой, или слушаешь любимую пластинку в уютной домашней обстановке. «Классики» научили нас, что смех не был врагом серьезности, и показали все иллюзорное и нелепое, что может таиться в экспериментаторском рвении, когда оно воспринимает себя слишком всерьез.
Эстетическая рефлексия
Для Кортасара есть две фундаментальные ценности, очень свойственные именно этому произведению. Первая — это ценность формы как содержания как такового. Вторая же относится к эстетической саморефлексивности, то есть к размышлению о самом литературном и художественном творчестве в рамках самого произведения. Не кем иным является персонаж писателя Морелли, почти альтер эго самого Кортасара.
«Классики» — это одновременно история, тезис и игра, три разных способа смотреть на жизнь, все они незаменимы, фундаментальны, поистине витальны. Это представление о неотвратимой нити времени, что ткет течение жизни, и чьи волокна, сотканные из воспоминаний, — это все, что остается, чтобы укрыться в час беды… или чтобы упасть.
Это представление сложности окружающего нас мира, который мы можем постигать в бинарных оппозициях: женское против мужского, абстрактное мышление против символического, разум против безумия; успех против неудачи; форма против содержания.
«Классики» — это поиск смысла существования, возможно, ставший метафорой поиска литературного/нарративного смысла романа. Это бесконечная литература, открытая рефлексия, направленная к новым творческим и экзистенциальным вселенным. Любопытно, что герой все время ищет смысл жизни и пытается преодолеть стену рассудочности, созерцательности, которая не дает ему жить настоящим. Читатель повторяет его судьбу: он ищет смысл книги и в то же время пытается преодолеть традиционные установки и барьеры ради погружения в процесс романа. Мы идем за героем нога в ногу и тоже стараемся из наблюдателей стать участниками жизни.
Как читать «Классики»?
Читатель «Классиков» встречает предупреждение автора перед «первой» главой. В нем Хулио Кортасар предлагает испытание или, лучше сказать, игру. Роман можно читать, по меньшей мере, двумя способами:
- линейно, как обычно, и только главы с 1 по 56, в этом случае мы едва познакомимся с «историей»;
- следуя предложенному автором «указателю», который начинается с главы 73, то есть перепрыгивая от одного фрагмента к другому.
Это означает, что хотя роман имеет видимую структуру из трех частей («Со стороны тамошней»; «Со стороны здешней» и «Со сторон иных»), Хулио Кортасар с самого начала предлагает играть с ним, перепрыгивать от одного квадрата к другому, как если бы это была игра в классики. Но возможен ли третий вариант?
Если вы потеряете закладку и доверитесь памяти, чтобы восстановить порядок чтения, то в финале поймете, что пропустили что-то важное. Вы, вполне возможно, пропустите несколько глав и заметите, что отсутствует глава 55. Опечатка? Нет. Намеренное решение автора. Скажу больше: произвольный порядок чтения открывает еще один взгляд на сюжет - уже ваш собственный.
В «Классиках» не просто две книги, там запрятано множество книг. Это уже игра автора с читателем. К чему бы еще была пропущена глава 55 или зеркальный эффект двух последних глав, отсылающих друг к другу? Пусть эти слова послужат напоминанием, что «Классики» — это литературное произведение, которое попрощалось с традиционной формой повествования. Конечно, никто не запрещает вам любить классические книги и читать по-старинке, но "Игру" стоит прочитать хотя бы раз. Это как поездка в экзотическую страну: вы не останетесь там жить, но увезете с собой массу новых впечатлений и более широкое понимание мира.
Заключение
Можно было бы сказать еще многое, но это небо классиков должно оставаться безоблачным, чтобы каждый мог совершить на нем свою собственную игру. Личный поиск того неба (как читателя, как души) — это изобретение, которое принадлежит вам.
А каково ваше восприятие книги? Делитесь мнениями в комментариях и, конечно, подписывайтесь, чтобы чаще думать о том, что читаете)