Социальная архитектура может стать основой нового типа государственного управления – не реактивного, а проектного, где главным инструментом становится человек, способный использовать ее возможности, отметили эксперты на круглом столе Экспертного института социальных исследований (ЭИСИ). По их словам, это позволит эффективнее решать актуальные задачи и адаптироваться к изменениям.
Современное медиапространство меняет саму логику коммуникации между государством и обществом, заметил первый заместитель генерального директора платформы «Россия – страна возможностей» Геннадий Гурьянов. Он привел результаты совместного исследования с ВЦИОМом, согласно которым уровень веры в самореализацию молодежи в России за последние восемь лет вырос более чем в 2 раза: если в 2017 г. только 37% респондентов хотели остаться в стране и развиваться здесь, то в 2025 г. этот показатель достиг 83%. По словам Гурьянова, ключевая задача сейчас – научиться работать с новыми нарративами: коротким видео, чат-ботами, нейросетевыми форматами.
Заместитель генерального директора АНО «Диалог» Кирилл Истомин отметил, что Россия вошла в число немногих стран с собственными крупными социальными платформами. Он подчеркнул необходимость развития цифровой гигиены и фактчекинга, а также предложил маркировать контент, созданный нейросетями. «В первую очередь нужно в целом воспитывать цифровую гигиену у граждан. На самом деле буквально с детского сада необходимо объяснять, рассказывать, как нужную информацию воспринимать, что нужно ее перепроверять в нескольких источниках. Мы считаем, что тот же самый фактчекинг должен появиться в вузах как обязательная дисциплина при подготовке журналистов», – отметил Истомин.
Вопрос о соединении технологий и ценностей стал центральным в выступлении директора образовательного проекта РАНХиГС «Управление стратегическими коммуникациями», члена Российской ассоциации политических консультантов Виктории Карповой. Она подчеркнула, что социальная архитектура – это «новая парадигма государственного мышления», соединяющая прогнозирование, ценностное проектирование и конкретные действия. «Мы видим уже сегодня, что это не просто метафора, а конкретная управленческая технология. Она действительно позволяет соединять будущие и настоящие ценности института, людей, сообщества», – сказала Карпова.
В обществе сформировался консенсус относительно ценностей, отметил член правления Российской ассоциации политической науки, руководитель проектов ЭИСИ Владимир Шаповалов. «Ключевое значение имеет формирование образа будущего, в основе его формирования лежит диалог общества и власти. По сути, этот процесс и есть предмет социальной архитектуры», – заявил он.
По словам Шаповалова, в России формируется два уровня социальной архитектуры: социальное моделирование и социальное прогнозирование. «Фактически социальная архитектура – это тот инструмент, который является базовым, при помощи которого мы можем, формируя образ будущего и реализуя его в конкретных проектах, достичь баланса и гармонии общественных и государственных интересов», – сказал он.
Государство в ответ на запрос общества трансформирует коммуникации, переходя от монолога к диалогу, где ценность определяется практическим решением проблем, отметил эксперт. В результате доверие государства и общества становится ключевым ресурсом, а образ будущего – результатом совместных усилий, подчеркнул он.
Чтобы социальная архитектура прижилась в России, нужно определить образ будущего, модель должного, которая будет органична для страны, отмечает политолог Константин Калачев. «Нужны горизонты планирования, выходящие за краткосрочные. Иначе «социальная архитектура» будет просто латанием дыр, тактикой, а не стратегией, манипулятивной технологией, а не реальным инструментом проектирования будущего», – сказал он «Ведомостям».
Социальные архитекторы, которые проектируют, формируют и развивают социальные структуры и сообщества, по его мнению, могут эффективно работать в разных областях, если заказчик в лице государства имеет стратегический план.
Создание новых эффективных решений, способствующих развитию общества, предполагает целеполагание, рассчитанное на многие годы вперед. «В силу ряда объективных и субъективных причин с этим есть некоторые проблемы. Но гипотетически социальная архитектура как модель управления прижиться может. Главное, чтобы ее не подменили имитацией и работой по принципу «чего изволите» и «как угодить начальству», – отметил эксперт.
Формуле доверия к власти посвящена статья начальника управления президента по вопросам мониторинга и анализа социальных процессов Александра Харичева в журнале «Социальная архитектура: от запросов в настоящем к горизонтам будущего», которая опубликована в журнале «Блокнот гражданского просвещения» за август – сентябрь (журнал выпускается ЭИСИ и обществом «Знание»), о которой подробно писали «Ведомости» 8 октября.
Харичев назвал доверие «сложным социально-психологическим явлением». По его словам, «оно всегда возникает в процессе взаимодействия, связано с конкретными ситуациями, динамически изменяется и может быть сформировано в результате целенаправленных действий». Сочетание таких факторов Харичев предложил облечь в формулу: «доверие равняется честность плюс возможности плюс мотивация, поделенное на дистанцию».
Эта формула достаточно точная и хорошо отражает сегодняшнюю ситуацию, но надо понимать, что общественная рефлексия, в том числе и в отношении к губернаторам, находится в динамике и может зависеть от большого количества разных факторов, говорил «Ведомостям» руководитель Фонда развития гражданского общества Константин Костин. «Доверие лежит в основе всех политических рейтингов и напрямую влияет на оценку власти и социальное самочувствие», – подчеркнул он.
Подпишитесь на «Ведомости» в Telegram
Читайте также:
ЦБ незначительно понизил курсы доллара, евро и юаня на 11-13 октября
