– ДНК-тест всё расставит по местам, – уверял муж, не зная, что результат разрушит не мою жизнь, а его.
Всё началось с того, что свекровь Тамара Викторовна в очередной раз приехала к нам в гости и принялась рассматривать нашу дочку Лизу. Девочке было четыре года, светленькая, голубоглазая, на меня копия. А вот на Павла, моего мужа, не похожа совсем. Павел темноволосый, глаза карие, в него все родственники пошли.
– Странно всё это, – протянула свекровь, качая головой. – На тебя, Павлуша, девочка-то ни капельки не похожа. Прямо ни одной черточки!
– Мам, ну что ты, – Павел засмеялся. – На Таню похожа, вот и всё.
– На Таню, на Таню, – Тамара Викторовна поджала губы. – А может, не только на Таню?
Я замерла с чашкой в руках. Неужели она намекает на то, о чём я подумала?
– Мама, прекрати, – Павел нахмурился.
– Да я просто говорю! – свекровь всплеснула руками. – Вот у Светки, помнишь, соседки нашей? Тоже ребёнок на мужа не похож был. Оказалось, вообще не его!
– Мам! – Павел повысил голос. – При Тане такое говорить!
– Да ладно, обижается она! – Тамара Викторовна махнула рукой. – Я же не обвиняю никого! Просто странно, вот и всё!
Я встала и вышла на кухню. Руки тряслись от обиды. Как она смеет? Намекать, что Лиза не от Павла? Мы же пять лет в браке! Я любила мужа, никогда даже не смотрела на других мужчин!
Павел пришёл следом:
– Танюш, не обращай внимания. Мама просто глупости говорит.
– Глупости? – я обернулась. – Павел, она намекнула, что Лиза не твоя дочь!
– Да ладно тебе, – он попытался обнять меня. – Мама у меня такая, сама знаешь. Говорит, не думая.
– Но ты же не веришь ей? – я посмотрела ему в глаза.
– Конечно нет! – он заверил меня. – Танюш, я знаю, что Лиза моя дочь!
Но что-то в его взгляде дрогнуло. Какая-то тень сомнения промелькнула. И я это заметила.
Тамара Викторовна уехала вечером, но её слова остались висеть в воздухе. Павел стал задумчивым, часто смотрел на Лизу каким-то оценивающим взглядом. Будто искал в ней свои черты.
Через несколько дней он зашёл ко мне на кухню:
– Тань, я тут подумал...
– О чём? – я нарезала овощи для салата.
– Ну, мама сказала про похожесть, – он замялся. – И правда, Лизка на меня совсем не похожа.
– Павел! – я бросила нож. – Ты серьёзно?
– Танюш, я не обвиняю! – он поднял руки. – Просто хочу развеять все сомнения. Давай сделаем ДНК-тест?
– ДНК-тест? – я не поверила своим ушам. – Ты хочешь проверить, твоя ли дочь?
– Не хочу, но мама постоянно намекает, – он устало сел. – Знаешь, мне коллега рассказывал. Тоже думал, что ребёнок его, а оказалось – нет. Жена изменяла.
– И ты думаешь, что я изменяла? – я почувствовала, как слёзы подступают.
– Не думаю! – он вскочил. – Просто хочу быть уверенным! Танюша, ДНК-тест всё расставит по местам. Сделаем, убедимся, что Лиза моя, и забудем эту тему навсегда!
Я посмотрела на него долгим взглядом. Муж, с которым я прожила пять лет, которому родила дочь, сомневается во мне. Из-за слов своей матери.
– Хорошо, – я вытерла слёзы. – Давай сделаем твой тест. Раз ты так хочешь.
– Танюш, не плачь, – он попытался обнять меня.
– Не трогай меня, – я отстранилась. – Иди, займись своим тестом.
На следующий день Павел привёз откуда-то набор для анализа. Сказал, что заказал через интернет, там всё просто – нужно ватной палочкой взять образец слюны, отправить в лабораторию, и через две недели будет результат.
Я смотрела, как он берёт мазок у Лизы. Девочка не понимала, что происходит, смеялась, думала, что это игра. А я стояла и чувствовала, как внутри всё обрывается. Павел не верит мне. После пяти лет брака он считает, что я могла его предать.
– Всё, отправил, – сказал он через пару дней. – Теперь ждём результат.
– Жди, – я коротко бросила и ушла в спальню.
Эти две недели были адом. Павел вёл себя странно. То пытался быть ласковым, то отдалялся, то смотрел на меня с подозрением. Я перестала с ним разговаривать. Отвечала односложно, спала отвернувшись к стене.
– Танюш, ну не дуйся, – он попробовал помириться. – Скоро всё узнаем, и все сомнения развеются!
– Сомнения, – я усмехнулась. – У тебя есть сомнения во мне, Павел. Это не лечится результатами теста.
– Да я не сомневаюсь! – он возмутился. – Просто хочу быть уверенным!
– Одно и то же, – я отвернулась.
Результат пришёл через две недели. Павел получил письмо, открыл конверт дрожащими руками. Я стояла рядом и смотрела на него. Лицо его менялось – сначала облегчение, потом радость.
– Смотри! – он показал мне бумагу. – Вероятность отцовства девяносто девять целых девять десятых процента! Лиза моя дочь! Я же говорил!
– Поздравляю, – я холодно сказала. – Теперь ты спишь спокойно.
– Танюш, ну не злись! – он попытался обнять меня. – Всё хорошо же!
– Нет, Павел, – я отстранилась. – Ничего не хорошо. Ты усомнился во мне. Ты поверил словам своей матери больше, чем мне.
– Да я не поверил! Просто проверил!
– Проверил, – я кивнула. – Значит, не доверяешь. А без доверия какая семья?
Я ушла к себе в комнату. Павел звонил за дверью, просил открыть, но я не отзывалась. Сидела на кровати и думала, как жить дальше с человеком, который в тебе сомневается.
Утром позвонила Тамара Викторовна. Павел долго разговаривал с ней на кухне, я слышала обрывки разговора. Он рассказывал про тест, про результат. Свекровь что-то говорила, Павел отвечал.
Потом он вышел ко мне:
– Мама звонила. Я ей про тест рассказал.
– И что она сказала? – я спросила.
– Сказала, что рада, – он пожал плечами. – Извинилась за свои слова.
– Извинилась, – я усмехнулась. – Перед тобой, наверное? А передо мной?
– Ну... не сказала ничего про тебя.
– Конечно, – я встала. – Павел, твоя мама оскорбила меня. Усомнилась в моей верности. А ты её поддержал. И теперь, когда выяснилось, что я не виновата, извинений нет.
– Танюш, мама просто переживала, – он попытался оправдаться.
– За кого переживала? – я повысила голос. – За тебя? Думала, что я тебя обманула? И ты тоже так думал!
– Не думал! Просто хотел удостовериться!
– Хватит врать! – я не выдержала. – Павел, посмотри мне в глаза и скажи честно. Ты усомнился во мне?
Он молчал, отводил взгляд. И это было ответом.
– Вот видишь, – я устало села. – Ты не веришь мне, Павел. После пяти лет брака, после того, что мы прошли вместе.
– Прости, – он тихо сказал. – Не знаю, что на меня нашло. Мама постоянно говорила, я начал думать...
– Твоя мама, – я кивнула. – Всегда твоя мама. Павел, а когда ты начнёшь думать своей головой? Когда перестанешь слушать её во всём?
– Я не слушаю её во всём!
– Слушаешь, – я посмотрела на него. – Ты сделал этот тест только потому, что она тебе в уши нашептала. Ты усомнился в своей жене из-за слов матери.
Павел молчал. Он знал, что я права.
Вечером раздался звонок в дверь. Я открыла – на пороге стояла Тамара Викторовна.
– Здравствуй, Танечка, – она прошла в квартиру. – Можно войти?
– Входите, – я холодно ответила.
Свекровь прошла в гостиную, где сидел Павел.
– Сынок, я приехала поговорить, – она села на диван.
– О чём, мам? – Павел удивился.
– О тесте этом вашем, – Тамара Викторовна вздохнула. – Павлуша, я всю ночь не спала. Думала. И поняла, что была неправа.
Я остановилась в дверях, слушая.
– Неправа в чём? – Павел спросил.
– В том, что усомнилась в Танечке, – свекровь посмотрела на меня. – Таня, прости меня, старуху. Я глупости сказала тогда. Не подумав.
Я молчала, не зная, что ответить.
– Я просто удивилась, что Лизонька на Павлушу не похожа, – продолжала она. – Вот и брякнула. А потом начала думать, накручивать себя. И Павла накрутила.
– Мам, да ладно, – Павел попытался остановить её.
– Нет, не ладно! – она покачала головой. – Сынок, я виновата в том, что вы с Таней поругались. Это я посеяла сомнения. Прости меня. И ты, Танечка, прости.
Я посмотрела на неё. Тамара Викторовна выглядела искренне раскаявшейся. Глаза были красные, видно было, что правда не спала.
– Тамара Викторовна, – я тихо сказала. – Вы знаете, больнее всего было не ваше сомнение. А то, что Павел вам поверил.
– Знаю, – она кивнула. – Павлуша, ты дурак. Жену обидел из-за материнских глупостей.
– Мам! – Павел возмутился.
– Дурак, и точка! – свекровь встала. – Таня хорошая девочка. Ты её не цени. А надо ценить. Такие жёны редко встречаются.
Она подошла ко мне, взяла за руку:
– Танечка, прости нас, дур��ков. Мы с Павлушей не подумали, как тебе обидно. Прости, если сможешь.
Я посмотрела на свекровь, потом на мужа. Павел сидел с виноватым видом, опустив голову.
– Тамара Викторовна, я не злюсь на вас, – я сказала. – Вы действительно сказали не подумав. Но Павел... он мой муж. Он должен был верить мне, а не сомневаться.
– Должен был, – она согласилась. – Павлуша, ты слышишь?
– Слышу, мам, – он поднял голову. – Танюша, прости меня. Я был идиотом. Не должен был сомневаться. Ты всегда была верной, честной. А я поверил глупым словам.
Я молчала, не зная, что сказать. Хотелось простить, но обида сидела глубоко.
– Таня, – Павел встал и подошёл ко мне. – Я понимаю, что ранил тебя. Но дай мне шанс исправиться. Я больше никогда не усомнюсь в тебе. Обещаю.
– Обещания легко давать, – я тихо сказала.
– Тогда я докажу делом, – он взял меня за руки. – Танюша, я люблю тебя. И Лизу люблю. Мы семья. Не разрушай её из-за моей глупости.
Тамара Викторовна вытерла слёзы платком:
– Танечка, дай ему шанс. Павлуша хороший, просто дурной немного. Исправится.
Я посмотрела на них обоих. Свекровь с мокрыми глазами, Павел с надеждой во взгляде. И поняла, что не хочу разрушать семью. Несмотря на обиду, я любила мужа. И хотела верить, что он больше не усомнится во мне.
– Хорошо, – я кивнула. – Но если ещё раз что-то подобное произойдёт, я уйду. И не вернусь.
– Не произойдёт! – Павел обнял меня. – Танюш, спасибо! Я всё исправлю, увидишь!
Тамара Викторовна тоже обняла нас:
– Вот и молодцы! Семья должна быть вместе!
Она уехала вечером. Мы с Павлом долго разговаривали. Он извинялся, обещал больше никогда не слушать материнские наветы, не сомневаться во мне. Я верила ему. Хотела верить.
Прошло несколько месяцев. Павел действительно изменился. Стал внимательнее, заботливее. Перестал бегать к маме по первому зову. Когда Тамара Викторовна пыталась снова начать свои разговоры, он останавливал её:
– Мам, хватит. Не хочу слушать.
А Лиза росла, хорошела. И всё больше становилась похожей на меня. Светлые волосы, голубые глаза, даже улыбка моя. И знаете что? Павел радовался этому. Говорил:
– Пусть на тебя похожа. Ты у меня красавица, и дочка будет красавицей.
И я понимала, что мы прошли через испытание. Тот злополучный ДНК-тест действительно всё расставил по местам. Не так, как думал Павел. Он расставил приоритеты в нашей семье. Показал, что доверие важнее любых сомнений. И что семью нужно беречь, а не разрушать глупыми подозрениями.
Теперь, когда кто-то при мне говорит про ДНК-тесты, я вспоминаю ту историю. И думаю – да, тест может всё расставить по местам. Но главное, чтобы после этого места были правильными. Чтобы муж и жена остались вместе, доверяя друг другу. А не разошлись, потеряв самое ценное – веру в любимого человека.