Фото из открытых источников
Есть артисты, которых не нужно представлять паспортом. Ты слышишь пару нот — и всё ясно.
Откуда он, кто он, зачем поёт — всё между строк.
Музыка говорит сама.
Россия всегда любила голоса «не отсюда». Может, потому что в них больше правды. В них нет выученной подачки, нет московского лоска, зато есть что-то тёплое, немного несовершенное, но живое.
Так, шаг за шагом, в российское ухо вошли узбекские артисты — те, кто не старался понравиться, но стал своими.
Фаррух Закиров, Севара Назархан, Согдиана, Шахзода, Seville, Фархад Махмудов.
Разные эпохи, жанры, сцены — но одна энергия: не доказывать, а звучать.
Фаррух Закиров и «Ялла»: музыка, которой не нужен перевод
Когда заходит разговор про узбекскую музыку, первым всплывает слово «Ялла».
Но мало кто помнит, что за этим названием — конкретный человек, без которого этой легенды не существовало бы. Фаррух Закиров.
Он — не просто вокалист, а автор и двигатель. В 1970-х, когда Союз ещё делил музыку по республикам, «Ялла» в Ташкенте играла то, что для цензоров звучало слишком свободно. Восточные мелодии, гитары, перкуссия, лёгкий джаз — из этого родился стиль, который до сих пор невозможно скопировать.
«Учкудук» знали все. Но ведь была и «Чайхана», и «Джамиля», и десятки песен, в которых Узбекистан не “экзотика”, а чувство.
Эти песни жили и в Москве, и в Ленинграде, и в Самаре — потому что не требовали перевода.
Фаррух Закиров не стал частью советского глянца. Он остался тем, кем был — артистом, который уважает слушателя и не переодевается под рынок.
Даже когда эпоха сменилась и рынок требовал лёгкости, он не свернул в сторону.
«Ялла» осталась честной. И потому — вечной.
В 2025 году Закиров получил Орден Дружбы в Москве. Ирония судьбы: человек, чья музыка соединяла людей полвека, наконец получил за это бумагу.
Но ему ордена не нужны. Он давно в истории.
Севара Назархан: голос, который лечит тишиной
Когда говорят о Севаре, обычно добавляют: «особенная». Но это слово — слабое.
Севара не похожа ни на одну певицу на постсоветском пространстве.
Родом из Андижана, из семьи музыкантов, она выросла среди звуков, а не телевизора.
Училась в консерватории, впитывала народные ладовые системы, разбирала старинные песни, пока её сверстники гоняли по дискотекам.
В начале двухтысячных она выпускает альбом Yol Bolsin на британском лейбле Real World — том самом, где издавался Питер Гэбриел. Для Узбекистана это был прецедент: артистка из Ташкента подписывает контракт с Западом без компромиссов, без продюсера сверху.
Но настоящая проверка случилась позже — когда Севара решила петь на русском. Альбом «Так легко» был риск. Русский не родной, но интонация — точная.
И когда она поёт: «Так легко любить тебя» — веришь. Не потому что красиво, а потому что честно.
Севара не строит карьеру, она строит звук. И у неё это получается.
На «Голосе» её не удержали — но это и не нужно.
Севара — не про формат. Она про душу.
Когда чужие становятся своими
Согдиана — не имя, а география. Её голос — как карта, на которой встречаются Восток и Запад.
Настоящее имя — Оксана Нечитайло. Родилась в Ташкенте, где русская речь звучит так же привычно, как узбекская песня.
Выросла в семье, где музыка не делилась по нациям. Может, поэтому у неё получилось то, чего редко удаётся артистам из региона — быть понятой сразу в двух мирах.
Когда она появилась на «Фабрике звёзд», в ней не было ни грамма “восточной экзотики”. Она просто пела. Без попытки понравиться, без кокетства.
Именно поэтому её заметили.
Она не была скандальной, не делала ставку на хайп.
После проекта осталась на сцене — не благодаря формату, а вопреки ему.
Её песни — «Сердце-монстр», «Я не твоя», «На Восток от Эдема» — не ломали чарты, но звучали в эфирах годами.
Согдиана из тех, кто держит марку — тихо, но уверенно.
Без громких премий, без резких смен имиджа. Просто поёт.
И этим заслужила уважение — и в Узбекистане, и в России.
Шахзода. Голос, который перешёл через границу
Если в Ташкенте спросить, кто первая дива страны — ответ очевиден: Шахзода.
Для Узбекистана она — символ поп-культуры.
Для России — имя, которое звучит где-то на периферии, но знакомо каждому, кто хоть раз ловил её хиты: «Зачем», «Люблю и скучаю», «Ты не мой».
Её настоящее имя — Зилола Мусаева. Начинала в конце 90-х в группе «Jonim». Потом ушла в сольную карьеру — и сделала это грамотно: стиль, сценическая выучка, работа на публику.
Шахзода — редкий пример артиста, который не расплескал уважение. В Узбекистане её боготворят, но она не отгородилась стеной. Она ездит, поёт, снимается, ищет новые формы.
Пробиться в Россию ей было сложнее: тут другие правила. Её восточная мелодика не всегда попадала в локальные ритмы. Но она не сдавалась.
Русскоязычные треки выходили один за другим — сдержанно, уверенно, по-женски умно.
Сегодня Шахзода — уже не просто певица. Это бренд, который ассоциируется с классом, женственностью и доброй силой.
Она не громит залы, она их воспитывает.
Seville. Поколение без продюсеров
Пока старшие строили легенды, новое поколение училось выживать без «крыши».
Seville (Севиль Велиева) — родилась в Фергане, выросла между странами. Не имела ни мощной команды, ни телепроектов за плечами. Только талант и упрямство.
Участвовала в «Голосе», ходила по кастингам, пробовала себя. И вот — новая глава: группа Artik & Asti.
После ухода прежней солистки её взяли — и всё изменилось. Коллектив обновился, звучание стало мягче, а слушатель — шире.
Потом — шоу «Маска». Seville выходит в костюме енота и… побеждает.
Без скандала, без историй, без “сценария”. Просто голос.
И в её голосе — узбекское тепло, русская школа и женская стойкость.
Сегодня она — лицо новой волны: тех, кто делает карьеру без продюсера, но с характером.
Фара. Мужчина из другого города
Когда вышла «Бригада», Россия впервые увидела узбека не как эпизод, а как героя.
Фархад Махмудов — тот самый Фара.
В сериале он не был главным, но стал настоящим.
Человек с лицом, которое не спутаешь, и акцентом, который не скроешь.
Он родился в Ташкенте, учился актёрству всерьёз, потом переехал в Москву.
Фара в «Бригаде» — не карикатура. Это символ того, что человек может быть своим, даже если родом не отсюда.
После сериала Махмудов продолжил работать — без шума, без истерик, без попыток “дожать успех”.
Сцена, кино, театр — он остался профессионалом. И это, пожалуй, главное отличие от большинства коллег того времени: он не стал заложником одной роли.
О чём все они
Все эти люди — разные по судьбе, но в каждом есть одно общее: уважение к зрителю.
Они не кичатся происхождением, не продают “восточный колорит”, не кричат, откуда приехали.
Они просто делают своё.
И тем самым — меняют представление о том, что такое артист «из Узбекистана».
Когда у тебя нет связей, но есть голос — это звучит громче, чем любая реклама.
И если за десятилетия тебя помнят не по паспорту, а по песне — значит, ты всё сделал правильно.
Если такие истории тебе близки — загляни в мой Телеграм канал.
Там говорим про музыку и людей без пафоса: о тех, кто остался в сердце, а не в трендах.
Пиши, кого ещё стоит вспомнить, где я мог ошибиться — люблю точные споры.
И если поддержишь донатом — будет честно и по-людски. Спасибо, что читаешь.