Утро того дня началось идеально. Я проснулась от запаха блинов, Максим готовил завтрак, что случалось раз в год. Артем и Маша смеялись на кухне. Я лежала в постели и думала: "Господи, как же хорошо".
Обычно мы с Максимом ругались семь дней в неделю по любому поводу. У обоих характер вспыльчивый. Но вот такие дни, их можно было пересчитать на пальцах за все восемь лет. И они были самые теплые и самые запоминающиеся. Тот день, впрочем, не стал исключением.
Через три часа я узнала, что муж продал нашу квартиру. Ту самую, в которой мы прожили восемь лет. За которую я, между прочим, помогала выплачивать кредит.
— Максим, ты о чем? Как продал? Как это возможно? — я стояла посреди гостиной с тряпкой в руках, вытирая пыль.
— Лен, ну я же говорил, что хочу переехать в Сочи. Открыть там бизнес.
— Говорил, но... — я опустилась на диван. — Мы же обсуждали, что это через пару лет, когда накопим...
— Я уже накопил. Вернее, продал эту квартиру. Витя помог.
— Витя... каким боком здесь твой недалекий друг? Что? Он помог продать нашу квартиру? — я медленно повторила, не веря своим ушам.
— Не нашу. Мою. Она была оформлена на меня, помнишь? И куплена до твоего появления в моей жизни. — он избегал моего взгляда. — Ты вложила в нее три копейки, их я тебе позже верну. Слушай, я уже все решил. Мы с Витьком едем в Сочи. А ты... ты молодая, красивая, найдешь кого-нибудь. Семейная жизнь не для меня, устал я от этого всего. Детей, конечно, забирай.
— Ты... что?
— Деньги я вложил в бизнес. Но я буду помогать. Ну, когда дело пойдет. А пока поживешь у кого-нибудь.
— У кого? Ты что несешь? Какое Сочи? Какой бизнес? А как же мы? А как же твои дети?
— Лен, я все сказал, повторять не буду. Поживите у Ирки. Она же тебя обожает.
К шести вечера наши вещи лежали на лестничной площадке. Максим уехал в аэропорт. В Сочи. А я стояла с двумя чемоданами, рюкзаком игрушек и двумя детьми, которые не понимали, почему папа не хочет с нами жить.
— Мам, а мы куда? — спросил Артем, и его губы дрожали.
— К тете Ире, — я прижала его к себе. — Она нас примет.
Я верила в это. Искренне верила.
***
Ира открыла дверь не сразу. Сначала долго смотрела в глазок, потом возилась с замками.
— Лена? — она выглянула, заслоняя проем. — Ты чего так поздно?
— Ир, нам некуда идти, — я попыталась улыбнуться, но лицо словно окаменело. — Максим ушел. Квартиру продал. Можем мы у тебя пару дней переночевать, пока я...
— Погоди, погоди, — она подняла руку. — То есть как ушел? Совсем?
— Совсем. В Сочи уехал. С Витьком. Ира, я понимаю, что это внезапно, но буквально на пару дней, я сразу начну искать съемное...
Она молчала. Смотрела на меня, потом на детей, потом снова на меня.
— Лен, — она облизнула губы. — Слушай, это... это очень сложно. У меня ремонт только закончили, понимаешь? Белые стены, новый диван...
— Мы будем аккуратными! Я прослежу, клянусь...
— Ты можешь остаться, — она выпалила это быстро. — Но без детей. Отвези их к кому-нибудь, а сама, пожалуйста, переночуешь.
Я замерла. Маша спала у меня на плече, Артем держал меня за руку. Дождь барабанил по козырьку. Где-то внизу завывала сигнализация.
— Что ты сказала?
— Ну, Лен, пойми правильно, — она заговорила быстрее, нервнее. — Дети — это шум, беспорядок. У меня завтра важная встреча с клиентом, мне нужно выспаться. Да и вообще, я не готова к такому...
— Ира, — я почувствовала, как что-то ломается внутри. — Это мои дети. На улице ночь. Куда я их отвезу?
— Ну не знаю! К знакомым каким-нибудь!
— У меня три тысячи в кошельке!
— Лен, я не могу! — она уже кричала. — Я просто не могу, понимаешь? Не хочу! Это твои проблемы, не мои!
И закрыла дверь.
Я стояла на площадке и смотрела на дверь подруги, с которой дружила пятнадцать лет. С которой делила все, первую любовь, выпускной, свадьбу, рождение детей. Которая клялась, что мы друзья навсегда.
— Мама, — прошептал Артем. — Мама, почему тетя Ира не открывает?
Я подняла чемоданы.
— Потому что она занята, солнышко. Пойдем.
***
Ночевать мы пошли в круглосуточное кафе. Я купила детям сок и булочки, себе чай. Сидела, укачивая Машу, и смотрела, как Артем пытается уснуть, положив голову на сложенные куртки.
В три часа ночи я позвонила своей второй подруге Свете. Она была в Москве на конференции.
— Боже, Лен, я вернусь только через неделю... У меня квартира пустая, я бы вас пустила, только ключи я в городе никому не оставляла... Даже не знаю, как помочь... Блин, подожди, у меня вторая линия, мама звонит, перезвоню.
Мама, в три часа ночи... Хотя в Москве было одиннадцать вечера только, но я все равно подумала, что это странно, ведь ее родители живут в одном со мной городе. Ладно.
Позвонила сестре мужа Оле. Ее телефон был недоступен.
Я сидела в этом кафе, где играла тихая музыка и дремал охранник, и впервые в жизни поняла, что такое настоящее одиночество. Не философское, не романтическое. А самое реальное, когда ты понимаешь, никто не придет. Никого нет.
Только ты и двое детей, которые верят, что мама все решит.
Света перезвонила через час. Ее маме стало плохо с сердцем, увезли в больницу, звонил отец, спрашивал, когда она вернется.
— Отец переживает, как бы тоже в больницу не попасть, у него же давление скачет... Слушай, Ленк, у меня идея! — восторженно объявила Света. — А давай вы поживете у родителей у моих, маму послезавтра должны выписать. Мне так будет спокойнее. Ты хоть за ними приглядишь там. У них двушка, вторая комната моя, она пустует как раз сейчас. Разместитесь, поди? Там диван раскладной.
— Да мы сейчас хоть на полу поспим... А это точно удобно? Родители не будут против, мы же посторонние все-таки...
— Я сейчас перезвоню папе и решу этот вопрос, а пока скину тебе немного денег на гостиницу, хватит сидеть в этом ночном кафе, пристанет еще кто-нибудь. Все, жди.
Минут через пять пиликнул телефон, пришел перевод от Светы. Я просмотрела круглосуточные гостиницы в округе, оказалось, через пару домов есть небольшой хостел. Разбудила детей и мы потихоньку пошли.
Дошли мы быстро, нам повезло, был свободный двухместный номер. Правда, за детей почему-то пришлось заплатить, как за взрослых, но разбираться у меня уже сил не было. Денег хватило ровно на двое суток и осталось немного на еду.
Дети уже спали, когда зазвонил телефон. Света.
— Я поговорила с папой, он с мамой, в общем они не против. Только у мамы одно условие... Поможешь ей с закрутками на зиму?
— Помогу. — впервые за этот день я улыбнулась. — Я сняла номер на двое суток, спасибо большое, Свет, выручила.
— Слушай, а Ирка наша, ты ей звонила?
— Она... Не спрашивай.
— Понятно, кто бы сомневался. Всегда она такая была, в трудный момент добъет с удовольствием. Ладно, маму выпишут и я тебе напишу, поедешь к родителям.
***
Через два дня вечером пришло СМС от Светы: "Родители дома, маму выписали. Приезжай, они ждут. Адрес помнишь?"
Конечно, я помнила адрес, они жили недалеко от Иры. Света с Ирой дружили с детства, учились в одной школе. А когда я переехала из родного города сюда учиться, мы со Светой попали в одну группу и сразу подружились. Позже она познакомила меня с Ирой и мы дружили уже втроем.
Сейчас Света с Ирой уже не дружат, Света обиделась на нее, потому что Ира бросила ее в трудной ситуации. А теперь и меня.
Мы приехали к дому родителей Светы, я позвонила в домофон. Дверь открыли, даже не спросив "кто там?". Пока мы поднимались, я слышала, что дверь в квартиру уже открыли. "Действительно, ждут." — подумала я.
Мы поднялись. Поздровались и вошли в прихожую. Отец Светы сразу удалился в комнату. Мать взглянула на Машу с Артемом и спросила:
— Шумные, наверное?
— Тихие, — ответила я. — Очень тихие.
И это была правда. Артем и Маша за эти дни словно поняли, что нельзя быть детьми. Они не капризничали, не просили игрушек, не плакали. Они просто держались рядом со мной и молчали.
— Ладно, — она вздохнула. — Проходите, я вам уже постелила.
Мы зашли в комнату. Диван был разложен и аккуратно застелен. На нем лежали полотенца и парочка детских игрушек.
— Это Светкины, может твоим приглянутся. Как вас зовут, детки? Я тетя Люба.
Дети уставились на нее, словно языки проглотили.
— Маша и Артем. — сказала я. — Они устали за последние пару дней, поэтому не разговорчивые, извините.
— Ладно, отдыхайте, ложитесь спать. Доброй ночи.
— И вам. Большое спасибо, что приютили.
Она вышла из комнаты. Я открыла чемодан, достала детские вещи и помогла детям переодеться. Они улеглись к стенке, я тоже переоделась в домашнее и легла.
***
Утром я проснулась и, не открывая глаз, почувствовала запах блинов. Глаза открылись моментально, я вскочила на кровати и осознала, что все это не сон.
На завтрак были блины со сметаной. Я помогла помыть посуду, сходила в магазин, а вечером мы с тетей Любой закатывали банки на зиму.
Дни потекли спокойно и размеренно. Я записала Машу в ближайший садик, начала искать работу. Тетя Люба была молчаливой, но доброй женщиной. Она не задавала лишних вопросов, просто каждый вечер готовила ужин на всех, а я помогала по хозяйству.
Через несколько дней вернулась Света.
Она ворвалась в квартиру родителей вечером, с огромной сумкой и кучей пакетов.
— Ленка! — она обняла меня так, что я едва устояла на ногах. — Как ты? Как дети? Мама, ты их кормишь нормально?
— Света, все хорошо, — я улыбнулась. — Твоя мама спасла нас.
— Вот и отлично! — она плюхнулась на диван. — Слушай, а давайте так. Переезжайте ко мне. У меня двушка пустует, я же постоянно мотаюсь по командировкам. Мне хоть не скучно будет, когда возвращаюсь. Живите, сколько хотите, пока на ноги не встанете.
Я растерялась.
— Свет, это... ты уверена?
— На сто процентов! — она взяла меня за руки. — Лен, мы же подруги. Настоящие. А настоящие подруги помогают друг другу. Завтра же переезжаете, я сейчас целый день дома, помогу обустроиться.
Тетя Люба стояла в дверях и улыбалась.
— Света правильно говорит. Вам нужна своя территория, а не чужая квартира. Пока она будет в разъездах, за квартирой хоть кто-то присмотрит.
На следующий день мы переехали к Свете. Двухкомнатная квартира на третьем этаже, светлая, уютная. Света отдала нам большую комнату, сама обустроилась в маленькой.
— Детям нужно пространство, — сказала она просто. — А я тут только ночую иногда.
***
Прошел месяц. Я устроилась кассиром в супермаркет, Артем ходил в школу, Маша привыкла к садику. Жизнь начала налаживаться.
И тут позвонил незнакомый номер.
— Елена Витальевна? Это адвокат Морозов. Я представляю интересы вашего бывшего мужа, Максима Петровича.
Сердце рухнуло вниз.
— Слушаю.
— Максим Петрович подал иск о разводе и об определении места жительства детей. Заседание назначено на пятнадцатое число. Повестка придет вам по почте.
Я не могла вымолвить ни слова.
— Елена Витальевна, вы меня слышите?
— Слышу, — выдавила я. — А на каком основании он хочет забрать детей?
— У него есть квартира и стабильный доход. Он считает, что может обеспечить детям лучшие условия. Всего доброго.
Он повесил трубку. Я стояла посреди комнаты и смотрела в пустоту.
Квартира. У него есть квартира.
Вечером позвонил Максим. Впервые за полтора месяца.
— Лен, ну зачем ты выпендриваешься? — его голос был недовольным. — Я же предлагаю нормальные условия детям.
— Какие условия? — я почувствовала, как голос дрожит. — Ты бросил нас! Выставил на улицу!
— Я передумал. Бизнес не пошел, я вернулся. Устроился на работу. Хочу забрать детей.
— Откуда у тебя квартира, Максим? Ты же продал нашу!
Он замолчал. Потом выдохнул:
— Я не продавал. Я соврал.
Меня словно током ударило.
— Что?!
— Я просто хотел от тебя избавиться, — он говорил спокойно, как о погоде. — Надоела эта семейная жизнь, ругань постоянная. Решил начать с чистого листа. Ну, не получилось.
— Ты... ты выкинул нас на улицу, зная, что квартира есть?
— Ну, я думал, ты устроишься быстро. Руки ноги есть, пора работать.
Я повесила трубку. Руки тряслись так, что телефон едва не выпал.
Света, которая все это время стояла рядом, молча обняла меня.
— Мы не дадим ему детей, — сказала она твердо. — Ни за что.
***
Раз в месяц я ходила на заседания, где адвокат Максима талдычил одно и то же: "У отца есть квартира собственная, стабильная работа, он может обеспечить детям достойные условия. Мать живет у подруги, работает на низкооплачиваемой должности".
Я собирала доказательства. Характеристики из садика и школы. Справки от врачей, что дети здоровы и ухожены. Света написала письменное свидетельство, что предоставила нам жилье на постоянной основе.
Но Максим не сдавался. На каждом заседании он сидел с каменным лицом, а его адвокат сыпал цифрами, размер его зарплаты, метраж квартиры, отдельная детская.
Я поняла, что мне нужно переехать, чтобы у детей была своя комната.
Первым делом я поменяла работу. Устроилась в отдел кадров в небольшую контору. Зарплата была в разы лучше, чем у кассира. Через пять месяцев я сняла квартиру, маленькую, но двухкомнатную, в том же районе.
— Лен, зачем? — расстроилась Света. — Живите здесь!
— Мне нужно для суда, — объяснила я. — Официальный договор аренды на мое имя. Это важно.
Я приносила в суд каждую бумажку, договор аренды, справку о зарплате, табель успеваемости Артема, рисунки Маши из садика, выписки из медицинских карт.
Адвокат Максима пытался давить:
— Ваша честь, у матери нет собственного жилья! Она работает целыми днями, когда она воспитывает детей?!
— Я работаю, чтобы обеспечить своих детей! — не выдержала я. — А их отец бросил нас, соврал, что продал квартиру, чтобы избавиться от семьи! Он даже не звонил им! А теперь вдруг вспомнил, что у него есть дети?
Судья смотрела в документы.
— Максим Петрович, почему вы полгода не интересовались детьми?
— Я... я был в Сочи, пытался наладить бизнес... Она бы мне не разрешила видеться с детьми! Мы с ней постоянно ругались...
— Это не ответ на мой вопрос.
***
На последнем заседании вызвали детей. Я боялась этого момента больше всего.
Артему было уже восемь. Он зашел в кабинет, держа меня за руку.
Судья говорила с ним мягко:
— Артем, ты знаешь, зачем мы тебя позвали?
— Да. Папа хочет, чтобы мы с ним жили.
— А ты хочешь жить с папой?
Артем посмотрел на меня. Потом на Максима, который сидел с другой стороны. Потом снова на судью.
— Нет, — сказал он тихо. — Я хочу жить с мамой.
— Почему?
— Потому что мама нас никогда не бросит.
В зале повисла тишина.
Судья записала что-то в протокол.
Машу не опрашивали, слишком маленькая.
***
Решение суда пришло через две недели.
"Определить место жительства несовершеннолетних Архипова Артема Максимовича и Ахиповой Марии Максимовны с матерью, Архиповой Еленой Витальевной. Максиму Петровичу Архипову назначить алименты в размере одной третьей от дохода".
***
Я сидела на кухне после того, как мы вернулись домой, и плакала. Просто плакала от облегчения, от усталости, от того, что это наконец закончилось.
Света обнимала меня, тоже вытирая слезы.
— Вы же мои, — шептала я, прижимая к себе Артема и Машу. — Вы мои, и никто вас не заберет. Никто.
Максим больше не звонил. Даже не пытался увидеть детей, которые, кстати, стали его уже потихоньку забывать. Алименты платил исправно. Да и они мне не были нужны, если честно. От него вообще ничего не надо было.
Потому что я прошла через ад. Через предательство мужа и подруги. Через унижение и бессонные ночи. Через страх потерять детей.
И я выстояла.
А тот, кто выстоял однажды, выстоит всегда.
Если "Щёлкнуло", не теряй момент. Лайк, подписка 🫰 и двигаемся дальше. Здесь мы не лечим симптомы, мы докапываемся до сути.
СЕЙЧАС ЧИТАЮТ: