Если бы братья Гримм жили в эпоху соцсетей, они, возможно, написали бы сказку про художника, которого сбила машина — и который после этого начал рисовать. Не потому что трагедия, а потому что иногда именно удар об асфальт сбивает пыль с судьбы. Так началась история молдавского карикатуриста Алекса Димитрова. Ироничного, прямого, немного усталого, но всегда честного в линии и мысли.
Когда жизнь делает эскиз заново
До аварии Алекс жил, как большинство: уроки, тетради, собрания. Никаких громких планов и тем более — мечтаний о выставках. Но в один день всё повернулось буквально на повороте дороги. Очнувшись в больнице, он вдруг понял, что не может не рисовать. Взял карандаш, как кто-то другой взял бы кислород.
Такое пробуждение не похоже на вдохновение, оно ближе к потребности. Рисунок стал языком, когда слова не слушались. Медсёстры удивлялись, врачи смеялись, а потом все затихли — потому что из-под его руки выходили живые сцены, где чувствовалось больше, чем можно было сказать.
Дворник с карикатурой под мышкой
Он не стал ждать чудес. Ушёл из школы, пошёл по редакциям. Взяли не художником — дворником, но с правом предлагать рисунки. И этого оказалось достаточно, чтобы начать.
Вскоре его карикатуры появились в ведущих газетах Молдавии: «Молодёжь Молдовы», «Moldova Suverana», «Flux». Его юмор был резким, но без злобы. Он не «кусал» ради эффекта, а вскрывал нелепость ситуации. Иногда это выглядело опасно — девяностые были временем, когда даже шутки могли стоить репутации.
Сатира без фильтров
Димитров рисовал о политике, о чиновниках, о простых людях, которым приходилось выживать между двух систем. В его работах не было «положительных» и «отрицательных» героев. Были только характеры, с их смешной гордостью, обидой, страхом.
Работая с поэтом Дорином Тудораном, он создавал иллюстрации, где текст и рисунок спорили между собой. А оформление общественных изданий вроде «Vocea Civica» стало для него новой площадкой — возможностью говорить громче. Он никогда не считал себя публицистом, но умел «рисовать аргументы».
Поворот к тишине
С годами пришло ощущение, что злость перестала быть топливом. Политическая сатира больше не давала ни радости, ни смысла. В 2021 году он просто перестал. Без манифестов и постов. Просто ушёл.
Теперь рисует для детских журналов. Там нет подтекста, зато есть лёгкость. В этих рисунках — другая правда: про дружбу, доброту, игру. Он говорит, что детская аудитория не терпит фальши. Там нельзя спрятаться за аллюзией.
Фотография заняла то место, где раньше был протест. Алекс говорит, что фотоаппарат помогает «успокоить руку». Его кадры — тихие, выверенные, как будто он снова учится смотреть.