- Алиса, ну подумай сама, какая деревня, какое озеро? Что ты как ребенок малый, честное слово! У нас уже все оплачено, номер в отеле на три недели, дети будут в восторге от аквапарка, там анимация, все включено... А ты со своими... Со своими комарами да удобствами во дворе!
Гордей стоял посреди кухни, размахивая планшетом с фотографиями отеля. Красивый, холеный, в идеально отглаженной рубашке даже в субботнее утро. Мой муж. Двенадцать лет вместе, двое детей, трехкомнатная квартира в центре... И вот стоим друг напротив друга как чужие.
А началось-то все так невинно. Вчера за ужином Машка вдруг спросила:
- Мам, а мы поедем к бабе Кате на озеро? Помнишь, как в прошлом году... Там лягушки были, и мы с Петькой головастиков ловили.
Петька тут же подхватил:
- И на сеновал лазили! И молоко парное! Мам, поедем?
Я улыбнулась, сердце потеплело. Конечно, поедем, как не поехать... Мама одна там, третий год вдовствует. Звонит каждый вечер, расспрашивает про внуков, а голос такой... тоскливый. Семьдесят два года ей уже, а я все думаю, много это или мало? Для меня она все еще та же мама, которая в детстве будила меня на рассвете:
- Алиска, вставай, по землянику пойдем, пока роса...
- Конечно, поедем к бабушке, - сказала я тогда.
И тут Гордей усмехнулся. Так, знаете, презрительно:
- В эту дыру? Да вы что?
Дети притихли. Машка уткнулась в тарелку, Петька засопел, он всегда так делает, когда расстраивается.
- Гордей, при чем тут дыра? Это моя мама, дети хотят к бабушке...
- Алиса, давай не при детях, - отрезал он. - Это наш с тобой разговор.
Не при детях. Это его любимое. А потом, когда дети легли, началось...
- Я не понимаю твоего упорства! Каждый год одно и то же! Тащить детей в эту глушь, где нет ничего, ни нормального душа, ни туалета человеческого...
- Зато там есть мама.
- Можно привезти ее сюда на неделю.
- Она не поедет, ты же знаешь. У нее там хозяйство, куры, огород...
- Господи, ну какие куры! Двадцать первый век на дворе! А ты из себя этот колхоз все никак не выдавишь.
И вот утро, суббота, дети проснулись с надеждой, а мы... Мы продолжаем.
- Гордей, послушай меня внимательно. Я не прошу тебя ехать с нами. Поезжай в свой отель, загорай у бассейна... А мы с детьми съездим к маме на неделю, а потом приедем к тебе. Что тут такого?
- Что такого? - он даже покраснел. - Да ты понимаешь, как это выглядит? Жена с детьми в деревне у тещи, а муж один на курорте? Что люди скажут?
Ну да. Вечно эти люди. Его партнеры по бизнесу, их жены с накачанными губами, их весомое мнение...
- А мне плевать, что скажут люди, - тихо сказала я.
- Вот именно! Плевать! На все! На репутацию семьи, на то, как это отразится на моем бизнесе...
Господи, ну какой бизнес? Ну торгует он сантехникой элитной, итальянские унитазы по космической цене продает... Но послушать, так Гордей чуть ли не Рокфеллер.
В дверях появилась заспанная Машка в пижаме.
- Мам, пап, вы чего кричите?
- Никто не кричит, солнышко, - Гордей тут же переключился, голос стал мягче. - Иди, завтрак приготовлю. Блинчики будешь?
Машка кивнула, но на меня посмотрела так... взросло как-то. Понимает ведь все, восемь лет уже, не маленькая.
Вечером позвонила мама.
- Алисочка, ну как вы там? Приедете? Я тут комнаты подготовила, полы помыла, занавесочки новые повесила... Помнишь, ты говорила, что Машеньке розовые нравятся? Я такие и купила, с рюшечками...
- Мам, конечно, приедем! Через неделю, как школа закончится.
- А Гордей? Он тоже?
- Он... У него работа, мам.
Молчание. Она все понимает, моя мама. Но вслух никогда ничего не скажет. Не тот человек, чтобы в чужую семью лезть, даже если это семья дочери.
- Ну и ладно, мы и сами справимся.
Положила трубку и расплакалась. Сидела и ревела, а потом вошел Гордей.
- Опять звонила твоя мать?
- Моя мама, Гордей. Мама, а не мать.
- Ну мама, какая разница... Слушай, я тут подумал. Давай компромисс, вы съездите на три дня, а потом на курорт. Идет?
Три дня. Из трех недель отпуска - три дня для мамы.
- Неделю, - сказала я твердо.
- Четыре дня. И это крайний срок, Алиса.
- Неделю, Гордей. Это не торг.
Он психанул, хлопнул дверью. Вернулся через час.
- Ладно, черт с тобой. Неделя. Но это в последний раз, поняла? В следующем году никаких деревень!
Последний раз... А мама уже не молодая. А если и правда последний?
Через неделю, в пятницу, когда дети вернулись из школы с дневниками (Машка - отличница, Петька подтянулся по математике), я сказала:
- Собирайтесь, завтра с утра едем к бабушке.
Вы бы видели их лица! Петька запрыгал как мячик, Машка кинулась меня обнимать.
- А папа? - спросила она потом.
- Папа приедет позже, у него дела.
Гордей в этот вечер пришел поздно. Дети уже спали, а я собирала вещи.
- Это что за демонстрация? - он стоял в дверях спальни.
- Какая демонстрация? Ты же сам согласился - неделя.
- Я думал, ты одумаешься! Поймешь, что это глупость, тащиться в эту дыру, когда нас ждет пятизвездочный отель!
- Нас или тебя?
Он взбесился. По-настоящему. Кричал, что я неблагодарная, а он работает как проклятый, чтобы мы ни в чем не нуждались...
- А я что? Хочу, чтобы дети знали, откуда они родом, помнили бабушку? Чтобы у них было настоящее детство, а не этот ваш глянец?
- Настоящее детство! Да ты сама-то рада была оттуда вырваться! Рассказывала, как мечтала о городе!
Это правда. Мечтала. В семнадцать лет сбежала в Москву, поступила в универ, осталась... Встретила Гордея на третьем курсе, красивый, уверенный, амбициозный. Влюбилась как кошка. А он... Он увидел во мне проект. Научил одеваться правильно, говорить, забыть про деревню...
И я справилась. Почти забыла. Пока не родились дети.
- Знаешь что, - сказал он ледяным тоном. - Поезжай. Но если ты завтра уедешь, то можешь не возвращаться.
- Что?
- Что слышала. Или я, или твоя деревня. Выбирай.
Ультиматум. Вот так, прямо в лоб. Двенадцать лет брака - и ультиматум.
Я не спала всю ночь. Лежала, смотрела в потолок, слушала, как он храпит рядом. Спокойно так, поставил ультиматум и спит. А утром проснулась от Петькиного голоса:
- Мам, мы же едем, ты обещала?
Вижу - стоят оба в дверях, уже одетые, с рюкзачками. Готовые. Умницы мои, сами собрались.
- Едем, - сказала я. - Конечно.
Гордей проснулся, когда мы уже выходили.
- Алиса, ты серьезно?
- Серьезно.
- Ты пожалеешь.
- Возможно.
Дорога была долгой. Сначала электричка, потом автобус. Дети притихли, но потом, когда за окном пошли леса и поля, оживились. Петька считал коров, а Машка собирала букет из каких-то придорожных цветов по дороге от станции.
***
Мама стояла у калитки, маленькая, сухонькая, в своем вечном цветастом халате. Увидела нас и заплакала.
- Бабуля! - Петька первый добежал, вцепился в нее.
- Бабушка! - Машка неслась следом.
А мама их обнимает, целует, причитает:
- Соколики мои, приехали... Как выросли-то! Петенька, ты меня совсем перерос! Машенька, красавица какая!
И тут я увидела как она постарела. Сильно сдала за этот год. Руки скрючены, спина согнулась... И поняла, Гордей может подождать. А мама ...точно нет.
Вечером мы сидели на веранде, пили чай с пирогами. Дети наелись до отвала, убежали к озеру, там соседские ребятишки купаются.
***
- Гордей не приехал, - это не вопрос был.
- Нет, мам. Не приехал.
- Обиделся?
- Можно и так сказать.
Она молчала, крошила печенье. Потом сказала:
- Знаешь, Алиска, я вот что думаю... Мужики, они разные бывают. Твой отец, царство ему небесное, тоже характерный был. Но он понимал, семья - это не только муж и жена. Это корни, это память... А без корней дерево засыхает.
- Мам, он хороший человек. Просто...
- Знаю, доченька. Знаю. Для него хороший - это одно, для тебя - другое. Вы ведь из разных миров. Он думает, счастье - это деньги, комфорт, статус... А ты помнишь другое счастье.
Именно так. Помню, как мы с папой на рыбалку ходили. Как мама песни пела, когда тесто месила. Как на сеновале ночевали с подружками, звезды считали...
Телефон зазвонил, это был Гордей.
- Алиса, прекрати придуриваться. Возвращайся.
- Гордей, мы только приехали.
- Я сказал, возвращайся! Завтра утром чтобы была дома!
- Нет.
- Что значит нет?
- То и значит. Я обещала детям неделю у бабушки. Мы проведем ее здесь.
- Ты пожалеешь, Алиса. Клянусь.
Он отключился. Словно сбежал от ответственности, это он любит.
А утром дети разбудили меня криками:
- Мам, пойдем на озеро! Баба Катя блинов напекла, с собой возьмем!
И мы пошли. По той тропинке, по которой я в детстве бегала. Озеро встретило своим особым утренним запахом и прохладой, дети тут же разделись, с визгом полезли в воду.
- Холодно! - кричит Машка.
- Зато как здорово! - отвечает Петька.
А я сижу на берегу, смотрю на них и думаю, господи, ну какой отель? Вот оно, счастье. Настоящее, не купленное, не показное...И совершенно бесплатно.
К вечеру четвертого дня снова позвонил Гордей.
- Последний шанс, Алиса.
- Гордей, через три дня мы вернемся и спокойно все обсудим.
- Нет. Либо завтра, либо никогда.
Мама все слышала, сидела рядом, вязала.
- Принуждает он тебя, - покачала она головой.
- Мам, у нас дети...
***
Той ночью я опять не спала. Вышла на крыльцо, села на ступеньки. Тепло, сверчки стрекочут, пахнет ночной фиалкой... И вдруг Машка вышла, села рядом.
- Мам, мы же не уедем завтра?
- Почему ты не спишь, солнышко?
- Я слышала, как папа звонил. Он злится, да?
- Да, милая. Злится.
- Потому что мы здесь, а не в отеле?
- И поэтому тоже.
- Мам, а можно я тебе что-то скажу? Только ты не ругайся?
- Конечно, говори.
- Мне в отеле скучно. Там делать нечего. Только бассейн и все. А здесь... Здесь настоящее все. И баба Катя настоящая, и озеро, и даже комары!
Обняла я ее, прижала к себе. Умница, в меня пошла.
На седьмой день собрались домой. Мама пирогов в дорогу напекла, варенья надавала, хватит до зимы.
- Приедете еще? - спросила у калитки.
- Обязательно приедем, баба Катя! - крикнул Петька.
- На осенних каникулах! - добавила Машка.
А я молчала.
Домой вернулись вечером. Квартира была пуста, Гордей на курорте. На столе записка: «Ключи оставь консьержу. Вещи заберешь, когда вернусь».
Вот и все. Двенадцать лет - и записка из двух строчек. Как будто мы… ничего и не значили. Дети легли спать, ничего не заподозрив. А я сидела и думала, что дальше? Как быть?
А дальше... Развод оформили быстро, Гордей спешил. Новая пассия быстро нашлась, молодая, амбициозная, без всяких деревенских корней. Квартиру продали, поделили пополам. Мне хватило на небольшую двушку на окраине и еще осталось. Но я ни о чем не жалею. Ни капли. Мама права была - без корней дерево засыхает🔔ЧИТАТЬ ПРО ХИТРЫЙ ПЛАН👇