Найти в Дзене
Коллекция рукоделия

На годовщине свадьбы муж решил унизить меня и показать, кто в доме хозяин. Но дальше произошло то, чего он точно не ожидал…

— Оля, ты серьёзно собираешься встречать гостей в этом… платье? — голос Константина сочился ледяным презрением, пока он, затягивая узел шёлкового галстука, смерил жену взглядом в отражении огромного зеркала в прихожей.

Ольга замерла, поправляя на плече тёмно-синюю ткань. Платье было новым, элегантным, неброским. Она сама купила его на скромную учительскую зарплату, специально для этого вечера. Десять лет. Их оловянная свадьба.

— А что с ним не так, Костя? Мне кажется, оно вполне подходит для семейного ужина.

— Подходит? — он усмехнулся. — Оно подходит для родительского собрания в твоей захудалой школе. Сегодня придут люди с телевидения, мои коллеги. А ты выглядишь… как серая мышь. Впрочем, как всегда. Неужели так сложно было попросить у меня денег и купить что-то от дизайнера? Чтобы я не краснел за тебя.

Обида подступила к горлу тугим комком. Каждый раз одно и то же. Что бы она ни сделала, всё было не так. Её работа — «возня с детишками», её увлечения — «глупости», её внешний вид — «провинциальный».

— Я хотела сделать тебе сюрприз, — тихо проговорила она, опустив глаза.

— Сюрприз? — он наконец обернулся, и его красивое, холёное лицо исказила брезгливая гримаса. — Лучшим сюрпризом было бы, если бы ты наконец занялась собой. Посмотри на жён моих коллег. Фарфоровые куколки! А ты… Ладно, проехали. Иди хоть причешись нормально, а то этот твой пучок… Словно сто лет в обед.

Дверной звонок прервал его тираду. На пороге стояла его мать, Мария Викторовна, под руку с дочерью Аллой. Обе, как две капли воды похожие друг на друга и на Константина, окинули Ольгу цепким, оценивающим взглядом.

— Здравствуй, Олечка, — пропела свекровь тоном, не предвещавшим ничего хорошего. — С годовщиной вас. Десять лет — это срок! Не каждая выдержит.

Она проплыла в гостиную, проводя пальцем в перчатке по поверхности комода. Разумеется, в поисках пыли. Алла, хихикнув, последовала за ней.

— А что это у тебя платье такое… скромненькое? — не удержалась Алла, проходя мимо. — Мама права, тебе бы чего-нибудь поярче. Ты же ещё молодая женщина. Хотя…

Она многозначительно замолчала, но Ольга и так поняла, что та хотела сказать. «Хотя годы берут своё, а ты себя запустила». Этот невысказанный упрёк висел в воздухе их дома постоянно.

Константин расцвёл, принимая поздравления от матери и сестры. Для них он был богом, гением, звездой телеэкрана. А Ольга — лишь досадным приложением, которое, по их общему мнению, ему совершенно не соответствовало.

Вскоре собрались и остальные гости. Приехал старший брат Ольги, Дмитрий, с женой Катей. Дима, крепкий, немногословный инженер, сразу почувствовал напряжение. Он обнял сестру и тихо спросил:

— Оль, всё в порядке? Ты какая-то бледная. Этот твой… опять концерты устраивает?

— Всё хорошо, Дим, не начинай, — вымученно улыбнулась Ольга. — Просто устала немного, готовилась.

Она знала, что брат недолюбливает Костю с самого начала, считая его самовлюблённым павлином. Но Ольга всегда защищала мужа. Она верила, что за внешней броней высокомерия скрывается тонкая, ранимая душа. Она так хотела в это верить.

Вечер шёл своим чередом. Константин был в своей стихии: травил байки со съёмок, сыпал именами знаменитостей, очаровывал женскую половину гостей. Мария Викторовна и Алла поддакивали каждому его слову, создавая фон обожания. Ольга же бесшумно курсировала между кухней и гостиной, меняя блюда, подливая напитки, убирая грязные салфетки. Она чувствовала себя не хозяйкой праздника, а прислугой.

— Олечка, дорогая, принеси, пожалуйста, ещё того чудесного салата с креветками, — проворковала жена Костиного начальника.

— Оля, у Игоря Семёновича закончился коньяк, — властно бросил муж из другого конца стола.

— Оль, салфетки!

Она молча выполняла просьбы, стараясь не встречаться взглядом с братом. Она знала, что он всё видит и злится за неё.

В какой-то момент, стоя на кухне и загружая посудомоечную машину, она услышала обрывок разговора из гостиной. Говорила Мария Викторовна:

— …конечно, Костеньке нужна совсем другая женщина. Эффектная, статусная. Чтобы соответствовала. А Оля… ну что Оля. Простая она, как три копейки. Учительница. Да и с годами совсем обабилась. Я ему всегда говорила: «Сынок, смотри в оба, жена — это твоё лицо!». Ну, ничего, он парень умный, думаю, скоро поймёт, что пора что-то менять.

Слёзы навернулись на глаза, но она быстро смахнула их тыльной стороной ладони. Нельзя раскисать. Не сейчас. Она вернётся за стол с улыбкой, и никто ничего не заметит. Так было всегда.

Наконец, когда десерт был съеден, Константин поднялся с бокалом шампанского. В комнате воцарилась тишина. Все ждали торжественного тоста.

— Друзья, родные! — начал он патетично, обводя всех сияющим взглядом. — Сегодня у нас с Ольгой знаменательный день. Десять лет. Целая эпоха! За эти годы мы многое прошли. Я многого добился. Стал тем, кто я есть. И, конечно, за спиной каждого успешного мужчины стоит женщина.

Он сделал паузу, и его взгляд остановился на Ольге. В его глазах плясали злые, насмешливые огоньки.

— Моя Ольга — прекрасная хозяйка. Она всегда рядом, всегда в тени. Но я, как любящий муж, хочу, чтобы она тоже росла и развивалась. Чтобы она… соответствовала. Поэтому я приготовил для неё особенный подарок. Подарок, который, я надеюсь, станет для неё стимулом.

Он подошёл к комоду и взял оттуда большую, красиво упакованную коробку. Гости заулыбались в предвкушении. Ольга почувствовала, как внутри всё сжалось от дурного предчувствия.

— Оленька, это тебе, — он протянул ей коробку.

С дрожащими руками она развязала ленту и открыла крышку. На атласной подложке лежали не духи, не украшения и не путёвка на море. Там лежала стопка глянцевых брошюр, перевязанная золотым шнурком. Верхняя гласила: «Лучшие фитнес-центры Москвы. Создай тело своей мечты!». Под ней виднелась другая: «Консультация топ-стилиста. Измени свой имидж — измени свою жизнь!». И вишенкой на торте был дорогой сертификат, отпечатанный на плотной бумаге: «Курс лекций “Искусство быть женой успешного мужчины”».

В комнате повисла оглушительная тишина. Было слышно, как тикают настенные часы. Лицо Ольги горело, словно ей дали пощёчину. Это было не просто оскорбление. Это было публичное унижение, тщательно спланированное и исполненное с жестоким изяществом. Она подняла глаза на мужа. Он стоял, улыбаясь своей самой обаятельной телевизионной улыбкой, ожидая её реакции. Ожидая слёз, истерики, скандала. Чтобы потом великодушно сказать: «Ну вот, я же как лучше хотел, а ты всё не так поняла».

Мария Викторовна и Алла едва сдерживали торжествующие улыбки. Дмитрий побагровел и уже начал подниматься из-за стола, но его жена Катя удержала его за руку.

Но Ольга не заплакала. В этот момент что-то внутри неё, что так долго было сжато в тугой узел, вдруг лопнуло. Десять лет унижений, насмешек, обесценивания — всё это пронеслось перед её глазами. И внезапно ей стало не больно, а… смешно. Смешно от его напыщенности, от его глупости, от его уверенности в собственной неотразимости.

Она медленно, подчёркнуто аккуратно, сложила брошюры обратно в коробку и поставила её на стол. Затем она спокойно посмотрела на мужа.

— Спасибо, Костя. Это… очень познавательный подарок, — её голос звучал ровно и удивительно спокойно. — Он действительно заставил меня задуматься о многом. И знаешь, я поняла, что ты прав. Женщина должна расти. И я тоже приготовила тебе подарок. В честь нашей годовщины.

Константин удивлённо приподнял бровь. Гости зашептались.

— Правда? Милая, не стоило…

— Стоило, Костя. Ещё как стоило, — она встала и подошла к своему серванту, где в ящичке хранились документы. Она достала оттуда тонкую картонную папку.

— Это тебе, — она положила папку перед ним на стол.

Он с недоумением посмотрел на неё, потом на папку. Медленно открыл. На верхнем листе лежал официальный документ. Константин пробежал по нему глазами, и его лицо начало меняться. Улыбка сползла, на скулах заходили желваки.

— Что… что это такое? — прохрипел он, не веря своим глазам.

— Это копия моего искового заявления о расторжении брака, — так же спокойно пояснила Ольга, возвращаясь на своё место. — Оригинал уже в суде. Нас разведут через месяц. Я не стала просить срок на примирение, не вижу в этом смысла.

Комнату словно заморозили. Мария Викторовна вскочила, опрокинув бокал с вином.

— Ты что себе позволяешь, дрянь?! — взвизгнула она. — Ты с ума сошла? После всего, что мой сын для тебя сделал!

— А что он для меня сделал, Мария Викторовна? — Ольга впервые за десять лет посмотрела на свекровь прямо, без страха. — Купил мне раз в год шубу, чтобы я не позорила его на корпоративе? Возил на курорт, где я сидела с книжкой у бассейна, пока он развлекался с коллегами? Или, может, он подарил мне уважение? Любовь? Нет. Он подарил мне только комплексы и ощущение собственной ничтожности. Но это в прошлом.

— Да кто ты без него?! — не унималась Алла. — Учителка с жалкой зарплатой! Ты пропадёшь!

— Не пропаду, — твёрдо сказала Ольга. — Я, в отличие от некоторых, умею работать и зарабатывать на жизнь. А ещё, знаешь, Костя, я в последнее время не только английскому детей учу. Я многому научилась сама. Например, я внимательно прочитала Семейный кодекс Российской Федерации.

Константин, наконец оправившись от шока, рассмеялся. Зло, надрывно.

— Семейный кодекс? Ты меня решила напугать? Эта квартира — совместно нажитое имущество! Мы её будем делить пополам. Посмотрим, как ты запоёшь, когда окажешься с чемоданом на улице!

Тут Ольга улыбнулась. По-настоящему, впервые за весь вечер.

— Вот тут, дорогой, ты ошибаешься. Открой вторую страницу в папке.

Он лихорадочно перевернул лист. Там лежала копия договора купли-продажи на квартиру и выписка из банка.

— Статья 36 Семейного кодекса, если тебе интересно, — мягко, почти как на уроке, пояснила она. — Имущество, полученное одним из супругов во время брака в дар, в порядке наследования или по иным безвозмездным сделкам, является его собственностью. Эту квартиру мы купили десять лет назад. Ровно через неделю после свадьбы. И купили мы её на деньги, которые мне достались в наследство от моих родителей после продажи их дома. Вот банковский перевод, который подтверждает, что деньги с моего наследного счёта ушли напрямую продавцу квартиры. Так что эта квартира, Костя, моя. И только моя.

Лицо Константина стало пепельно-серым. Он смотрел то на документы, то на Ольгу, и в его глазах плескался уже не гнев, а животный страх.

— Ты… ты всё это время…

— Молчала? Да. Я тебя любила, Костя. И я надеялась, что ты изменишься. Я думала, что семья — это компромиссы. Но я путала компромиссы с унижением. Я поняла одну простую вещь, которой учу и своих детей в школе: нельзя позволять никому себя топтать. Бороться за своё достоинство можно и нужно всегда! Даже если кажется, что сил больше нет. Руки опускать нельзя! Никогда!

Она обвела взглядом ошеломлённых гостей.

— Так что мой подарок тебе, дорогой муж, — это свобода. Свобода от «серой мыши», от «обабившейся учителки». Можешь найти себе фарфоровую куколку, которая будет тебе соответствовать. А я прошу тебя, твою маму и сестру освободить мою квартиру. Прямо сейчас.

— Ты не посмеешь! — закричал он, вскакивая.

— Посмею. Иначе мне придётся вызвать полицию, — её голос звенел сталью.

Дмитрий поднялся и встал рядом с сестрой, положив ей руку на плечо.

— Ты не расслышал? — басом спросил он у Константина. — Вам сказали уходить.

Константин с ненавистью посмотрел на Ольгу, потом на её брата. Он понял, что шоу окончено. Его шоу. И он в нём проиграл.

Молча, не говоря ни слова, он схватил со стула свой пиджак и направился к выходу. Мария Викторовна и Алла, шипя проклятия, бросились за ним.

Когда за ними захлопнулась дверь, в комнате снова повисла тишина, но уже другая. Не напряжённая, а очищающая. Ольга глубоко вздохнула, словно сбросила с плеч неподъёмный груз, который носила десять лет. Слёзы всё-таки покатились по её щекам, но это были слёзы не горя, а освобождения.

Ошарашенные коллеги мужа начали неловко прощаться и уходить. Остались только Дима и Катя.

Катя подошла и крепко обняла её.

— Ты такая молодец! Я так горжусь тобой!

Дима смотрел на сестру с восхищением.

— Ну, ты даёшь, сестрёнка. Я всегда знал, что ты сильная. Просто забыла об этом.

Ольга вытерла слёзы и посмотрела в окно на огни ночного города. Там, за стеклом, начиналась её новая жизнь. Без страха, без упрёков, без необходимости постоянно кому-то соответствовать. Жизнь, в которой она сама будет решать, какое платье ей носить и какой женщиной ей быть.

Она взяла со стола коробку с унизительным «подарком», вынесла её на кухню и, не раздумывая, выбросила в мусорное ведро.

Она была свободна. И это был лучший подарок на годовщину, который она могла себе представить.

Продолжение здесь >>>