Валентина поставила на стол последнее блюдо и вытерла руки о фартук. Гости уже расселись вокруг праздничного стола. Свекровь Тамара Ивановна восседала во главе, принимая поздравления с семидесятилетием.
— Валя, а где салфетки? — крикнул Витя из гостиной. — Мама говорит, что без салфеток неприлично подавать.
— Сейчас принесу.
Валентина достала из шкафа кружевные салфетки, которые свекровь подарила ей пять лет назад. Тогда она сказала: «Хотя бы стол научись правильно накрывать».
— Вот теперь другое дело! — Тамара Ивановна оглядела стол. — Валя, ты же помнишь, что я не ем жареное? Доктор запретил.
— Там есть тушёная курица и овощи на пару.
— А почему так мало? На семь человек этого не хватит.
Витя кашлянул.
— Мам, давайте за стол. Валя старалась.
— Конечно старалась. Только как всегда — наполовину.
Валентина села и налила себе компот. Руки дрожали от злости, но она молчала. Как всегда.
— Тань, а когда у вас новоселье? — спросила свекровь у дочери. — Витя говорил, что квартиру уже получили.
— В следующем месяце планируем, — ответила Таня. — Но пока не решили, где отмечать.
— У нас дома лучше всего, — сказал Витя. — Места больше, и мама поможет организовать.
— Может, в ресторане? — предложила Валентина. — Так никто не будет уставать.
Тамара Ивановна поджала губы.
— В ресторане? Да там одни чужие люди. Семейные праздники дома отмечают. Правда, Витя?
— Ну да, мам. Дома уютнее.
— А кто готовить будет? — спросила Валентина.
— Как всегда — вместе. Я буду руководить, ты исполнять.
Валентина поперхнулась компотом.
— Руководить?
— А что тут странного? У меня опыт больше. Да и Витя всегда говорит, что мои советы самые правильные.
Витя кивнул и отрезал кусок торта.
— Мама лучше знает, как что делать. У неё золотые руки и голова на плечах.
— А у меня что? — тихо спросила Валентина.
— У тебя тоже всё хорошо. Просто мама опытнее.
Тамара Ивановна улыбнулась и погладила сына по руке.
— Витенька у меня умница. Всегда прислушивается к маминым советам. И правильно делает.
— Конечно, — сказал Витя. — Зачем изобретать велосипед, если мама всё уже знает?
Валентина отложила вилку. В горле пересохло.
— То есть получается, все решения принимает Тамара Ивановна?
— Не все, — засмеялся Витя. — Только важные. А в мелочах ты сама решай.
— Какие мелочи?
— Ну... что на завтрак готовить, какие носки мне покупать.
— А крупные покупки?
— Это мы с мамой обсуждаем. У неё чутьё на деньги.
Валентина посмотрела на мужа, потом на свекровь. Та довольно кивала.
— Правильно, сынок. Бабы в финансах не разбираются. Эмоциями руководствуются.
— Погоди, — Валентина встала. — То есть я баба, а Тамара Ивановна кто?
— Мама — это другое дело, — сказал Витя. — Она меня вырастила, выучила. Знает, что мне нужно.
— А я тридцать лет с тобой живу. Разве этого мало, чтобы понять, что тебе нужно?
Витя пожал плечами.
— Валь, ну чего ты взъелась? Мама хочет как лучше.
— Для кого лучше?
— Для всех. Для семьи.
Валентина обвела взглядом стол. Все молчали и смотрели в тарелки. Только свекровь сидела с каменным лицом.
— Витя, — медленно произнесла Валентина. — Ответь честно. Кто в нашем доме главный?
Витя отложил вилку и посмотрел на маму. Та едва заметно кивнула.
— В нашем доме моя мама — закон!
Тишина повисла над столом. Валентина стояла и смотрела на мужа широко раскрытыми глазами.
— Понятно, — тихо сказала Валентина.
Она сняла фартук и повесила на спинку стула. Движения спокойные, будто она моет посуду или складывает бельё.
— Валь, ты чего? — забеспокоился Витя. — Садись, доедай.
— Нет, Вить. Не буду.
Валентина вышла из кухни. В спальне открыла шкаф и достала сумку. Начала складывать вещи. Нижнее бельё, халат, тапочки.
— Ты куда собралась? — Витя стоял в дверях.
— К Лиде переночую.
— Из-за чего? Мы же нормально разговаривали.
Валентина достала из тумбочки паспорт и пенсионное удостоверение.
— Нормально? Ты сказал, что твоя мама в нашем доме закон.
— Ну и что? Она же не чужая.
— А я чужая?
Витя почесал затылок.
— При чём тут это? Ты жена, мама — мама. Разные вещи.
— Вить, мы тридцать лет женаты. Тридцать лет я стираю твои носки, глажу рубашки, готовлю борщ. А ты говоришь, что здесь хозяйка твоя мама.
— Ну не хозяйка, а... главный советчик.
— Советчик? — Валентина закрыла сумку. — Она решает, где отмечать праздники. Выбирает мебель. Говорит, что покупать, а что нет. Советчик?
— Валь, не надо из мухи слона делать.
Валентина прошла мимо него к выходу. На кухне все сидели молча. Тамара Ивановна нарезала торт.
— Валя, ты куда? — спросила Таня.
— К подруге. Отдохну немного.
— От чего отдохнуть? — свекровь не подняла глаз от торта. — Мы же мирно сидели.
— Мирно. Да.
Валентина надела куртку. Витя схватил её за рукав.
— Не ври людям голову. Мы семья, должны вместе решать проблемы.
— Какие проблемы, Вить? Ты же сказал — твоя мама закон. Значит, она всё решит без меня.
— Я не то имел в виду.
— А что?
Витя заморгал.
— Ну... что мама умная. Опытная.
— И что я должна молчать всю жизнь?
— Не молчать. Советоваться с ней.
Валентина достала ключи.
— Вить, за тридцать лет я ни разу не сказала твоей маме нет. Ни разу. Она говорила — делай так, я делала. Она говорила — покупай это, я покупала. Где моя жизнь?
— При чём тут твоя жизнь? Мы же живём хорошо.
— Кто живёт хорошо? Ты с мамой?
— Мы все.
— Нет, Вить. Не все.
Валентина открыла дверь. На пороге обернулась.
— Когда решишь, кто тебе важнее — жена или мама, позвони. Номер Лиды знаешь.
— Валь, подожди! Не уходи на ночь глядя!
Дверь закрылась. Валентина спускалась по лестнице и дышала полной грудью. Впервые за много лет.
В квартире повисла тишина. Витя стоял у двери и не понимал, что произошло. Тамара Ивановна отложила нож.
— Ну и хорошо. Истерички нам не нужны.
— Мам, может, я зря сказал про закон?
— Правильно сказал. Она должна знать своё место.
Таня встала из-за стола.
— Мам, а вы не думаете, что слишком жёстко?
— Жёстко? — Тамара Ивановна выпрямилась. — Я этой Вальке всю жизнь жить помогаю. Дом веду, советы даю. А она неблагодарная.
— Но ведь это её дом тоже.
— Её дом? — засмеялась свекровь. — Кто квартиру покупал? Витя. А кто Витю растил? Я. Значит, дом мой.
Витя сел на диван и взялся за голову.
— Что теперь делать?
— Ничего. Покапризничает и вернётся. Некуда ей деваться.
Утром Витя позвонил Лиде.
— Алло, это Витя. Валя у тебя?
— У меня. А что?
— Передай, пусть домой идёт. Поговорим нормально.
— Сам передай. Вот телефон.
— Валь? Ну что за детский сад? Иди домой.
— Нет.
— Как нет? У нас дела, планы. Завтра к врачу записан.
— Отпишись. Или маму попроси сходить.
— При чём тут мама? Это твой врач.
— Вить, я же говорила. Пока не решишь, кто главнее, домой не вернусь.
— Да решил я! Ты главная, ты!
— Неправда. Вчера при всех сказал другое.
Витя замолчал. Потом тяжело вздохнул.
— Ладно. Мама немного перегибает палку. Но она же не со зла.
— Немного? Витя, она мне указывает, что готовить на завтрак!
— Ну это мелочи.
— Для тебя мелочи. А я каждый день живу по её указке.
— Валь, ну нельзя же так сразу всё ломать. Мама привыкла.
— А я привыкла быть прислугой? Извини, не хочу больше.
Гудки. Витя швырнул трубку на диван. Мама вышла из кухни с чашкой чая.
— Не берёт?
— Берёт. Но домой не идёт.
— Капризничает?
— Не знаю, мам. Может, она права?
Тамара Ивановна поставила чашку так резко, что чай расплескался.
— В чём права? В том, что тридцать лет жрала мой хлеб?
— Мам, не надо так.
— А как надо? Я ночами не спала, когда ты болел. Деньги на твоё образование занимала. А теперь какая-то Валька учит, как жить?
— Она не учит. Просто хочет, чтобы с ней считались.
— Считались? — Тамара Ивановна села напротив сына. — Витя, я всю жизнь тебе отдала. Замуж второй раз не вышла, чтобы тебе мачеху не привести. Жила для тебя одного.
— Знаю, мам.
— И теперь эта... особа решила меня из твоей жизни выкинуть?
— Никто никого не выкидывает.
— Выкидывает! Она ультиматум поставила — или она, или я.
Витя потёр виски. Голова раскалывалась.
— Не говорила она так.
— А что говорила? Что не вернётся, пока ты не выберешь между нами.
Вечером Витя опять звонил Лиде.
— Лид, дай Вале трубку.
— Она не хочет.
— Ну попроси!
— Валь, Витька звонит! — крикнула Лида. — Не хочет с тобой говорить!
— Почему не хочет?
— Говорит, пока не разберёшься с мамой, разговаривать не о чем.
— Да что я должен с ней сделать? Выгнать?
— А ты у Вали спроси.
— Так она трубку не берёт!
— Тогда приезжай.
Витя приехал через час. Валентина сидела на кухне у Лиды и пила чай. Выглядела спокойно.
— Валь, ну что за ерунда? Пошли домой.
— Нет.
— Почему нет?
— Потому что дома хозяйка твоя мама. Зачем я там?
— Ну не хозяйка она!
— А кто? Ты вчера сам сказал — она закон.
Витя сел напротив жены.
— Слушай, я понял. Мама действительно много чего решает. Но она хочет как лучше.
— Для кого лучше?
— Для всех.
— Нет, Вить. Для тебя. Я ей мешаю.
— Не мешаешь.
— Мешаю. Тридцать лет мешаю. Она хотела, чтобы ты на Зинке женился. Помнишь?
Витя кивнул.
— Помню. Но я же на тебе женился.
— Женился. А слушаешь её.
— Валь, ну что ты от меня хочешь?
Валентина поставила чашку.
— Чтобы ты сам решал. Без маминых советов. Чтобы спрашивал моё мнение, а не её. Чтобы я была женой, а не прислугой.
— Ты не прислуга.
— Тогда почему она указывает, что мне готовить?
— Ну... привычка.
— Вить, мне пятьдесят семь лет. Я умею готовить борщ. Неужели не понятно?
Витя молчал. Потом тихо спросил:
— А если мама не согласится?
— Тогда выбирай — она или я.
Витя вернулся домой поздно. Мама сидела на кухне и ждала.
— Ну что? Образумилась твоя Валька?
— Мам, нам нужно поговорить.
— О чём говорить? Она должна извиниться и вернуться.
Витя сел напротив матери.
— Мам, а может, она права? Может, мы правда много чего за неё решаем?
Тамара Ивановна вскинулась.
— Мы? Это я решаю, что ли?
— Решаешь, мам. Почти всё.
— Потому что у меня мозги есть! А у неё что?
— У неё тоже есть. Просто я её не слушаю.
— И правильно делаешь! Она же дура полная!
Витя покачал головой.
— Не дура, мам. Просто я привык тебя слушать, а её нет.
— Витя, ты что несёшь? Я тебя растила, учила жизни. А эта Валька что сделала?
— Тридцать лет со мной прожила. Меня кормила, стирала, убирала. Детей растила.
— Это её обязанность! Жена должна мужу служить!
— А муж должен жену уважать.
Тамара Ивановна встала.
— Она тебе мозги промыла! Всю жизнь нормально жили, а теперь ей что-то не так!
— Мам, может, ей всегда было не так. Просто молчала.
— Молчала и правильно делала!
Витя тяжело вздохнул.
— Знаешь что, мам? Завтра поеду к Вале. Скажу, что буду сам решать семейные дела.
— А обо мне подумал? Я что, лишняя теперь?
— Не лишняя. Но советчик, а не хозяйка.
— Витя! Ты же мой сын!
— И её муж. Тридцать лет уже.
На следующий день Витя приехал к Лиде с букетом.
— Валь, я понял. Ты права. Мама слишком много решает за нас.
Валентина внимательно посмотрела на мужа.
— И что теперь?
— Теперь буду сам решать. С тобой советоваться, а не с мамой.
— А если она против?
— Её дело. Мы взрослые люди.
— Серьёзно говоришь?
— Серьёзно. Вчера полночи думал. Понял — жена важнее мамы. Ты со мной остаться выбрала, а она меня родила. Разные вещи.
Валентина помолчала.
— А новоселье у Тани где отмечать будем?
— Где ты скажешь. В ресторане так в ресторане.
— А мебель в спальню?
— Вместе выберем. Нам же спать на ней.
— А деньги кто тратить будет?
— Ты. Ты лучше знаешь, что нужно.
Валентина улыбнулась первый раз за два дня.
— Ладно. Поехали домой.
Дома их ждала Тамара Ивановна. Сидела в гостиной с каменным лицом.
— Ну что, нагулялись?
— Мам, мы поговорили. Решили — будем сами решать семейные дела.
— А я кто? Чужая?
— Не чужая. Но не главная в нашем доме.
Свекровь посмотрела на Валентину.
— Добилась своего?
— Тамара Ивановна, я не боролась с вами. Просто хотела быть хозяйкой в своём доме.
— Хозяйкой? — фыркнула свекровь. — Посмотрим, как хозяйничать будешь.
— Посмотрим, — спокойно согласилась Валентина.
Через месяц новоселье у Тани отмечали в ресторане. Витя сам выбрал место и оплатил банкет. Тамара Ивановна сначала бурчала, но потом призналась, что отдохнула впервые за годы.
Мебель в спальню покупали вместе — Витя и Валентина. Свекровь высказала мнение, но решение принимали супруги.
За продуктами Валентина теперь ходила одна. Покупала что хотела. Готовила что хотела. Витя иногда просил борщ или котлеты, но не требовал.
— Знаешь, Вить, — сказала однажды Валентина, — а мне нравится быть женой, а не дочкой.
— А мне нравится иметь жену, а не вторую маму.
Тамара Ивановна постепенно привыкла к новым порядкам. Иногда пыталась командовать, но Витя мягко останавливал.
— Мам, это Валя решает.
— Или: мам, мы сами разберёмся.
Валентина больше не молчала. Если что-то не нравилось, говорила прямо. Витя прислушивался.
Семья перестроилась. В ней появились границы и уважение. Валентина наконец почувствовала себя полноправной хозяйкой своей жизни.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- вас ждет много интересного!
Читайте также: