На заре мира, среди звуков, которых не слышит современное ухо, могла бы петь именно она — странная, древняя, упрямая птица с хохолком и запахом болота. Гоацин. Один из самых загадочных жителей Амазонки, существо, будто сошедшее со страниц книги о доисторических временах.
Учёные спорят уже более века: кто он такой? Курообразный? Козодоеобразный? Или, может быть, вообще прямой потомок археоптерикса? Научные споры шли и шли, и, не найдя ему достойного соседа, птицу записали в отряд куриных — из уважения, а может, просто ради покоя в классификациях.
Но гоацин не похож ни на кого.
Птенцы рождаются с когтями на крыльях — точь-в-точь как у первоптицы археоптерикса, летавшей 150 миллионов лет назад. Эти крошечные доисторические создания не ждут милости от судьбы: цепляются за ветки четырьмя конечностями — лапами и крыльями — и ползают по деревьям, словно миниатюрные рептилии.
Если сверху спускается змея или приближается ягуар, птенец не паникует — просто бросается вниз. Прямо в реку. Он умеет нырять, плыть и снова карабкаться на дерево, как опытный акробат джунглей.
А вот взрослый гоацин в воду не сунется ни за что. Он уже забыл детские подвиги и ведёт себя с достоинством. Правда, летает он всё равно неловко. Если нужно пересечь реку, не машет крыльями — планирует, как белка-летяга, из одной зелёной кроны в другую. А потом долго сидит, распластавшись на ветке, отдыхает, шумно переводя дух.
Главная тайна гоацина — его зоб.
Он огромен, по-настоящему гигантский: весит в семь с половиной раз больше желудка. Настолько велик, что ради него природа была вынуждена уменьшить грудную кость и мышцы, отвечающие за полёт. Так что за способность переваривать листья гоацин расплатился невозможностью летать.
Зоб птицы устроен как лаборатория переваривания зелени — со стенками из роговых пластинок и отдельными «камерами» наподобие коровьего желудка. В нём бурлит химическая жизнь: бактерии расщепляют жёсткие ароидные листья, превращая их в энергию. Вся птица пахнет болотом и силосом. За это в Южной Америке гоацина прозвали просто — вонючкой.
Но этот запах спасает ей жизнь. Ни один охотник не желает связываться с птицей, от которой несёт коровником. А ведь виновата не она, а её пища. Ещё в XX веке орнитолог Гюнтер Нитхаммер писал:
«Всепроникающий запах исходит лишь из содержимого зоба. Сняв кожу с гоацина, я убедился: мясо почти не имеет аромата. Пахнет только еда, которую он переваривает».
Гнёзда гоацины строят над водой — всегда. Это важно: ведь птенцам нужно куда-то падать. Платформа из веток небрежна, рыхла, но крепко держится на суку. Самец и самка трудятся вместе, а потом поочерёдно насиживают яйца. Родительская забота у этих птиц трогательная: малыши суют клювы прямо в глотку взрослых, и те отрыгивают полупереваренные листья — как пингвины рыбу своим птенцам.
Когда в тени тропического полдня всё вокруг стихает, гоацины оживают. Их колонии превращаются в хор — визжащий, мяукающий, свистящий, шипящий. Кажется, будто джунгли переговариваются сами с собой.
Гоацины живут в Гвиане, Колумбии, Перу, Бразилии, в самом сердце амазонских болот и пойм. Их можно увидеть на ветвях, нависающих над рекой, где воздух тяжёл от влажности и гудения насекомых.
Эта птица — живой анахронизм, каприз эволюции, не пошедший дальше своего древнего эксперимента. Она плохо летает, не поёт, пахнет навозом и живёт в глуши, но именно в этом — её совершенство.
Гоацин напоминает нам, что эволюция — не лестница к совершенству, а россыпь тропинок, где каждая форма жизни идёт своим путём.
Он выбрал путь через листья, зоб и болота — и идёт по нему уже миллионы лет.
Подписывайтесь на наш канал в Телеграм, там много интересного! Наш ВК и Рутуб
Также подписывайтесь на наши паблики и YouTube каналы Zoo и Планета Земля по ссылкам в описании. Спасибо за обратную связь, лайки, комментарии и репосты!