Эд Гин (Чарли Ханнэм) вырос с властной мамой Августой (Лори Меткалф) в городке Ла-Кросс, штат Висконсин. Мать запрещала заводить друзей и всерьез размышляла над кастрацией Эда, которая решила бы проблему его романтических позывов. Гин тайком встречался с Эделайн Уоткинс (Сюзанна Сон), с которой делил страсть ко всему связанному со смертью. Особое место в этом ряду занимали комиксы про Илзу Кох (Вики Крипс) — нацистскую преступницу, которая делала абажуры и обивку для стульев из кожи евреев. Спустя десять с лишним лет после смерти Августы, в 1957-м, когда Гина арестуют по обвинению в убийстве владелицы магазина хозтоваров, выяснится, что изучение наследия Илзы Кох не прошло даром. Однако следствию удастся доказать лишь два убийства — остальную кожу Эд снимал с выкопанных на кладбище мертвецов. Неудивительно, что его буквально без суда и следствия отправили в психбольницу. Но на этом его история только началась, поскольку в 1960-м вдохновленный историей Гина Альфред Хичкок (Том Холландер) снял «Психо».
В одном из эпизодов «Истории Эда Гина» режиссер Тоуб Хупер (Уилл Брилл), слегка надсаживаясь, доказывает актуальность своего свежего замысла под названием «Техасская резня бензопилой». Вкратце его речь сводится к тому, что времена, когда американцы сжигают вьетнамцев целыми деревнями, требуют нового подхода к кинотеатральным развлечениям. С заслуженным постановщиком очевидно согласны шоураннер третьего сезона антологии «Монстр» Иэн Бреннан и создатель этого шоу Райан Мерфи. В «Истории Эда Гина» он значится лишь продюсером, зато его имя в названии компании Ryan Murphy Productions написано в начале каждой серии самыми большими буквами.
Предыдущие сезоны «Монстра», посвященные Джеффри Дамеру и братьям Менендес, уже вызывали проклятия критиков, которые обвиняли Мерфи в ползучей аморальности. «Историю Эда Гина» громят уже по-крупному — 29% «свежести» на агрегаторе Rotten Tomatoes и несколько назидательных «колов». Согласно статистике Netflix, первый и второй «Монстры» становились лидерами по числу просмотров. Вполне вероятно, такая же участь ждет и «Историю Эда Гина».
Благодаря «Американской истории ужасов» и «Американской истории преступлений» Мерфи стал одним из законодателей моды на сериалы-антологии. Однако ни один из них, кажется, не наращивал амбиции с такой скоростью, с какой это делает «Монстр». Изобразительные фокусы истории Дамера и запутанный нарратив в рассказе о Менендесах безусловно меркнут перед тем, во что превращена «История Эда Гина». На нормальный рассказ про маньяка здесь более или менее похожа только первая из восьми серий. Дальше действие перемещается на площадку «Психо», а Гин входит в кадр к Хичкоку. Кусок про «Техасскую резню бензопилой» заставляет не только Хупера кромсать людей в супермаркете (из этого видения родился замысел), но и Чарли Ханнэма исполнять пируэты с включенной бензопилой. Ближе к финалу своеобразный сюрприз ждет еще и тех, кто последние шесть лет ждет продолжения «Охотника за разумом» Дэвида Финчера.
Несмотря на то что единоличным шоураннером значится Бреннан, стиль Мерфи здесь чувствуется в каждом повороте мысли. «История Эда Гина» вообще похожа на микс из его прошлых мини-сериалов «Голливуд» и «Рэтчед» — с той поправкой, что на сей раз это не просто формальные игры. Этот сезон в какой-то момент планировали назвать «Оригинальный монстр», поскольку именно от Гина, по версии авторов, ведут свою родословную следующие поколения серийных убийц. В результате маньяком здесь походя назначена американская поп-культура, которая подстегивает воспроизводство последователей Гина. Это вполне очевидное соображение, но оно вполне годится в качестве среднего пальца от авторов «Монстра» в ответ на обвинения в аморальности.
На деле же «Монстр», как это часто бывает у Мерфи, работает несколько тоньше, прикрываясь кэмпом и китчем, которыми на современном телевидении лучше не владеет никто. С одной стороны, «История Эда Гина» сталкивает эпохи и смыслы с остроумием почти что в духе «Сказки» или «Франкофонии» Александра Сокурова. С другой — авторы прекрасно понимают, что занимаются примерно тем же, чем Хичкок и Хупер, так что интонация шоу от начала и до конца остается во многом ироничной, если не сказать игривой. Во многом это заслуга Чарли Ханнэма. Эд Гин — его Джокер, и в этой роли он на протяжении всех восьми серий выглядит одновременно смешно, страшно и по-своему беззащитно. Смех нужен для вовлечения в мир сериала, в котором есть и абсолютно чудовищные кадры. Мерфи и Бреннан, как полагается площадным актерам, тщательно скрывают свой гуманизм. Однако в их готовности сочувствовать монстрам именно гуманизма, пожалуй, больше, чем в любом модном тру-крайме. А главное, что при помощи самых диких приемов «Монстр» со всей ясностью ставит самые неудобные вопросы, то есть делает то, чем и должно заниматься искусство.
Фото: Netflix
Текст: Ярослав Забалуев