– Да что сложного в том, чтобы сидеть дома с детьми? – Павел раздражённо бросил портфель на диван. – Я пашу по двенадцать часов, а ты жалуешься, что устала!
Марина медленно повернулась. В одной руке – грудной Тимоша, в другой – половник. На плече висела четырёхлетняя Соня, требующая заплести ей косички.
– Что я делаю? Сижу дома?
– Ну не работаешь же! Дети, готовка – это не работа!
– А починить кран на кухне – это работа? Третий месяц капает!
– Марин, я не сантехник! Я после работы еле живой!
– А я, по-твоему, свежая как огурчик? – Марина пересадила Тимошу в стульчик. – Знаешь что? Давай поменяемся! На один день! Посмотрим, кому сложнее!
– А давай! – Павел хлопнул по столу. – Завтра суббота. Ты идёшь на мою подработку – помочь Серёге с ремонтом квартиры. А я остаюсь с детьми!
– И готовишь, и убираешь, и стираешь!
– Без проблем! Что там сложного? Включил стиралку, сварил макароны, мультики детям поставил!
– Договорились! И кран починишь!
– И кран! А ты проводку в новостройке Серёги проложишь!
– Проложу!
Они пожали друг другу руки, как деловые партнёры. Соня с интересом наблюдала за ними.
– Мама, папа, вы что, поссорились?
– Нет, солнышко. Мы эксперимент проводим.
– Какой?
– Завтра папа будет мамой, а мама – папой!
– Ух ты! Папа, ты косички плести умеешь?
Павел уверенно кивнул:
– Научусь!
Утро субботы. Шесть часов. Тимоша проснулся и заорал.
– Марин, утихомирь его!
– Э-э, не, сегодня ты – я! – ответила та. – Сам вставай, это же не сложно!
Павел вскочил, схватил сына.
– Тихо-тихо, малыш! Папа здесь!
Тимоша орал всё громче. Памперс полный, пижама мокрая, и он явно голодный.
– Марин, где памперсы?
– Сам ищи! Я на работу опаздываю! – крикнула она из ванной.
Павел нашёл памперсы через десять минут – в детской, на верхней полке. Пока менял, Тимоша описал его дважды.
– Как ты ухитряешься писать во время переодевания?!
Соня проснулась от криков брата.
– Папа, я кушать хочу! И какать! И косичку!
– Сейчас, подожди!
– Не могу ждать! Хочу прямо СЕЙЧАС!
Павел подхватил Тимошу под мышку, побежал с Соней в туалет. Усадил дочь, попытался одновременно держать сына.
– Папа, подтирать!
– Соня, ты же большая!
– Мама всегда подтирает!
Марина вышла из квартиры, крикнув:
– Не забудь – Тимоше кашу без комочков, Соне блинчики! И в десять к педиатру! Удачи!
Дверь хлопнула. Павел остался один с детьми.
Семь утра. Кухня выглядела как после бомбёжки. Павел пытался варить кашу, держа Тимошу на руках – тот отказывался сидеть в стульчике. Соня требовала блинчики «как мама делает, с дырочками».
– Соня, я не умею с дырочками!
– Тогда я не буду есть! Буду голодать! И умру!
Первый блин вышел комом. Второй – подгорел. Третий прилип к сковороде намертво. Каша убежала, залив плиту.
– Папа, фу! – Соня смотрела на чёрный блин. – Это не еда!
– Это... шоколадный блин!
– Папа, я не дура! Это горелый блин!
Тимоша размазал кашу по лицу, волосам, одежде Павла. Потом чихнул, добавив эффекта.
В восемь Павел сдался и сделал бутерброды. Дети ели и смотрели на него с сочувствием.
– Папа, а уборку когда делать будешь? – спросила Соня.
Павел оглядел кухню. Посуда горой, на плите пригоревшая каша, на полу мука, на стенах – следы от Тимошиных рук.
– Потом!
– Мама говорит, потом будет только хуже!
В девять началась стирка. Павел запихнул всё в машинку, не разбирая. Белое, цветное, деликатное – всё вместе.
– Папа, так нельзя! – возмутилась Соня.
– Почему?
– Мама говорит, покрасится всё!
– Ерунда! Современные машинки умные!
Пока машинка стирала, Павел пытался заплести Соне косичку. После пятой попытки дочь заплакала:
– Больно! И криво! Я как чучело!
– Соня, я стараюсь!
– Плохо стараешься!
В половине десятого Павел вспомнил про педиатра. Начал собирать детей. Тимоша опять обкакался. Соня не могла найти любимые носочки с единорогами.
– Соня, надень другие!
– Нет! Только с единорогами! Они счастливые!
Нашли носки через пятнадцать минут – в холодильнике. Почему там – загадка.
До поликлиники добрались к одиннадцати – опоздали на час. Врач посмотрела укоризненно:
– Папа, вы записаны на десять!
– Извините, мы... у нас форс-мажор!
– Вижу, – врач оглядела Павла. На рубашке – каша, на брюках – следы от фломастеров, в волосах – что-то липкое.
После поликлиники – магазин. Список от Марины на три страницы. Тимоша кричал, Соня хватала всё подряд с полок.
– Папа, купи! Папа, хочу! Папа, ну пожалуйста!
– Соня, нам это не нужно!
– Нужно! Это же розовый единорог! Он волшебный!
Пока спорили, Тимоша выкинул из тележки половину продуктов и начал жевать упаковку печенья.
На кассе Павел чуть не плакал. Сумма вышла в три раза больше запланированной. Дети орали, люди смотрели с сочувствием.
– Держитесь, папаша! – сказал мужчина сзади. – У меня трое, я вас понимаю!
А в это время Марина...
– Так, Марин, держи перфоратор! – Серёга, друг Павла, протянул здоровенный инструмент.
– Это что?
– Перфоратор! Дырки в бетоне делать!
– А-а-а... И что мне с ним делать?
– Сверлить! Вон там разметка для розеток!
Марина включила перфоратор. Он взревел, задёргался, чуть не вырвался из рук.
– Крепче держи! – кричал Серёга.
Первая дырка вышла в пяти сантиметрах от разметки. Вторая – вообще непонятно где. После третьей Марина пробила проводку.
Выбило пробки.
– Марина! Ты что творишь?!
– Я не знаю, где проводка!
– А детектор? Вот же он!
– Какой детектор?
– Который проводку ищет!
– Откуда я знаю?!
Серёга схватился за голову:
– Паша где нашёл такую помощницу?
– Я жена Паши!
– Что?! А где он?
– Дома, с детьми! Мы поменялись!
– С ума сошли?
Дальше было хуже. Марина пыталась положить плитку – получилось криво. Красила стену – закапала весь пол. Пробовала починить кран – залила соседей снизу.
– Всё! – Серёга отобрал у неё инструменты. – Иди домой! Скажи Пашке, что он мне должен два рабочих дня!
– Но я должна работать! Мы же договорились!
– Марина, ты не работаешь! Ты разрушаешь! У меня убытков на пятьдесят тысяч!
Марина приехала домой в три часа дня. Открыла дверь и обомлела.
Квартира выглядела как после урагана. Игрушки везде, на полу какая-то каша (или пластилин?), диван разобран на подушки-крепость. Из кухни доносился запах гари.
– Паша?
Муж сидел на полу в детской, Тимоша спал у него на руках, Соня рисовала на обоях.
– Марина! Ты рано!
– Серёга выгнал. Я затопила соседей и разрушила стену.
– А я... я сжёг обед, затопил ванную – Соня купала кукол в раковине и забыла закрыть кран. И, кажется, испортил всю одежду – постирал белое с красным.
Они смотрели друг на друга. Потом Марина села рядом.
– Паш, как ты работаешь по двенадцать часов? У меня спина отваливается после четырёх часов с перфоратором!
– А как ты с ними целый день? Они же не останавливаются! Ни на секунду!
– Привычка. И режим. А ты почему кран не починил?
– Я пытался! Но Тимоша полез под раковину, Соня включила воду... В общем, теперь надо сантехника вызывать. Профессионального.
Соня подошла к родителям:
– Мама, папа, вы больше меняться не будете?
– Нет, солнышко!
– Хорошо! А то папа косички не умеет, блинчики жжёт, и сказки читает неправильно!
– А мама, – добавила Марина, – не умеет сверлить, красить и вообще ремонт делать!
– Зато мама умеет нас любить! – Соня обняла Марину.
– И папа умеет! – Павел присоединился к обнимашкам.
Тимоша проснулся, заулыбался, потянул ручки. Семейное объятие.
Вечером, когда дети спали, Павел и Марина сидели на кухне. Пили чай, смотрели на разгром вокруг.
– Прости меня, – сказал Павел. – Я не понимал, насколько тебе тяжело.
– И ты прости. Я думала, ты преувеличиваешь про работу.
– Знаешь, что я понял?
– Что?
– У нас не мужская и женская работа. У нас – семейная работа. И делать её надо вместе.
– Согласна! Ты готовишь, я убираю?
– Или наоборот! Главное – вместе!
– И кран вызовем сантехника починить!
– Обязательно! И Серёге заплатим за ущерб!
– Паш, а давай правило введём?
– Какое?
– Никогда не обесценивать работу друг друга. Ты не говоришь, что я «просто сижу дома». Я не говорю, что ты «просто гвозди забиваешь».
– Принято! И ещё – один день в неделю меняемся частично. Ты отдыхаешь, я с детьми. Потом наоборот.
– Это было бы чудесно!
Следующее утро, воскресенье. Готовили завтрак вместе – Павел жарил яичницу, Марина делала блинчики. Соня помогала, Тимоша из стульчика руководил.
– Мама, папа, вы теперь всегда так будете? – спросила Соня.
– Как?
– Вместе! И не ругаться!
Родители переглянулись.
– Будем стараться, солнышко!
– Хорошо! А то вчера было страшно! Папа плакал!
– Я не плакал! – возмутился Павел.
– Плакал! Когда каша взорвалась!
– Это был пар! От горячего!
– Папа, я не маленькая! Я видела!
Марина обняла мужа:
– Ничего страшного! Я тоже плакала, когда краска на меня упала!
– Целое ведро?
– Целое! Серёга хохотал, гад!
Смеялись всей семьёй. Даже Тимоша агукал в такт.
С тех пор в их семье новые правила. Готовят по очереди или вместе. Уборка – семейное дело, даже Соня помогает. С детьми – оба, когда Павел дома.
История про их «эксперимент» стала легендой среди знакомых. Многие попробовали повторить.
– Не советую! – говорит Павел.
– Зато мы крепче стали! – добавляет Марина.
И это правда. Потому что нет ничего крепче взаимного уважения и понимания. А оно приходит, только когда встаёшь на место другого.
Буквально. Со шваброй, перфоратором или ребёнком на руках.