Люба угадала день, когда произойдёт их объяснение.
«… по лицу Блока я видела, что сегодня всё решится, и затуманило какое-то странное чувство – что меня уже больше не спрашивают ни о чём, пойдёт всё само, вне моей воли… Блок был взволнован не менее меня».
Венчание состоялось в августе 1903 года в усадьбе Менделеевых Боблово. Их соединение стало неизбежным, как неизбежными оказались и сложности, начавшиеся с первых дней совместной жизни. Молодые супруги не всегда безболезненно могут совместить мечту и реальность. Это поняла Люба Меделеева. Оправдалось её предположение, высказанное в неотправленном письме Александру в 1900 году:
«Вы навоображали обо мне всяких хороших вещей и за этой фантастической фикцией, которая жила только в Вашем воображении, Вы меня, живого человека, с живой душой, и не заметили, проглядели…»
Люба поняла, что эта «фантастическая фикция» не что иное, как Возвышенное восприятие Прекрасной Дамы, с которым Блок не смог соединить Земное отношение к ней. Именно это и произошло после свадьбы. Сказалась, как думала Люба, «несомненная психологическая травма». Молодая жена, с живой душой, страдала от этого, но изменить ничего не могла. Что было ей делать? Сломаться? Корить мужа, гневаться на судьбу? Встать в позу униженной?
Она поступила вполне в духе Прекрасной Дамы – начала жить активно, проявлять свои таланты, в первую очередь актёрский. А он у Любови Блок, несомненно, был. Она и фамилию взяла сценическую: Басаргина – фамилию декабриста, который был мужем старшей сестры Д.И. Менделеева, её отца.
Сценические уроки Люба получила от М.М.Читау – актрисы Александринского театра, первой исполнительницы роли Маши в чеховской «Чайке». Мария Михайловна видела в юной девушке будущую большую актрису. Диапазон ролей у неё был широким: Офелия, Агафья Тихоновна («Женитьба» Гоголя), Кручинина («Без вины виноватые» Островского), многие образы западных драматургов.
Сама Любовь Дмитриевна оценивала свои работы очень профессионально, как театровед, отмечала, что в бытовых ролях ей не хватало «теплоты, бытового драматизма», а в героических персонажах ей нравилась возможность пользоваться голосом, находить верную пластику позы и т.п. Интерес к пластике образа, цвету костюма – это у Любови Дмитриевна, наверное, от мамы, Анны Ивановны Менделеевой-Поповой, известной художницы. Актёрская игра Любови Блок привлекала такого новатора сцены, как Мейерхольд.
Личная жизнь с Блоком по-прежнему не ладилась. Каждый переживал свои увлечения. Мучителен был роман Любови Дмитриевны с Андреем Белым. Она так и не смогла ответить на его чувства, а он страдал от неразделённости своей любви.
Позже у Любови Дмитриевны родился ребёнок, которого Блок готов был признать своим, но мальчик умер, прожив неделю. Появилось стихотворение поэта на смерть младенца. В стихотворении – скорбь и печаль, разочарование и обиды.
И в то же время они оставались друг для друга сбывшейся и несбывшейся мечтой. Они продолжали одинаково воспринимать жизнь, все её малые и большие события. Когда началась Первая мировая война, Любовь Дмитриевна, «милая Люба», как он часто называл её последние годы, стала сестрой милосердия. Блок тоже добровольно пошёл на фронт, и его отправили в инженерные войска. Но ещё раньше он откликнулся на войну стихами:
Петроградское небо мутилось дождём,
На войну уходил эшелон.
Без конца – взвод за взводом и штык за штыком
Наполнял за вагоном вагон.
В этом поезде тысячью жизней цвели
Боль разлуки, тревоги любви,
Сила, юность, надежда в закатной дали
Были дымные тучи в крови.
И, садясь, запевали Варяга одни,
А другие – не в лад – Ермака,
И кричали ура, и шутили они,
И тихонько крестилась рука…
1 сентября 1914
В 1917 году началась последняя глава совместной жизни поэта и его Прекрасной Дамы. Октябрьскую революцию Блок принял и заявил об этом в статье «Интеллигенция и революция».
То же самое сделала и Любовь Дмитриевна.
«Я отдала революции всё, что имела, так как должна была добывать средства на то, чтобы Блок мог не голодать, исполняя свою волю и долг, служа Октябрьской революции не только работой, но и своим присутствием, свои «принятием».
Для Любови Дмитриевны это не было жертвой или страданием. Вот когда ещё пригодился её «неизбывный оптимизм»! С горькой иронией она описывала, как избавлялась от вещей из «актрисьего гардероба» и несла их на рынок, как тащила на спине сумки «пуда в полтора-два» с пайком, как чистила вонючую скользкую селёдку на кипах газет… И наконец, она терпеливо, как простая русская баба, переносила трудности, связанные с проявлением тяжёлой болезни мужа.
Она с осознанной верностью приняла последнюю «волю и долг» Александра Блока:
«Совершенно так же отчётливо, как и он, я подтвердила: «да, дезертировать в сытую жизнь, в спокойное существование мы не будем».
Больной и слабеющий рыцарь Прекрасной Дамы явил мужество и силу духа, а она, его «милая Люба», в самое тяжёлое время была с ним рядом. До конца.
… Любовь Дмитриевна после смерти мужа продолжала играть в театрах, пробовала себя в режиссуре, написала не только «И быль, и небылицы про Блока и про меня», но и книги о классическом балете.
Умерла Любовь Дмитриевна Блок в 1939 году.