Комната старост на пятом этаже дышала покоем, которого так не хватало в остальном Хогвартсе. Ветер за окном завывал свою осеннюю симфонию, а в камине с тихим потрескиванием плясали язычки пламени. Гермиона Грейнджер, уткнувшись носом в стопку пергаментов по теории трансфигурации, пыталась выкроить часок перед ужином на подготовку. Идиллия длилась ровно до того момента, как дверь с тихим скрипом открылась, впуская внутрь холодный воздух коридора и Драко Малфоя.
Он вошел так, будто комната принадлежала лично ему: с высоко поднятым подбородком, с небрежной грацией, от которой закипала кровь. Его мантия сидела безупречно, а на губах играла та надменная усмешка, что сводила Гермиону с ума все пять лет обучения.
— Грейнджер, — бросил он через плечо, даже не удостоив ее взглядом, направляясь к шкафу с протоколами совета старост.
- Малфой, — ответила она, стараясь, чтобы голос звучал ровно и холодно, и снова уткнулась в пергамент. «При превращении объекта в драгоценный металл ключевым аспектом является не сила заклинания, а чистота намерения и…»
Скрежет отодвигаемого стула грубо вторгся в тишину. Драко устроился напротив, развалившись с видом короля, и начал лениво перебирать какие-то свои бумаги. Его длинные пальцы с равнодушием откладывали в сторону свитки с зелёной сургучной печатью Слизерина.
Минуту царила хрупкая тишина, нарушаемая лишь треском огня и шелестом страниц. Гермиона чувствовала на себе его взгляд, тяжелый и оценивающий. Она старалась не смотреть, но каждый нерв в ее теле был напряжен и обращен в его сторону.
— Скажи, Грейнджер, — его голос, бархатный и ядовитый, разрезал воздух, — маглы в твоей… генеалогии… вообще умели читать? Или ты первая, кто осилил эту сложную науку? Просто не могу объяснить иначе твою одержимость этими бумажками».
Она медленно подняла глаза. Он смотрел на нее с притворным любопытством, играя серебряным наконечником своего пера.
— По крайней мере, в моей «генеалогии» меня научили хорошим манерам, Малфой. Жаль, твоя не может похвастаться тем же, — парировала она, сжимая перо в пальцах так, что костяшки побелели.
Его усмешка стала шире.
— О, манеры. Да. Это когда твои друзья-гриффиндорцы жуют пирожные с набитым ртом и аплодируют ладонями по столу? Мило. Настоящие аристократы духа.
— Лучше есть с набитым ртом, чем с умом, набитым предрассудками и чепухой о «чистоте крови, — голос Гермионы зазвенел. Она ненавидела, как он выводил ее из себя. Она всегда была готова к спору на равных, но его презрение било точно в цель, заставляя забыть всю свою логику и аргументы. — Кстати, как твой отец? Все еще вылизывает сапоги тем, кто сильнее? Или уже перешел на полировку?
Глаза Малфоя сузились. Надменная маска на мгновение сползла, обнажив чистую, ничем не разбавленную ненависть. Он медленно поднялся, опираясь руками на стол, и наклонился к ней. Теперь их разделяли лишь стопки книг.
— Говори тише, грязнокровка, — прошипел он так тихо, что слова едва долетели до нее, но каждое из них жгло, как пощечина. — Твое место не здесь, среди магов. Твое место — где-нибудь на кухне маглов, где ты могла бы спокойно вытирать свою жалкую…
Он не успел договорить. Дверь комнаты с грохотом распахнулась, впуская запыхавшегося первокурсника-Гриффиндорца с перекошенным от ужаса лицом.
— Гермиона! Там… там Слизеринцы! Напали на Невилла! Забрали у него книгу и… и говорят, что сожгут ее, если он не проползет на коленях по всему залу!
Гермиона вскочила, ее гнев на Малфоя моментально преобразовался в яростную решимость. Она бросила на него взгляд, полный презрения.
— Типично. Твои подопечные даже придумать ничего нового не могут. Все те же дешевые трюки трусливых забияк.
К ее удивлению, Драко не улыбнулся. Он выпрямился, снова надевая маску безразличия, и лишь пренебрежительно махнул рукой.
— Дети развлекаются. У Долгопупса и лицо такое, что просится, чтобы в него плюнули. Беги, защищай своего увальня. Гермиона-спасительница.
Она уже почти выбежала из комнаты, но замерла на пороге, обернувшись.
— Знаешь, Малфой, в чем разница между нами? — спросила она, и ее голос вдруг стал тихим и опасным. — Я просто пойду и остановлю это. А ты… ты просто будешь сидеть здесь и делать вид, что все это все равно, пока твои прихвостни творят грязь. Потому что на самом деле ты такой же трус, как и они. Только прикрываешься фамилией и деньгами отца.
Она хлопнула дверью, не дав ему ответить. Ее шаги быстро затихли в коридоре.
Драко Малфой остался стоять посреди внезапно опустевшей комнаты. Его лицо было каменным. Он резко дернул волосы с лица и с силой швырнул свое перо в камин. Оно шипя сгорело в огне, оставив после себя горьковатый запах гари.
Он подошел к окну и увидел внизу, во внутреннем дворе, как алая мантия Гермионы уже неслась к кучке зелёных мантий, окруживших трясущегося Невилла. Он видел, как она встала между ними, гордая и бесстрашная, одна против пятерых.
Его пальцы сжали подоконник так, что побелели костяшки.
— Грязнокровка, — прошептал он в стекло, запотевшее от его дыхания.
Но в этот раз в его голосе не было прежней убежденности. Была лишь тихая, ядовитая досада. Досада на нее. На себя. На эту вечную, бессмысленную войну, которую они вели в стенах этой школы, и в которой не могло быть победителей.
—————
#фанфик #гарри_поттер #драко_гермиона #драмиона #змей_для_львицы