Моя дача всегда была предметом семейной гордости. Вернее, гордости моих взрослых детей, Сергея и Марины. Они с удовольствием рассказывали друзьям, какая у них «экологически чистая картошечка», какие «свои, без химии, огурчики». Они только забывали упомянуть, что вся эта «экологически чистая» продукция вырастала благодаря моей согнутой спине.
Для них дача была местом для шашлыков по выходным и бесплатным овощным рынком. Для меня — каторгой с весны до осени. Я полола, поливала, окучивала, боролась с колорадским жуком. А в конце лета таскала тяжеленные ведра с урожаем, который они, приезжая на полчаса, лениво грузили в багажники своих иномарок.
«Мамуль, ты наше золото!» — говорили они, уезжая. И я верила.
Переломный момент наступил этой весной. Дети приехали на «семейный совет». «Мам, мы тут решили, — начал Сергей деловым тоном, разворачивая на столе какой-то план. — В этом году сажаем картошку по-крупному. Вот тут, где у тебя твои цветочки-лютики, все перепашем. Хватит место зря занимать. Картошки на всю зиму хватит, и нам, и вам».
Марина согласно кивала: «Да, мам, и теплицу надо под помидоры расширить. А то что это за урожай в прошлом году был, смех один».
Они не спрашивали. Они ставили меня перед фактом. Мои любимые пионы, которые сажала еще моя мама, мои флоксы, мой маленький розарий — все это должно было пойти под нож ради их картошки. В тот момент я посмотрела на своих взрослых, успешных детей и поняла, что они видят во мне не маму, а обслуживающий персонал их продуктовых запасов.
«Хорошо», — тихо сказала я.
Они уехали, довольные. А я села на крыльце и впервые за много лет заплакала от обиды. А потом вытерла слезы и достала свою старую сберкнижку. Туда я много лет откладывала часть пенсии «внукам на подарки». Я решила, что лучший подарок, который я могу сделать, — это счастливая, отдохнувшая бабушка.
На следующий день я позвонила в фирму по ландшафтному дизайну.
Все два месяца, пока шли работы, я отвечала на звонки детей одно и то же: «Да, готовлю землю. Да, копаю». Они были уверены, что я в поте лица вскапываю их будущее картофельное поле.
На майские праздники они приехали. С рассадой, лопатами и в рабочей одежде. Они бодро вошли на участок и замерли.
Там, где должны были быть грядки, сверкала голубой водой чаша небольшого, но очень красивого бассейна. Вокруг него была выложена плитка, стояли удобные шезлонги и большой зонт. Рядом — новая мощеная площадка с шикарной зоной для барбекю. А на месте старых грядок был разбит идеальный газон.
Я сидела в шезлонге с двумя своими подругами-пенсионерками. Мы пили холодный лимонад. «Мама! — первым обрел дар речи Сергей. — Что. Это. Такое?! А где… а картошка?!»
Я медленно сняла солнечные очки и улыбнулась. «Картошку, сынок, можно купить в магазине. А это — для отдыха. Для моего отдыха». «Но… мы же договаривались! Это же… для всех!» — растерянно пробормотала Марина.
«Нет, милая, — ответила я, делая глоток лимонада. — Это не для всех. Это для моих подруг. И для меня. У нас тут, знаете ли, свой клуб. А вы, если хотите, можете пока газон полить. Из лейки».
Я откинулась на спинку шезлонга и закрыла глаза, наслаждаясь солнцем. Впервые за тридцать лет моя дача перестала быть местом работы. Она стала местом силы. Моей личной.
Ваша территория — ваши правила. Подпишитесь, чтобы читать больше историй о том, как важно иногда построить бассейн там, где другие хотят посадить картошку.
