(Хлеб и взгляд: любовь, рождённая под небом Сен-Жени-Пуйи)
(по мотивам акта брака, 18 января 1791 года, деревня Saint-Genis-Pouilly)
В холодное январское утро, когда 1791 год только начинал свой бег, над заснеженной деревней Saint-Genis-Pouilly звонил церковный колокол. Его медные удары разносились над полями, где ещё хранилось дыхание зимы, и отзывались в сердцах тех, кто пришёл в храм. Но задолго до этого дня, до клятв и подписи священника, их любовь уже родилась - случайно, как огонь, вырвавшийся из-под ледяной корки.
Первое знакомство
Был конец осени. Снег ещё не лёг, но холод уже хранился в дыхании ветра. Гаспар Терру, старый крестьянин с тяжёлыми руками и мягким сердцем, взвешивал на ладонях буханку хлеба - ту самую, что должна была согреть соседей, семью Рега, живущих за оврагом, в доме, где дымила одинокая печь.
— Пойди, Жозеф, — сказал он сыну, — они не видели хлеба с прошлой недели. Отнеси им. Пускай знают, что доброта не замерзает даже зимой.
Жозеф накинул старый плащ, запахнулся потуже и пошёл - по тропинке, где ветер бил в лицо, а каждый шаг отзывался глухо, будто земля спала.
Дом Рега стоял в глуши, у самой кромки леса. Из трубы поднимался слабый дымок. Он постучал - и никто не ответил. Дверь была приоткрыта. Он шагнул внутрь - и остановился.
В центре комнаты стояла Пернетт. В железном тазу, босая, она обливалась водой из ковша. Тонкие струйки стекали по её плечам, блестели в холодном утреннем свете, пробивающемся через крошечное окно. От воды поднимался пар, и в нём, словно в дымке сна, светилось её лицо.
Она вздрогнула, увидев незнакомца, и вскрикнула:
— Кто вы?
Жозеф застыл, словно поражённый громом. Он хотел отвести взгляд, но не смог. Его голос дрогнул, будто ветер в пустой печи:
— Простите... Я — Жозеф, сын Гаспара Терру. Отец послал хлеб… для вас.
Он поднял буханку, словно оправдывая своё появление, но руки дрожали.
Пернетт опустила ковш, прикрылась полотном и, глядя на него, тихо сказала:
— Вы пришли как снег - нежданно. Но хлеб ваш - благословение.
И тогда, впервые, их взгляды встретились.
В этих глазах - отражение двух миров: скромности и гордости, тепла и стыда, но главное - искра, которая уже не погаснет.
Жозеф опустил хлеб на стол и вышел. Но за порогом ему показалось, что сердце его осталось в доме, где звенела вода в тазу и тихо билась чья-то душа.
Венчание
Прошло несколько месяцев. Снег укрыл поля, и церковный колокол возвестил новый год - 1791. В церкви Saint-Genis-Pouilly, под каменными сводами, священник готовился к обряду венчания.
Жених - Жозеф Терру (Joseph Terroux), сын Гаспара Терру, крестьянина и земледельца.
Невеста - Пернетт Рега (Pernette Regard), дочь Габриэля Рега и Этьеннетты Терру.
Семьи знали друг друга давно, но теперь их связывала любовь, возникшая не по расчёту, а из чуда встречи.
У алтаря стояли свидетели: Франсуа Балзак, двоюродный брат жениха; Габриэль Рега, отец невесты; Жак Жакме и Регис.
Они смотрели на молодых, и даже в суровых глазах мужчин мелькало тепло.
Священник воздел руки и произнёс слова обряда. Но Жозеф не слышал - он видел только Пернетт. Её губы дрожали, как лепесток в ветре, и в глазах стояли слёзы.
Жозеф (шепчет):
— Помнишь тот день у вас в доме, Пернетт? Ты стояла в свете, как ангел, и я понял - теперь я живу не для себя, а для тебя.
Пернетт (тихо):
— А я - с той минуты забыла, как дышать без тебя.
Священник закончил чтение, и они произнесли свои клятвы - не как дети, а как те, кто знает, что впереди буря.
«Я — Жозеф, сын Гаспара, беру тебя, Пернетт, дочь Габриэля и Этьеннетты, в холод и в голод, в радость и в смерть, пока сама земля не превратится в пыль».
«Я — Пернетт, ещё не зрелая, но сердцем вечная, беру тебя, Жозеф, и пусть даже весь мир обернётся против нас, я не откажусь».
Колокол запел вновь. Снег падал густо, словно благословляя. Когда они вышли из церкви, их лица были обращены к небу -
а сердца уже знали, что любовь, рождённая из взгляда и воды, станет вечнее всех молитв.
Эпилог
Мир менялся. Первые выстрелы революции уже раздавались в Париже - гулкие, тревожные, словно удары нового века.
Но над полями Saint-Genis-Pouilly всё ещё стояла тишина, а в доме Жозефа и Пернетт теплился огонь. Пернетт сидела у окна, глядя на снег. Её руки лежали на животе,
и под ними билось маленькое сердце -
первый плод их любви, новый Гаспар,
продолжатель фамилии Terroux. В этот миг она улыбнулась - ведь даже когда мир рушится, любовь всё равно пишет своё Евангелие, буква за буквой, сердце за сердцем.