Ольга никогда не думала, что станет той самой мамой, которая устанавливает камеры в собственной квартире. Ей всегда казалось это чем-то параноидальным, недоверчивым. Но жизнь распорядилась иначе.
Всё началось в сентябре, когда Ольга вышла на работу после декретного отпуска. Маленькой Соне было всего три с половиной года, и отдавать её в ясли женщина не решалась. Ребёнок часто болел, да и очереди в государственные учреждения оказались такими длинными, что пришлось искать няню.
Агентство порекомендовало Людмилу Сергеевну — женщину лет пятидесяти пяти, с приятным лицом и спокойным голосом. На собеседовании она показалась Ольге идеальным вариантом: опыт работы с детьми больше двадцати лет, рекомендации, медицинская книжка. Соня сразу потянулась к ней, когда та присела рядом и показала игрушечного зайца, которого принесла с собой.
— Вот видите, мы уже подружились, — улыбнулась Людмила Сергеевна, поглаживая девочку по голове.
— Да, я вижу, — кивнула Ольга, чувствуя облегчение. — Значит, вы готовы начать со следующей недели?
— Конечно, дорогая моя. Я понимаю, как вам тревожно оставлять малышку. Но поверьте, у меня за плечами столько детишек выросло, что я уже как бабушка для них всех.
Муж Ольги, Андрей, тоже одобрил выбор. Правда, именно он настоял на установке камеры в детской комнате.
— Зачем? — удивилась Ольга. — Она же проверенный человек, с рекомендациями.
— Просто для спокойствия, — пожал плечами Андрей. — Знаешь, это сейчас все делают. Не потому что не доверяем, а чтобы просто знать, что всё в порядке. Если что-то случится, мы сможем быстро среагировать.
Ольга согласилась неохотно, но камеру всё-таки установили. Маленькую, незаметную, на книжной полке за мягким слоником. Приложение на телефоне позволяло смотреть трансляцию в любой момент.
Первые недели прошли спокойно. Ольга приходила с работы и находила дочку сытой, довольной, в чистой одежде. Соня охотно рассказывала, как они с Людмилой Сергеевной играли в куклы, рисовали, гуляли в парке. Няня всегда встречала Ольгу с подробным отчётом о прошедшем дне.
— Покушали в двенадцать часов, суп и котлету, — рассказывала она размеренным голосом. — Потом спали до трёх. После сна попили компот, поиграли в конструктор. В пять вышли на прогулку, покатались на качелях.
— Спасибо вам большое, — благодарила Ольга каждый раз. — Вы так помогаете нам.
Приложение с камерой она открывала редко, только пару раз из любопытства. На экране Соня мирно играла, а Людмила Сергеевна сидела рядом или собирала игрушки. Всё выглядело идеально.
Но однажды всё изменилось.
Это случилось в пятницу, в конце октября. Ольга сидела на совещании, когда телефон завибрировал. Сообщение от подруги: «Смотрела сегодня передачу про нянь. Ты камеру проверяешь хоть иногда?»
Ольга машинально кивнула сама себе и решила, что вечером обязательно посмотрит записи. Но совещание затянулось, потом срочная задача от начальника, и про камеру она вспомнила только поздним вечером, когда Соня уже спала, а Андрей смотрел футбол.
Ольга включила ноутбук, зашла в приложение и открыла записи за последнюю неделю. Первые два дня ничего необычного. Но когда она включила запись за среду, сердце екнуло.
На экране Людмила Сергеевна сидела на полу рядом с Соней. Девочка что-то увлечённо складывала из кубиков, а няня вдруг наклонилась и... заплакала. Тихо, прикрывая лицо руками. Соня подняла голову, посмотрела на неё, потом подползла и неловко обняла за шею.
— Не плачь, — услышала Ольга голос дочки через динамики ноутбука.
Людмила Сергеевна вытерла глаза, взяла Соню на руки и прижала к себе.
— Прости, солнышко моё, — прошептала она. — Просто мне грустно стало.
— Почему?
— Так, вспомнила кое-что.
Соня погладила няню по щеке.
— Не надо вспоминать плохое.
— Ты права, умница моя.
Ольга остановила запись и откинулась на спинку стула. Что это было? Няня плакала при ребёнке? Но Соня ничего не рассказывала, вела себя как обычно.
Она перемотала дальше. Людмила Сергеевна кормила девочку обедом, но делала это как-то рассеянно, всё время отворачивалась к окну. В какой-то момент она встала, подошла к подоконнику и просто стояла, глядя во двор. Соня тем временем размазывала кашу по тарелке.
— Людмила, я всё съела! — крикнула девочка.
Няня вздрогнула, обернулась.
— Молодец, давай теперь помоем ручки.
На следующий день, в четверг, картина повторилась. Людмила Сергеевна читала Соне книжку, но голос её звучал устало, безжизненно. В середине сказки она вдруг остановилась, закрыла книгу и снова прикрыла лицо ладонями. Соня забралась к ней на колени.
— Ты заболела? — спросила девочка.
— Нет, деточка, не заболела.
— Тогда почему ты всё время грустная?
— Просто... — Людмила Сергеевна обняла её. — Просто соскучилась по одному человеку.
— По кому?
— По внучке своей.
Ольга нахмурилась. Внучка? Людмила Сергеевна никогда не упоминала о внучке. Она говорила, что у неё взрослый сын живёт в другом городе, но о внуках речи не было.
Женщина продолжала смотреть записи. На экране Людмила Сергеевна укладывала Соню спать, напевая колыбельную. Голос дрожал. Когда девочка заснула, няня ещё долго сидела рядом, гладила её по волосам и тихо плакала.
Ольга почувствовала комок в горле. Что происходит? Что случилось с этой женщиной?
На следующее утро она решила поговорить. Людмила Сергеевна пришла как обычно, ровно в восемь, со своей неизменной улыбкой.
— Доброе утро, Оленька, — поздоровалась она.
— Доброе утро, — ответила Ольга и помедлила. — Людмила Сергеевна, у вас всё в порядке?
— Да, конечно, а что?
— Просто... вы хорошо себя чувствуете? Может, устали? Хотите взять выходной?
Няня помотала головой.
— Нет-нет, что вы. Всё прекрасно. Я в полном порядке.
Ольга не стала настаивать, но весь день думала о том, что видела на записях. Вечером, когда Андрей вернулся домой, она показала ему видео.
— Странно, — нахмурился он. — Может, у неё какие-то личные проблемы?
— Но она при ребёнке плачет, понимаешь? — Ольга говорила тише, чтобы не разбудить Соню. — Это же не нормально.
— Давай поговорим с ней напрямую.
— Я пыталась. Она всё отрицает.
На следующий день Ольга специально попросила отгул и осталась дома. Людмила Сергеевна удивилась, увидев её.
— Вы дома? Что-то случилось?
— Нет, просто решила взять выходной, — улыбнулась Ольга. — Если не возражаете, побуду с вами. Давно не видела, как вы с Соней проводите время.
Лицо няни на мгновение напряглось, но она быстро кивнула.
— Конечно, мне будет только приятно.
Они позавтракали втроём. Соня радостно болтала о мультике, который посмотрела накануне. Людмила Сергеевна отвечала на автопилоте, время от времени отводя взгляд в сторону. Ольга наблюдала.
После завтрака няня предложила поиграть в игру. Они расселись на ковре, Соня строила башню из кубиков, а Людмила Сергеевна подавала нужные детали. Но движения её были механическими, а взгляд — отсутствующим.
— Людмила Сергеевна, — тихо позвала Ольга, когда Соня отвлеклась на игрушку. — Что-то не так. Я вижу.
Няня вздрогнула.
— Всё в порядке, правда.
— Нет, не в порядке. Вы плачете. Я видела.
Людмила Сергеевна замерла. Потом медленно подняла глаза.
— Видели?
— Да. На записях с камеры.
Женщина побледнела.
— Ольга, я... я не хотела, чтобы вы узнали. Простите меня, пожалуйста.
— За что простить?
— За то, что подвела вас. Не должна была при ребёнке...
Ольга присела рядом.
— Расскажите, что произошло. Может, я смогу помочь?
Людмила Сергеевна закрыла лицо руками, плечи её задрожали. Соня подняла голову, с интересом посмотрела на них, но Ольга мягко отвлекла её, дав новую игрушку.
— У меня была внучка, — начала няня едва слышно. — Полина. Ей было три года. Она жила с сыном и невесткой в Новосибирске. Я каждое лето ездила к ним, проводила с ней время. Она была такая же, как ваша Соня. Светлые волосы, голубые глаза, вечно улыбалась.
— Была? — прошептала Ольга, чувствуя, как холодеет внутри.
— Год назад случилось несчастье. Невестка везла её из садика, не справилась с управлением. Машину занесло на встречную полосу. Полина не выжила.
Ольга прикрыла рот рукой.
— Боже мой...
— Сын с тех пор со мной не разговаривает. Он винит жену, она винит себя, они развелись через полгода. А я... я просто осталась одна. И когда я увидела вашу дочку в первый раз, сердце как будто остановилось. Она так похожа на Полину. Так же смеётся, так же обнимается.
— Почему вы сразу не сказали?
— Боялась, что вы меня уволите. Подумаете, что я ненормальная, что буду путать детей. Но я не путаю, честное слово. Я прекрасно понимаю, что Соня — ваша дочь. Просто иногда мне становится так тяжело, что я не могу сдержаться. Простите меня, пожалуйста. Я понимаю, если вы захотите найти другую няню.
Ольга молчала, переваривая услышанное. Перед ней сидела женщина, потерявшая самое дорогое, что у неё было. И эта женщина каждый день ухаживала за чужим ребёнком, видя в нём напоминание о своей трагедии.
— Вы хорошо обращаетесь с Соней? — спросила Ольга.
Людмила Сергеевна подняла заплаканные глаза.
— Как с родной. Я никогда не позволю себе сорваться на ней или обидеть её. Она для меня как... как возможность снова почувствовать себя бабушкой. Хотя бы ненадолго.
— Тогда оставайтесь.
— Что?
— Оставайтесь работать у нас, — повторила Ольга. — Но при одном условии. Если вам станет совсем тяжело, вы скажете мне. Не будете скрывать. Договорились?
Няня кивнула, не в силах говорить. Ольга обняла её за плечи.
— Я понимаю, как вам больно. Но знаете что? Соня вас любит. Она каждый день спрашивает, когда придёт Людмила. Вы для неё не просто няня.
— Спасибо, — прошептала женщина. — Спасибо вам.
С того дня между ними установились другие отношения. Людмила Сергеевна больше не скрывала своих эмоций, но научилась справляться с ними так, чтобы не пугать ребёнка. Иногда Ольга приходила с работы и видела, как няня сидит на диване с Соней, читает ей книжку, а по щекам катятся тихие слёзы. Но теперь она не стыдилась их.
— Это слёзы благодарности, — объяснила однажды Людмила Сергеевна. — За то, что вы приняли меня такой, какая я есть.
Однажды вечером, когда Андрей смотрел телевизор, а Соня уже спала, Ольга села рядом с ним.
— Знаешь, я подумала, — начала она. — Мы часто боимся подпустить чужих людей в свою жизнь. Боимся доверять, боимся показаться уязвимыми. Но если бы я не посмотрела те записи, если бы не решилась спросить, я бы никогда не узнала эту историю.
— И что бы тогда случилось?
— Наверное, Людмила Сергеевна продолжала бы страдать в одиночку. А мы бы потеряли замечательного человека.
Андрей обнял жену за плечи.
— Ты поступила правильно.
Несколько месяцев спустя Людмила Сергеевна робко попросила у Ольги разрешения привести альбом с фотографиями Полины.
— Хочу показать Соне, — сказала она. — Рассказать ей о внучке. Если вы не против.
— Конечно, не против.
Соня с интересом рассматривала фотографии, показывала пальчиком.
— Это кто?
— Это Полина. Моя внученька.
— А где она сейчас?
Людмила Сергеевна погладила девочку по голове.
— Она на небе. Стала ангелочком.
— А она нас видит?
— Думаю, да. И радуется, что у меня есть ты.
Соня обняла няню за шею.
— Я буду твоей внучкой тоже, хочешь?
Ольга, стоявшая в дверях, отвернулась, чтобы не показывать слёз. Сердце сжалось от тепла и щемящей нежности.
Камеру так и не убрали. Но теперь Ольга открывала приложение не из недоверия, а из желания увидеть, как две близких души проводят время вместе. Как Людмила Сергеевна учит Соню печь печенье, как они танцуют под старые песни, как сидят обнявшись и смотрят в окно на падающий снег.
Иногда жизнь подкидывает нам испытания, которые кажутся невыносимыми. Но она же дарит встречи, способные исцелить даже самые глубокие раны. Та случайная запись с камеры стала не разоблачением, а началом настоящей дружбы. И Ольга поняла главное: доверие строится не на контроле, а на открытости и желании понять другого человека.
☀️
Подпишитесь на канал, чтобы каждый день встречаться с историями, которые греют душу 🤍
Иногда так важно услышать, что ты не один… Здесь — простые, честные, настоящие истории, в которых узнаёшь себя.
📅 Новые рассказы каждый вечер, как чашка чая в хорошей компании.
Рекомендую прочесть