Здравствуйте! Слов нет... Почитал, что пишут ректор ГИТИСа Григорий Заславский и Народный артист России Дмитрий Певцов, — и, честно говоря, не верю глазам. Это не посты из чата «Культура и скандалы», это реальность — театр им. Маяковского, тот самый академический, уважаемый, с великой историей и традицией, снова в центре позора. И ведь не впервые. Театр Маяковского уже неоднократно привлекал внимание не своими премьерами и открытиями, а вещами, мягко говоря, странными. Обсудим и обменяемся мнениями.
Дорогие читатели, перед тем, как начать обсуждение, очень вас прошу подписаться на мой канал "Записки актёра" в Телеграме. Там моя основная площадка, и все актуальные новости, рубрики и посты выходят в ТГ приоритетно. Вы очень поможете и поддержите меня, подписавшись. А ещё я выпускаю спектакль. Приглашаю вас и очень хочу чтобы вы его увидели. Вся информация о нём тоже в ТГ. Спасибо огромное! Переходим к теме.
Итак, недавно я писал о спектакле, который поразил меня пошлостью — редкое сочетание безвкусицы и самодовольства, когда сцена превращается в витрину фальши под вывеской «современности». Потом — скандал с афишей, где в соцсетях художественного руководителя Перегудова появилось слово, которое, извините, в театральной культуре даже в гримёрке произносить неприлично. И вот теперь — история, после которой хочется спросить: что вообще происходит с театром Маяковского?
Но сначала давайте дадим слово Григорию Заславскому, чьи слова уже вошли в хронику этого культурного безумия, он отлично описал ситуацию:
"Со вчерашнего дня нахожусь в растерянности от произошедшего со мною в субботу днём в Академическом театре им. Вл. Маяковского. Я, как догадываются, наверное, знающие меня люди, давно хожу в театр. Я всех знаю, меня в разных театрах знают… такого не случалось. И в общем, я продолжаю пребывать в недоумении. Итак, в Театре Маяковского имеется в репертуаре спектакль «Семейный альбом». Имеется. Не снят. Но и не играется уже несколько лет, поскольку у кого-то (кажется) возникли сомнения относительно пафоса спектакля,- каков он в основе, резко антифашистский или нерезко антифашистский. Письмо с просьбой разобраться в этих тонкостях на днях поступило в Общественную палату России. Председатель нашей комиссии по культуре директор Музея современной истории России Ирина Великанова решила идти, меня уговаривала выбрать - в пятницу или в субботу, но я не стал обещать.
Однако же у меня в ежедневнике и на вечер пятницы и на субботу тоже был записан этот самый «Семейный альбом», но уже в афише нынешнего фестиваля «Золотой Витязь», где я согласился в этом году возглавить жюри. И вот звонит вчера с утра пораньше Николай Петрович Бурляев: надо идти… а мы только собрались погулять, посмотреть, как падают желтые листики… нет, надо, говорит Бурляев, - и Бочкарёв приедет, и Певцов, и я… Деваться некуда, надо ехать. Приезжаю. Тут уже три народных артиста. Директор театра Екатерина Лапшина на улице, мы поздоровались, я пошёл в театр, а она осталась. В театре полушепотом передавали из уст в уста, что ждут самого,- в данном случае, Алексея Фурсина, главу департамента культуры Москвы. Мы все спустились в буфет. Вернее, сперва нас провожают в гардероб, где у нас принимают пальто, оттуда перешли в буфет.
Там - никого, кроме нас, но буфет работает. Пьём пока чай, кофе, едим бутерброды и пирожные. Разговариваем. За разговором проходит около часа. И примерно через час (!) спускается администратор и сообщает, что из-за изменения графика министра культуры Москвы показ отменяется. Директор не сочла нужным объясниться, назвать какую-то уважительную причину. Канализацию прорвало, например. Или - неожиданно обнаружившаяся у кого-то из вспомогательного состава бубонная чума… Мы оделись, вышли. Но буквально через минуту-другую на улицу выглянул Бурляев и сказал: возвращаемся, актёры проводят репетицию и готовы нам эту репетицию показать. Мы вернулись. Три народных артиста России, из которых два - депутаты Государственной Думы Российской Федерации и я, в данном случае - первый заместитель руководителя Комиссии по культуре Общественной палаты Российской Федерации.
У входа в зал неожиданно возникает неприятная сцена: девушка-билетер пытается нас не пустить в то время, как другая сотрудница театра объясняет ей, что репетиция всё равно должна состояться, а это - члены жюри фестиваля «Золотой Витязь», что-то ещё… кто-то говорит, что где-то видел худрука Перегудова, я своими глазами видел директора театра, но вместо себя они выставили бесправную и бессловесную молодёжь. Краснея и бледнея, они просили нас выйти из зала, вернее, на это у них смелости и наглости не хватило,- они просто пытались нас убедить, что никакой репетиции не будет. И тут в зал вышли участники спектакля - народные артисты России Евгения Симонова, Михаил Филиппов и заслуженная артистка России Галина Беляева. Нелепость и какая-то абсурдность всего происходящего достигли апогея. Репетиции не будет, потому что администрация театра пригрозила бэк-стейджу увольнениями, если они начнут показ.
Ещё раз скажу: администрация где-то пряталась за сценой, а может, металась в ужасе на улице, не знаю, - к нам ни один из высоких начальников Театра Маяковского не вышел. Вот и всё. Но удовлетворения нет. Как нет и понимания. И очень, очень хочется узнать, что это было."
А следом высказался Дмитрий Певцов — уже без дипломатии, с присущей ему прямотой:
**"В отличие от сверхделикатного резюме от Григория Анатольевича Заславского, я сформулирую так...
Совершенно бестактно, хамски, по свински руководство театра им. В. Маяковского в лице директора и худрука совершило ПЛЕВОК В ЛИЦО ПЯТЕРЫМ народным артистам России (из которых два - депутаты Государственной Думы Российской Федерации), одной заслуженной артистке и первому заместителю руководителя Комиссии по культуре Общественной палаты Российской Федерации.
Если руководство театра полагает, что Василий Бочкарёв, Николай Бурляев, Михаил Филиппов, Евгения Симонова, Галина Беляева, Григорий Заславский и Дмитрий Певцов "утрутся и дальше попрутся", они глубоко ошибаются.
Во-первых, как депутат Государственной Думы РФ, я требую, КАК МИНИУМ, ОБЪЯСНЕНИЙ и ИЗВИНЕНИЙ от Е. Перегудова и Е. Лапшиной по поводу случившегося.
А "во-вторых" - будет уже в последующих официальных депутатских запросах."**
Прочитав всё это, я действительно диву даюсь. В театре, где играли Гончаров, Зельдин, Глузский, в стенах, где рождались настоящие спектакли, сегодня происходит нечто напоминающее не профессиональную неразбериху, а демонстративное неуважение к самой культуре.
Что это было?
— Банальное разгильдяйство?
— Трусость администрации, которая не знает, как себя вести в присутствии «высоких гостей»?
— Или, быть может, сознательная демонстрация — мол, «вот он, новый театр, мы никому не подчиняемся»?
Проблема глубже. Когда в театре исчезает уважение — к артисту, к зрителю, к сцене, — начинается то, что мы видим сегодня. Пошлость перестаёт быть просто эстетической категорией. Она становится внутренним состоянием — частью управленческой культуры. И тогда всё рушится: афиши с матом, спектакли без вкуса, отмены без объяснений, хамство без последствий.
В советское время за подобное поведение администрация театра, мягко говоря, не удержалась бы на месте. Сегодня же пошлость и высокомерие нередко маскируются под «смелость» и «новое искусство». Только вот ни одно «новое искусство» не строится на презрении.
Театр Маяковского всегда был символом интеллекта, человеческой глубины и артистической школы. Если сегодня он превращается в площадку для внутренних игр, скандалов и недомолвок — значит, мы теряем не просто театр, мы теряем ориентир.
Пора перестать делать вид, что подобные истории — частные. Это — симптом. Болезнь, имя которой не пошлость, а равнодушие.
А равнодушие в искусстве убивает куда быстрее, чем цензура.
А вы что думаете? Напишите, пожалуйста, в комментариях!
Если пропустили мою прошлую статью, пожалуйста, почитайте: