Моя тридцать пятая зима стала самой тяжёлой и грустной в жизни. Я ощущал себя немощным стариком, словно распадающимся на части. Меня терзали мучительные головные боли, одышка, ломота в суставах и позвоночнике. Я едва мог есть, стремительно терял вес — настолько, что с пальца слетело даже обручальное кольцо. Лекарства приносили лишь краткое облегчение, а боль возвращалась, становясь всё изощрённее.
Так описывал своё состояние Юрий Власов — знаменитый советский тяжелоатлет, олимпийский чемпион, обладатель множества мировых рекордов. На пороге тридцать шестого года жизни этот могучий человек вдруг стал чувствовать себя дряхлым стариком.
Каждое утро он просыпался с тяжёлой головой и единственной мыслью: что же старит меня, что лишает здоровья и радости жизни? Тогда он ещё не знал ответа. Но вскоре найдёт его — и вместе с ним избавится от всех своих болезней.
Но прежде была та самая зима.
Однажды, в один из морозных дней, Власов отправился кататься на лыжах. Казалось, ничто не предвещало беды: воздух звенел от холода, солнце искрилось на снегу, лёгкое скольжение по лыжне дарило привычную радость движения. И вдруг под его тяжёлым телом треснул лёд. В следующее мгновение он провалился в ледяную воду по самые плечи.
Мороз вонзился в тело тысячами иголок. Холод сковал мышцы, дыхание перехватило. Вокруг — ни души. Спасение зависело только от него самого. Он пытался выбраться, но кромка льда ломалась под руками, каждый раз увлекая его глубже. Силы уходили. Неужели так всё и закончится? — мелькнуло в голове.
Но Власов не был из тех, кто сдаётся. Собрав остатки воли, он действовал осторожно, цепляясь за край льда, отталкиваясь ногами, пока, наконец, не выбрался на твёрдую поверхность.
Путь домой был долгим. Мокрая одежда застывала на морозе, ноги сводило судорогой, но спустя час он всё же добрался до тепла.
Это спасение стало началом новых испытаний. Через несколько дней Юрий слёг с высокой температурой. Врачи поставили диагноз — простуда, прописали лечение. Болезнь будто отступила, но стоило ему выйти на улицу, как всё возвращалось.
Так тянулось неделями. Приступ — постельный режим — мнимое выздоровление — и новый откат. Весна сменилась летом, затем осенью, но состояние не улучшалось.
«Я оказался в каком-то странном, непонятном состоянии», — вспоминал он позже.
Врачи лишь разводили руками, давая противоречивые советы. Головные боли становились невыносимыми, кровоточили дёсны, нарушилось пищеварение, дыхание стало тяжёлым. Я задыхался при разговоре, — писал он. Всё чаще закрадывалась страшная мысль: Может, мой организм просто износился? Может, это конец?
Страх подтачивал волю. Привыкший побеждать, Власов вдруг ощутил себя беспомощным. Он начал жаловаться друзьям, рассказывать о своих болях — и позже назовёт это самой унизительной слабостью в жизни.
Но даже в этом состоянии он продолжал искать ответ. Много читал, размышлял. В одной из книг ему попалась автобиография протопопа Аввакума — человека, пережившего нечеловеческие страдания, заточённого в яму, но не сломленного духом. Эта история поразила Власова. Если он смог вынести такое — значит, выход есть.
Вскоре он наткнулся на другую историю — о цирковом артисте по имени То́рама, владевшем «психическим обезболиванием». После тяжёлого ранения врачи признали его безнадёжным. Но он, лёжа в палате, день за днём твердил себе: «Ты жив. Тебе не больно. Ты должен жить».
И произошло невероятное: вопреки диагнозам, То́рама выздоровел. Он знал — дело не в чуде, а в силе разума.
Эта история потрясла Власова. Может ли и он сам найти в себе такую силу? Впервые за долгие месяцы в нём вспыхнула надежда.
Он понял: болезни — это не просто сбой тела. Они начинаются в сознании. Долгие месяцы страданий отравили его мысли — каждый день казался угрозой, каждая боль воспринималась как приговор. Его нервная система истощилась, разум отравился страхом.
Он осознал: пока не изменит себя — никакие лекарства не помогут.
Вдохновлённый историями людей, преодолевавших невыносимое, Юрий решил: он не сдастся. Начнёт не с тела, а с духа.
Первым шагом стали прогулки. Казалось бы, пустяк, но в его состоянии даже несколько минут на улице превращались в испытание.
Первый раз он просто стоял у подъезда, опираясь на стену. Холодный воздух обжигал лёгкие, в глазах темнело. Через десять минут он возвращался домой, как после марафона.
Но на следующий день вышел снова. И снова. Через месяц уже проходил несколько сотен метров — смешная мелочь для бывшего чемпиона, но огромная победа над самим собой.
«Когда я поворачивал назад, мир качался, ноги подкашивались, но я твердил: я всё верну — и силу, и выносливость.»
Летом он купил велосипед. Первый заезд длился десять минут и закончился обессилением. Но он снова сел в седло — день за днём. Сначала десять минут, потом полчаса, потом час. Через боль, через слабость, через головокружение.
«Разве это боль? Ерунда. Я не знаю, что такое боль», — говорил он себе.
Постепенно Власов понял: его борьба происходит не в теле, а в сознании. Пока он считает себя больным — болезнь будет жить. Пока верит в слабость — она победит.
Он начал осознанно менять мысли. Исключил из речи слова, напоминавшие о страдании. Каждый день повторял: «Я здоров. Я силён. Я живу.»
Он не просто говорил это — он заставлял себя чувствовать это правдой. И однажды понял — сработало. Тело стало послушным, дыхание ровным, боль исчезла. Он снова мог тренироваться, работать, думать ясно.
Он победил.
Но главное, что понял Юрий Власов, — жизнь слишком ценна, чтобы тратить её на страх и сомнения.
«Безвыходных ситуаций не бывает. Пока ты борешься — ты живёшь», — говорил он.
И он действительно жил. Полной, настоящей, достойной жизнью.