- О, какая встреча! Как раз продукты мои оплатишь на кассе, - потребовала младшая сестра, когда мы столкнулись на кассе супермаркета. - Я кошелек дома забыла с карточками. Прикинь?
- У меня денег на это, - буркнула я ей в ответ. Первой мыслью было просто развернуться и уйти, но мы стояли в очереди в магазине, а кассирша пробивала слишком медленно. - Ален, неужели нельзя быть ответственнее?
- Маш, ну неужели тебе жалко для меня каких-то несчастных денег? Ты же моя родная сестренка, единственная, кровиночка моя... - Алена говорила это громко, специально громко, чтобы слышала вся очередь.
А я стояла с корзинкой в руках, хлеб, молоко, десяток яиц, пачка гречки, и чувствовала, как по спине течет холодный пот. Вечер пятницы, народу в магазине полно, все после работы затариваются на выходные, и надо же было именно сегодня, именно здесь...
Алена всегда умела выбирать время и место.
Это у нее талант такой - появляться в самый неподходящий момент, когда ты уставшая, когда у тебя нет сил сопротивляться, когда вокруг люди и стыдно, неудобно, неловко...
Она стояла передо мной с полной тележкой, там были и копченая рыба, и дорогой сыр, и бутылка виски, и коробка конфет, и еще черт знает что.
- Ален, - я попыталась говорить тихо, спокойно, - у меня с собой только на свои продукты.
- Да не мелочись ты, какие счеты между сестрами! - она всплеснула руками так театрально, что кассирша подняла голову от ленты. - Маш, да я же тебе верну! Завтра же верну, в крайнем случае в понедельник! Я меня просто карточку дома забыла, а Димка сейчас на дежурстве, не может подъехать...
Ну конечно, как все просто.
Ее муж-алкоголик, который уже полгода не работает. Какое дежурство, господи... Но она врала так естественно, так легко, словно правду говорила. И люди вокруг начали поглядывать на меня с осуждением, вон, мол, сестра просит, а она...
Я помню, как все началось. Лет десять назад, может, больше. Аленка тогда только замуж вышла, я радовалась за нее, наконец-то, устроилась, Димка вроде нормальный парень был, работящий. А потом пошло-поехало...
Сначала занимала по мелочи, то на памперсы Ванечке, то на лекарства. Чтобы у мужа лишний раз не просить. Я давала, конечно, племянник же, как не дать? Потом суммы становились больше, а отдавать она как-то забывала.
- Маш, ну ты же понимаешь, ребенок, расходы... - и глазами хлопала.
А потом я узнала, что никаких памперсов она не покупала. Соседка ее тетя Клава проговорилась как-то:
- Твоя сестра опять в баре до утра просидела, весь район уже судачит.
Бары, дискотеки, гулянки, сомнительные друзья... А потом и Димка к этому пристрастился. Потерял одну работу, вторую. А жить хотелось красиво. И пошло-поехало - долги, кредиты, коллекторы...
Мама тогда еще жива была. Как она переживала, как плакала...
- Машенька, - говорила, - ну помоги ты Аленке, она же младшая, она же слабая...
И я помогала. С каждой зарплаты отдавала треть, а то и половину. На себя уже ничего не оставалось, ни на одежду новую, ни в отпуск съездить, ни в кафе с подругами посидеть. Подруги, кстати, все отвернулись, надоело им мое вечное «у меня нет денег».
- Слушай, - Алена вдруг сменила тактику, голос стал жестче, - ты что, на полном серьезе не можешь помочь? Я же твоя сестра! Родная! Или ты забыла, как я тебе помогала, когда ты с Сережкой разводилась?
Помогала... Да, приехала тогда, посидела со мной вечер, выпили вина, поплакали вместе.
А на следующий день увезла мой телевизор – «на время, пока свой не починим». Телевизор я больше не видела. Как и многое другое - мамины сережки золотые, которые «на свадьбу подруги надо», папины часы, которые «в ломбард заложить, через неделю выкуплю»...
Очередь позади нас росла. Люди начали возмущаться, долго стоим, задерживаем всех. А Аленка это почувствовала и начала давить сильнее.
- Знаешь что? - она повысила голос еще больше. - Все вы одинаковые! Как помощь нужна, так нет никого! Зато когда у меня все хорошо было, когда Димка бизнесом занимался, ты первая прибегала, то на ремонт дай, то на шубу!
Вранье. Наглое, беспардонное.
Никогда у Димки никакого бизнеса не было, разве что перепродажу телефонов можно бизнесом назвать. И ничего я у них не просила, наоборот, это они вечно клянчили.
Но Алена была так убедительна… Ей всегда верили.
Кассирша нетерпеливо барабанила пальцами по кассе. Молодая девчонка, лет двадцать, с ярко-розовыми ногтями и усталым лицом. Смотрела на нас, как на ненормальных, и правильно делала.
- Так будете пробивать или нет? - спросила она. - Посмотрите, как очередь
- Будем! - Алена схватила мою корзинку и начала выкладывать продукты на ленту вместе со своими. - Все вместе пробивайте!
Я попыталась вырвать корзинку, но она держала крепко. И тут что-то произошло. Может, это усталость накопилась за все эти годы. Обида, которую я глушила в себе, а она все равно росла, как опухоль. А может, я просто увидела себя со стороны, стою тут, сорокалетняя, наивная, позволяю себя унижать при всех...
- Знаешь что? - я вдруг услышала свою речь, громкую и чужую. - Я больше не буду это терпеть. Десять лет, Алена, я тебя содержу! А ты только врешь, манипулируешь, шантажируешь!
- Маша, ты че?
Она попятилась, и в глазах мелькнул испуг. Настоящий, не наигранный.
- Люди же вокруг...
- А мне плевать на людей!
Я выдернула у нее корзинку и швырнула ей же под ноги. Яйца разбились, молоко потекло по полу.
- Хотите знать правду? Вот вам всем правда! Эта женщина - прожигательница жизни! Она и ее муж-алкоголик просадили квартиру родителей, набрали кредитов, которые неспособны платить, обокрали всех родственников!
Очередь загудела. Кто-то достал телефон, снимать, наверное. Но мне уже было все равно.
- Машка, ты совсем больная? - Алена пыталась взять ситуацию под контроль. - Я маме все расскажу! Понимаете, моя сестра нездорова. - она уже начала обращаться к людям из очереди.
- Маме? - я расхохоталась. - Мама три года назад умерла! От инфаркта, когда ты ее заставила продать квартиру из-за своих долгов! Или и это забыла? Иди расскажи.
Она молчала. Стояла посреди магазина со своей тележкой дорогих продуктов, которые собиралась купить на мои деньги.
***
Я развернулась и пошла к выходу, оставив корзинку валяться на полу среди разбитых яиц и растекшегося молока. Позади кто-то начал возмущаться, надо же, устроили тут цирк, а убирать кто будет? Кто-то предлагал вызвать охрану. Кто-то сочувственно поцокал языком.
А Аленка кричала мне вслед:
- Ты пожалеешь! Слышишь? Ты об этом пожалеешь! Я всем расскажу, какая ты!
- Да на здоровье, - бросила я в ответ.
- Что, не боишься? Учти, я могу такое устроить! - грозила сестра, но мне уже было все равно.
Я достала телефон и заблокировала номер Алены. Потом подумала и удалила из контактов. Совсем🔔ЧИТАТЬ ИНТЕРЕСНЕЕ👇