Наверняка многие помнят резонансную историю, которая потрясла новостные ленты осенью 2024 года. В аэропорту Антальи в туалете для маломобильных пассажиров 18-летняя россиянка Екатерина Бурнашкина родила девочку и, как утверждают турецкие власти, оставила её в унитазе. Девочка чудом выжила чудом, так как уборщица вовремя заметила неладное. Екатерину тогда задержали, затем и её мать. Обе провели за решёткой какое-то время. Дочь – 9 месяцев, а мать – 5.
Позже в Турции Екатерину оправдали и она вернулась в Россию. Но вместо спокойной жизни, её ждала новая битва – за собственную дочь. Сегодня Николь (так назвали девочку) живёт в приёмной семье. Суд лишил Екатерину родительских прав. А само громкое дело, вновь вышло в публичное пространство после интервью Ксении Собчак. Но вместо сочувствия, общество окончательно отвернулось. Почему?
***
С первых секунд интервью на YouTube-канале Ксении Собчак стало понятно, что никакого шоу не будет. Ни эффектных фраз, ни слёз в три ручья. Екатерина Бурнашкина в кадре очень спокойная, местами отстранённая, как будто события происходили вовсе не с ней. Её мать – эмоциональна, говорит о внучке, как о подарке судьбы. Адвокат Виктория Елисеева сдержанна, но видно, что настроена воевать до конца.
Съёмочная группа демонстрирует реальность. Так, органы опеки в Павловском Посаде не идут на контакт, приёмные родители отказываются от общения, девочку не показывают. По словам защитницы, у Екатерины и её семьи, даже нет возможности увидеть ребёнка. Но на фоне этих кадров возникает один важный вопрос – а верит ли кто-то самой Екатерине?
Версия матери «не знала, что беременна»
Свою историю Екатерина Бурнашкина рассказывает спокойно. Мол, училась в колледже на овощевода, нервничала перед дипломом, начались сбои в цикле, тогда она подумала, что это стресс. За лето прошла гинеколога, оформила медкнижку, подозрений на беременность не было. В Турцию поехала с мамой отдыхать. В день вылета, почувствовала боль в животе, зашла в туалет – и началось.
По её словам, всё происходило как в тумане. Говорит, не понимала, что рожает. Когда поняла, было поздно. Не знала, что делать. Ребёнок появился, а что было дальше – не помнит. Это главная версия защиты, но в неё верит всё меньше людей.
Почему не поверили
Проблема не только в том, что случилось, а еще и как Екатерина об этом говорит. Она отказывается от детектора лжи, не называет отца ребёнка, уходит от прямых ответов. Говорит, что считает всё произошедшее «карой». И при этом, не просит прощения, не демонстрирует раскаяния и не просит сочувствия.
Собчак ловко, без давления, но настойчиво пытается её расколоть, но девушка не колется. Даже когда журналистка спрашивает в лоб: «А правда – она какая?» – ответа, способного пробить ее броню недоверия, так и не прозвучало.
Тот случай, когда слёзы не убеждают
Интервью снято на фоне тёмного, депрессивного интерьера. В кадре какие-то трубы, мрачный свет, ракурс – не самый выигрышный. Мама Екатерины выглядит старше своих лет, лицо жёсткое. В целом, визуально интервью не вызывает симпатии и это тонкий, но сильный момент – публика воспринимает не только слова, но и интонации, образы, подачу.
Собчак показала всё как есть, где есть уклончивые ответы, уход опеки от ответственности, замкнутость героев. Но то, что должно было вызвать немало сочувствия, вызвало ещё больше раздражения.
Общественный приговор
«Вы не заслуживаете даже говорить про этого ребёнка!» – такие комментарии набирают сотни лайков.
«Ей нужно было просто признать, что испугалась, растерялась, не знала, что делать», – пишут другие.
Но Екатерина Бурнашкина ничего не признаёт. И это ключевой момент. Ведь Турция уже проявила снисходительность, когда суд в Анталье отменил приговор в 15 лет лишения свободы. А теперь Россия возбудила уголовное дело по статье 106 УК РФ – уб@йство матерью новорождённого ребёнка, в данном случае – на стадии покушения. И каждое слово Екатерины может быть использовано против неё.
Что говорят эксперты
Психолог Вероника Степанова, посмотрев интервью, выступила жёстко. Она назвала Екатерину человеком с патологической лживостью и сниженной эмпатией. По её мнению, девушка осознавала происходящее, выбирала удобный туалет, умывалась, переодевалась, скрывала следы – всё это несовместимо с «изменённым сознанием» роженицы.
По её оценке, перед нами портрет нарциссического радикала, где есть отрицание реальности, уход от ответственности и есть желание вызвать жалость, но никак не изменить ситуацию. Человек, которому трудно верить, и которому абсолютно не хочется сочувствовать.
Где теперь ребёнок
Девочку Николь, родившуюся 13 октября 2024 года, усыновили приёмные родители. Они забрали её из Турции в Россию и оградили от биологической матери.
Суд в сентябре 2025 года лишил Екатерину родительских прав. Адвокат Елисеева готовит апелляцию, но шансы на успех невелики. Более того, опека и суд уже отказались от идеи воссоединения семьи, ссылаясь на интересы ребёнка.
Как отмечают юристы, история Екатерины Бурнашкиной будет использоваться, как прецедент. И в будущем суды смогут ссылаться на неё при подобных кейсах.
Где были взрослые?
Один из самых странных моментов – роль матери Екатерины. Женщина работает преподавателем ритмики в интернате для детей с особенностями. Казалось бы, должна чувствовать, понимать, предугадывать. Но она не заметила, что с дочерью происходят изменения.
Не спросила, когда та за лето ни разу не надела купальник, не увидела изменений в настроении. Не заподозрила ничего, когда Екатерина плакала и говорила, что плохо себя чувствует. Что это? Слепота? Отстранённость? Или тоже страх перед реальностью?
Почему интервью не сработало
Ставка была сделана на правду. Но её не прозвучало. Версия защиты выглядит продуманной, но именно в этом и заключается основная проблема. Не хватает живого голоса, спонтанной боли, настоящих эмоций.
Ксения Собчак, как опытный интервьюер, всё сделала правильно. Она дала слово, задавала вопросы, не шибко давила. Но когда человек сидит перед камерой и говорит, что не чувствует ничего, а потом начинает плакать, это всё больше вызывает не сочувствие, а тревогу.
Теперь судьба Екатерины в руках российских судов. Уголовное дело возбуждено, прав на ребёнка у неё больше нет. Контакта с Николь тоже нет. Возможность вернуть дочь слишком минимальна, а общество не оказалось на ее стороне.
История, которая могла закончиться надеждой, обернулась изоляцией. И даже искренность матери Екатерины, её желание помочь, не спасает, потому что общество посчитало, что уже слишком поздно.
Именно такие истории показывают, как хрупка граница между ошибкой и преступлением. И как важно быть услышанным, но прежде необходимо быть честным.
Дорогие читатели, вы смотрели это интервью? Что вы думаете на сей счет? Поделитесь!
Читайте также:
❤️Дорогие читатели, у нас появился Telegram - канал. Нам будет очень приятно видеть вас в числе наших подписчиков. Там мы публикуем свежие, легкие и интересные новости из мира кино, шоу-бизнеса и спорта. Огромное вам спасибо!