Глава 1. Город у черты
Городок Вышнегорск притулился на высоком берегу реки Ангары, словно последний оплот цивилизации перед бескрайним, безмолвным морем тайги. Дома, в основном деревянные, двухэтажные, с покосившимися заборами и дымящими печными трубами, цеплялись за склон. Улицы, мощенные еще при Сталине, весной тонули в грязи, летом в пыли, а зимой – в снежных сугробах, выше человеческого роста. Воздух всегда был пропитан запахом хвои, дыма и холодной речной воды.
Здесь все знали всех. И все про всех знали. Судьбы были переплетены так же плотно и бесповоротно, как корни вековых кедров. Молодежь, едва получив аттестат, стремилась уехать – в Красноярск, Иркутск, а лучше и вовсе в Москву. Оставались те, кого держали корни: старые родители, работа на лесопилке, наследственный дом или же простая, горькая боязнь неизвестности.
Среди тех, кто остался, были Марина и Алексей. Они казались столпами этого маленького мира. Марина, учительница младших классов в единственной городской школе, с лучистыми серыми глазами и тихой, но несгибаемой волей. Алексей, ее муж, мастер на лесопилке, мужчина с руками рубщика и уставшей душой. Они поженились сразу после школы, по заведенной традиции. Любили ли они друг друга? Да, конечно. Но их любовь была как вышнегорский пейзаж – привычная, суровая, местами обветшалая, но своя.
Их брак держался на рутине, общей памяти и на их сыне, семилетнем Антошке. Страсти, если они и были, давно уснули под толстым слоем быта, как река подо льдом.
В тот день, когда в Вышнегорск вернулась Вика, погода стояла колючая, предвещающая раннюю осень. Вика, дочь бывшего директора лесопилки, сбежавшая отсюда десять лет назад в погоне за столичной жизнью. Она вернулась не с пустыми руками, а с разводом, московскими привычками и деньгами, которых здесь отродясь не видели. И с намерением отсудить у брата половину отцовского большого дома.
Она была другой. Столичная шлифовка, дорогая, хоть и неброская одежда, манера говорить – все кричало о чужеродности. И все же в ее зеленых глазах плясали те самые чертенята, что сводили с ума местных пацанов десять лет назад. Только теперь в них прибавилось цинизма и холодного расчета.
Их встреча с Алексеем произошла в единственном баре «У Елены», где он в очередной раз заливал скуку дешевым виски. Их взгляды встретились, и время в Вышнегорске на мгновение остановилось.
Глава 2. Призраки прошлого
Алексей и Вика. Когда-то, в старших классах, это была самая яркая, самая взрывная пара. Он – первый парень в городке, сильный, дерзкий, заводила. Она – первая красавица, своенравная и жаждущая большего, чем мог предложить Вышнегорск. Они горели страстью, которая пугала и манила одновременно. Но Вике было тесно. Она мечтала о блеске, а не о таежной глуши. Однажды, после выпускного, она просто уехала на утреннем автобусе, не попрощавшись. Для Алексея это была первая и самая тяжелая травма. Он долго пил, опускался, а потом, опомнившись, женился на Марине – спокойной, верной, надежной Марине, которая любила его всегда.
И вот Вика вернулась. И одно ее присутствие всколыхнуло в Алексее все, что он пытался забыть.
– Леха? – ее голос, низкий, с хрипотцой, прорезал шум бара. – Неужели?
Он кивнул, не в силах вымолвить слово. Она улыбнулась, и в этой улыбке была вся их юность, вся боль и вся невысказанная тоска.
Они заговорили. Сначала осторожно, потом все смелее. Вика жаловалась на Москву, на «крыс, гоняющихся за длинным рублем», на одиночество в толпе. Алексей – на застой, на работу, которая его съедает, на чувство, что жизнь проходит мимо. Они пили. Вспоминали. Смеялись.
В ту ночь Алексей не пошел домой. Он сказал Марине, что заночует у друга, после плановых работ на пилораме. Но провел ее у Вики, в полупустом отцовском доме, среди зачехленной мебели и ящиков с вещами. Это была не просто измена. Это было землетрясение.
Глава 3. Трещина
Марина почуяла неладное сразу. Не столько из-за ночевки у «друга» – такое иногда случалось, – сколько из-за перемены в самом Алексее. Он стал отстраненным, взгляд его был где-то далеко. А потом в нем появилась какая-то новая, странная энергия. Он стал чаще бриться, покупать новые рубашки, его телефон, который раньше валялся где попало, теперь был всегда при нем, и он вздрагивал при каждом сообщении.
Она пыталась говорить, спрашивать, не устал ли он, не хочет ли съездить на выходные на озеро, как в старые времена. Он отмахивался, говорил, что много работы, что начальство гонит план.
А тем временем роман Алексея и Вики набирал обороты. Они встречались в ее доме, пока ее брат был в отъезде, уезжали на его «Ниве» в тайгу, подальше от любопытных глаз. Для Алексея это была не просто связь на стороне. Это было возвращение к себе самому, к тому парню, которым он был когда-то – страстному, живому, желанному. Вика была его наркотиком, побегом от серой реальности.
Но Вика не была наивной девушкой. Ее планы были иными. Она видела в Алексее не только любовника, но и инструмент. Сильного, влияющего на других мужиков на лесопилке. Ее брат, Дмитрий, был ее главным противником в деле о наследстве. И она знала, что Алексей и Дмитрий давно не ладили.
Однажды, лежа в постели, она спросила:
– Леш, а помнишь, как Димка тогда тебя подсидел, когда ты мог стать бригадиром? Он же всегда тебе завидовал.
Алексей нахмурился. Помнил. Ему стало горько. Вика мягко положила руку ему на грудь.
– Я бы на твоем месте не дала ему так легко этот дом получить. Он же наш с тобой, наш. Место, где мы... – она не договорила, но смысл был ясен.
И в душе Алексея, отравленной страстью и старыми обидами, проросло зерно мести.
Глава 4. Гроза
Слухи в Вышнегорске расползались быстрее таежного пожара. Про Алексея и Вику шептались в магазине, в бане, на лавочках у подъездов. До Марины они дошли в виде «дружеского» предупреждения от соседки, тети Груни, которая «просто переживала за нее».
Мир Марины рухнул в одночасье. Она не хотела верить, но все пазлы сложились в уродливую, безжалостную картину. Она провела ночь в слезах, а утром, умываясь ледяной водой, посмотрела на свое отражение – осунувшееся, с красными глазами. И почувствовала не боль, а холодную, стальную ярость.
Она не стала устраивать сцен. Когда Алексей вернулся с работы, она ждала его на кухне с чаем, который уже остыл.
– Я все знаю, – сказала она тихо. – Про Вику.
Алексей отшатнулся, как от пощечины. Он пытался отрицать, оправдываться, но вид ее неподвижного, каменного лица остановил его.
– Уходи, – произнесла она. – Сегодня же.
Он ушел. Прямо к Вике. И та, к его удивлению, обрадовалась ему. Ее план работал.
Но Марина не сдалась. Любовь, превратившаяся в ненависть, дала ей силы. Она пошла к Дмитрию, брату Вики. Мужчины поговорили начистоту. Дмитрий, человек суровый и прямолинейный, ненавидел сестру за ее жадность, но и Алексея после этого предательства презирал. Он видел в нем подкаблучника и предателя.
– Он теперь ее пешка, Марин, – мрачно сказал Дмитрий. – Сам не понимает, что творит.
Глава 5. Игра в кошки-мышки
Вышнегорск раскололся на два лагеря. Одни осуждали Алексея и «столичную шлюху». Другие, в основном мужчины, которым Вика льстила и давала прикурить дорогих сигарет, посмеивались и говорили, что «Леха молодец, еще и на халяву квартиру получит».
Алексей, живя у Вики, оказался в золотой клетке. Она контролировала его, ревновала к прошлому, к Марине, даже к сыну. Деньги, которые она тратила на него, были не подарком, а инвестицией. Она все чаще говорила о том, что Дмитрия нужно «поставить на место», намекала, что он ворует лес с пилорамы, и что «если бы ты, Леш, был главным...».
Алексей, опьяненный ею и жаждой реабилитации, соглашался. Он начал собирать компромат на Дмитрия, подговаривать мужиков, сеять сомнения.
Марина же, тем временем, сосредоточилась на сыне. Антошка тосковал по отцу, не понимая, что происходит. Она видела, как больно ребенку, и ее ненависть к Алексею и Вике крепла. Она стала чаще видеться с Дмитрием, их объединяла общая боль и общий враг. Между ними возникла странная, нервная связь – два раненых зверя, ищущих опоры.
Однажды Дмитрий, выпив, попытался ее обнять, сказать, что они «два сапога пара». Но Марина отвергла его. Ее сердце было опустошено, в нем не было места даже для утешения.
Глава 6. Поединок
Дело о наследстве дошло до суда. Вика, с помощью подкупленного адвоката из района и «свидетельских показаний» Алексея о «недееспособности» брата, выиграла первый раунд. Дмитрию пришлось выплатить ей половину стоимости дома.
Это была пиррова победа. Дмитрий, ожесточенный, выгнал Алексея с работы. Тот, уверенный в поддержке Вики, даже не расстроился. Но Вика встретила его не объятиями, а холодным расчетом.
– Теперь тебе нужно найти работу. Мы не можем сидеть без денег.
Алексей опешил. Он думал, они партнеры. Оказалось – наемный муж.
Он устроился вальщиком леса в соседний поселок, работа была тяжелее, а ездить далеко. Зарплату он теперь отдавал Вике. Золотая клетка начала ржаветь.
Глава 7. Оттепель и заморозки
Прошла зима. Длинная, темная, вышнегорская зима. Алексей, уставший от тяжелой работы и вечного недовольства Вики, все чаще вспоминал свой дом. Тихие вечера с Мариной, смех Антошки, запах пирогов. Он понимал, что совершил чудовищную ошибку.
Однажды, встретив Марину в магазине, он попытался заговорить.
– Мариш... Прости. Я был слеп. Идиот.
Она посмотрела на него не с ненавистью, а с бесконечной усталостью.
– Уходи, Алексей. Ты сделал свой выбор.
Но в ее глазах он прочел что-то еще – не прощение, но сожаление. И это дало ему слабую надежду.
Он поругался с Викой, обвинил ее в том, что она его использовала. Та лишь рассмеялась ему в лицо.
– Ты сам ко мне приполз, как щенок. А теперь винишь? Хотел вернуть молодость? Так за все надо платить.
В ту же ночь он собрал свои вещи в рюкзак и ушел. Не к Марине – он не смел, – а к своему старому другу, Сергею.
Глава 8. Последний шанс
Весна в тот год была поздней и грязной. Алексей, живя у Сергея, пытался «очиститься». Он бросил пить, работал не покладая рук, надеясь скопить денег и maybe, однажды, попытаться вернуть семью. Он тайком ходил к школе, чтобы увидеть Антошку.
Марина знала об этом. И в ее душе шла борьба. Она все еще любила его. Ту память о нем, которая была. Но образ Вики, их измена, стояли между ними несокрушимой стеной.
Дмитрий, видя ее метания, предупредил:
– Он вернется к ней, Марина. Как только ей это понадобится. Он слаб.
Но однажды Антошка тяжело заболел. Врачи в местной больнице разводили руками, нужно было везти в Красноярск. Марина была в панике, денег на дорогу и лечение не было.
И тут появился Алексей. Он молча отдал ей все свои сбережения – пачку потрепанных купюр.
– Забирай. Для Антона.
Этот поступок растрогал ее. Возможно, в нем еще осталось что-то человеческое.
Глава 9. Обманчивое затишье
Антошку удалось вылечить. Эта общая беда, общая тревога сблизили Марину и Алексея. Он стал приходить в дом, помогать по хозяйству, играть с сыном. Они разговаривали. Долго, мучительно, с болью и слезами. Марина видела его искреннее раскаяние.
Она решила дать ему шанс. Не как мужу, но как отцу ее ребенка. Она позволила ему оставаться иногда, но не в ее комнате, а на диване. Она хотела верить, что он изменился.
Вика, наблюдая за этим со стороны, зверела. Ее план рухнул. Алексей, ее пешка, ушел. А главное – ее самолюбие было уязвлено. Она не могла позволить ему просто так вернуться к своей «серой мыши».
Она начала настоящую охоту. Писала ему сообщения, звонила, стояла под его работой. Она умоляла, угрожала, соблазняла. «Ты ведь мой, Леха. Мы одной крови. Мы сожжем этот городишко дотла, но будем вместе».
Алексей сопротивлялся. Но яд был уже в крови.
Глава 10. Провал
Вика пошла на крайние меры. Она подкараулила Марину, когда та шла с работы.
– Он тебе не нужен, – холодно сказала Вика. – Он с тобой из жалости. Из-за сына. А ночью он представляет меня.
Марина попыталась пройти мимо, но Вика схватила ее за руку.
– Он говорил, что ты в постели как бревно. Что с тобой скучно. Он вернется ко мне. Я ему дороже.
Что-то в Марине надломилось. Вся накопленная боль, унижение, ярость вырвались наружу. Она ударила Вику. Та не осталась в долгу. Завязалась постыдная, жестокая драка двух женщин посреди улицы, под перешептывания соседей из-за заборов.
Алексей, приехавший к Марине с гостинцами для Антошки, застал эту сцену. Он оттащил Вику, та, рыдая и крича, упала ему на грудь. Марина, с разбитой губой и помятым лицом, смотрела на них. И в ее глазах погасла последняя надежда.
– Вот твой выбор, – прошептала она и ушла в дом, захлопнув дверь.
Алексей, обезумев от гнева и стыда, оттолкнул Вику и уехал. Он пошел в бар «У Елены» и напился вусмерть.
Глава 11. Пропасть
На следующий день Алексей, с больной головой и еще более больной душой, пришел к Марине выяснять отношения. Он умолял, клялся, что это Вика сама набросилась на него.
Марина молчала. Она стояла у окна, глядя на хмурую Ангару.
– Все кончено, Алексей. Навсегда. Я подала на развод.
Он не помнил, что было дальше. Какая-то пена застила ему глаза. Он кричал, что она губит семью, что она никогда его не любила, что он ради них всех старается. Он схватил со стола вазу – подарок на их десятую годовщину – и швырнул ее об пол.
В дверь выглянул испуганный Антошка.
– Папа, уходи! Не кричи на маму!
Вид сына, смотрящего на него с ужасом, добил Алексея. Он выбежал из дома.
Он поехал к Вике. Ему нужен был хоть кто-то, кто его поймет. Кто примет его таким – сломленным, ничтожным.
Вика открыла дверь. Она была спокойна. Она впустила его. Напоила чаем. Выслушала. А потом сказала:
– Я уезжаю, Леха. В Москву. Дело выиграно, деньги есть. Здесь мне больше нечего делать.
Он смотрел на нее, не понимая.
– А я? – глупо спросил он.
– А ты? – она улыбнулась своей холодной, змеиной улыбкой. – Ты сделал свое дело. А теперь возвращайся к своей училке. Или спишись. Мне все равно.
Он сидел один в огромном, пустом доме, который стал символом его падения, и понимал, что остался абсолютно один. У него не было ни дома, ни семьи, ни любовницы, ни работы. Была только пустота.
Глава 12. Холодные берега
Прошло несколько дней. Алексей пропал. Его не было ни у Сергея, ни на работе. Сначала все решили, что запил. Но потом стало тревожно.
Марина, скрепя сердце, позвонила Вике, но та уже была в аэропорту Красноярска.
– Не знаю, дорогая, и не хочу знать. Разбирайся со своим мужем сама.
Поиски организовал Дмитрий. Он, несмотря на всю ненависть, понимал, что в тайге шутки плохи.
Алексея нашли на третий день. На их старой, заветной поляне, где они когда-то встречались с Викой в юности. Он сидел прислонившись к кедру, с незаряженным охотничьим ружьем рядом. Он был жив, но находился в состоянии полного ступора. Он не реагировал на вопросы, лишь смотрел в одну точку.
Его отвезли в красноярскую психиатрическую больницу. Диагноз – тяжелое депрессивное расстройство, острая реакция на стресс.
Марина приезжала к нему раз. Он сидел в палате, такой же серый, как стены, и смотрел в окно на решетку. Увидев ее, он медленно повернул голову.
– Прости, – прошептал он. – За все.
Она кивнула, не в силах говорить, и вышла. Она плакала не о нем, не о себе, а о чем-то безвозвратно утерянном, о той жизни, которая могла бы быть, но не случилась.
Она вернулась в Вышнегорск. Зима снова приближалась. Первые снежинки кружились над темной, холодной водой Ангары. Городок жил своей жизнью, медленной и неумолимой, как течение реки. Одни уезжали, другие оставались. Одни предавали, другие прощали. Но для Марины и Алексея жизнь разделилась на «до» и «после». И в этом «после» не было ни любви, ни ненависти, лишь тихая, всепоглощающая пустота, холоднее вышнегорской зимы.
Она стояла на берегу, на том самом месте, где они когда-то, много лет назад, признались друг другу в любви. Ветер трепал ее волосы. Впереди была долгая, одинокая жизнь. А позади – лишь холодные берега их разбитых судеб.