История с Ледяным Фениксом облетела Университет Семи Башен быстрее, чем заклинание телепортации. Эмбер из скромной первокурсницы, просиживающей штаны в библиотеке, превратилась в нечто среднее между легендой и белой вороной. На нее показывали пальцами, а шепот за спиной стал привычным саундтреком ее жизни: «Это та самая, что говорила с артефактом...», «Говорят, она чуть не заморозила пол-академии...», «Элдрид считает ее своей лучшей ученицей...».
Лиам, оправившись от шока, избегал ее взгляда. Его бравада куда-то испарилась, сменившись неловким молчанием. Он был продуктом системы, где магия — это меч, а артефакт — острие. Эмбер же доказала, что магия может быть мостом, а артефакт — живой душой по ту сторону.
Профессор Элдрид, однако, не делал из нее звезды. Напротив, на следующей лекции он был суровее обычного.
«Сочувствие — это не индульгенция от бездействия, — его голос гремел под сводами аудитории. — Выслушать прошлое — это лишь первый шаг. Второй, и куда более сложный, — что вы сделаете с услышанным? Освободить дух — благо. Но что, если артефакт хранит не боль, а знание, необходимое миру? Что, если его «боль» — это единственный замок на двери, за которой спит настоящая угроза?»
Эмбер слушала, затаив дыхание. Она почувствовала, как ее внутренний триумф сменяется тяжелой ответственностью. Она смотрела на потухшее «Сердце Ледяного Феникса», лежавшее теперь на столе Элдрида как учебное пособие, и понимала: ее поступок был правильным, но мир магии не делился на черное и белое. Он был соткан из миллионов оттенков серого.
Через неделю Элдрид вызвал ее к себе в кабинет. Комната была завалена свитками, а в углу тихо позванивали стеклянные сферы с пойманными внутри снами.
«Присаживайся, дитя мое, — сказал он, указывая на стул, на котором мирно спал кот, похожий на клубок теней. Кот недовольно фыркнул и испарился. — Твой успех с Фениксом... привлек внимание. Не только завистников, но и тех, кто мыслит сходно. Декан Факультета Подземных Реков, магистр Терон, предоставил нам новую задачу. Более сложную».
Он достал из ящика стола не артефакт, а небольшую каменную табличку, исполненую трещинами и выцветшими символами.
«Это «Ключ Бездны». Нет, он не открывает порталы в преисподнюю, — Элдрид усмехнулся, видя испуг на лице Эмбер. — Это поэтичное название, данное ему археологами. Мы считаем, что это часть некоего механизма, регулировавшего поток магических энергий в подземных пещерах Аэр-Тора, города, который не был разрушен, а... просто уснул».
«Уснул?» — переспросила Эмбер.
«Да. Все его жители, вся жизнь в нем замерла в один миг. Как будто кто-то поставил время на паузу. «Ключ» — одна из семи таких табличек. Он не излучает боль, как Феникс. Он не излучает ничего. Полная тишина. Магистр Терон и его студенты месяцами бились над ним, но все их попытки «разбудить» его проваливались. Они считают его мертвым камнем».
Элдрид посмотрел на Эмбер с тем пронзительным взглядом, который видел ее насквозь.
«Но мертвые камни не хранят такую совершенную тишину. Тишина — это тоже ответ. Я хочу, чтобы ты попробовала. Не будить. Не активировать. Просто... послушай тишину».
Эмбер взяла табличку. Камень был холодным и гладким. Ни малейшей вибрации, ни намека на эхо. Это было пугающе. С Фениксом она чувствовала бурю эмоций. Здесь же была лишь пустота.
Дни превратились в недели. Эмбер проводила часы в специально отведенной для нее келье, держа «Ключ Бездны» в руках. Она не пела ему, не пыталась заговорить. Она просто медитировала, погружаясь в его безмолвие, как ныряльщик в черные океанские глубины. Она училась различать оттенки тишины: тишину пустоты, тишину покоя и... тишину ожидания.
Как-то раз, в глубокой ночи, когда ее разум почти растворился в этой тишине, она уловила нечто. Не звук, не образ. Чувство. Ощущение колоссальной, нечеловеческой тяжести. Огромной ответственности. Представьте, что вы — шестеренка в механизме, который держит всю Вселенную, и вы не можете пошевелиться, не можете дрогнуть, вот уже тысячу лет.
«Ключ» не был мертв. Он был на посту.
И он был не один. Где-то далеко, в темноте, он чувствовал пять других таких же «стражей». И седьмой... седьмой отсутствовал. Его отсутствие было дырой в гармонии, трещиной, через которую медленно, но верно сочился хаос. Именно эта трещина и усыпила Аэр-Тор, забрав часть энергии, необходимой для жизни.
Эмбер открыла глаза. Она не знала, как починить механизм. Но она поняла главное: «Ключ» не нужно было будить. Ему нужно было помочь нести его ношу. Хотя бы на время.
Она пришла к Элдриду и магистру Терону и рассказала им о своем открытии. Скептические выражения на их лицах сменились изумлением, а затем глубокой задумчивостью.
«Она права, — тихо произнес Терон, впервые глядя на Эмбер с неподдельным уважением. — Наши раскопки... мы всегда находили лишь шесть табличек. Мы думали, седьмая была утрачена. Но если она была уничтожена...»
«Тогда наш «мертвый камень» — не ключ, а заплатка, — закончил мысль Элдрид. — Он героически пытается закрыть дыру, оставленную своим собратом».
Эмбер смотрела на табличку, лежавшую на столе. Теперь она чувствовала не пустоту, а тихое, несгибаемое мужество. Она не освободила его, как Феникса. Она нашла ему союзников.
На следующее утро у нее было новое задание. И новое, куда более страшное понимание. Ее дар был не просто умением успокаивать больные души. Он был инструментом для диагностики самых глубоких ран мира. И она только что обнаружила одну из них.
Взяв свой посох и запасшись свитками с картами подземелий, Эмбер сделала глубокий вдох. Ее учеба в Университете Семи Башен только что перешла из теории в самую что ни на есть суровую практику. И она знала, что ее самый главный экзамен был еще впереди.