Человечество до сих пор задаётся вопросом: Как должен выглядеть идеальный танк? И разные бронетехнические школы готовы ответить на этот вопрос по разному, предоставив на обзор свои самые передовые образцы с умной бронёй, дронами на борту и искусственным интеллектом в "начинке". Но все эти боевые машины, как ни крути, берут своё начало в проектах Первой Мировой и межвоенного периода, когда только-только создавались "буквари" по танкостроению. И пока фашисты не ринулись завоёвывать себе "жизненное пространство" во все стороны, идеи "идеального танка" приобретали порою самые невообразимые формы и даже достигали уровня серийного производства.
Одним из самых интересных примеров в этом ключе является Т-100 - двухбашенный гигант массовой в 58 тонн, воплотивший в себе последние амбиции эпохи многобашенных танков. Этот опытный образец, так и не пошедший в серию, стал важным этапом в эволюции советской бронетехники и переходным звеном между устаревающими концепциями и новой реальностью бронированных кулаков Красной Армии.
Рождение тяжёлого проекта: контекст и конкуренты
Чтобы понять, зачем вообще понадобился Т-100, нужно заглянуть в атмосферу военно-технической мысли конца 1930-х. В то время тяжёлые танки воспринимались как «сухопутные линкоры» — машины, способные проламывать мощные оборонительные линии, такие как знаменитая «Линия Маннергейма». На вооружении уже состоял громоздкий Т-35 — настоящий передвижной форт с пятью башнями. Но его слабая подвижность, уязвимость и чрезмерная сложность делали его скорее символом предполагаемой мощи, чем эффективным оружием.
Именно замена Т-35 стала главной задачей. В 1938 году два ленинградских КБ — Кировского завода (СКБ-2) и завода Опытного машиностроения №185 — получили задание разработать новый тяжёлый танк с противоснарядным бронированием. Так появились два почти близнеца: СМК от Кировского завода и Т-100 под руководством Э. Ш. Полей. Оба проекта шли параллельно, обсуждались одинаково жарко, и оба изначально предполагали трёхбашенную компоновку. Но расчёт показал: при броне в 60 мм масса выйдет за рамки допустимых 55–57 тонн. И тогда было принято судьбоносное решение — отказаться от одной башни.
Ходят легенды, что именно Иосиф Сталин, увидев макет, лично снял одну из башен со словами: «Нечего превращать танк в броненосец!» Другие версии гласят, что он спросил, сколько весит башня, и, услышав «семь тонн», приказал: «Возьмите эти семь тонн и лучше укрепите броню!» Как бы то ни было, двухбашенная схема победила — не из-за революционного прозрения, а из-за суровой математики и ограничений технологий того времени.
Конструкция: когда размер имеет значение
Т-100 был массивным. Его длина — почти 8,5 метров, ширина — более 3,4 метра, высота — свыше 3,4 метра. Это был настоящий монстр, собранный из катаных бронелистов сваркой, клёпкой и болтами. Броня толщиной 60 мм по всему корпусу и башням обеспечивала надёжную защиту от всех существовавших тогда противотанковых пушек калибром до 47 мм на дистанции свыше 500 метров. Для своего времени — сверхсерьёзный щит, который можно было "разобрать" только в упор.
Компоновка — классическая для эпохи: две литые конические башни, расположенные одна за другой. Передняя, меньшая, несла 45-мм пушку 20-К — универсальное орудие для борьбы с пехотой и лёгкой бронетехникой. Задняя, главная, была вооружена 76-мм пушкой Л-10 (позже заменённой на более совершенную Л-11), предназначенной для уничтожения укреплений и долговременных огневых точек. Такое двухъярусное размещение позволяло вести огонь сразу по разным целям — в теории, это давало преимущество в бою.
На крыше главной башни располагалась командирская башенка с круговым обзором и зенитным пулемётом ДТ — важная деталь, ведь воздушная угроза уже становилась реальностью. Всего на танке стояло три 7,62-мм пулемёта ДТ, а боекомплект достигал более четырёх тысяч патронов. Экипаж насчитывал 8 человек — огромное количество людей, которым нужно было не только управлять машиной, но и координировать действия между собой.
Сердце машины: движок, ходовая и управление
Под капотом Т-100 бурчал и рычал 12-цилиндровый V-образный двигатель ГАМ-34 мощностью 850 лошадиных сил. Для 58-тонного монстра — неплохо, но недостаточно. Максимальная скорость по шоссе составляла всего 35,7 км/ч, а по пересечённой местности — около 15 км/ч. Запас хода — 160 км по дороге, 120 — по бездорожью. Этого хватало для начала 1930-х, но не по меркам Второй Мировой Войны.
Особенностью Т-100 стала его ходовая часть. В отличие от СМК, который использовал торсионную подвеску, Т-100 получил индивидуальную подвеску с листовыми рессорами — более простую, но менее комфортную и надёжную. По бортам — по восемь опорных катков и пять поддерживающих, ведущее колесо сзади, направляющее спереди. Гусеницы — мелкозвенчатые, с открытым шарниром, что повышало износ, но упрощало ремонт.
Зато в Т-100 была установлена пневматическая система управления — редкость для тех лет. Она облегчала переключение передач и снижала нагрузку на водителя. Однако, как показали испытания, сама коробка передач и бортовые фрикционы нуждались в доработке — они часто выходили из строя под тяжестью машины.
Боевые крещение: Финская война и проверка огнём
Теория — это одно, а война — совсем другое. Когда 30 ноября 1939 года началась Советско-финская война возникла острая необходимость проверить все машины в реальных условиях. И вот Т-100, вместе с СМК и КВ-1, отправили на Карельский перешеек, к «Линии Маннергейма».
Первый бой Т-100 состоялся 17 декабря 1939 года. Машина действовала в составе отдельной роты тяжёлых танков, приданной 90-му танковому батальону. В тот день произошло сразу несколько знаковых событий. Во-первых, СМК подорвался на мине. Во-вторых, экипаж Т-100 попытался его вытащить — не получилось. В-третьих, Т-100 встал рядом, прикрывая подбитый танк плотным огнём, и позволил экипажу СМК перебраться внутрь через аварийные люки в днище.
Этот эпизод стал демонстрацией живучести Т-100. Под обстрелом финских 37-мм и 47-мм пушек, с дистанции менее 500 метров, танк получил как минимум семь попаданий. Ни одно из них не пробило броню. Машина держалась. Правда, двигатель заглох — сломалась регулировочная муфта магнето. Но механик-водитель сумел завести мотор на одном магнето и продолжил выполнение задачи. Это был настоящий подвиг техники и экипажа.
После ремонта Т-100 вернулся в бой 18 февраля 1940 года. За оставшиеся недели войны он прошёл 155 км, получил ещё 14 попаданий — все без пробоин. Всего к апрелю 1940 года танк накатал 1745 км, из которых 315 — в боевых условиях. Броня доказала свою эффективность, подвеска — свою уязвимость, а экипаж — стойкость.
Почему Т-100 не пошёл в серию?
Если машина так хороша, почему её не стали выпускать? Ответ прост: появился КВ-1. Однобашенный, более компактный, с тем же бронированием, но лучшей подвижностью и проходимостью. Хотя Т-100 соответствовал всем заявленным требованиям, комиссия признала его устаревшим ещё до окончания испытаний. КВ оказался универсальнее, дешевле в производстве и проще в эксплуатации.
Инженеры завода №135, где создавался Т-100, возражали. Они считали, что Т-100 — штурмовая платформа, способная нести куда более мощное вооружение, например, 152-мм или даже 203-мм пушки. В этом они были правы. Уже в 1940 году рассматривались проекты модификаций: Т-100-Z с 152-мм гаубицей М-10, Т-100-V с 203-мм пушкой Б-4, и даже СУ-100-Y — самоходная артиллерийская установка на базе корпуса Т-100.
Но военная машина не терпит дискуссий. КВ-2, вооружённый той же 152-мм гаубицей (что и планировалось для Т-100-Z), был принят на вооружение как единственный приемлемый вариант в тяжёлом классе. Он был проще, дешевле и быстрее в производстве. Т-100 остался один на один с историей.
После войны танк вернулся на завод, где ему заменили двигатель и провели лёгкий ремонт. Летом 1940 года его отправили в Кубинку — на хранение. Но с началом Великой Отечественной Войны машина была эвакуирована — сначала в Казань, потом в Челябинск, на опытный завод №100.
Дальше — туман. По одним данным, Т-100 стоял во дворе танкового училища как памятник до середины 1950-х, после чего пошёл в переплавку. По другим — его вместе с другими опытными образцами (Т-29, КВ-7) порезали на металл в конце 1943 года, чтобы освободить место или использовать материалы. Ни одного фото в послевоенное время не сохранилось. Только чертежи, отчёты и воспоминания.
С уважением, Иван Вологдин
Подписывайтесь на канал «Культурный код», ставьте лайки и пишите комментарии – этим вы очень помогаете в продвижении проекта, над которым мы работаем каждый день.
Прошу обратить внимание и на другие наши проекты - «Танатология» и «Размеренность Бытия». На этих каналах будут концентрироваться статьи о других исторических событиях.