Мне пятьдесят два. Живу одна в трешке, доставшейся от мамы. Дети выросли, разъехались, и тишина в квартире иногда становится такой гулкой, что даже радио включаю. Просто чтобы голоса слышать. Вот в одну из таких тихих суббот и случилась небольшая бытовая катастрофа. Перестал держать кран на кухне. Не то чтобы тек - нет, а вот эта мелкая, назойливая капель раз в десять секунд... Звук, который к ночи начинает казаться пыткой.
Позвонила по объявлению "Сантехник срочно". Пришел мужик лет пятидесяти пяти. Седоватый, в синем рабочем комбинезоне. Представился Виктором.
- Здрасьте, - сказал он деловито. - Что у нас тут?
Показала кран. Он покрутил, послушал, достал из сумки разводной ключ.
- Прокладка, - заключил он. - Дело пяти минут. У вас новые смесители, тут ничего сложного.
Пока он возился, я решила проявить гостеприимство. Поставила чайник. Он работал молча, сосредоточенно, аккуратно складывая старые прокладки и обтирая насухо соединения после того, как собрал всё обратно.
Я заметила, что руки у него хоть и в царапинах, и в мозолях, но чистые, с коротко подстриженными ногтями. Всегда уважала в людях аккуратность.
- Чай будете? - предложила я, когда он уже закручивал последнюю гайку.
- Если не сложно, - кивнул он. - Только, если можно, покрепче. С утра уже четвертый вызов.
Сели на кухне. Чай пили с простым печеньем. Разговорились. Сначала о бытовых проблемах: где какие трубы меняли, почему новая сантехника часто ломается... Потом он вздохнул и сказал неожиданно:
- Одному-то скучно. Жена пять лет как умерла. Рак. Дети своими семьями обзавелись, им не до меня. Вот и думаю, может жениться опять.. Только вот беда - все бабы сейчас какие-то слишком умные пошли.
Фраза прозвучала так естественно, так беззлобно, что я даже не сразу осознала её смысл. Он сказал это с такой же интонацией, с какой до этого констатировал, что "прокладка резиновая совсем истлела".
- Ну и какая же вам нужна? - спросила я, больше из вежливости, чем из интереса.
И тут он преобразился. Отставил чашку, его лицо просияло. Видно было, что он давно ждал, чтобы его спросили.
- Да я уже и критерии выработал! - объявил он и поднял руку, чтобы загибать пальцы. - Во-первых, чтоб не умнее меня была!
Он посмотрел на меня с ожиданием, будто сказал нечто гениальное и самоочевидное. Я молчала.
- А то сядешь вечером, - продолжал он, уже увлеченно, - "Пусть говорят" посмотреть, футбол... А она тебе какую-нибудь умную книжку в руки сует. Или, того хуже, новости начинает комментировать, умничает. Нет уж, увольте. Мужчина в доме должен быть главным, а не под башмаком.
Я переставила свою чашку, чувствуя, как во мне начинает закипать раздражение, смешанное с жалостью.
- Во-вторых, - он загнул второй палец, - чтоб без вредных привычек. Сигареты, водка - это сразу нет. Я сам не пью, не курю. Ну, разве что по большим праздникам немного вина. А то знаю я этих - вечно с сигаретой, а изо рта - перегар. Фу.
- И в-третьих... - он сделал паузу и посмотрел на меня значительно, - чтоб без своего жилья. Это чтобы не сбежала при первой же ссоре. У неё своя квартира, она всегда может собрать чемодан и уйти. А вот если ей некуда податься... - он многозначительно хмыкнул, - тогда будет стараться, отношения беречь. Ценить то, что имеет.
Тут я не выдержала. Поставила чашку на стол с таким стуком, что брызги полетели во все стороны. Он вздрогнул.
- Виктор, - сказала я, и мой голос прозвучал резче, чем я планировала. - Позволь спросить. А вы сами-то что можете предложить этой идеальной женщине? Кроме вот этих... трёх пунктов?
Он опешил. Его брови поползли вверх. Видно было, что такой вопрос ему в голову не приходил. Он явно ожидал одобрения или, на худой конец, удивления своей прозорливостью.
- Я? - переспросил он, растерянно моргая. - Ну... я не пью, не курю. Квартира у меня своя, правда, однокомнатная, но своя! Машина есть, хоть и не новая. Зарплата нормальная, на жизнь хватает. Я работяга, без долгов...
- А любовь? - перебила я его. - Уважение? Забота? Душа, в конце концов? Или по вашим пунктам жена - это такой бытовой прибор с тремя функциями: не умничает, не пьёт и без собственной розетки? Чтобы можно было включить, когда надо, и выключить, когда надоест?
Он покраснел. Вся его шея и щеки залились густым багрянцем. Он опустил глаза в свою чашку.
- Ну, вы уж очень... резко, - пробормотал он. - Вы, интеллигентные, всегда всё усложняете. Всё не так, понимаете ли. А жизнь-то простая штука.
- Жизнь простая, - согласилась я. - А люди - сложные. И отношения - тоже. Иначе все бы давно были счастливы по вашим трём пунктам.
Я поднялась, давая понять, что разговор окончен. Он медленно встал, начал собирать свои инструменты в сумку, делая это теперь как-то неуверенно, не глядя на меня.
- Знаете, Виктор, - сказала я, когда мы уже стояли в прихожей, - мне кажется, вам нужна не жена. Вам нужна домработница с определёнными параметрами. И знаете что? Вы её найдете. Такие всегда находятся. Будете смотреть вместе телевизор по вечерам. Молча. Потому что разговаривать-то вам будет не о чем. И жить вы будете в своей однокомнатной квартире. Один. Потому что ваша домработница будет там только дежурить, пока вы на работе. А душу свою она оставит за дверью, вместе с ключами от несуществующей квартиры.
Я расплатилась с ним, сунув в руку купюры. Он взял, не глядя, сунул в карман комбинезона.
- Ну вы зря так... - снова пробормотал он, глядя куда-то мимо меня в стену. - Я ж не со зла...
- Знаю, - кивнула я, открывая ему дверь. - Поэтому и грустно. Потому что по-хорошему - должно быть по-другому.
После его ухода я сидела на кухне. Не включала ни радио, ни телевизор. Тишина была теперь не гулкой, а тяжёлой. Рассуждала о том, как много вокруг таких Викторов - одиноких мужчин, которые ищут удобных для себя партнёрш. И как много одиноких женщин вроде меня, которые отказываются вступать в такие отношения, предпочитая тишину и одиночество фальшивой роли "не слишком умной" хозяйки без прав на собственное мнение и прошлое.
Может, поэтому все мы и одиноки? Не потому, что не можем найти друг друга, а потому, что не хотим превращаться в удобные бытовые приборы друг для друга. Без права на собственный ум, историю, жильё и, самое главное, на душу.
С тех пор прошло полгода. Кран исправен, не капает. А Виктор со своими тремя пунктами иногда вспоминается. Как предупреждение. Как грустный памятник тому, что даже самая простая, казалось бы, вещь - найти себе пару в зрелом возрасте - оказывается невозможной.