Александра Петровна заявилась ко мне домой в субботу утром, когда я поливала цветы на балконе. Стоя в дверном проёме с видом человека, привыкшего к повиновению, она произнесла фразу, которая перевернула мой мир:
— Марина, теперь, когда Игорь с Алёной живут вместе, дача должна перейти к ним. Молодая семья, детей планируют.
Лейка выскользнула из рук и с глухим стуком упала на плитку балкона. Вода растеклась по полу, а я стояла, не в силах произнести ни слова.
— Проходите, — наконец выдавила я.
Александра Петровна прошла в гостиную, села в моё любимое кресло у окна и огляделась с выражением человека, оценивающего имущество. На ней было дорогое пальто, которое она не сняла, словно подчёркивая кратковременность визита.
— Чай будете? — машинально спросила я.
— Некогда. Дела у меня.
Я села напротив, стараясь унять дрожь в руках. Две недели прошло с тех пор, как Игорь ушёл от меня к своей коллеге Алёне. Двадцатипятилетней, ухоженной, без морщинок вокруг глаз и усталости в голосе.
— Александра Петровна, дача оформлена на меня. Я её покупала на свои деньги.
— Деньги-то были семейные! — отрезала свекровь. — Игорь зарабатывал, ты тратила. А теперь у него новая семья, ему жильё нужно.
Семейные деньги. Двенадцать лет брака, из которых последние пять я работала дизайнером на фрилансе, чтобы совмещать заработок с домашними обязанностями. Готовила, стирала, убирала, ухаживала за свекровью во время её операции. Была идеальной женой, пока не стала обузой.
— У них есть его квартира, — возразила я.
— Однокомнатная! Для детей не подходит. А дача — это же семейное гнёздышко. Игорь там с детства отдыхал.
С детства. Да, он приезжал на выходные, пока я одна таскала мешки с цементом, красила заборы, копала грядки. Семейное гнёздышко, которое я создавала своими руками.
— Александра Петровна, я понимаю, вы переживаете за сына. Но дача — это моя собственность.
— Твоя? — свекровь усмехнулась. — А кто тебе первоначальный взнос дал? Кто каждый месяц помогал с ипотекой?
Она была права. Игорь действительно помогал с деньгами, особенно в первые годы. Но потом моя работа стала приносить хороший доход, и я сама выплачивала кредит.
— Я всё выплатила сама последние три года.
— Потому что он тебя обеспечивал! Квартплату платил, продукты покупал. Ты на всём готовом сидела.
На всём готовом. Словно я не вставала в шесть утра, чтобы приготовить завтрак. Не сидела до полуночи над проектами, чтобы заработать на отпуск. Не отказывалась от встреч с подругами, потому что "муж устал на работе, нужно создать комфорт дома".
— Александра Петровна, даже если бы это было так, дача оформлена на меня. Игорь подписал отказ от претензий.
— Он был влюблён, не соображал, что подписывает! — вспылила свекровь. — А теперь образумился, понял, что нужно думать о будущем.
Образумился. То есть бросить жену ради молодой любовницы — это образумился. А жить в браке, строить общий быт, поддерживать друг друга — это помрачение разума.
За окном весело щебетали воробьи, солнце освещало уютную гостиную, где каждая вещь была выбрана с любовью. Здесь пахло кофе и цветами, висели фотографии наших совместных путешествий. Жизнь, которая ещё две недели назад казалась крепкой и надёжной.
— Марина, ты же умная женщина, — тон Александры Петровны стал мягче. — Пойми, Игорь нашёл своё счастье. Молодая, красивая, детей хочет. А ты что? Сорок лет, фигура не та, характер испортился.
Характер испортился. Наверное, тем, что я перестала молчать, когда он приходил домой навеселе. Или тем, что осмелилась попросить помочь с уборкой дачи.
— А если я не соглашусь?
— Не согласишься? — свекровь поднялась с кресла. — Тогда мы подадим в суд. Игорь докажет, что вложился в покупку и обустройство дачи. У нас есть чеки, переводы, свидетели.
— Какие свидетели?
— А соседи по даче помнят, как он ремонт делал, забор ставил. Я сама видела, как он деревья сажал.
Деревья, которые я поливала три года, пока он "был занят на работе". Забор, который он поставил наполовину, а я доделывала сама. Ремонт, от которого он сбегал к друзьям при первой возможности.
— Александра Петровна, вы же понимаете — это нечестно.
— Нечестно? А что честно? Держать мужчину, когда он уже не твой? Мешать ему строить новую семью?
— Я его не держу. Он сам ушёл.
— Ушёл, но без средств к существованию! Квартира съёмная, денег на первоначальный взнос на новое жильё нет. А у тебя дача простаивает.
Простаивает. Дача, куда я каждые выходные ездила одна последние два года, потому что Игорь находил тысячи причин остаться в городе. Теперь понимаю, с кем он оставался.
— Подумай до понедельника, — Александра Петровна направилась к выходу. — Либо добровольно оформляешь дарственную, либо разбираемся через суд. Что выберешь — твоё дело.
После её ухода я долго сидела в опустевшей гостиной. За окном стемнело, зажглись фонари, но включать свет не хотелось. В полумраке комната казалась чужой, словно я была здесь гостьей.
Дача. Маленький домик в подмосковном посёлке, который стал для меня больше чем недвижимостью. Там я чувствовала себя собой — не женой, не хозяйкой, а просто Мариной. Копалась в саду, читала на веранде, наслаждалась тишиной.
Телефон молчал. Подруги не знали о разводе — стыдно было признаться, что идеальный брак оказался иллюзией. Коллеги по работе воспринимали меня как успешного дизайнера, а не как брошенную жену.
Вечером решила поехать на дачу. Нужно было побыть там, почувствовать, готова ли расстаться с этим местом. Может, Александра Петровна права, и цепляться за прошлое бессмысленно?
Дорога заняла час. Знакомые повороты, лесные участки, указатели — всё это было частью моей жизни последние восемь лет. С каждым километром становилось легче дышать.
Дача встретила запахом сосен и свежескошенной травы. Я включила свет на веранде и прошла по знакомым комнатам. Здесь всё дышало моим трудом — самодельные полки, которые я мастерила по видео в интернете, шторы, сшитые своими руками, даже кафель в ванной клеила сама.
В спальне на тумбочке лежала книга, которую читала в прошлые выходные. "Женщина после сорока", психологическое пособие, которое покупала тайком от мужа. Уже тогда что-то внутри подсказывало, что жизнь меняется.
Вышла в сад. Под лунным светом яблони казались призрачными. Каждое дерево помнила — где покупала саженцы, как мучилась с посадкой, сколько раз пересаживала. Игорь появлялся только когда нужно было собрать урожай или похвастаться перед соседями размером яблок.
Соседи. Те самые свидетели, на которых рассчитывала Александра Петровна. Василий Иванович и Нина Сергеевна, пенсионеры из соседнего участка. Они действительно видели Игоря, но что именно видели?
Решила зайти к ним утром. Нужно было понять, на что рассчитывает свекровь.
Ночь провела на даче, в первый раз за много лет не беспокоясь о том, что муж придёт домой поздно или не придёт вовсе. Тишина, нарушаемая только шорохом листьев, успокаивала лучше снотворного.
Утром, попив кофе на веранде, отправилась к соседям. Василий Иванович копался в огороде, а Нина Сергеевна развешивала бельё.
— Марина! — обрадовалась она. — Давно не видела. Как дела? Игорь где?
— Игорь... мы развелись.
Лицо Нины Сергеевны изменилось. Она бросила бельё и подошла ближе.
— Ох, девочка моя, что случилось?
— Долгая история. Нина Сергеевна, скажите честно — что вы помните о том, как мы дачу обустраивали? Кто больше работал?
Пожилая женщина задумалась, потом грустно покачала головой:
— Марина, милая, да ты же одна тут ишачила все годы! Игорь-то приезжал от силы раз в месяц, и то с друзьями на шашлыки. А ты каждые выходные — то траву косишь, то забор красишь, то грядки копаешь.
— А может, я что-то не помню? Может, он больше помогал?
— Да что ты говоришь! Помню, как ты одна тот забор доделывала после него. Он половину поставил и уехал, сказал, что важные дела в городе. А ты две недели мучилась, пока не закончила.
Василий Иванович отложил лопату и присоединился к разговору:
— Марина, ты уж извини за прямоту, но твой Игорь не работник. Красивый, говорливый, но когда до дела доходит — всегда находится причина смыться.
— А если кто-то будет утверждать, что он много работал на участке?
— Кто утверждать-то будет? — удивилась Нина Сергеевна. — Все соседи видели, кто здесь хозяин. Ты у нас в почёте — и работящая, и добрая. А твой... бывший уже... он только для показухи приезжал.
Значит, свекровь блефовала со свидетелями. Или надеялась, что соседи из вежливости поддержат её версию.
Вернувшись домой, села за компьютер и начала изучать вопрос раздела имущества при разводе. Оказалось, что дача, оформленная на одного супруга, но приобретённая в браке, действительно может считаться совместной собственностью. Особенно если второй супруг вкладывал в неё деньги или труд.
Но доказать вклады Игоря будет сложно. Основные расходы шли с моих карт, а его помощь была эпизодической. Трудовой вклад тоже спорный — соседи это подтвердили.
Вечером позвонила лучшая подруга Света. Она одна знала о проблемах в моём браке.
— Мар, как дела? Как переживаешь развод?
— Плохо, Света. И ещё свекровь требует отдать дачу Игорю и его новой пассии.
— Что? Совсем обалдела! А юриста консультировала?
— Завтра пойду. Но боюсь, что шансы у них есть. Игорь действительно помогал с покупкой.
— Мар, а ты помнишь, откуда у тебя деньги на первоначальный взнос взялись?
— Игорь дал. Премию получил.
— А я помню другое, — в голосе Светы появились странные нотки. — Ты мне рассказывала, что тётя Зина тебе наследство оставила. Квартиру продала, деньги на дачу потратила.
Тётя Зина. Мамина сестра, которая жила в коммуналке и копила всю жизнь на квартиру. Умерла семь лет назад, оставив мне небольшую однушку на окраине. Я действительно продала её и...
Стоп. Точно! Деньги от продажи тётиной квартиры я потратила на дачу. А Игорь просто помог оформить покупку, потому что у него была более высокая официальная зарплата.
— Света, ты права! Как я могла забыть?
— Стресс, Мар. При разводе память часто подводит. Документы на тётину квартиру сохранились?
— Должны быть. В папке с важными бумагами.
Перерыла весь стол, нашла папку. Договор купли-продажи тётиной квартиры, справка о поступлении денег на мой счёт, выписка о переводе этих денег в качестве первоначального взноса за дачу. Всё оформлено на моё имя, дата — за неделю до покупки дачи.
Значит, никаких семейных денег не было. Игорь не давал мне свою премию, а я использовала собственные средства от наследства. Почему я забыла такую важную деталь?
Наверное, потому что Игорь тогда очень активно участвовал в оформлении сделки. Ездил с риелторами, обсуждал условия, вёл себя как полноправный покупатель. А я была благодарна за помощь и постепенно стала воспринимать дачу как наше общее приобретение.
Теперь картина прояснилась. Дача куплена на мои деньги от наследства, оформлена на меня, обустроена моими руками. Игорь лишь изредка помогал с мелкими работами, что не даёт ему права на собственность.
Но это ещё не всё. Углубившись в документы, наткнулась на ещё одну интересную бумагу — расписку Игоря о том, что он берёт у меня в долг тридцать тысяч рублей на ремонт своей квартиры. Дата — два года назад. Деньги он так и не вернул.
А вот ещё один документ — договор займа на сто тысяч для покупки его машины. Оказывается, я была не только идеальной женой, но и спонсором его желаний.
Чем больше изучала бумаги, тем яснее становилось: Игорь не вкладывал в наш брак, а использовал мои ресурсы. И теперь хочет получить ещё и дачу в подарок для новой семьи.
Поздно вечером позвонил телефон. Номер незнакомый.
— Алло?
— Марина, это Алёна. Игорева... жена.
Жена. Официально мы с Игорем ещё не развелись, но она уже называет себя его женой.
— Слушаю вас.
— Нам нужно встретиться. Поговорить по-женски, без лишних эмоций.
— О чём говорить?
— О даче. Игорь рассказал, что вы не хотите её отдавать. Но мы же взрослые люди, договоримся.
Договоримся. С любовницей собственного мужа о том, что она хочет получить мою собственность.
— Алёна, дача оформлена на меня.
— Понимаю. Но подумайте — вам одной дача зачем? А нам для семьи нужна. Мы компенсацию заплатим.
Компенсацию. Интересно, сколько они оценивают мой труд и мои вложения.
— Завтра в семь вечера в кафе "Встреча" на Арбате. Приходите одна.
Она повесила трубку, не дождавшись моего согласия.
Всю ночь размышляла об этой встрече. С одной стороны, любопытно было посмотреть на женщину, ради которой муж разрушил двенадцать лет брака. С другой — какой смысл в разговоре? Дача моя, и отдавать её не собираюсь.
Но утром поняла, что встреча может оказаться полезной. Возможно, Алёна расскажет что-то важное о планах Игоря. Или я смогу понять, насколько серьёзны их намерения бороться за дачу.
День тянулся медленно. Работа не клеилась — мысли постоянно возвращались к предстоящему разговору. К вечеру собралась и поехала в центр.
Кафе "Встреча" оказалось тихим местом в арбатском переулке. Алёна уже сидела за столиком у окна — стройная блондинка в дорогом костюме. Красивая, ухоженная, лет на пятнадцать моложе меня.
— Марина? — она встала при моём появлении. — Спасибо, что пришли.
Мы сели друг напротив друга. Алёна заказала латте, я — просто воду. Есть не хотелось.
— Марина, давайте сразу к делу. Я знаю, эта ситуация болезненна для вас. Но жизнь есть жизнь, чувства не контролируются.
Чувства не контролируются. Удобная позиция для оправдания измены.
— Игорь говорит, что вы хорошая женщина, — продолжила Алёна. — Он не хотел причинять вам боль, но не мог больше жить во лжи.
Во лжи. Получается, что наш брак был ложью, а его роман — истинной любовью.
— Алёна, зачем вы меня позвали?
— Хочу предложить компромисс. Мы покупаем у вас дачу за её рыночную стоимость. Вы получите деньги, сможете начать новую жизнь. А мы — семейное гнездо.
— За рыночную стоимость?
— Полтора миллиона. Игорь сказал, именно столько она стоит.
Полтора миллиона. За участок в десять соток с домом, баней, всеми коммуникациями и плодовым садом. В хорошем посёлке, час от Москвы. Игорь явно занизил цену в два раза.
— Это очень мало, — сказала я.
— Марина, будьте реалисткой. Дача старая, ремонт требуется, сад запущен. Кто столько заплатит?
Сад запущен. Тот самый сад, который я выращивала восемь лет. Где каждое дерево плодоносит, где грядки дают урожай на всю зиму.
— А если я не соглашусь продавать?
— Тогда Игорь обратится в суд, — в голосе Алёны появились стальные нотки. — У него есть чеки на строительные материалы, свидетели его работы на участке. Суд признает дачу совместной собственностью.
Те самые мифические чеки и свидетели, которыми пугала свекровь.
— Алёна, а вы уверены в том, что рассказывает Игорь?
— Конечно. Мы не скрываем друг от друга ничего.
Не скрывают. Любопытно, рассказал ли он ей о своих долгах перед женой.
— Хорошо. Я подумаю над вашим предложением.
— Долго думать нечего, — Алёна взглянула на часы. — У нас есть покупатели на квартиру Игоря. Но сделку нужно проводить быстро. До конца недели.
До конца недели. Значит, они уже всё спланировали: продать квартиру Игоря, купить мою дачу, и жить счастливо на моей территории.
После встречи долго гуляла по арбатским переулкам. Алёна оказалась именно такой, как представлялась — уверенной в себе, практичной, привыкшей получать желаемое. Но что-то в её поведении настораживало. Слишком спешила, слишком настаивала.
Вернувшись домой, решила провести небольшое расследование. Нашла Алёну в социальных сетях — оказалось, что работает она в той же компании, что и Игорь. Менеджер по продажам, судя по фото, любит дорогие рестораны и заграничные отпуска.
Полистала её страницу глубже. Интересно: ещё три месяца назад она встречалась с каким-то Дмитрием, выкладывала романтичные фото. А теперь вдруг великая любовь к женатому мужчине.
А вот ещё любопытная деталь: в комментариях к одному из постов её подруга написала что-то о "новой квартире" и "удачном вложении". Дата — две недели назад.
Новая квартира. Удачное вложение. Начала складываться неприятная картина.
На следующий день поехала к юристу. Марина Юрьевна, женщина лет пятидесяти с добрыми глазами и железной хваткой, выслушала мою историю внимательно.
— Елена, покажите документы на дачу.
Разложила на столе всю папку: договор купли-продажи тётиной квартиры, справки о переводе денег, документы на дачу, расписки о займах Игоря.
Марина Юрьевна изучала бумаги почти час, делая заметки.
— Ваша ситуация не такая безнадёжная, как кажется, — наконец сказала она. — Дача приобретена на ваши личные средства от наследства. Это не совместно нажитое имущество.
— А если он докажет, что вкладывался в обустройство?
— Незначительные улучшения не дают права собственности. К тому же у вас есть долговые расписки. Получается, что он не вкладывал, а наоборот брал у вас деньги.
— Значит, дача останется моей?
— При грамотной защите — да. Но есть одна деталь, которая меня настораживает.
— Какая?
— Почему они так торопятся? Обычно раздел имущества тянется месяцами. А тут требуют решения за неделю.
Действительно, почему такая спешка? Алёна говорила о покупателях на квартиру Игоря, но это объяснение казалось натянутым.
— Марина Юрьевна, а можно узнать, что происходит с недвижимостью бывшего мужа?
— Можно. У меня есть знакомые в регистрационной палате. К завтрашнему дню всё выясним.
Домой ехала с лёгким сердцем. Впервые за две недели появилась надежда, что удастся сохранить дачу. Но вопрос о спешке Алёны не давал покоя. Что-то здесь было не так.
Вечером позвонила юрист.
— Елена, новости интересные. Квартира вашего мужа уже заложена в банке. Кредит взят месяц назад под залог недвижимости.
Месяц назад. Ещё до нашего развода Игорь заложил квартиру. Значит, финансовые проблемы у него начались давно.
— А на какую сумму кредит?
— Два миллиона. Серьёзная сумма. И если он не выплатит в срок, банк заберёт квартиру.
Всё встало на свои места. Игорю срочно нужны деньги для погашения кредита. Моя дача — спасательный круг для него и Алёны. Они планировали купить её за полцены, а сэкономленные деньги пустить на решение финансовых проблем.
— Марина Юрьевна, а когда крайний срок выплаты кредита?
— Через две недели. Теперь понятно, почему такая спешка.
Теперь понятно. Никакой великой любви, никаких планов на детей и семейное гнездо. Обычная афера с недвижимостью, где я должна была сыграть роль наивной жертвы.
— Что посоветуете делать?
— Ничего. Ждите их следующего шага. Теперь у нас есть козыри.
Козыри у нас действительно появились. Но я решила провести ещё одну проверку. Поехала на дачу и зашла к соседям, которые жили с другой стороны — семье Петровых.
Анна Петровна встретила меня приветливо, напоила чаем с пирожками. За разговором выяснилось любопытное: месяц назад к ним приходил незнакомый мужчина, расспрашивал о моей даче. Говорил, что собирается покупать, интересовался состоянием дома, коммуникациями, соседями.
— А мужчина молодой был или пожилой? — уточнила я.
— Лет тридцати пяти. Высокий, темноволосый. Очень вежливый, интеллигентный.
Не Игорь. Он светловолосый и невысокий. Значит, кто-то другой изучал мою дачу, причём ещё до официального развода.
— Анна Петровна, а он не говорил, как его зовут?
— Дмитрием представился. Сказал, что риелтор посоветовал посмотреть на участки в нашем посёлке.
Дмитрий. Тот самый Дмитрий, с которым встречалась Алёна до знакомства с Игорем. Картина становилась всё интереснее.
Вернувшись домой, решила копнуть глубже. Нашла в социальных сетях Дмитрия из друзей Алёны. Дмитрий Котов, тридцать четыре года, работает в риелторской компании. В его аккаунте множество фото элитной недвижимости, дорогих машин, респектабельных ресторанов.
А вот и подтверждение моих подозрений: среди его подписок — группы по инвестициям в недвижимость, форумы о быстрых способах заработка на жилье, сообщества риелторов.
Дмитрий явно был мозгом операции. Алёна подыскала жертву — обеспеченного мужика с недвижимостью. Игорь стал инструментом для получения доступа к моей даче. А теперь они планировали перепродать её с хорошей прибылью.
Оставался один вопрос: откуда они знали про мою дачу и её стоимость? Ответ пришёл неожиданно.
Вечером позвонила Света, голос у неё был взволнованный:
— Мар, ты помнишь Ленку Сомову из нашего института?
— Помню. А что?
— Она теперь в риелторской компании работает. Так вот, она рассказала странную вещь. К ним месяца два назад приходил клиент, интересовался дачами в твоём посёлке. Конкретно спрашивал про участок такого-то размера с таким-то номером дома.
Номер моего дома. Значит, они изначально охотились именно на мою дачу.
— А клиента как звали?
— Котов Дмитрий. Ленка запомнила, потому что он очень настойчивый был. Расспрашивал про владельцев, семейное положение, финансовое состояние.
Теперь вся схема стала понятной. Дмитрий изучил рынок дач, выбрал мою как наиболее привлекательную. Узнал, что я замужем, но муж редко появляется на участке. Алёна соблазнила Игоря, втянула в финансовые проблемы, а теперь они вместе пытались отобрать дачу.
— Света, а Ленка не говорила, зачем ему эти сведения?
— Говорила. Он представился инвестором, сказал, что ищет недооценённую недвижимость для быстрой перепродажи.
Недооценённую недвижимость. Мою дачу они оценили в полтора миллиона, хотя реальная стоимость была втрое выше. Планировали купить дёшево и сразу перепродать.
Следующие два дня я провела в подготовке к решающему разговору. Собрала все документы, подтверждающие мою правоту. Нашла в интернете объявления о продаже похожих дач в нашем посёлке — цены начинались от четырёх миллионов.
Марина Юрьевна помогла составить юридическое обоснование моих прав на дачу. Получился внушительный документ, опровергающий все возможные претензии Игоря.
А ещё я сделала распечатки страниц Дмитрия из социальных сетей, включая его переписку с Алёной двухмесячной давности, где они обсуждали "перспективный объект в подмосковье".
В четверг вечером позвонил Игорь. Голос у него был напряжённый:
— Марина, мы должны встретиться. Срочно.
— По какому поводу?
— По поводу дачи. Завтра в шесть вечера. Я приеду с мамой и Алёной.
Приеду с мамой и Алёной. Решили давить всей семьёй.
— Хорошо. Но я тоже буду не одна. Приведу юриста.
— Зачем юрист? Мы же по-семейному хотели договориться...
— Игорь, когда ты залог квартиру в банке месяц назад, ты думал по-семейному?
Повисла долгая пауза.
— Откуда ты знаешь?
— Я много чего знаю. Увидимся завтра.
Пятница тянулась бесконечно долго. К вечеру собралась, взяла папку с документами и поехала на встречу. Марина Юрьевна ждала меня у подъезда.
— Готовы к бою? — улыбнулась она.
— Готова.
Игорь, Алёна и Александра Петровна уже сидели в моей гостиной. Все трое выглядели напряжённо, но уверенно. Они явно рассчитывали на лёгкую победу.
— Марина, — начала свекровь, — мы пришли в последний раз предложить мирное решение. Отдай дачу добровольно, и никто не пострадает.
— А если не отдам?
— Тогда завтра подаём в суд, — сказал Игорь. — У меня есть все основания требовать половину стоимости дачи.
— Какие основания?
Игорь достал папку с документами:
— Чеки на стройматериалы, показания свидетелей, справки о моих доходах в период покупки.
Марина Юрьевна взяла его папку и быстро просмотрела содержимое. На её лице появилась улыбка.
— Интересно. Чеки на сумму пятьдесят тысяч за восемь лет. А стоимость участка с домом — четыре с половиной миллиона.
— Четыре с половиной? — переспросила Алёна. — Игорь говорил, что полтора максимум.
— Игорь многое говорил неточно, — спокойно ответила я. — Вот справка об оценочной стоимости от независимого оценщика.
Алёна и Дмитрий — да-да, Дмитрий, который незаметно зашёл вслед за остальными и стоял у двери, — переглянулись. На их лицах читалось разочарование.
— Кстати, — продолжила юрист, — у нас есть вопросы к господину Котову. Не объясните ли вы своё присутствие на этой семейной встрече?
Дмитрий побледнел. Александра Петровна удивлённо посмотрела на него:
— А вы кто такой?
— Он? — я достала распечатки из соцсетей. — Он риелтор Дмитрий Котов, который два месяца назад изучал мою дачу как объект для инвестиций. И по совпадению — бывший парень Алёны.
Воцарилась гнетущая тишина. Александра Петровна смотрела на Алёну с недоумением, Игорь — на Дмитрия с подозрением.
— Мама, — Алёна попыталась взять инициативу в свои руки, — это неважно. Главное — дача должна достаться Игорю по закону.
— По закону, — повторила Марина Юрьевна. — Давайте и поговорим о законе. Дача приобретена на личные средства Елены от продажи наследственного имущества. Вот документы.
Она выложила на стол справки о продаже тётиной квартиры и переводе средств.
— Более того, Игорь является должником Елены на сумму сто тридцать тысяч рублей согласно долговым распискам. То есть он не вкладывал деньги в семью, а наоборот занимал.
— Это всё неправильно оформлено! — воскликнула Александра Петровна. — В браке всё общее!
— Не всё, — терпеливо объяснила юрист. — Наследство является личной собственностью. А займы между супругами вполне законны, если оформлены документально.
Игорь нервно ёрзал в кресле. Алёна что-то шептала Дмитрию. А тот изучал документы с видом человека, чьи планы рушатся на глазах.
— Но есть ещё один интересный момент, — продолжила Марина Юрьевна. — Квартира Игоря заложена в банке на два миллиона рублей. Кредит нужно вернуть через неделю, иначе жильё уйдёт с молотка.
Александра Петровна резко повернулась к сыну:
— Игорь, что это значит?
— Мама, я могу объяснить...
— Объяснить нечего, — встрял Дмитрий. — Сделка не получается, значит, ищем другие варианты.
Вот теперь маски окончательно спали. Дмитрий говорил как руководитель операции, а не случайный гость.
— Какие варианты? — спросила я. — Найти другую наивную жертву для вашей схемы?
— Мы ничего противозаконного не делали, — огрызнулась Алёна.
— Возможно. Но соблазнение женатого мужчины с целью получения его имущества называется мошенничеством.
— Никто никого не соблазнял! У нас любовь!
— Любовь, которая началась сразу после того, как Дмитрий изучил стоимость моей дачи? Какое совпадение.
Александра Петровна медленно встала с кресла. На её лице читались гнев и разочарование:
— Игорь, это правда? Ты связался с этой девицей из-за дачи?
— Мама, всё не так...
— Как не так? Ты заложил квартиру, не сказав мне. Связался с проходимкой, которая хочет чужое имущество. Разрушил семью ради денег?
Игорь молчал, глядя в пол. Алёна и Дмитрий собирались уходить.
— Стойте, — остановила их Марина Юрьевна. — У нас к вам есть предложение.
Они замерли в дверях.
— Игорь возвращает Елене долги согласно распискам. Сто тридцать тысяч рублей. В обмен она не будет подавать заявление в полицию о мошенничестве.
— Какое мошенничество? — попытался возмутиться Дмитрий.
— Создание организованной группы с целью завладения чужим имуществом путём обмана. Статья 159 УК РФ. Срок до десяти лет.
Дмитрий и Алёна снова переглянулись. Теперь в их глазах читался страх.
— У Игоря нет денег, — тихо сказала Алёна.
— Найдёт. Продаст что-нибудь. Или обратится к друзьям, — равнодушно ответила я. — У него есть месяц.
После их ухода Александра Петровна осталась. Она сидела в кресле, постарев на несколько лет за один вечер.
— Марина, прости меня. Я не знала, что сын связался с мошенниками.
— Александра Петровна, ваш сын взрослый человек. Он сам выбрал свой путь.
— Что теперь будет? Квартиру у него заберут?
— Скорее всего. Но это его проблемы, не ваши и не мои.
Она кивнула и ушла, сгорбившись от горя и стыда.
— Ну что, довольны результатом? — спросила Марина Юрьевна, собирая документы.
— Да. Хотя мне немного жаль Александру Петровну. Она не виновата в том, что сын оказался таким.
— Зато теперь дача точно останется вашей. И долги вернут.