Мария стояла у зеркала и поправляла платье в третий раз. Ну почему она всегда так волнуется перед семейными праздниками? Руки дрожали, когда застегивала серьги.
— Маш, ты готова? — крикнул Андрей из прихожей.
— Да, иду!
Она взяла торт, который пекла всю вчерашнюю ночь. Бисквит получился ровный, крем густой. Может, хоть сегодня Ольга Петровна не найдет к чему придраться?
В машине молчали. Андрей насвистывал какую-то мелодию, а Мария представляла, как свекровь встретит их у порога. Наверняка сразу заметит что-то не то.
— Не переживай так, — сказал муж, видя ее напряжение. — Мама просто... такая.
Такая. Да уж. За пять лет брака Мария так и не поняла, что именно нужно этой женщине. Готовишь хорошо — слишком жирно. Готовишь диетически — безвкусно. Одеваешься ярко — вызывающе. Скромно — серо.
Дом Ольги Петровны сиял окнами. Машин во дворе много — значит, гости уже собрались. Мария вздохнула и взяла коробку с тортом.
— А вот и молодые! — встретила их свекровь. — Ой, Машенька, что это у тебя с волосами? Опять сама красилась?
— Здравствуйте, Ольга Петровна. Я принесла торт.
— Торт? Ну посмотрим, что получилось на этот раз.
В гостиной сидели тетя Валя с мужем, соседи Петровы, Андрюшкины друзья — Димка с женой, Сергей. Все повернулись к ним.
— Привет всем! — Андрей обнял мать и пошел здороваться с гостями.
Мария осталась с тортом в руках, не зная, куда его поставить.
— Давай сюда, — взяла коробку свекровь. — Только не знаю, поместится ли на столе. У меня тут наполеон от кондитера Семеновой, помнишь, Валя? Та, что на Мясницкой...
— Конечно помню! — оживилась тетя Валя. — Она просто волшебница. А помнишь ее эклеры?
Мария прошла к столу. Наполеон действительно выглядел профессионально — ровные коржи, идеальный крем, красивая посыпка. Рядом с ним ее домашний торт казался неуклюжим.
— Маш, садись к нам, — позвал Димка. — Как дела? Давно не виделись.
— Нормально, спасибо.
— А где же дети? — спросила соседка Петрова.
— Дома, с моей мамой остались.
— Правильно, — вмешалась Ольга Петровна. — Зачем их на взрослый стол тащить? Хотя некоторые матери думают по-другому...
Все засмеялись. Мария не поняла шутки, но улыбнулась тоже.
За столом разговор шел о работе, политике, соседях. Мария молчала, изредка отвечая на прямые вопросы. Свекровь рассказывала анекдоты, все смеялись. Атмосфера была легкой.
— А Машенька у нас скромница, — сказала Ольга Петровна, наливая вино. — Молчит, как партизанка.
— Может, просто нечего сказать? — подхватила тетя Валя.
Снова смех. Мария почувствовала, как краснеют щеки.
— Да нет, просто устала немного, — заступился Андрей.
— Устала? — удивилась мать. — А от чего? Ты же не работаешь сейчас.
— Она дома с детьми сидит, — объяснил сын.
— Ах да, конечно. Это же такой труд — дома сидеть, — в голосе свекрови слышалась ирония. — А я вот в ваши годы и работала, и детей растила, и дом вела. И ничего, не жаловалась.
Гости согласно закивали. Мария опустила глаза в тарелку. Ну вот, началось. А она надеялась, что сегодня обойдется без нравоучений.
— Мам, не начинай, — тихо попросил Андрей.
— Что не начинай? Я же ничего плохого не говорю. Просто удивляюсь, от чего можно устать, сидя дома целыми днями.
Димка переводил взгляд с Марии на Ольгу Петровну. Сергей изучал содержимое своей тарелки. Все чувствовали напряжение, но молчали.
— Может, торт попробуем? — предложила Мария, надеясь сменить тему.
— Да, давайте! — обрадовалась тетя Валя. — Интересно посмотреть, что получилось.
Ольга Петровна встала и принесла оба торта. Сначала разрезала покупной наполеон — куски получились ровные, красивые. Потом взялась за Мариин.
— Ой, — протянула она, — что-то он какой-то... плотный.
Нож плохо входил в бисквит. Крем слегка потек. Мария поняла, что торт не удался, и захотелось провалиться сквозь землю.
— Странно, — протянула Ольга Петровна, рассматривая кусок торта. — Бисквит какой-то резиновый получился.
Мария хотела объяснить, что, возможно, переборщила с мукой, но свекровь продолжила:
— А крем... он же совсем жидкий! Валя, посмотри.
Тетя Валя взяла кусочек на вилку, попробовала и поморщилась:
— Да уж... Маш, а ты рецепт-то откуда брала?
— Из интернета нашла...
— Вот именно! — воскликнула Ольга Петровна. — Интернет, интернет! А мозгами подумать? Я всегда говорю — если не умеешь готовить, не берись!
Гости неловко молчали. Димка попробовал кусочек и вежливо сказал:
— Да ничего, нормальный торт.
— Дим, не лги, — отмахнулась свекровь. — Зачем? Ты же видишь — несъедобно. Хорошо, что я наполеон купила. Представляете, остались бы без десерта!
Все засмеялись. Мария почувствовала, как горло сжимается. Она правда старалась. Всю ночь возилась на кухне, хотела порадовать...
— Ольга Петровна, а может, не стоит... — начал Сергей.
— А что не стоит? Я же не ругаю! Просто факты констатирую. Машенька, милая, ты же не обижаешься? Мы же семья, можем друг другу правду говорить.
— Не обижаюсь, — едва слышно ответила Мария.
— Вот и отлично! А то некоторые невестки такие мнительные бывают. На каждое слово дуются.
Тетя Валя кивала:
— Да уж, характер у современных девочек... В наше время по-другому воспитывали.
— Точно! — подхватила Ольга Петровна. — Нас учили — семья главнее. Мужа слушать, свекровь уважать. А сейчас что? Каждая считает себя царицей.
Мария сидела молча. Внутри все кипело, но она не знала, что ответить. Как всегда.
Андрей положил ей руку на плечо:
— Мам, хватит. Торт обычный. Все едят же.
— Андрюша, не защищай! — засмеялась мать. — Мужчины в готовке не разбираются. Вот Валя меня поймет.
— Конечно понимаю, — согласилась тетя. — Сама мучилась с невесткой старшего сына. Тоже готовить не умела. Но хоть училась, старалась.
— А здесь что видим? — развела руками Ольга Петровна. — Рецепт из интернета, на авось сделала. Не подумала даже, что люди есть это будут.
Соседка Петрова добавила:
— А вы знаете, что моя внучка делает? Если что-то готовит, обязательно сначала мужу на пробу дает. Не понравилось — переделывает.
— Правильная девочка! — одобрила свекровь. — Вот бы всем так.
Мария встала из-за стола:
— Извините, схожу на кухню.
— Иди, иди, — махнула рукой Ольга Петровна. — Может, хоть посуду помоешь. А то я одна всегда убираю.
На кухне Мария прислонилась к раковине и закрыла глаза. Дышать было тяжело. Почему она всегда такая? Почему не может ответить? Другие бы давно поставили эту женщину на место.
Из гостиной доносился смех. Наверняка опять что-то про нее рассказывают.
Она включила воду и начала мыть тарелки. Может, хоть так искупит свою вину за неудачный торт.
— Маш? — в дверях появился Димка. — Ты как?
— Нормально.
— Не расстраивайся. Торт действительно съедобный.
— Ты просто вежливый.
Дима помолчал, потом сказал:
— Знаешь, Ольга Петровна не всегда такая была.
— А какая?
— Раньше потише была. А последние годы... не знаю. Может, возраст.
Мария не ответила. Мыла тарелку за тарелкой, слушая голоса из гостиной. Там явно весело. Без нее веселее.
— Пошли обратно? — предложил Димка.
— Сейчас. Закончу тут.
— Ладно. Только не переживай сильно, окей?
Он ушел. Мария осталась одна с грязной посудой и мыслями о том, что она никогда не научится быть хорошей невесткой. Что бы она ни делала — все не так. И это никогда не изменится.
Когда Мария вернулась в гостиную, все уже пили чай с наполеоном. Ее торт стоял нетронутый.
— А, вот и хозяюшка! — провозгласила Ольга Петровна. — Мы тут без тебя прекрасно обходились.
— Садись, Маш, — подвинулся Сергей.
— Да куда она сядет? — засмеялась свекровь. — Видите, какая обидчивая? На кухне дулась.
— Я не дулась. Посуду мыла.
— Ой, как благородно! Посуду мыла... А кто ее пачкал, интересно?
Тетя Валя хихикнула:
— Ольга, ты неисправимая.
— А что? Я правду говорю. Напекла несъедобного, а теперь еще и мученицу из себя строит.
Мария села на край стула. Щеки горели. Андрей молча ел торт, не поднимая глаз.
— И вообще, — продолжила Ольга Петровна, входя в раж, — что это за мода такая — готовить не умеют, а в гости с тортами прутся? Лучше бы букет цветов купила.
— Мам, — тихо сказал Андрей.
— Что "мам"? Или ты тоже будешь делать вид, что этот торт нормальный?
Соседка Петрова поддакнула:
— А мне вообще странно. В ваши годы мы уже все умели — борщи варить, пироги печь...
— Вот именно! — обрадовалась свекровь. — А эти что умеют? В телефоне сидеть да селфи делать!
Все засмеялись. Мария сжала кулаки под столом.
— Ольга Петровна, — неожиданно подал голос Сергей. — А можно вопрос?
— Конечно, Сереженька.
— А вы помните, как сами в молодости к свекрови в гости ездили?
Смех стих. Ольга Петровна насторожилась:
— А что?
— Помните тот Новый год? Восемьдесят второй, кажется...
— Не помню, — быстро ответила она.
— А я помню, — спокойно продолжил Сергей. — Мы же соседями были. Вы тогда оливье делали. Впервые в жизни.
Андрей поднял голову. Все слушали внимательно.
— И что? — напряженно спросила Ольга Петровна.
— А то, что свекровь ваша, царствие ей небесное, при всех гостях этот оливье в помойку выбросила. Сказала — собачья еда.
Повисла тишина. Мария смотрела на Сергея во все глаза.
— Вы плакали тогда в туалете, — добавил он тихо. — Я слышал через стенку. Долго плакали.
— Хватит, — хрипло сказала Ольга Петровна.
— Я думал об этом много лет, — не останавливался Сергей. — Как человек может забыть свою боль и делать то же самое другому?
Тетя Валя открыла рот, но ничего не сказала. Димка уставился в тарелку.
— Маш, — обратился Сергей к Марии, — твой торт нормальный. Обычный домашний торт. Я таких сотни ел.
Ольга Петровна побледнела:
— Ты... ты не понимаешь...
— Понимаю. Отлично понимаю. Вы превратились в свою свекровь.
— Сережа, — наконец заговорил Андрей. — А мама правда...?
— Правда, — кивнул друг. — И не только оливье. Каждый раз что-то находила. То платье не так сшила, то волосы не так уложила. Помню, как твоя мама после каждого визита неделю расстраивалась.
Мария почувствовала, что может дышать. Впервые за пять лет кто-то встал на ее сторону.
— Мам, — Андрей повернулся к матери, — это правда?
Ольга Петровна молчала. Руки у нее дрожали.
— И вы знаете, что самое страшное? — продолжал Сергей. — Ваша свекровь тоже когда-то была молодой невесткой. И тоже, наверное, старалась угодить. И тоже получала по голове от своей свекрови. Замкнутый круг, блин.
— Хватит, — повторила Ольга Петровна, но голос звучал совсем не уверенно.
— А Маш что плохого делает? — не унимался Сергей. — Детей растит, дом ведет, мужа любит. Торты печет, между прочим. Пусть не всегда получается — ну и что? Зато своими руками.
Мария смотрела на него и не верила. Кто-то наконец сказал то, что она сама никогда не решилась бы произнести.
Андрей встал:
— Мам, нам нужно поговорить.
— Мам, это правда? — повторил Андрей.
Ольга Петровна сидела молча, глядя в стол. Гости переглядывались, не зная, что делать.
— Я пойду, — встала тетя Валя. — Спасибо за угощение.
— И мы тоже, — поддержали соседи Петровы.
Через десять минут остались только семья и Сергей с Димкой.
— Серег, спасибо, — тихо сказала Мария. — Не думала, что кто-то...
— Да не за что. Просто надоело смотреть.
Андрей подошел к матери:
— Мам, ну скажи что-нибудь.
Ольга Петровна подняла голову. Глаза были красные:
— А что сказать-то? Что он правду говорит?
— Правду?
— Да, правду! — вдруг вспыхнула она. — Моя свекровь была еще хуже! Она меня за человека не считала. Я боялась к ней ехать, понимаешь? Рука дрожала, когда дверь открывала.
Мария слушала, не веря ушам.
— Но я же не такая! — продолжала свекровь. — Я не выбрасываю еду в помойку!
— Не выбрасываете, — согласился Сергей. — Но унижаете. Каждый раз. При всех.
— Мам, — сказал Андрей. — Я не знал про твою свекровь. Но Сережа прав. Ты обижаешь Машу.
— Я не хотела... — голос у Ольги Петровны сорвался. — Просто... не знаю. Привычка, что ли.
Мария вдруг поняла, что злости больше нет. Осталась только усталость.
— Ольга Петровна, — сказала она спокойно. — Я пять лет стараюсь вам угодить. Готовлю, убираю, молчу. А вы все равно недовольны.
— Маша...
— Нет, дайте досказать. Я устала бояться. Каждый раз перед приходом сюда у меня живот болит. Я не сплю ночами, думаю, что опять сделаю не так.
Свекровь смотрела на нее с удивлением.
— Торт действительно не получился, — продолжила Мария. — Ну и что? В следующий раз лучше выйдет. А может, не выйдет. Но я стараюсь. И хочу, чтобы это видели.
— Правильно говоришь, — кивнул Димка.
— Андрей, — обратилась Мария к мужу. — А ты почему молчал все эти годы?
Он опустил голову:
— Не знаю. Думал, само как-то рассосется.
— Само ничего не рассасывается. Надо что-то делать.
— Маша, прости, — неожиданно сказала Ольга Петровна. — Я правда не хотела... То есть, хотела, но не понимала...
— Что не понимали?
— Что делаю тебе больно. Мне казалось, я просто... ну, воспитываю.
Сергей хмыкнул:
— Воспитываете. Взрослую женщину.
— Мам, — сказал Андрей твердо. — Если ты еще раз при людях унизишь Машу, мы просто перестанем приезжать.
— Андрей!
— Нет, серьезно. Я устал быть в стороне. Маша — моя жена. И я ее люблю. Со всеми тортами и без них.
Мария посмотрела на мужа с благодарностью. Наконец-то он сказал это вслух.
— Ладно, мы пошли, — встал Димка. — Разбирайтесь тут.
Сергей тоже поднялся:
— Ольга Петровна, помните — круг можно разорвать. Просто захотеть надо.
Когда друзья ушли, семья осталась одна.
— Ну что, — сказал Андрей. — Как дальше жить будем?
— Не знаю, — честно ответила мать. — Мне надо подумать.
— Думайте, — согласилась Мария. — А я больше не буду молчать. И извиняться за каждый шаг тоже не буду.
— И правильно, — неожиданно сказала Ольга Петровна. — В твои годы я только мечтала так ответить.
Они собирались домой в тишине. Мария взяла свой неудачный торт.
— Зачем? — удивился Андрей.
— Дома доедим. Он не такой уж плохой.
В машине муж взял ее за руку:
— Прости, что молчал. Больше не буду.
— Посмотрим, — улыбнулась Мария.
Впервые за пять лет она не чувствовала себя виноватой. И это было прекрасно.
Друзья, ставьте лайки и подписывайтесь на мой канал- впереди еще много интересного!
Читайте также: