Марина лежала на диване, закутавшись в плед, как в кокон. Температура то поднималась, то резко опускалась, оставляя её в странном подвешенном состоянии между сном и явью. Горло жгло, как будто проглотила наждачную бумагу, а за окнами шел холодный, сентябрьский дождь за окном бился в стекло — тот, от которого по спине ползёт холод даже в тёплом пледе, а чай в кружке остывает быстрее, чем ты успеваешь сделать глоток.
На столике рядом — термометр, половина мандарина и телефон. Именно в телефон она смотрела последние два часа, не особо соображая, что именно листает. Новости, мемы, какие-то рецепты, сторис знакомых… Всё как в тумане.
Пока один сторис не вонзился в неё, как игла.
В нём — Игорь. Её муж. Муж, который два дня назад сказал, что задержится на работе из-за «важного закрытия проекта».
На видео он смеялся, обнимал молодую, белокурую девушку — и та явно чувствовала себя рядом с ним слишком вольно для «коллеги». Сторис выложил коллега Игоря, отметив всех за одним столом. Камера проехалась по компании, задержалась на парочке у стойки бара… Девушка поднялась на цыпочки и поцеловала Игоря в щёку. Он не отстранился. Наоборот — усмехнулся, приобняв её за талию.
«Ты… что?..» — Марина едва дышала. Казалось, что в лёгких застрял ком ваты.
Она выключила звук, пересмотрела видео ещё раз. Потом — ещё. Надеялась, что ошиблась. Что это не он. Но нет — его куртка, его голос в фоне, его ухмылка. Она знала каждое его движение наизусть. И знала, что он не был пьян. Это был он. Настоящий.
Марина сжала губы. Поднялась, шатаясь, и медленно поплелась на кухню за водой. Таблетки горели в горле, но ничего не помогало — ни от температуры, ни от того, что начиналось внутри.
Спустя час хлопнула входная дверь. Она услышала тяжёлые шаги в коридоре — Игорь шёл, шаркая ботинками, как всегда, когда был нетрезв.
Он вошёл в комнату и, не посмотрев в её сторону, бросил на стул куртку.
— Ты ещё не спишь? — спросил, будто это был обычный вечер.
Марина медленно подняла на него глаза. Рука скользнула к телефону, она молча включила видео и повернула экран к нему.
Тот остановился как вкопанный.
— Что это всё значит? — голос её был тихим, но в нём уже не было страха.
Игорь молчал. Тело напряжённое, взгляд метался. Он не ожидал. Абсолютно. Несколько секунд он просто стоял, а потом резко выдохнул.
— Ты серьёзно сейчас? Ты реально хочешь закатить мне сцену? С температурой сорок?!
— Это всё, что ты можешь сказать? — прошептала Марина. — Ты… Ты с ней целовался…
Он дернулся, как будто хотел спорить, но потом вдруг резко сел в кресло и провёл рукой по лицу.
— Господи… Ну да. Было. Что теперь?
Марина застыла.
— Это… измена, Игорь. Это предательство.
Он рассмеялся — хрипло, зло.
— Предательство? Ты хоть понимаешь, в кого ты превратилась?! Холодная, вечно занятая, уставшая. У тебя вся жизнь — как чек-лист: «сделать, купить, приготовить». Где женщина, Марин? Где ты?
Она хотела возразить, но он перебил, встав.
— Я устал. Я задыхаюсь с тобой. Ты не даёшь мне жить! Всё всегда по плану, всё стерильно, правильно, скучно! Да ты уже сама себя не помнишь!
Он подошёл к шкафу и с грохотом вытащил оттуда сумку.
— Ты собираешься уйти? — тихо спросила Марина.
— Я уже ушёл, Марин. Ты просто не заметила.
Он стал кидать вещи в сумку: носки, зарядку, футболки. Потом остановился, глянул на неё и хмыкнул:
— Кстати, у меня есть, где жить. И кто ждёт. Ты сама знаешь кто. Она хоть смеётся, в отличие от тебя.
Игорь направился к двери. На прощание бросил:
— Лечись. И, пожалуйста, не пиши мне.
Марина долго сидела, не двигаясь. Потом медленно сползла с дивана, достала из аптечки вторую таблетку, выпила и легла обратно. Закуталась в плед. И только одна мысль стучала в голове:
«Я действительно такая скучная? Такая… пустая? Или это просто удобная отмазка?»
***
Марина проснулась от звонка в дверь. За окном всё ещё моросил дождь, но в квартире было светло — день уже перевалил за полдень. Голова шумела, температура спала, но состояние оставалось ватным.
Она открыла дверь, и в квартиру буквально влетела Лиза — её младшая сводная сестра, огонь и ураган в одном лице.
— Ну что, моя бедная развалюха, жизнь тебя хорошенько приложила? Сейчас будем собирать тебя обратно!— воскликнула она, стягивая с себя мокрую куртку.
Марина слабо улыбнулась.
— Привет, Лиз…
— Не «привет», а «срочно доставай бокалы», — перебила та, вываливая на кухонный стол содержимое большого бумажного пакета: бутылку красного вина, апельсины, корицу, багет, сыр и кучу странных коробочек. — Я тебе привезла свою терапию. Народную, но проверенную. Погнали варить глинтвейн!
— Я же болею… — запротестовала Марина.
— Именно! Значит, лекарство нужно посерьёзнее, чем парацетамол. Духовное. А потом мы включим «Секс в большом городе» и будем судить мужчин по внешности. У тебя-то давно был повод…
Пока Лиза колдовала над кастрюлей, воздух наполнился ароматами гвоздики и цитруса. Марина сидела за столом и наблюдала, как ловко сестра управляется с ножом и специями.
— Знаешь, что самое противное? — начала Лиза, не поворачиваясь. — Я всегда знала, что этот твой Игорь — псевдоинтеллигентный хрен с горы. Он всё время делал такое лицо, будто ему все обязаны. И ты, кстати, тоже. Ты вокруг него прыгала, как будто он тебе одолжение сделал, что женился.
Марина вздохнула, но не возразила.
— А знаешь, как я его называла? Про себя? Гниль с галстуком. Вот серьёзно.
Она налила глинтвейн в кружки и села рядом. Сестры молчали, потягивая горячее вино. Потом Лиза резко хлопнула по столу:
— Хватит грустить! Сколько тебе лет? Тридцать четыре? Всё, миссия «пережить мудака» завершена. Переходим к миссии «найти удовольствие в жизни». Скачивай приложение. Даю пять минут.
— Какое приложение? — удивилась Марина.
— Для знакомств, дорогая. Ты что, хочешь всю осень провести под пледом с кошками? Даже если у тебя нет кошек — я всё равно уверена, что ты их заведёшь, если срочно не получишь дозу мужского внимания.
— Я не готова к свиданиям… — пробормотала Марина.
— Ты не готова к скуке, а не к свиданиям! — уверенно отрезала Лиза. — Давай телефон.
И прежде чем Марина успела сообразить, её телефон оказался в руках сестры. Через пять минут перед ней мелькали фотографии: бородатые, лысые, смешные, гламурные. Лиза комментировала каждого:
— Этот похож на учителя труда. А этот — на переодетого баяниста. Вот этого точно лайкать не будем — у него в описании «люблю порядок», фу!
Марина рассмеялась. Смех вышел с хрипотцой, но таким живым он не был давно. Она почувствовала, как в ней появляется тепло — и не только от вина.
— Смотри! — воскликнула Лиза, замирая. — А вот этот… Симпатичный!
Марина пригляделась. И вдруг сердце ёкнуло.
— Это… Это Алексей Шаров. Мы с ним лет пятнадцать назад виделись. Он был моим соседом на даче. Мы катались на великах, спорили, кто лучше — Тарантино или Финчер…
— Всё, это судьба! — заявила Лиза и смачно ткнула по сердечку.
— Лиза! Ты с ума сошла?!
— Поздно метаться, Маруся! Теперь только вперёд. Жми, если он напишет. И не строй из себя леди в осаде. Он классный. Я чувствую. А ты — заслуживаешь классного.
***
Он написал через полчаса.
«Ты ведь Марина с дачного участка 15? Узнал. Ты почти не изменилась…»
Она колебалась. Мысль о том, что этот высокий, уверенный, слегка поседевший мужчина помнит её, — будто укол в сердце. Её колебания длились минуту. А потом она написала:
«Шаров? А ты-то как изменился! Был вечным спорщиком, а теперь выглядишь как охранник из дорогого банка. Это комплимент, если что :)»
Так всё и началось. Их переписка захватила её с головой. Алексей оказался не просто тем самым «прикольным соседом», а умным, ироничным, и — удивительно — очень внимательным. Он присылал утренние голосовые с фразами вроде: «Сегодня будет дождь. Не забудь зонтик. И кофе выпей, ты без него злая :)»
Они встретились через неделю — в кафе на углу, где пахло ванилью и корицей. Марина волновалась, как девочка: краснела, прятала руки под столом. Алексей же был спокоен.
— Я думал, ты скажешь, что занята, или вообще пропадёшь, — сказал он, глядя на неё, будто видел насквозь.
— Я… почти так и сделала, — призналась она. — Но потом вспомнила, как ты в юности спорил со мной, что мармелад — это для детей. И поняла, что ты тот ещё заноза, с тобой точно не будет скучно.
Он рассмеялся. А потом — просто взял её за руку. Без лишних слов. Естественно, спокойно. Но в этом прикосновении было больше, чем в поцелуе.
В ту же ночь она осталась у него. И всё произошло… мягко, искренне, без напряжения. Как будто её тело и разум договорились: «Можно. Теперь — можно.»
— Ты потрясающая, Марина, — шепнул он, обнимая её после. — Ты — очень живая. Просто тебе нужно было, чтобы кто-то напомнил об этом.
***
Алексей оказался совсем не тем, к кому она привыкла. Он не давил, не манипулировал, не раздавал оценок. Он предлагал. Поддерживал. И отпускал — если нужно.
— Хочешь прыгнуть с тарзанки?
— Нет!
— Тогда поехали.
Она прыгнула. Вниз, со скалы, в сцепке с ним. Ветер свистел в ушах, сердце вылетало из груди, и всё, что она могла — это орать и цепляться за него. Потом они валялись на траве, пили воду из бутылки и смеялись как безумные.
— Никогда бы не подумала, что сделаю это…
— А теперь подумай, чего ещё ты себе не позволяла. И хочешь.
Марина стала другой. Её взгляд стал живее, походка — легче, смех — свободнее. Она снова слушала музыку, не только чтобы «не было тихо». Она купила себе красное бельё. Не для него — для себя. И когда смотрела в зеркало, наконец-то видела не «уставшую жену», а женщину, которая нравится себе.
Именно в тот момент всё и перевернулось.
Она заметила задержку. Сначала — тревожная мысль. Потом — паника. Аптека, тест. Две полоски.
Марина сидела на краю кровати, сжимая пластиковую полоску, будто она могла что-то изменить. Мысли скакали. Радоваться? Плакать? Она даже не успела спросить Алексея, как он вообще относится к детям.
После трёх часов хождения по кругу, она набрала его.
— Алексей… Мне нужно тебе кое-что сказать. Только, пожалуйста, не пугайся… Я, кажется, беременна.
На том конце повисло молчание.
— Марина… Это… неожиданно. Очень неожиданно.
— Я знаю. Прости, я не хотела… Я сама не думала, что…
— Нет-нет. Ты не виновата. Просто… дай мне немного времени, ладно? Я тебе позже напишу. Хорошо?
Связь оборвалась. Просто так.
Марина смотрела на экран, как будто тот мог вернуть голос Алексея обратно. Он не звонил ни вечером, ни на следующий день.
И в этот момент — когда она была растерянной, беременной и снова одна — в дверь кто-то позвонил.
***
Марина встала, как во сне. Шла к двери, будто кто-то другой управлял её телом. Сердце грохотало в груди, ладони вспотели.
Когда она открыла — едва не рассмеялась от шока.
На пороге стоял Игорь. Без галстука, с мятой рубашкой, покрасневшими глазами и... с охапкой пионов.
Он посмотрел на неё виновато и вдруг — просто упал на колени.
— Марин… Прости меня. Прости, дурака. Я всё понял. Мне без тебя… пусто. Страшно. Одиноко. Ты же единственная, кто заботился обо мне по-настоящему. Кому я был нужен не ради фоток в Instagram. Верни меня. Я… я буду другим. Обещаю.
Марина молчала. Она стояла, опершись на дверной косяк, и смотрела на него сверху вниз. Когда-то она мечтала об этом — чтобы он пожалел, приполз, умолял. А теперь… это казалось нелепым.
— И квартиру, кстати, одному снимать — это, ну… дорого, — добавил он, опуская глаза.
Марина резко фыркнула. Это было нечто среднее между истерическим смешком и нервным рыданием.
— Ты серьёзно? Ты пришёл обратно… потому что съём дороже, чем быть со мной?
Игорь закивал.
— Нет! Ну… не только! Я понял, что люблю тебя. Вот!
— Я беременна, — спокойно произнесла Марина.
Он замер. Его лицо медленно вытянулось.
— Что?.. От меня?..
— Нет, — она покачала головой. — Слава богу, нет.
Молчание можно было резать ножом.
— Быстро ты… — выдохнул Игорь. — И что, прям любишь его?
Марина посмотрела в окно. За окном уже первый снег. Её дом. Её жизнь. Всё вдруг стало ясным.
— Я, наконец, люблю себя. А он… — она пожала плечами. — Если он глупец, значит, просто не тот. Но я точно не позволю больше никому делать из меня тень.
Игорь опустил голову.
— Понятно… Ну… хоть чай тебе заварю? Последний, как говорится. Ромашковый. Для беременных.
Он прошёл на кухню, нашёл чайник, кружку. Всё делал так, будто всё ещё имел право здесь быть. А Марина просто стояла в коридоре и чувствовала, как из неё уходит всё — гнев, обида, тревога. Осталась только тишина и… готовность идти дальше.
Звонок в дверь прозвенел снова.
Открывать пошёл Игорь. И когда он распахнул дверь — на пороге стоял Алексей. В одной руке — огромный плюшевый медведь, во второй — пакет с клубникой и детским бодиком, на котором было написано: «Новый член команды».
Они встретились взглядами. Двое мужчин. Один — прошлое. Второй — шанс на будущее.
Игорь шагнул в сторону.
— Я за флешкой. И носки свои заберу. Больше не вернусь. Не переживай, братан.
Он уже почти ушёл, когда остановился, вернулся к Алексею и тихо сказал:
— Не делай моих ошибок. Береги её. Она сильная… но лучше, когда не надо быть сильной каждый день.
Алексей кивнул. Игорь вышел.
Марина стояла посреди коридора, глядя на Алексея.
— Прости меня, — начал он. — Я испугался. Я думал, что не готов. Но понял — никто не бывает готов по-настоящему. Главное, быть рядом. И я хочу быть рядом. С тобой. С вами. С нами.
Он протянул ей медведя.
— Это вам. С будущим капитаном нашей жизни.
Марина вытерла слезы. Сначала — от боли. Потом — от облегчения.
Она обняла его. Крепко. Медленно. Навсегда.
***
🙏 Спасибо, что читаете нас.
Если история тронула — оставайтесь с нами. Впереди ещё больше жизненных сюжетов.