— Костя, ты совсем от рук отбился! Родную мать на старости лет забыл? — голос Галины Николаевны звенел в трубке телефона так громко, что Катя невольно вздрогнула, хотя сидела в другом конце комнаты.
— Мама, мы уже обсуждали это, — ответил Костя, устало прикрывая глаза ладонью. — У нас сейчас туго с деньгами, Дане нужна новая форма на шахматный турнир...
— Шахматы, шахматы! — перебила его мать. — А обо мне кто подумает? У меня кран течет второй месяц! Весь потолок у соседей зальёт, кто платить будет? Ты?
Константин бросил взгляд на жену. Катя сделала вид, что увлечена книгой, но каждое слово свекрови отзывалось острой иголкой где-то под сердцем. Такие разговоры в их доме происходили всё чаще.
— Я пришлю сантехника завтра, — сдался Костя.
— Сантехника? — фыркнула Галина Николаевна. — Да они три шкуры сдерут! Лучше деньгами помоги, я сама решу, как распорядиться!
Когда разговор закончился, в комнате повисла тяжёлая тишина. Катя отложила книгу и посмотрела на мужа.
— Опять за старое? — спросила она тихо.
— Сантехник течь устранит, но мама всё равно недовольна, — Константин устало провёл рукой по волосам. — Не понимаю, что ей ещё нужно.
Катя подошла к мужу и положила руку ему на плечо.
— Может, ей просто одиноко? Пригласим её в гости на выходных?
Костя благодарно сжал руку жены:
— Иногда мне кажется, что ты её любишь больше, чем я.
В этот момент из своей комнаты выглянул Даня, их десятилетний сын, худенький мальчик с задумчивыми глазами.
— Пап, а ты поможешь мне с задачей на ферзевый гамбит? Завтра последняя тренировка перед турниром, — произнёс он, прижимая к груди шахматную доску.
— Конечно, сынок, — улыбнулся Костя и подмигнул Кате, мол, продолжим разговор позже.
Но продолжения не последовало. Как и в десятки вечеров до этого.
***
Галина Николаевна поправила блузку и с удовлетворением посмотрела на своё отражение в зеркале. Для своих шестидесяти пяти она выглядела прекрасно — стрижка, маникюр, новая блузка. Пусть видят, что жизнь только начинается!
Звонок в дверь застал её за этим приятным занятием.
— Верочка! Проходи скорее, — Галина Николаевна распахнула дверь перед подругой. — Чайник только вскипел.
Вера Степановна, грузная женщина с добрыми глазами, протиснулась в прихожую и окинула подругу оценивающим взглядом.
— Да ты прямо расцвела! — восхитилась она. — Новая блузка? И недешёвая, поди.
— Сын помог, — с гордостью ответила Галина Николаевна, проводя подругу на кухню. — Хоть на это его хватает. А вообще, скажу тебе, Вера, совсем Костя отбился от рук. Деньгами помогает с неохотой, всё на эту свою... на Катьку спихивает.
— А что Катька? — поинтересовалась Вера, присаживаясь за стол.
— А что Катька! — передразнила Галина Николаевна. — Сидит как королева в моей квартире!
— В твоей? — удивилась подруга.
— А чья она? Мы с мужем всю жизнь копили, а теперь там эта... расселась. И внука против бабушки настраивает!
Вера сочувственно покивала, отхлёбывая чай:
— И что, совсем денег не даёт Костя?
— Даёт, конечно, но с такими разговорами! — Галина Николаевна поджала губы. — То у них на шахматы денег нет, то на какую-то форму для мальчишки... А я в чём виновата? Я его растила одна после того, как муж... — она запнулась. — В общем, всю жизнь на него положила! А теперь что? На пенсию выжить? Это разве справедливо?
Вера снова покивала, поглядывая на подругу с лёгким недоумением:
— Галь, а ты говорила, что дачный участок присмотрела?
— Тише ты! — Галина Николаевна воровато оглянулась, хотя они были одни. — Это другое. Это мои накопления.
— Но ведь...
— Вера, ты что, против меня? — перебила Галина Николаевна. — Сын обязан помогать матери! Это долг! А эта... эта Катька его с толку сбивает.
***
В муниципальном архиве пахло пылью и старой бумагой. Катя сидела за компьютером, вводя данные из очередного пожелтевшего документа, когда к ней подошла Марина, коллега и единственная подруга на работе.
— Слушай, — зашептала она, наклонившись к самому уху Кати, — Сергей Иванович сегодня с утра заперся с проверяющими из министерства. Говорят, сокращения будут.
Катя вздрогнула:
— Откуда информация?
— Я случайно услышала телефонный разговор, — призналась Марина. — Не хотела пугать, но ты же здесь меньше всех работаешь...
Катя почувствовала, как к горлу подкатил ком. Только сокращения им сейчас не хватало! С зарплатой Кости они, конечно, не пропадут, но планы на летний отдых можно будет сразу похоронить. Да и Данины шахматы...
— Спасибо, что предупредила, — через силу улыбнулась она подруге.
Остаток дня Катя работала как в тумане. Мысли постоянно возвращались к возможной потере работы, к финансовым проблемам и, конечно, к вечным претензиям свекрови.
Домой она вернулась поздно. Даня уже спал, а Костя сидел на кухне с потерянным видом.
— Что случилось? — Катя сразу почувствовала неладное.
— У нас проблемы на работе, — тихо сказал Костя. — Павел Сергеевич собрал всех сегодня. Компания на грани банкротства, многие проекты заморожены. Пока никого не увольняют, но премий и бонусов не будет как минимум полгода.
Катя прикусила губу. Рассказывать о своих проблемах на работе сейчас было бы просто жестоко.
— Прорвёмся, — она нашла в себе силы улыбнуться и сжала руку мужа. — Главное, чтобы Даня не переживал перед турниром.
— А ещё мама звонила, — добавил Костя после паузы. — Просит денег на новый телевизор. Говорит, что старый показывает только два канала.
Катя молча отвернулась к окну. За стеклом моросил мелкий дождь, и огни соседних домов расплывались в туманном мареве. Как объяснить мужу, что его мать просто использует его? Как сказать это, не выглядя злой невесткой из анекдота?
— Я что-нибудь придумаю, — сказал наконец Костя. — Может, возьму подработку на выходных.
— Только не за счёт времени с Даней, — тихо попросила Катя. — Ему сейчас нужна твоя поддержка больше, чем когда-либо.
***
Следующие две недели прошли в напряжении. Катя старалась работать безупречно, чтобы уменьшить шансы попасть под сокращение. Костя задерживался допоздна на работе, пытаясь сохранить хотя бы базовую зарплату. А Даня... Даня стал тише и замкнутее обычного.
Однажды вечером, когда Катя проверяла у сына домашнее задание, в дверь позвонили. На пороге стояла Анна Ивановна, их соседка, пенсионерка и бывшая учительница.
— Катенька, можно тебя на минутку? — попросила она, заговорщически оглядываясь.
Они вышли на лестничную клетку.
— Катя, милая, я не люблю сплетни, — начала Анна Ивановна, хотя именно этим она и славилась на весь подъезд, — но я считаю, что ты должна знать. Твоя свекровь говорит всем соседям, что ты отбираешь у мужа деньги и не даёшь ему помогать матери. Что ты плохая мать и жена, и что из-за тебя она живёт впроголодь.
Катя почувствовала, как кровь отхлынула от лица:
— Что за чушь...
— Я так и сказала! — горячо подхватила соседка. — Я говорю: «Галина Николаевна, да как вы можете такое про Катю говорить? Она же золото, а не невестка!» А она мне: «Не знаете вы её, Анна Ивановна, актриса она хорошая».
Катя с трудом выдавила из себя слова благодарности и, попрощавшись с соседкой, вернулась в квартиру. В голове шумело. Вот, значит, как? Мало того, что свекровь постоянно требует денег, так теперь ещё и репутацию ей портит?
Костя вернулся домой поздно и был так измотан, что Катя решила отложить разговор о его матери. Но на следующий день, когда они укладывали Даню спать, мальчик вдруг спросил:
— Пап, а правда, что бабушка Галя голодает?
Костя замер с книжкой в руке:
— С чего ты взял, сынок?
— Мне Максим сказал. Его бабушка дружит с нашей, и она сказала, что мы все деньги тратим на мои шахматы, а бабушке Гале ничего не даём.
Костя переглянулся с Катей. В глазах мужа читалось такое же смятение, какое чувствовала она сама.
— Сынок, — осторожно начал Костя, — бабушке Гале хватает денег на еду. Я всегда помогаю ей, когда она нуждается в помощи. Не верь сплетням, ладно?
— А почему тогда она так говорит?
На этот вопрос у них не было ответа.
***
Через три дня Даня не пошёл на шахматы. Сказал, что болит голова. Через неделю позвонил его тренер и выразил беспокойство — мальчик пропустил уже несколько занятий, а ведь скоро важный турнир.
Вечером того же дня Костя и Катя устроили семейный совет.
— Так больше не может продолжаться, — решительно сказал Костя. — Мама переходит все границы. Я поговорю с ней завтра же.
— Может, нам вместе? — предложила Катя.
— Нет, это моя мать и моя ответственность, — покачал головой муж. — Я должен разобраться с этим сам.
На следующий день, субботу, Катя с волнением ждала возвращения мужа от Галины Николаевны. Даня сидел в своей комнате, бездумно передвигая шахматные фигуры.
— Как прошло? — спросила Катя, когда Костя наконец вернулся.
Он выглядел странно — не расстроенным, не злым, а каким-то... озадаченным.
— Ты не поверишь, — медленно произнёс он, снимая куртку. — Она покупает дачный участок.
— Что?
— Дачный участок. За городом. Шесть соток с домиком. Вера Степановна проговорилась, а потом мама призналась. Она уже внесла первоначальный взнос и теперь копит на остальное. Вот почему ей постоянно нужны деньги — не на ремонт, не на лекарства, а на дачу.
Катя не нашлась, что ответить.
— И ещё кое-что, — добавил Костя, присаживаясь на диван. — Она сказала, что я обязан помогать ей, потому что она одна меня растила. А ты, мол, сбиваешь меня с толку своими разговорами о бюджете и прочем.
Катя почувствовала, как внутри всё закипает:
— И что ты ответил?
— Ничего, — Костя потёр лицо ладонями. — Я был в таком шоке, что просто ушёл. Сказал, что мне надо подумать.
Катя присела рядом с мужем:
— Послушай, я знаю, что это тяжело, но нам нужно принять какое-то решение. Ради Дани.
В этот момент раздался телефонный звонок. Костя взглянул на экран и вздохнул:
— Мама.
Он включил громкую связь.
— Костя, это возмутительно! — без предисловий начала Галина Николаевна. — Как ты мог вот так уйти? Я твоя мать! Я имею право на поддержку! А эта твоя... эта Катька настраивает тебя против родной матери!
— Мама, — попытался вставить слово Костя.
— Нет, ты послушай! — не унималась Галина Николаевна. — Сын обязан финансово помогать матери, а тебя жена с толку сбивает. Я всю жизнь на тебя положила! А теперь что? На пенсию жить? Это нормально?
Костя посмотрел на Катю, потом на закрытую дверь комнаты сына и внезапно выпрямился.
— Мама, хватит, — твёрдо сказал он. — Мы с Катей едва сводим концы с концами. На работе у меня проблемы, Даня переживает, а ты тратишь деньги на дачу и при этом всем говоришь, что голодаешь. Это нечестно.
— Как ты смеешь!..
— Я смею, — перебил её Костя. — Я буду помогать тебе по мере возможностей, но лгать и манипулировать — это недопустимо. И если ты продолжишь распространять сплетни о Кате, мы будем вынуждены ограничить наше общение.
В трубке повисла тишина, а потом раздались гудки.
— Ты молодец, — тихо сказала Катя, сжимая руку мужа.
— Не уверен, — вздохнул Костя. — Я люблю маму, но... это уже слишком.
В этот момент дверь комнаты Дани приоткрылась, и мальчик выглянул в коридор:
— Пап, бабушка больше не будет голодать?
Катя и Костя переглянулись и одновременно рассмеялись, чувствуя, как напряжение последних недель начинает отпускать.
— Нет, сынок, — ответил Костя, подзывая сына к себе. — Бабушка точно не будет голодать. И даже купит себе дачу. А ты пойдёшь завтра на шахматы?
Даня нерешительно пожал плечами:
— А можно?
— Конечно, можно! — воскликнула Катя. — Ещё как можно!
***
Прошла неделя после разговора Кости с матерью. Галина Николаевна не звонила, и в доме Павловых установилась непривычная тишина. Даня снова начал ходить на шахматы, и даже выиграл товарищеский матч со своим главным соперником. Казалось, жизнь налаживается.
И вдруг, совершенно случайно, Кате в руки попала невероятная информация.
В тот день она разбирала старые документы в дальнем углу архива. Обычно этим занимался старший архивариус, но его не было на месте, а бумаги срочно требовались для какого-то запроса. Перебирая пожелтевшие папки, Катя наткнулась на свежий документ, явно попавший сюда по ошибке.
Это был проект постановления городской администрации о реновации жилого фонда. Катя пробежала глазами список адресов и замерла. Там, среди прочих, значился дом, в котором жила Галина Николаевна. Согласно проекту, жильцам должны были предложить либо новые квартиры аналогичной площади, либо денежную компенсацию.
Документ был подписан, но ещё не обнародован. По всей видимости, публичное объявление планировалось через месяц-два, после согласования всех деталей.
Катя задумалась. Эта информация могла кардинально изменить ситуацию. Если Галина Николаевна узнает о реновации, она может получить либо новую квартиру, либо значительную сумму денег — гораздо больше, чем нужно для покупки дачи.
Но как сообщить свекрови такую новость? Как объяснить, откуда Катя узнала эту информацию? И не нарушит ли она какие-нибудь правила, если расскажет о документе, который ещё не был официально опубликован?
Вечером, когда Даня уже спал, Катя поделилась своим открытием с мужем.
— Ты уверена? — переспросил Костя, внимательно слушая жену.
— Абсолютно. Я видела документ своими глазами. Твоя мама может получить новую квартиру или крупную сумму денег.
Костя задумался:
— Это меняет дело. Но как нам сообщить ей эту новость? Она ведь сейчас не разговаривает с нами.
— Может быть, ты просто навестишь её? Принесёшь продукты, как бы с миром...
— Я попробую, — согласился Костя. — Но будет непросто.
***
На следующий день Костя отправился к матери с пакетом продуктов. Галина Николаевна встретила его холодно, но внутрь пустила.
— Решил проверить, не голодает ли твоя мать? — съязвила она, принимая пакет.
— Мама, я хочу поговорить, — терпеливо произнёс Костя. — У меня есть новости, которые могут тебя заинтересовать.
— Какие ещё новости? Опять твоя Катька что-то придумала?
Костя глубоко вздохнул:
— Мама, твой дом попадает под программу реновации. Скоро это объявят официально. Ты сможешь получить новую квартиру или денежную компенсацию.
Галина Николаевна застыла с пакетом в руках:
— Что за ерунда? Откуда ты взял?
— Катя работает в архиве. Она случайно увидела документ.
— Врёт она всё! — отрезала Галина Николаевна, но в её глазах мелькнул интерес. — С чего бы это нашему мэру такие подарки раздавать?
— Это федеральная программа, мама. И это правда. Скоро об этом объявят официально.
Галина Николаевна недоверчиво покачала головой, но было видно, что новость её взволновала.
— И что мне теперь делать?
— Пока ничего. Просто ждать официального объявления. А потом мы поможем тебе с оформлением документов.
— Мы? — прищурилась Галина Николаевна. — То есть, твоя Катька тоже будет помогать?
— Да, мама. Катя хочет помочь, несмотря на все те гадости, которые ты про неё рассказывала соседям.
Галина Николаевна смутилась:
— Я ничего такого...
— Мама, — прервал её Костя, — давай начнём с чистого листа, хорошо? Ты — моя мать, и я всегда буду помогать тебе. Но Катя — моя жена, мать моего сына, и я не позволю никому её обижать. Даже тебе.
Галина Николаевна неожиданно опустилась на стул:
— Я просто не хочу, чтобы ты забыл меня, Костенька. Я боюсь остаться одна, понимаешь?
Костя присел рядом с ней:
— Мама, я никогда тебя не забуду. Но ты должна уважать мою семью. И мои границы. Мы можем видеться чаще, проводить время вместе с Даней. Он скучает по тебе, знаешь?
— Правда? — слабо улыбнулась Галина Николаевна.
— Правда. И если ты получишь новую квартиру, может, стоит выбрать район поближе к нам? Будем чаще видеться.
Галина Николаевна задумалась:
— А как же дача?
— Решать тебе, мама. Но с компенсацией за квартиру ты, возможно, сможешь позволить себе и то, и другое.
В глазах Галины Николаевны зажглась надежда.
***
Два месяца спустя программа реновации была официально объявлена. Как и предсказывала Катя, дом Галины Николаевны вошёл в первую очередь. С помощью Кости и Кати свекровь собрала все необходимые документы и подала заявление на получение новой квартиры.
Ей предложили двухкомнатную в новом доме недалеко от Павловых — площадь больше, чем в её старой однокомнатной квартире. Это был настоящий подарок судьбы.
Параллельно с этими событиями в жизни Павловых произошли и другие перемены. Компания, в которой работал Костя, всё-таки нашла инвестора и постепенно выходила из кризиса. Премии и бонусы пока не вернулись, но угроза увольнения миновала.
А в архиве, вопреки опасениям, Катю не только не сократили, но и назначили ответственной за новый проект по оцифровке старых документов. Это была интересная работа с перспективой повышения.
Даня выиграл городской шахматный турнир и теперь готовился к областным соревнованиям. Его тренер говорил о большом потенциале мальчика.
В этот вечер они собрались всей семьёй, чтобы отпраздновать победу Дани. Пригласили и Галину Николаевну. Она пришла нарядная, с подарком для внука — новой шахматной доской из дорогого дерева.
— Бабуль, это же профессиональная доска! — восхищённо воскликнул Даня, разглядывая подарок. — Откуда ты узнала, какую выбрать?
— А я посоветовалась с твоим тренером, — с гордостью ответила Галина Николаевна. — Заехала к нему специально.
Катя удивлённо подняла брови. Это было что-то новенькое — свекровь, интересующаяся Даниными шахматами.
— Спасибо, мама, — тепло сказал Костя. — Как продвигается оформление документов на новую квартиру?
— Почти закончили, — ответила Галина Николаевна. — Обещают ключи через месяц. — Она помедлила и добавила: — А с дачей я решила повременить. Лучше сначала обустроюсь на новом месте.
После ужина, когда Даня показывал бабушке свои шахматные награды, Катя и Костя вышли на балкон.
— Никогда бы не подумала, что всё так обернётся, — призналась Катя, глядя на вечерний город.
— А я всегда знал, что ты найдёшь решение, — улыбнулся Костя, обнимая жену за плечи. — Ты самая умная женщина, которую я знаю.
— Думаешь, она правда изменилась? — с сомнением спросила Катя, кивая в сторону комнаты, где раздавался счастливый смех Дани и добродушное ворчание Галины Николаевны.
— Я думаю, она просто очень боялась остаться одна, — ответил Костя. — И теперь, когда этот страх отступил, она может позволить себе быть... просто бабушкой.
Катя положила голову на плечо мужа:
— Я рада, что всё так обернулось. Ради Дани. Ради тебя.
— И ради тебя, — добавил Костя. — Ты заслуживаешь спокойной жизни без постоянных скандалов и упрёков.
В комнате Даня показывал бабушке свой коронный шахматный приём, а она внимательно следила за каждым движением его руки, искренне восхищаясь внуком.
Катя улыбнулась. Может быть, не всё было идеально, но они справились. Их семья выдержала испытание и стала только крепче.
— Эй, что вы там обсуждаете? — позвал их Даня. — Бабушка говорит, что может научить меня старинному дебюту, который никто не знает!
— Правда? — Костя с интересом посмотрел на мать. — Не знал, что ты разбираешься в шахматах.
Галина Николаевна с достоинством выпрямилась:
— В молодости я неплохо играла. Твой отец был капитаном шахматной команды в институте, а я была за второй доской в женской сборной.
— Бабуль, почему ты раньше не говорила? — изумился Даня.
— А ты не спрашивал, — пожала плечами Галина Николаевна, но в глазах её мелькнула тень. — Мы все многое не рассказываем друг другу... Думаем, что впереди ещё уйма времени.
Катя и Костя переглянулись. В этих словах было столько скрытой горечи и правды.
— Теперь будем чаще разговаривать, — твёрдо сказала Катя. — И не только о проблемах.
***
Через три месяца Галина Николаевна переехала в новую квартиру. Вопреки опасениям Кати, свекровь не стала превращать новоселье в повод для претензий и требований. Напротив, она сама настояла, чтобы ремонт был скромным, и большую часть хлопот взяла на себя.
Новая квартира находилась всего в двух автобусных остановках от дома Павловых. Это было удобно для всех: Даня мог самостоятельно навещать бабушку после школы, а Галина Николаевна могла быстро приехать, если нужно было посидеть с внуком.
Постепенно их отношения обрели новое качество. Галина Николаевна больше не требовала денег, а если и просила о помощи, то по действительно важным вопросам. Она стала внимательнее к жизни сына и его семьи: помнила о важных датах, интересовалась успехами Дани в школе и на шахматных турнирах.
А Костя и Катя, в свою очередь, чаще приглашали её в гости — не из чувства долга, а потому что им действительно было приятно её общество.
Однажды, когда Даня уже лёг спать, а взрослые сидели на кухне за чаем, Галина Николаевна неожиданно сказала:
— Я хотела бы извиниться перед вами обоими. Особенно перед тобой, Катя.
Катя от неожиданности чуть не пролила чай:
— За что?
— За всё, — просто ответила Галина Николаевна. — За сплетни, за манипуляции, за требования денег. Я вела себя недостойно.
— Мама, не нужно... — начал было Костя, но Галина Николаевна остановила его жестом.
— Нужно, сынок. Я много думала в последнее время. О своей жизни, о наших отношениях. — Она повернулась к Кате. — Знаешь, когда Костя привёл тебя знакомиться, я сразу поняла, что ты надолго. У тебя был такой взгляд — спокойный, уверенный. И я испугалась.
— Испугалась меня? — удивилась Катя.
— Не тебя конкретно. А того, что теперь у Кости будет другая главная женщина в жизни. Что он будет спрашивать твоего мнения, а не моего. Что будет заботиться о тебе, а не обо мне.
— Но ведь это естественно, — мягко заметила Катя. — Дети вырастают, создают свои семьи...
— Конечно, — кивнула Галина Николаевна. — Я знала это умом, но не сердцем. Мне было страшно остаться одной, никому не нужной. И вместо того, чтобы честно об этом сказать, я начала... всё это, — она неопределённо махнула рукой. — Бесконечные требования денег, жалобы, сплетни.
Катя молча накрыла руку свекрови своей ладонью.
— А ведь ты никогда не отталкивала меня, — продолжала Галина Николаевна. — Всегда была вежлива, приглашала в гости. Это я оттолкнула вас всех своим поведением. И только когда чуть не лишилась вас совсем, поняла, как была неправа.
— Главное, что ты поняла это сейчас, — сказал Костя, обнимая мать за плечи. — И мы начали всё сначала.
— Знаете, что я поняла ещё? — вдруг улыбнулась Галина Николаевна. — Что быть бабушкой — это гораздо интереснее, чем быть свекровью. С Даней так здорово! Он такой умный мальчик. И так похож на тебя в детстве, Костя.
В её голосе звучала искренняя нежность — без привычной ноты собственничества, которая раньше всегда проскальзывала, когда она говорила о сыне.
— Он и на Катю похож, — заметил Костя с улыбкой. — Такой же упрямый и целеустремлённый.
— И правильно! — неожиданно горячо воскликнула Галина Николаевна. — Упрямство и целеустремлённость — это хорошие качества. Помогают добиваться своего. А Катя молодец, она этого добилась — сохранила семью, несмотря на такую вредную свекровь.
Все трое рассмеялись, и напряжение, которое ещё оставалось между ними, окончательно растаяло.
***
Через полгода жизнь семьи Павловых наладилась окончательно. Костя получил повышение на работе — компания не только вышла из кризиса, но и начала новый крупный проект. Катя успешно завершила оцифровку архивных документов и тоже получила прибавку к зарплате.
Даня победил на областных соревнованиях и теперь готовился к всероссийскому турниру. Тренер говорил, что у мальчика есть все шансы попасть в юношескую сборную страны.
А Галина Николаевна неожиданно для всех начала вести шахматный кружок для младших школьников в районном доме культуры. Оказалось, что у неё настоящий талант работать с детьми — спокойно, терпеливо, с юмором.
В этот субботний вечер они снова собрались все вместе, чтобы отпраздновать день рождения Дани. Ему исполнилось одиннадцать лет.
— Загадывай желание! — сказала Катя, внося торт с зажжёнными свечами.
Даня на секунду закрыл глаза, а потом решительно задул все свечи одним выдохом.
— Исполнится! — уверенно сказала Галина Николаевна. — У тебя такой решительный вид, прямо как у бабушки!
— Так что же ты загадал? — поинтересовался Костя.
— Если расскажу, не сбудется, — рассудительно ответил Даня. — Но вообще-то мои желания уже сбылись. Я хотел, чтобы папа получил повышение, мама не боялась потерять работу, бабушка переехала поближе к нам... И чтобы все перестали ссориться.
Взрослые переглянулись, тронутые его словами.
— Мы тоже этого хотели, сынок, — тихо сказала Катя. — И видишь, всё получилось.
Позже, когда Даня уже открыл подарки и лёг спать, а Галина Николаевна осталась ночевать в гостевой комнате, Катя и Костя вышли на балкон полюбоваться звёздным небом.
— Я и не думала, что всё так хорошо обернётся, — призналась Катя. — Честно говоря, были моменты, когда я готова была сдаться.
— Я знаю, — кивнул Костя. — И очень благодарен тебе, что ты этого не сделала. Ты боролась за нашу семью.
— Мы все боролись, — возразила Катя. — Каждый по-своему. Даже твоя мама. Просто ей потребовалось больше времени, чтобы понять, что настоящая близость — это не контроль и манипуляции, а искреннее участие в жизни друг друга.
— И поддержка, когда она нужна, — добавил Костя. — Без давления и условий.
Они стояли, обнявшись, глядя на мерцающие звёзды и огни ночного города. В квартире было тихо — Даня спал, и Галина Николаевна тоже уже устроилась на ночь. Завтра они все вместе планировали поехать на пикник за город.
— А ты? — вдруг спросила Катя. — Ты тоже загадал желание?
— Да, — улыбнулся Костя. — Чтобы у нас всегда была такая же дружная семья. И чтобы мы все были здоровы и счастливы. — Он посмотрел на жену. — А ты?
— Почти то же самое, — призналась Катя. — Только я ещё загадала, чтобы мы всегда могли вот так стоять вместе и смотреть на звёзды. Даже когда станем совсем старенькими.
Костя обнял её крепче:
— Так и будет. Обещаю.
Из-за неплотно прикрытой двери гостевой комнаты за ними наблюдала Галина Николаевна. На её лице играла мягкая улыбка. Она тихонько прикрыла дверь, чтобы не мешать сыну и невестке, и подумала, что, наверное, впервые за долгое время чувствует себя по-настоящему спокойно и счастливо. У неё есть сын, замечательная невестка, талантливый внук. Есть новая квартира, интересное занятие. И главное — есть мир в душе, которого ей так долго не хватало.
Галина Николаевна легла в постель и закрыла глаза. Она засыпала с мыслью о том, что иногда нужно потерять что-то важное — или испугаться этой потери — чтобы понять, что действительно имеет значение в жизни. И она благодарна судьбе за то, что успела это осознать.
***
Пять лет пролетели как один миг. Галина Николаевна теперь помогала молодым семьям решать конфликты со свекровями, используя собственный опыт. А Катя и Костя наслаждались осенью в загородном доме — том самом, о котором когда-то мечтала свекровь. Золотые листья укрывали дорожки, пахло яблоками и корицей... Но однажды, разбирая старые письма на чердаке, Катя нашла пожелтевший конверт с незнакомым почерком. "Дорогой Костя, ты должен узнать правду о своём отце. Он не погиб, как рассказывала твоя мать. Он жив и все эти годы искал встречи с тобой...", читать новый рассказ...