— Я больше не собираюсь тащить на себе твою сестру и твою мать, хватит с меня! — голос Андрея расколол кухню, как удар молнии.
На столе стояла тарелка с гречкой и котлетами. Еда остыла, на поверхности котлет выступил жирный блеск. Этот ужин Марина приготовила ещё три часа назад, но так никто и не притронулся.
Она сидела напротив, уткнувшись в экран телефона. Пальцы лениво листали ленту, но Андрей видел — она не читает, не пишет. Просто делает вид, что занята, чтобы не встречаться с ним глазами.
— Если так дальше пойдёт — развод, — произнёс он холодно.
Марина вздрогнула, наконец подняла взгляд. В её глазах промелькнуло удивление, потом недоверие.
— Андрюша, ты устал, просто устал. Давай поужинаем спокойно, — она попыталась смягчить голос, но он прозвучал фальшиво.
— Нет! — Андрей резко развернулся к ней. — Я не устал. Я за-дол-бался! Понимаешь разницу?
Он ударил ладонью по столу, и ложка подпрыгнула, упала на пол. В комнате воцарилась тишина, только холодильник монотонно гудел.
Марина опустила глаза. Она знала, о чём речь, но не хотела признавать.
— Ты опять про маму и Веру? — спросила она сдержанно.
— Да! Опять! И снова буду, пока не поймёшь! — Андрей шагнул к окну, раздвинул штору, посмотрел в темноту. — Я вкалываю по двенадцать часов, кручу баранку, терплю хамство пассажиров. Ради кого? Ради тебя и Егора. А выходит, что ради твоей мамы и твоей сестры.
— Ну они же родные, — прошептала Марина. — Как я могу им отказать?
Андрей повернулся. Его лицо было жёстким, глаза — усталыми, но в них горел гнев.
— Родные? А мы кто тебе? Я? Твой сын? Или мы так, на втором месте?
Марина хотела возразить, но слова застряли в горле. Андрей махнул рукой, схватил куртку с вешалки и бросил через плечо:
— Если не перестанешь таскать их на нашу шею, всё кончится. Я серьёзно.
Он вышел, хлопнув дверью. В кухне снова осталась только тишина и тарелка с остывшей едой.
Марина сидела неподвижно, сжимая телефон. Экран светился, показывая непрочитанное сообщение от сестры:
Выручай, завтра скинешь?
Она закрыла глаза. Сердце стучало так громко, будто подсказывало: грядёт беда.
—————————————————————————————————————
Извините, что отвлекаю. Но... В моём канале Еда без повода в начали выходить новые рецепты. Подпишись чтобы не пропустить!
—————————————————————————————————————
Прошлое
Их история началась пятнадцать лет назад. Тогда всё было просто.
Андрей работал механиком в автопарке. Вечно в мазуте, с ободранными руками, но с открытой улыбкой. Марина продавала одежду в маленьком магазине. Улыбалась клиентам, скромно получала зарплату, мечтала о настоящей семье.
Познакомились они на дне рождения общей подруги. Андрей тогда пришёл в джинсах с пятном масла, неловко оправдывался: "С работы прямо, извините". Марина смеялась, угощала его салатом, и в её глазах светилось тепло.
Через год они поженились. Свадьба была скромная, но весёлая: друзья, музыка, танцы до утра. Через два года родился сын — Егор. Андрей, счастливый, бегал по двору с коляской, всем соседям показывал малыша.
Дом они купили маленький, на окраине города. Не новый, но свой. Крыша протекала, обои отклеивались, но они вместе клеили, красили, строили уют.
Андрей вскоре пересел на маршрутку. График был адский: с пяти утра до позднего вечера. Но зарплата стала выше, и он считал, что так правильнее.
У Марины же всегда была особая связь с родными. Её мать, Лидия Павловна, вырастила двух дочерей одна: муж ушёл к другой женщине, когда Марина ещё в школе училась. Младшая сестра, Вера, была полной противоположностью — легкомысленной, красивой, всегда искала лёгких путей. Рано вышла замуж, быстро развелась, осталась с сыном Ильёй.
Сначала помощь была редкой и понятной. Андрей не возражал.
— Мариш, маме лекарства нужны? Конечно, купим.
— Вере памперсы для Ильи? Да не вопрос.
Он считал это нормальным: помогать близким. Но со временем всё изменилось.
Телефон Марины стал звенеть каждый день.
— Маришенька, — голос матери всегда звучал жалобно, — врач выписал новые таблетки, стоят четыре тысячи. А пенсия только через неделю.
— Марин, — звонила Вера, — Илюшке форма нужна для школы, бывший опять денег не прислал.
Марина никогда не отказывала. Открывала банковское приложение, переводила — три тысячи маме, пять тысяч сестре. Не спрашивала Андрея, не советовалась.
Её логика была проста: "Они же родные, как можно не помочь? Андрей должен понять".
Андрей понимал. Сначала. Но чем дальше, тем сильнее чувствовал, что их собственная семья уходит на второй план.
Первые трещины
Полгода назад Егор вернулся из школы грустный, рюкзак тащил волоком. Андрей сразу заметил — что-то не так.
— Сын, чего нос повесил? — спросил он, снимая куртку после смены.
Егор помялся, потом выдохнул:
— Пап, у нас в классе все ребята на каратэ записались. И Саша, и Димка, и даже тот, кого мама всё время хвалит... Можно мне тоже?
Глаза мальчика светились надеждой. Андрей улыбнулся, потрепал его по голове.
— Конечно, можно. Сколько стоит?
— Три тысячи в месяц. — Егор говорил быстро, боясь, что отец передумает.
— Договорились. Завтра маму попросим оплатить, — сказал Андрей и с облегчением заметил, как сын засиял.
Вечером за ужином он поднял этот разговор.
— Марин, надо Егора в секцию записать. На каратэ хочет, три тысячи в месяц. Нормально, потянем.
Марина отложила вилку, вздохнула:
— Андрюш, не сейчас. У Веры Илюшка заболел, нужны лекарства.
Андрей замолчал. Внутри всё сжалось. Он посмотрел на сына — тот сидел напротив, уставился в тарелку и молчал. Его глаза потемнели, и радость, что была днём, исчезла.
— Но мы же обещали... — тихо сказал Андрей.
— Егор подождёт. Здоровье ребёнка важнее. — Марина сказала это так спокойно, будто речь шла о чём-то само собой разумеющемся.
Андрей промолчал. Но внутри что-то треснуло. Сын остался без секции, потому что очередные деньги ушли "в никуда".
С того дня трещина росла. Егор просил новые кроссовки — купили дешёвые на распродаже, потому что Лидии Павловне нужно было сделать МРТ. Лето подходило — но семейный отпуск отменили третий год подряд.
— Опять никуда? — спрашивал сын.
— Сынок, потом, — отвечала Марина. — У Веры Илюшка в лагерь едет, нужно помочь.
Андрей пытался разговаривать.
— Марина, так нельзя. Мы живём в режиме экономии, а они — в режиме постоянных просьб. Мы себе ни в чём не можем позволить!
— Не драматизируй, — отмахивалась жена. — У нас есть дом, еда, одежда. А им действительно тяжело.
— А нам легко?! Я работаю как проклятый! — голос Андрея срывался.
— Ты мужчина, обязан обеспечивать семью.
— Свою семью! Не всех твоих родственников!
Но Марина будто не слышала. Для неё это было делом чести — помогать матери и сестре. А для Андрея — медленным разрушением всего, что он строил.
Взрыв
В то утро Андрей сиял, как мальчишка. На работе дали премию — пятнадцать тысяч за безаварийный год. Впервые за долгое время он чувствовал: можно что-то изменить.
Позвонил Марине:
— Мариш, давай Егору подарок сделаем! На море его свозим! Хоть на неделю, втроём.
— Давай! — неожиданно быстро согласилась она.
Весь день Андрей строил планы: где они поедут, что посмотрят. Даже усталость не ощущалась.
Но вечером он вернулся домой раньше — маршрутка сломалась. Зашёл в квартиру и услышал голос Марины. Она сидела на кухне, говорила по телефону:
— Конечно, мам. Сейчас переведу. Сорок тысяч, да, записала.
Андрей замер в дверях. Ключи звякнули в его руке, сумка соскользнула с плеча и глухо упала на пол.
— Какие сорок тысяч? — спросил он, еле сдерживая себя.
Марина обернулась, прикрыла трубку рукой.
— Маме на зубы. Протезирование срочное.
— Откуда сорок тысяч? У нас их нет!
— Есть. Накопления плюс твоя премия, — спокойно ответила она, будто это само собой разумеется.
У Андрея побледнело лицо. Он почувствовал, как внутри всё обрушилось.
— Ты с ума сошла? Это наша подушка безопасности! Это наше будущее!
— Андрюша, не кричи. Человек без зубов остался, как ей жевать?
— А как нам жить без денег?! — сорвался он.
— Накопим ещё.
— Когда?! Я уже три года коплю!
Марина молча открыла банковское приложение. Её пальцы быстро набирали цифры — 40000. В строке получателя уже светилось "Мама".
— Не смей! — Андрей бросился, выхватил телефон. Экран обжёг ладонь. — Это мои деньги!
— Наши деньги! Мы семья! — Марина вскочила, пытаясь забрать.
— Мы семья — я, ты и Егор! А не весь твой род до седьмого колена!
Но Марина вырвала телефон и нажала кнопку. На экране появилась зелёная галочка:
Операция выполнена успешно.
Андрей долго смотрел на эти слова. Потом молча пошёл в спальню, достал сумку и начал складывать вещи.
— Ты что делаешь? — Марина стояла в дверях.
— Ухожу. Я предупреждал. Развод. Ты не поверила.
Он застегнул молнию, прошёл мимо неё и остановился у двери комнаты сына. Егор сидел в наушниках, делал уроки и ничего не слышал.
Андрей сжал кулаки, тихо сказал жене:
— Если передумаешь насчёт приоритетов — звони.
И ушёл, прикрыв за собой дверь.
Осознание
Первые два дня после ухода Андрея Марина держалась. Она вставала утром, готовила завтрак, провожала Егора в школу. Улыбалась соседям, говорила:
— У Андрея командировка, скоро вернётся.
Егор кивал, но его глаза выдавали тревогу. Он не верил. Он чувствовал фальшь.
На третий день вечером Марина накрыла на троих по привычке. Потом убрала лишнюю тарелку, села одна за пустым столом. В доме стояла непривычная тишина. Обычно в это время Андрей пил чай и рассказывал про пассажиров — кто что сказал, кто забыл кошелёк, кто пытался без билета. Марина тогда слушала вполуха, больше думая о звонках от мамы или Веры. Сейчас она бы отдала всё, лишь бы услышать эти простые истории.
Телефон зазвонил. На экране высветилось: "Вера".
— Привет! — голос сестры был бодрым, даже весёлым. — Слушай, тут такое дело... Девчонки на выходные в Сочи собираются. Путёвка горящая, всего двадцать тысяч на троих!
Марина молчала, слушая.
— Мне семь тысяч не хватает, выручишь? Ну пожалуйста! Я так устала, так хочется хоть немного отдохнуть!
— А как же Илья? — автоматически спросила Марина.
— Да с мамой оставлю. Не маленький уже. Ну что, переведёшь?
Марина нахмурилась.
— Вера, а те пятнадцать тысяч, что я недавно дала? Ты же говорила — на зимнюю одежду для Ильи...
В трубке повисла пауза, потом раздался смешок:
— Ну, я пока не купила. Зима же не завтра! А тут шанс... Инн, ну ты чего как неродная? У тебя же Андрей молодец, работяга, всё вытянет. Вы не обеднеете от семи тысяч!
Эти слова ударили, как пощёчина. "Андрей всё вытянет". Перед глазами всплыло его лицо: усталое, с тенями под глазами. Как он пил обезболивающие, держась за поясницу.
— Вера, — голос Марины дрогнул, — ты хоть раз подумала, как ему это даётся?
— Ну что ты начинаешь? Он же мужик, обязан семью обеспечивать.
— Свою семью! Не тебя и маму! — сорвалась Марина.
— Ой, всё! Некогда мне слушать лекции. Так что, переведёшь или нет?
Марина посмотрела на пустое место за столом, где раньше сидел муж.
— Нет.
— Что? — в голосе Веры прорезалась злость. — Ты чего?
— Я сказала: нет. Езжай в Сочи на свои деньги.
Она отключила вызов. Телефон тут же зазвонил снова — "Мама". Потом снова "Вера". Марина выключила звук и опустилась за стол, закрыв лицо руками.
И только сейчас, в этой звенящей тишине, поняла страшное: мать и сестра видели в ней не дочь и не сестру. А кошелёк. А в Андрее — "работягу, который всё вытянет". Они никогда не спрашивали про Егора. Не интересовались, как у неё дела. Только брали, брали, брали...
Слёзы потекли по щекам. Марина плакала не от жалости к себе. Она плакала от осознания: все эти годы разрушала собственную семью. Предавала мужа, который вставал в четыре утра и работал до изнеможения. Лишала сына нормального детства, чтобы угодить "нуждающимся".
В дверь кухни тихо заглянул Егор. Он видел её заплаканное лицо и осторожно подошёл, обнял за плечи.
— Мам... папа из-за бабушки и тёти Веры ушёл?
Марина вздрогнула.
— Откуда ты...
— Я не глухой. Я слышал, как вы ругались. — Голос сына дрожал.
Марина прижала его к себе, набрала номер Андрея. Гудки тянулись мучительно долго. Наконец — усталый голос:
— Да?
— Андрюша... прости. Я была слепой. Я думала, что помогаю семье, а на самом деле... Я разрушала нашу. Пожалуйста, дай мне шанс. Ради Егора.
В трубке повисла тишина. Потом Андрей ответил:
— Ладно. Вернусь. Но, Марина, если ещё раз такое повторится — это конец. Без разговоров.
— Я поняла. — Она всхлипнула. — Я больше никогда...
Гудки отбоя. Но в душе впервые за долгое время появилась надежда.
Новый выбор
Прошла неделя. Вечером они снова сидели втроём за столом. Картофельное пюре, котлеты, салат из огурцов и помидоров. Простая еда, но атмосфера другая. Андрей рассказывал Егору про новый маршрут:
— Представляешь, кот залез в салон! Рыжий, нахальный, устроился на сиденье, будто билет купил.
Егор хохотал, хлопал ладонями по столу. Марина улыбалась, наблюдая за ними.
И вдруг зазвонил телефон. На экране высветилось: "Мама".
Тишина повисла мгновенно. Андрей перестал жевать, вилка застыла в его руке. Их взгляды встретились.
Марина взяла телефон, посмотрела на экран. Пауза длилась вечность. Потом она нажала кнопку "отбой" и положила аппарат экраном вниз.
— Потом перезвоню, — спокойно сказала она и снова повернулась к мужу. — Расскажи ещё про кота.
Андрей медленно кивнул. В его глазах сначала мелькнуло удивление, потом — уважение и облегчение. Он протянул руку через стол и накрыл ладонь жены своей.
— Так вот, этот рыжий бандит... — продолжил он.
Егор засмеялся ещё громче.
За окном медленно темнело. На кухне горел тёплый свет, пахло ужином и яблоками. И впервые за долгое время в их доме царил настоящий покой.
Настоящая семья была здесь — за этим столом. Всё остальное подождёт.
Погрузитесь в другие захватывающие истории! Прочитайте наши рассказы!