У Бориса Кустодиева было много друзей. Близкие художника вспоминали о том, какой гостеприимный дом был у Кустодиевых. Друзья, знакомые и коллеги оставили о мастере самые теплые воспоминания, в которых возникает его живой портрет.
Федор Шаляпин, певец
Много я знал в жизни интересных, талантливых и хороших людей, но если я когда-либо в жизни видел в человеке действительно высокий дух, так это в Кустодиеве. Все культурные русские люди знают, какой это был замечательный художник. Всем известна его удивительная яркая Россия, звенящая бубенцами и масленой. Его балаганы, его купцы Сусловы, его купчихи Пискулины, его сдобные красавицы, его ухари и молодцы — вообще все его типические русские фигуры, созданные им по воспоминаниям детства, сообщают зрителю необыкновенное чувство радости. Только неимоверная любовь к России могла одарить художника такой невероятной меткостью рисунка и такою аппетитною сочностью краски в неутомимом его изображении русских людей… Но многие ли знали, что сам этот веселый, радующий Кустодиев был физически беспомощный мученик-инвалид? Нельзя без волнения думать о величии нравственной силы, которая жила в этом человеке и которую иначе нельзя назвать, как героической и доблестной.
Кузьма Петров-Водкин, художник
Сам он был каким-то удивительным человеком, во время самой тяжелой болезни стоило заговорить с ним о Тициане, как он буквально оживал, делался точно здоровым и много и увлекательно говорил. Его я считаю верным отпрыском по репинской линии, принявшим западную отшлифовку.
В русской и мировой живописи Борис Михайлович оставит глубокий и яркий след, как несравнимый изобразитель русского быта, вернее, праздничного быта России.
Кирилл Кустодиев, сын художника
У него была замечательная зрительная память, всегда меня поражавшая: он помнил, каким был фонарь на том или ином перекрестке, мог точно восстановить все вывески над лавками торговых рядов и даже какого-нибудь витиеватого дракона на конце водосточной трубы в Астрахани… Его картины, выполненные по памяти, получались как отпечаток когда-то виденного.
Приходившие в мастерскую люди говорили: «Борис Михайлович, вы изобразили Кострому, мы все здесь узнаем!» Он смеялся: «Нет, это город выдуманный, собранный из разных мест; хорошо, что он похож на Кострому, значит, правда есть!» — и был очень доволен. К примеру, в «Масленице», принадлежащей Русскому музею, довольно точно изображена Введенская церковь в Ленинграде (позднее снесенная) и еще несколько церквей из других мест, а в целом картина разным людям напоминает разные города, даже улицы подчас называют. Отца всегда это веселило.
Мстислав Добужинский, художник
Он лишь как «сквозь щелку» видел то, что происходило в это время кругом. Сидя в своем кресле у окна с видом на синий купол церкви, он мог наблюдать свою улицу и все, что сменялось на ней, день за днем, год за годом — хвосты очередей, манифестации, как растаскивали на топливо последние деревянные дома Петроградской стороны, как ложился снег на крыши и распускалась весной зелень сквера. Его жена — единственная и незаметная сестра милосердия — несла на себе все то, от чего он был избавлен своей болезнью —— все тяготы пайков, анкет и вечных хлопот. Эта невольная изолированность была огромным несчастьем для него как художника — в течение многих лет (и еще до революции) он совершенно был лишен непосредственных внешних впечатлений жизни: ни деревни, ни привлекавшей его всегда русской провинции. Поневоле он должен был питаться только запасом своих прежних воспоминаний и силами своего воображения — и память, фантазия и работоспособность его действительно были беспримерны. Наперекор всему и своей болезни он уходил в свой мир тихой и обильной жизни Поволжья, быта купцов и купчих, которых тогда только смела революция, радостных пейзажей с полями, залитыми солнцем, масленичных гуляний с тройками и березами в инее, гостиных дворов его небывалого русского городка.
Георгий Верейский, художник и публицист
Борис Михайлович Кустодиев — яркая, своеобразная фигура в нашем искусстве. Его искусству не страшно время; оно имеет свой определенный стиль. Имя Кустодиева прочно вошло в историю русского искусства. Мы говорим о «кустодиевских типах», о «кустодиевской женщине». Волга постоянно заставляет нас вспомнить тот синтез волжской природы, который художник дал во многих своих работах.
Б.М.Кустодиев — один из самых национальных наших художников, проникнутый любовью ко всему характерно русскому, несмотря на широкий диапазон увлечения великими явлениями мирового искусства и на отсутствие у него узкого национализма. «Вы большой, нужный художник… и с русской душой», — говорил ему во время свиданья в 1923 году М.В.Нестеров.
.. Последние годы его жизни были поистине подвигом. Эта жизнь — редкий пример победы творческого горения над немощной плотью, пример того, как искусство, безраздельно владея художников, помогало ему преодолевать тяжелые физические страдания.
ЧИТАЙТЕ СТАТЬЮ НА ЛАВРУСЕ