Если представить человека в виде эдакого набора разнообразных субличностей, в большинстве случаев окажется, что в этой прекрасной компании есть персонажи абсолютно на все случаи жизни: и прекрасная принцесса, и огнедышащий дракон, и маленький зайка, и зубастый волк, и трёхлетний малыш в разгар кризиса, и вопящий младенец, требующий себе идеальную мать в единоличное распоряжение, и могучий бородатый викинг с дубинкой и мечом наперевес, и напуганный пятилетний ребёнок, забившийся в угол, и ленивый кот, и бегающий по потолку таракан, и женщина-вамп, и серая мышь, и всякие прочие. (Кому не нравится идея о субличностях, можете использовать термин нейронные контуры).
Беда в том, что часть этих персонажей объявлена неугодными и отправлена в ссылку куда-нибудь с глаз долой в дальний подвал психики, часть — посажена на цепь, часть — не замечается, часть — игнорируется.
К примеру, внутри у человека живёт прекрасный огнедышащий дракон, но человек ему не даёт воли. Дракон связан, в наморднике, закован в кандалы. Почему? Зачем? Ну, например, он сам когда-то пострадал от чьего-то дракона так, что долго потом не мог восстановиться. Неудивительно, что не хочется быть таким, как ненавистный обидчик. А может, человек познакомился со своим собственным драконом в таких обстоятельствах, когда дракон оказался неуместен. Например, этот самый дракон внезапно вырвался на волю и начал всех и вся крушить. Или ничего и никого не трогал, просто рядом оказались чересчур ранимые и пугливые люди, которые разбежались в панике, потому что у них в анамнезе какие-то свои крайне неприятные истории с драконами. Так и получается, что дракон есть, а толку от него никакого. Когда нудно за себя постоять, вместо дракона то маленький зайка, то ребёнок, забившийся в угол, то бегающий по потолку таракан.
Или например, внутри у человека живёт голодный младенец, который постоянно вопит в ожидании своего взрослого, который позаботится. И человек даже замечает иногда эти вопли, но то отмахивается от нужд, о которых вопли сигнализирует, то стыдит себя за нужду в ком-то большом и взрослом. Это вместо того, чтобы об этом малыше позаботиться.
Иногда узники подвалов и игнорируемые незнакомцы прорываются на передний план вопреки желаниям самого человека. Так на романтическое свидание вместо принцессы или женщины вамп является дракон или трёхлетка в кризисе, поговорить с начальником о повышении зарплаты приходит напуганный пятилетний ребёнок, забившийся в угол, а с истерикой собственных детей имеет дело маленький зайка, вопящий младенец или суровый викинг.
Терапия в некотором роде представляет собой знакомство со всеми внутренними персонажами, реабилитацию отвергнутых и объявленных недостойными и стыдными, а также развитие навыка выбирать, кого здесь и сейчас актуально будет пригласить на сцену и зачем.
