Она была грациозна. Изящные манеры, движения и пронзительный полувзгляд из-под чёрных густых ресниц. Белокурые локоны заплетены в толстую косу и уложены полукругом. Тонкий аристократичный нос и аккуратный рот. Всё во внешнем облике Рогозиной Анфисы Валерьевны было аккуратным, будто нарисовано взмахом кисти опытного тонко чувствующего художника.
Дима вздохнул, и вздох его этот был тяжёлым. Анфиса была слишком хороша в свои шестнадцать лет, и внешность её соответствовала выбранной будущей профессии актрисы.
Со своим отцом, Рогозиным Валерием Павловичем, они нагрянули ближе к вечеру, когда Марина Игоревна уже накрыла стол, Семён Юрьевич, попыхивая трубкой, читал газеты, слушая вполуха бубнившее радио у него на рабочем столе, а Дима ... А Дима в это время, не думая о последствиях, уединился с Юлей в закутке Риты, за шкафом, изрядно напившись шампанского. Девушку тоже развезло с первого бокала.
Рита хохотала, глядя на двух влюблённых голубков, и до прихода своего Юрика спровадила их отоспаться. А то Новый год не в форме будут встречать. Вместо того чтобы отсыпаться, Дима стал руки распускать. Взволнованная Юля поначалу отнекивалась, а потом сама увлеклась весьма интересным процессом. Сердечко забилось, в голове туман, мысли запутались в водовороте охвативших чувств.
Диму она встретила на лестничной площадке, когда домой поднималась, чтобы родителей предупредить о том, что Новый год она у Риты отметит. Увидев Диму, оробела малость, струсила, а потом спустила его со ступенек и приказала идти к Ритке домой. Сама же в квартиру юркнула и к матери на кухню.
Ольга, недовольно поджав губы, разрешила дочери отметить праздник у подружки. Выспросила, правда, кто там ещё у неё будет. Юля заверила, что больше никого. Только они вдвоём, и всё. Покушают, голубой огонёк посмотрят и спать.
Пожав плечами и не чувствуя подвоха, Ольга отпустила дочь. Так даже лучше. Будет повод не пойти в гости к Петренко. Нечего Юльке с их сынком пересекаться лишний раз. Но то были мысли ничего не подозревающей Ольги. Юля же тем временем из шкафа нарядное платьице выудила и, сунув его подмышку, выскочила из квартиры. Пока вниз по ступенькам бежала, думала, от счастья сердце выпрыгнет из груди. Димка сам пришёл! Значит, она ему всё же не безразлична!
У Риты вовсю пластинка играла с джазовой музыкой, сама она накрывала на стол. Пушистая ёлка сверкала огнями, а в бокалах уже пузырилось шампанское. Рая припасла пару бутылок, а Рита тайком от матери решила одну вскрыть не без помощи Димы. Юля ,никогда не пробовавшая спиртных напитков, мгновенно запьянела. Она обвила тонкими руками шею Димы и танцевала с ним медленный танец. За окном валил снег, уже раздавались хлопки и весёлые голоса. До Нового года оставалось пара часов.
Дима сжимал в своих объятиях Юлю и плыл куда-то вместе с ней по комнате, пока их Рита не загнала к себе, плотно прикрыв дверь в зал.
-Дим ... Может, не стоит пока? - испуганно прошептала Юля. Стены и потолок вращались и кружились в её глазах, щёки горели огнём, но ей почему-то ни капельки не было стыдно. Она лежит в постели рядом с любимым и единственным, дорогим её сердцу человеком.
-Юль, ну перестань. Мы же не дети. Тебе уже летом восемнадцать, мне девятнадцать. Я же сказал тебе, что мы поженимся. Значит, так и будет. Доверься мне - Дима настойчиво тянулся к девушке с поцелуями. Шампанское и ему здорово ударило в голову. О том, что родителям не понравится его самовольное бегство из дома, он пока не думал. Юлька рядом, и разум отключился напрочь.
В прихожей хлопнула дверь, и послышался громкий голос Юрика. Дима знал, что они с Ритой не войдут в зал без стука, поэтому начал действовать более решительно.
Они вышли с Юлей к столу прямо к бою курантов. Растрёпанные, смущённые и протрезвевшие. Сдержанно с Юриком поздоровались, стрельнули глазами на ухмыляющуюся Риту.
-Ну что, голубки, с наступившим одна тысяча девятьсот восемьдесят третьим годом! - прокричала Рита, за ней подхватил Юрик. Праздник начался.
Прижимаясь к Диме, Юля мечтательно смотрела на сверкающие огоньки на ёлке. Она упрямо верила, что как Новый год проведёшь, так он и пройдёт. Они с Димой всё-таки вместе, значит, так и будет весь год. Только вот грядёт окончание школы, и нужно будет что-то решать с их отношениями. Как им дальше быть? Поступать вместе в институт и жить совместно или же любить друг друга на расстоянии? Ведь отец наверняка Юлю отошлёт обратно в Москву, чтобы под присмотром бабушки и деда она поступила на факультет иностранных языков, как они все и планировали.
А Диму заставят родители поступать в Барнаульское высшее военное авиационное училище. Дима вскользь уже обмолвился об этом как-то.
-Что ты грустишь? Ведь всё хорошо - шепнул он ей - о случившемся не жалей. Рано или поздно какая разница? Ведь мы всё равно вместе будем. Я тебе обещаю. Веришь?
Подняв на Диму своё бледное лицо, Юля с какой-то тоской в глазах медленно кивнула. Почему-то закрались в душу предательские сомнения и страх. В два часа ночи ребята разошлись. Дима проводил Юлю до дверей её квартиры.
-С Новым годом, родная - прижавшись своим лбом к Юлиному, он долго смотрел в её глаза.
-До встречи в школе? - Юля помнила, что на каникулах они увидеться не смогут, и готова была потерпеть предстоящую разлуку. Всего лишь неделя. Что она? По сравнению с тем, что у них ещё вся жизнь впереди и ещё много-много совместных мгновений.
-До встречи в школе - повторил Дима и, нежно поцеловав Юльку, бросился вниз по ступенькам. Юрик одолжил ему свою куртку, шапку и ботинки. Он-то в соседнем подъезде жил, добежит, а вот Диме до дома было далековато.
Когда парень добрался до своей квартиры, родители ему слова не сказали. А причиной тому были неожиданные гости. Утром на праздничном завтраке Дима с ними познакомился, чувствуя себя прескверно. Рогозин Валерий Павлович выглядел внушительно. Один его тяжёлый из-под насупленных бровей взгляд чего стоил, и руки, сложенные на небольшом брюшке. Крепкие руки, с железной хваткой. Его дочь совсем не была внешне на него похожа.
-Ну-с, Дмитрий Семёнович, рассказывай, какие планы после школы? - даже голос у Рогозина был шумным, громким, по-генеральски строгим. Дима невольно струхнул, почувствовав, как от волнения вспотели ладони. Ещё и родители смотрели на него в упор. По их взглядам он понял, что если оплошает с ответом, то потом ему несдобровать.
-В военное авиационное училище буду поступать - каким-то бесцветным голосом - но сперва думаю в армию сходить.
Валерий Павлович внезапно расхохотался. Круглые щёки его раскраснелись после домашней наливочки Семёна Юрьевича. Похлопав Диму по плечу, он одобрительно произнёс:
-Молодец. По стопам отца решил пойти. Армия - это наше всё, сынок, запомни. Отслужишь как положено, я тебе подсоблю потом. За мной не заржавеет - подмигнув Петренко, который сидел, казалось, не дышал даже, Рогозин опрокинул ещё одну рюмочку, и разговор пошёл уже на нейтральную тему, про политику.
Дима выбрался из-за стола. Аппетит у него пропал напрочь, из мыслей не выходила Юля. Будет ли она из армии его ждать? Ведь целых два года видеться не будут.
-А покажешь мне потом ваш городок? - раздался чистый, словно горный родник, голосок Анфисы. Она встала рядом с Димой у окна и с неподдельным каким-то детским восторгом смотрела на падающие снежинки.
-Покажу - нехотя ответил Дима. Анфиса хороша собой, будто ангел с небес спустился. И он развлечёт её как может ради отца, но в его сердце только Юлька, и других быть не может. Хотят его родители или нет, а решать он будет сам.