— Мариш, ты не параноишь случайно? — смеялась подруга Света, разглядывая крошечную камеру в моих руках. — Зачем тебе это чудо техники?
— Для спокойствия, — ответила я, изучая инструкцию. — У меня же теперь няня приходит. Мало ли что...
— Лена хорошая девочка, я же тебе ее рекомендовала! Моя соседка, студентка педагогического. Что она может натворить?
— Может, ты и права, — согласилась я. — Но лучше перестраховаться. Тем более, Артёмке всего три года, он не расскажет, что происходит, когда меня нет.
Купила я эту мини-камеру в виде будильника после того, как прочитала в новостях очередную историю про жестокое обращение няни с ребенком. Семь тысяч рублей — небольшая плата за спокойствие.
Поставила "будильник" на комод в гостиной, откуда хорошо видна детская зона и кухня. Камера записывала все на карту памяти, а я могла просматривать файлы через приложение на телефоне.
Первые две недели ничего подозрительного не было. Лена действительно оказалась прекрасной няней — играла с Артёмом, читала книжки, готовила полезные обеды. Ребенок к ней привязался, каждое утро радостно встречал.
— Видишь? — торжествующе говорила Света. — А ты переживала! Зря потратила деньги на шпионские штучки.
Может, она и была права. Я уже думала убрать камеру, как вдруг заметила странность.
Из кошелька стали пропадать деньги.
Сначала я подумала, что просто забыла, куда потратила. Пять тысяч как-то незаметно исчезли за неделю. Потом еще три. Я начала записывать расходы, но суммы не сходились.
— Может, муж берет? — предположила мама, когда я пожаловалась ей.
— Дима всегда спрашивает, если нужны наличные, — покачала головой я. — Да и зарплатную карту у него есть.
— Тогда что? Сама тратишь и забываешь?
— Мам, я же не склеротичка! Записываю каждую трату.
— А может... — мама понизила голос, — няня?
Эта мысль уже приходила мне в голову, но я отгоняла ее. Лена казалась такой честной, открытой. И потом, Света за нее поручилась...
Но сомнения росли. Особенно после того случая, когда я оставила в кошельке ровно восемь тысяч (специально пересчитала), а вечером обнаружила только пять. Три тысячи исчезли в день, когда дома была только няня.
— Лен, — осторожно спросила я на следующее утро, — тебе случайно деньги не нужны? Если что-то срочное, можешь обратиться...
— Спасибо, Марина Вячеславовна, — улыбнулась девушка. — У меня все в порядке. А что-то случилось?
— Да нет, просто спросила.
Но решение было принято. Вечером я проверила, что камера работает и хорошо снимает зону возле комода, где обычно лежал мой кошелек.
Прошло три дня. Никаких пропаж. Может, все-таки я ошибалась?
В четверг утром мне позвонили с работы — срочно нужно было приехать, подписать важные документы. Лена уже была дома, с Артёмом, я быстро собралась и уехала.
Вернулась через два часа. В кошельке, где лежало шесть тысяч, осталось четыре. Две тысячи пропали.
Руки дрожали, когда я открывала приложение камеры на телефоне. Нужно было узнать правду, какой бы болезненной она ни была.
Перемотала запись на время после моего ухода. Сначала ничего особенного — Лена играет с Артёмом в кубики, они строят башню. Потом читает ему книжку. В 11:20 укладывает на дневной сон.
11:35 — Лена выходит из детской, проходит в гостиную. Подходит к комоду. Берет мой кошелек.
Сердце заколотилось. Вот оно, доказательство. Сейчас увижу, как эта мерзавка...
Но на экране происходило что-то не то.
Лена открыла кошелек, достала деньги, пересчитала... и положила обратно. Закрыла кошелек, поставила на место.
Что? Я перемотала еще раз. То же самое. Няня взяла деньги, пересчитала и положила назад.
Может, камера не все записала? Я просмотрела запись дальше.
В 12:10 в гостиную входит еще один человек.
И я чуть не выронила телефон.
Это была моя сестра Алла.
У нее были ключи от квартиры — на случай экстренных ситуаций. Но она всегда предупреждала, когда собиралась прийти!
На записи Алла о чем-то тихо переговаривается с няней, потом проходит к комоду. Берет мой кошелек. Открывает. Достает две тысячи и сует в карман джинсов.
Лена стоит рядом и молча наблюдает.
Алла закрывает кошелек, кладет на место. Гладит Лену по плечу — видимо, благодарит за молчание. Потом обе уходят из кадра.
Я смотрела на экран и не верила глазам. Родная сестра. Воровала у меня деньги. А няня ее покрывала.
Нет, не просто покрывала. Они были в сговоре!
Дрожащими руками я перемотала запись на прошлую неделю. Тот самый день, когда исчезли три тысячи.
Та же картина. Алла приходит, пока меня нет дома. Берет деньги. Лена молча стоит рядом.
И еще раз. И еще.
Боже мой, как долго это продолжалось? Я стала проверять записи за предыдущие недели. Алла появлялась в квартире регулярно — раз-два в неделю, всегда когда меня не было дома. И каждый раз уходила с моими деньгами.
А я подозревала няню! Едва не обвинила честную девчонку в воровстве!
Хотя... Если Лена знала и молчала, значит, не такая уж и честная.
Я села на диван и попыталась успокоиться. Нужно все обдумать, прежде чем действовать.
Алла — моя младшая сестра. Тридцать лет, работает менеджером в какой-то фирме. Зарплата небольшая, живет одна, снимает квартиру. Всегда жаловалась на нехватку денег, но я думала — у кого их хватает?
Я помогала ей, когда могла. Дарила подарки на праздники, иногда давала в долг на крупные покупки. Правда, долги она возвращала плохо, но я не настаивала — семья же.
А оказывается, она просто воровала у меня! Сколько раз за эти месяцы заглядывала в мой кошелек?
И еще этот сговор с няней! Что они там между собой договорились? Лена получала долю с краж? Или Алла как-то ее запугала?
Вечером, когда Дима вернулся с работы, я показала ему записи.
— Твою мать... — выругался муж, глядя на экран. — Твоя сестра нас обворовывает!
— Что делать, Дим? — растерянно спросила я. — Это же семья...
— Какая нафиг семья?! — взорвался он. — Воры — они и есть воры! Неважно, родственники или чужие!
— Может, поговорить с ней сначала? Выяснить, зачем ей деньги?
— Марина, она месяцами нас обворовывает! Планомерно, регулярно! Это не от безысходности, это образ жизни!
Дима был прав, но мне все равно было тяжело. Алла — единственная сестра. Мы росли вместе, я всегда ее защищала, помогала...
— А что с няней? — спросил муж.
— Не знаю. Она же не крала, только молчала...
— Соучастница. Увольняй немедленно.
Я кивнула. С Леной все понятно — доверие потеряно навсегда.
На следующий день я дождалась, пока няня уложит Артёма спать, и сказала:
— Лена, нам нужно поговорить.
Девушка настороженно посмотрела на меня:
— О чем, Марина Вячеславовна?
— О моей сестре.
Лена побледнела.
— Я не понимаю...
— Понимаешь. Очень хорошо понимаешь. — Я показала ей телефон с открытой записью. — Объясни мне это.
Няня смотрела на экран, и по лицу текли слезы.
— Я... я хотела вам сказать...
— Когда? Через год? Через два?
— Марина Вячеславовна, я не знала, что делать! — всхлипнула Лена. — Ваша сестра сказала, что вы ей разрешили брать деньги! А потом... потом пригрозила, что если я расскажу, то вы меня уволите, а ее накажете...
— И ты поверила?
— Она же ваша сестра! Сказала, что между вами особые отношения, что вы всегда ей помогаете...
— Особые отношения... — горько усмехнулась я. — Да уж, особые.
— Прости меня, пожалуйста! Я действительно не знала, как поступить!
— Лена, — вздохнула я, — ты хорошая няня. Артёму с тобой хорошо. Но я не могу оставить человека, который скрывает от меня такие вещи. Как я буду тебе доверять сына?
— Я понимаю... — прошептала девушка. — Я соберу вещи.
— Не надо. Доработай неделю, я найду замену. И Лена... в следующий раз, если кто-то попросит тебя солгать работодателям — сразу рассказывай правду.
Когда няня ушла, я набрала номер сестры.
— Алло, Маринка! — радостно отозвалась Алла. — Как дела?
— Приезжай. Сегодня. Нужно поговорить.
— О чем? — насторожилась она.
— Приезжай, узнаешь.
Алла приехала через час. Веселая, как всегда, с пакетом печенья для Артёма.
— Ну что, сестренка, какие проблемы? — улыбнулась она, проходя в гостиную.
Я молча включила телефон и показала ей запись.
Улыбка сползла с лица сестры. Она молча смотрела, как сама вытаскивает деньги из моего кошелька.
— Маринка... — начала было она.
— Молчи, — перебила я. — Просто молчи и слушай. Сколько ты у меня украла?
— Я не крала! Я... я брала в долг...
— В долг? Без спроса? Без расписок? Не планируя возвращать?
— Планировала! Просто... пока не могу...
— Ложь. Если бы планировала, то сказала бы мне. Попросила бы честно.
Алла опустила голову:
— Ты бы не дала...
— С чего ты взяла?
— Ну... у тебя всегда денег мало. А мне очень нужно было...
— На что, Алла? На что тебе так срочно нужны были деньги, что ты решила обворовывать родную сестру?
— Да на разное... Квартплата, продукты...
— Ложь, — жестко сказала я. — На твоих фотографиях в соцсетях я видела новые сумки, платья, рестораны. Ты тратила мои деньги на развлечения.
— Маринка, ну я же не специально...
— СПЕЦИАЛЬНО! — взорвалась я. — У тебя есть ключи от квартиры для экстренных ситуаций! А ты использовала их, чтобы красться ко мне домой и воровать!
— Я всегда собиралась вернуть...
— Когда? Назови конкретную дату!
Алла молчала.
— Сколько всего взяла? — продолжала я допрос.
— Не помню точно...
— Вспоминай. У меня есть записи за два месяца. Хочешь, посчитаем вместе?
Я стала перематывать записи, показывая сестре каждый случай кражи. Она сидела, уткнувшись носом в колени.
— Тридцать семь тысяч рублей, — подвела я итог. — За два месяца. А сколько было до установки камеры?
— Не так много... — пробормотала Алла.
— Сколько?!
— Ну... может, еще тысяч пятнадцать...
— Итого больше пятидесяти тысяч. Половина моей зарплаты за два месяца.
— Маринка, я все верну! Честное слово!
— Чем вернешь? У тебя зарплата двадцать пять тысяч! Минус съемное жилье, еда, транспорт... Что остается?
— Найду подработку...
— Алла, — устало сказала я, — хватит врать. Себе и мне. Ты не собиралась возвращать. Ты просто решила, что я богатая, а значит, не замечу пропаж.
— Это неправда!
— Правда. И знаешь, что больше всего меня убивает? Не то, что ты украла деньги. А то, что ты подкупила няню. Втянула в свою схему постороннего человека!
— Я никого не подкупала! Просто попросила помолчать!
— И пригрозила, что я ее уволю, если узнаю. Запугала девчонку!
— Ну... может, немного...
— Алла, — я села напротив сестры, — скажи честно: я плохо к тебе отношусь? Не помогаю, когда просишь?
— Помогаешь...
— Тогда зачем воровать? Почему не попросила напрямую?
Сестра подняла на меня заплаканные глаза:
— Потому что ты бы стала выяснять, на что мне деньги. Читать лекции про экономию. А мне хотелось просто... просто жить нормально!
— Нормально? За мой счет?
— Ну у тебя же есть муж! Зарплата хорошая! Квартира своя! А у меня что?
— А при чем здесь это? — не поняла я. — Ты считаешь, что раз у меня больше денег, то имеешь право их красть?
— Не красть... брать...
— ВОРОВАТЬ! — закричала я. — Называй вещи своими именами! Ты воровала у меня деньги!
Алла заплакала громче:
— Ну прости ты меня! Что теперь делать? Время же не вернешь!
— Время не вернешь, а деньги — можешь, — жестко сказала я. — Пятьдесят два тысячи. Полностью.
— Откуда у меня такие деньги?!
— Не знаю. Продай что-нибудь. Возьми кредит. Найди подработку. Твои проблемы.
— Маринка, ну ты же сестра мне...
— Была сестрой. До сегодняшнего дня.
— Что это значит?
— Это значит, — я встала с дивана, — что никаких родственных отношений между нами больше нет. Ты мне чужой человек.
— Ну ты что говоришь! Из-за каких-то денег!
— Из-за каких-то денег?! — я не поверила своим ушам. — Алла, ты месяцами меня обворовывала! Врала! Подкупала людей! И называешь это "какими-то деньгами"?
— Ну не месяцами... Ну хорошо, может, это было неправильно, но...
— Никаких "но"! — перебила я. — Отдашь долг — поговорим. А пока — прощай.
— А ключи от квартиры?
— Оставляй на столе. И больше сюда не приходи.
Алла всхлипнула, достала из сумки мои ключи и положила рядом с телефоном.
— Маринка, ну неужели ты навсегда со мной порвешь? Мы же одна семья!
— Семья не ворует друг у друга, — ответила я, открывая входную дверь. — До свидания.
Когда за сестрой закрылась дверь, я опустилась на диван и заплакала. От обиды, от разочарования, от боли.
Вечером приехал Дима.
— Как разговор? — спросил он.
— Ужасно, — всхлипнула я. — Она даже не понимает, что натворила. Считает, что я из-за "каких-то денег" семью разрушаю.
— А ты как думаешь? — осторожно спросил муж.
— Думаю, что правильно сделала. Если бы не камера, она бы воровала дальше. До тех пор, пока я совсем не обнищала.
— А деньги вернет?
— Сомневаюсь. У нее их просто нет. Все потрачено.
Дима обнял меня:
— Не переживай. Деньги не главное. Главное, что ты узнала правду о сестре.
— Да уж, узнала... — горько усмехнулась я.
Прошло полгода. Алла так и не вернула деньги. Более того, она рассказала всем родственникам, что я "из-за каких-то копеек порвала с сестрой". Часть родни встала на ее сторону — мол, семья дороже денег, надо прощать.
Но я не жалею о своем решении. Доверие разрушается годами, а восстанавливается... никогда.
Новую няню я тоже проверяла через камеру первый месяц. Но Ольга оказалась честной — ни разу даже не подошла к моим вещам.
А камеру я не убираю. Пусть стоит. Для спокойствия.
И для того, чтобы помнить: доверяй, но проверяй. Даже самым близким людям.
А вы бы простили сестру или вызвали полицию?