— Наталья Сергеевна, можно с вами поговорить? — соседка Галина Петровна стояла под дверью с виноватым видом, нервно теребя в руках какую-то коробочку. — Это важно... По поводу шума в подъезде.
Я оторвалась от готовки и взглянула на часы. Половина седьмого вечера, Максим еще не пришел с работы.
— Проходите, — пригласила я, вытирая руки о фартук. — Что случилось?
Галина Петровна прошла на кухню, но садиться не стала. Крутила в руках то, что оказалось флешкой.
— Понимаете, — начала она, явно подбирая слова, — у меня бессонница. Врачи говорят — возрастное. И вот я часто не сплю по ночам. А недавно стала замечать... шум в подъезде. Голоса, смех... Иногда довольно поздно.
Я кивнула, не понимая, причем здесь я. В нашем подъезде жило много народу, молодежь частенько приходила поздно.
— И вы знаете, — продолжала соседка, — я установила камеру у себя на площадке. Для безопасности, конечно. После всех этих краж... А она захватывает кусок лестницы между нашими этажами.
— Это законно? — удивилась я. — Ставить камеры в подъезде?
— Формально... наверное, нет, — смутилась Галина Петровна. — Но я же не публикую записи, просто для спокойствия. Ну и вот, накопились у меня эти записи... — она протянула флешку. — Тут ночные "гости" нашего подъезда. Может быть, вы поможете разобраться, кто это такие?
Я взяла флешку, все еще не понимая, зачем ей моя помощь.
— Галина Петровна, а почему именно ко мне? Обратились бы в управляющую компанию...
— Ну... — она замялась. — Вы же молодая, разбираетесь в технике лучше. А мне самой смотреть эти записи... неловко как-то. Вдруг там что-то личное...
— Хорошо, — согласилась я. — Посмотрю, если что-то серьезное, сообщу в управляющую компанию.
Соседка явно облегченно вздохнула:
— Спасибо большое! Я так волнуюсь из-за этого шума... Спать совсем не могу.
После ее ухода я сунула флешку в ящик стола и забыла о ней. Максим пришел как обычно около девяти, мы поужинали, посмотрели сериал. Обычный вечер.
Вспомнила о флешке только через три дня, когда прибиралась в кабинете. Ну, думаю, раз уж взялась помочь соседке, надо довести дело до конца. Включила компьютер, вставила флешку.
Папка называлась "Подъездные записи_октябрь". Внутри было штук двадцать файлов с видео, названных по датам. Я открыла первый попавшийся.
Черно-белая картинка, видны ступени лестницы между третьим и четвертым этажами. Время на записи: 02:34. Сначала тишина, потом слышны голоса снизу, смех. На лестницу поднимается парочка — молодые, явно выпившие. Проходят мимо камеры, исчезают на верхнем этаже.
Ничего особенного. Открыла следующий файл.
То же самое время, 02:40. Другая пара спускается сверху. Тоже ничего криминального.
Я уже хотела закрыть папку — обычные жильцы, что тут такого? Но решила просмотреть еще пару записей, чтобы рассказать Галине Петровне, что все в порядке.
Открыла файл от позавчерашнего числа. Время: 23:15.
И замерла.
На экране четко видно, как по лестнице поднимается мой муж. Максим. В той самой синей куртке, которую я ему подарила на день рождения.
Но он же вчера сказал, что задерживается на работе до половины одиннадцатого! А тут время 23:15, и он явно идет не домой — поднимается выше нашего этажа.
Сердце застучало быстрее. Может, у кого-то из соседей занимал денег? Или помогал с компьютером? Максим программист, часто помогает знакомым с техникой.
Но тогда почему не сказал мне?
Я перемотала запись дальше. В 23:47 Максим спускается обратно. Но не один.
С ним идет женщина. Светловолосая, в темном пальто. Они о чем-то тихо разговаривают, женщина смеется. У подъезда к четвертому этажу Максим останавливается, поворачивается к спутнице...
И целует ее.
Не дружески в щеку. По-настоящему. Долго.
Я смотрела на экран и не верила глазам. Это не может быть правдой. Это какая-то ошибка, совпадение, монтаж...
Дрожащими руками открыла другой файл. Позавчера, 22:30.
Тот же мужчина в синей куртке поднимается по лестнице. Один. В 01:15 спускается с той же женщиной. Опять поцелуй на площадке.
Следующий файл. Неделю назад.
То же самое.
И еще.
И еще.
Я просмотрела все записи за месяц. Максим появлялся на лестнице каждую среду и пятницу. Всегда поздно вечером. Всегда с этой женщиной. Всегда целовались при расставании.
В голове стучало только одно: "Измена. Измена. Измена."
Семь лет брака. Семь лет я верила каждому его слову. "Задерживаюсь на работе", "Встреча с клиентом", "Корпоратив до поздна"...
А он два раза в неделю ходил к любовнице в нашем же доме.
В нашем подъезде!
Кто она? На каком этаже живет? Как давно это длится?
Я выдернула флешку и убежала в ванную. Стояла под холодной водой и плакала. Все эти месяцы, когда я готовила ему ужин, ждала, волновалась, если задерживался... А он...
Максим пришел в половине десятого.
— Привет, солнце! — как всегда жизнерадостно крикнул с порога. — Что-то вкусное готовишь?
Я сидела на кухне и смотрела на него. Тот же Максим, которого любила. Те же серые глаза, та же улыбка. Только теперь все это казалось фальшивым.
— Как дела на работе? — спросила я, проверяя.
— Да обычно, — он развешивал куртку в шкафу. — Проект новый начинаем, много совещаний. Сегодня до девяти сидели, обсуждали техзадание.
Ложь. Легко, привычно, без тени смущения.
— А завтра тоже задержишься? — продолжала я допрос.
— Скорее всего. Знаешь, как это бывает в начале проекта — аврал. Но это ненадолго, через пару недель войдем в ритм.
Завтра среда. По средам он ходит к ней.
Я кивнула и улыбнулась. Как будто ничего не произошло. Как будто не видела этих записей.
Всю ночь не спала. Лежала рядом с ним и думала: что делать дальше?
Устроить сцену? Потребовать объяснений? А что, если он все отрицать будет? Скажет, что запись поддельная, что это не он? Техника сейчас позволяет многое...
Нанять детектива? Дорого и долго.
А может, попробовать выяснить самой, кто эта женщина?
Утром, когда Максим ушел на работу, я поднялась на верхние этажи. Четвертый, пятый, шестой... Читала фамилии на дверях, прислушивалась к звукам за ними.
На пятом этаже из квартиры доносился женский голос — кто-то разговаривал по телефону. Голос показался знакомым, но я не была уверена.
Весь день мучилась сомнениями. А вдруг ошибаюсь? Вдруг это действительно не Максим? Вдруг у этого человека просто похожая куртка?
Но когда вечером муж снова сказал: "Задерживаюсь, встреча с заказчиком", — я поняла: нужно проверить.
В половине одиннадцатого я спустилась в подъезд и спряталась за почтовыми ящиками. Ждала.
В 23:20 в подъезд вошел Максим. Поднялся на пятый этаж.
Это был он. Мой муж. Никаких сомнений.
Я вернулась домой и села ждать. В два часа ночи услышала, как открывается входная дверь.
— Ты не спишь? — удивился Максим, увидев меня на кухне. — Что-то случилось?
— Не сплю, — ответила я. — Жду тебя. Как встреча?
— Нормально прошла, — он зевнул. — Заказчик придирчивый, долго обсуждали детали. Ладно, пойду спать, завтра рано вставать.
И пошел в душ. Смывать с себя запах другой женщины.
А я сидела и думала: сколько еще лжи он мне скажет? Сколько раз еще будет врать мне в глаза?
Следующие два дня прошли как в тумане. Максим вел себя как обычно — заботливый, ласковый, внимательный. Рассказывал о работе, интересовался моими делами, строил планы на выходные.
И это было хуже всего. Если бы он стал холодным, отстраненным, я бы поняла — что-то не так. А так... Он играл идеального мужа, а по ночам ходил к любовнице.
В пятницу я не выдержала.
— Максим, нам нужно поговорить.
Он поднял глаза от ноутбука:
— О чем, солнце?
— О твоих "задержках на работе".
Что-то изменилось в его лице. Едва заметно, но я увидела.
— А что с ними не так? — осторожно спросил он.
Я достала флешку и положила на стол:
— Соседка дала мне это. Записи с камеры видеонаблюдения. Хотела, чтобы я помогла разобраться с шумом в подъезде.
Максим побледнел.
— И что ты там увидела? — тихо спросил он.
— Тебя. С женщиной. Каждую среду и пятницу. Уже месяц как минимум.
Повисла тишина. Долгая, тягучая, оглушающая.
— Наташа, — наконец произнес он. — Я могу все объяснить...
— Объясняй, — сухо сказала я.
— Это... это не то, что ты думаешь.
— А что это?
— Она... мы... — он запнулся. — Это сложно...
— Ты спишь с ней? — прямо спросила я.
Максим закрыл лицо руками:
— Да. Но это ничего не значит...
— НИЧЕГО НЕ ЗНАЧИТ?! — взорвалась я. — Измена ничего не значит? Ложь каждый день ничего не значит?
— Наташа, успокойся... Мы можем все решить...
— Решить? — я встала со стула. — А что тут решать, Максим? Ты семь месяцев врешь мне каждый день. Встречаешься с другой женщиной. И думаешь, что можно просто "все решить"?
— Семь месяцев? Откуда ты знаешь?
— Я проверила. Записи с камеры ведутся уже восьмой месяц. Первые недели тебя там не было, а потом... Регулярно, как на работу.
Максим сидел молча, уставившись в пол.
— Кто она? — спросила я.
— Лена. Лена Викторова. Живет на пятом этаже.
— Викторова... — я вспомнила фамилию на двери. — Замужняя?
— Разведенная.
— Дети?
— Дочка. Восьми лет.
— Прекрасно. Значит, ты не только изменяешь жене, но и ломаешь жизнь ребенку.
— Почему ломаю? Мы с Леной... мы любим друг друга.
Эти слова пронзили как нож.
— Любите... — повторила я. — А меня ты любишь?
— Конечно, люблю! — быстро ответил он. — Наташа, это разные вещи...
— Разные? — я рассмеялась, но смех получился истерическим. — Ты любишь жену и любовницу одновременно? Как удобно!
— Ты не понимаешь... С Леной у нас... другое. Она понимает меня, мы можем говорить обо всем...
— А со мной нельзя?
— С тобой можно, но... — он запнулся.
— Но что, Максим?
— Ты изменилась. Мы изменились. Стали как соседи по квартире. Работа, дом, быт... Никакой романтики, никакой страсти...
— И вместо того чтобы поговорить со мной об этом, ты нашел себе развлечение на стороне?
— Я не планировал... Это случилось само собой. Лена переехала полгода назад, мы познакомились в лифте...
— Полгода назад? Но записи показывают...
— Сначала мы просто общались. Пили кофе, разговаривали. А потом... Это произошло не сразу.
Я слушала его оправдания и чувствовала, как что-то окончательно ломается внутри. Не злость — злость прошла. Какое-то равнодушие. Как будто я смотрю на незнакомого человека.
— Максим, — сказала я спокойно. — Собирай вещи и уходи.
— Наташа, подожди! Мы же можем все обсудить! Я прекращу эти встречи, мы попробуем начать сначала...
— Поздно.
— Почему поздно? Люди прощают измены! Ходят к психологам, работают над отношениями...
— Дело не только в измене, — объяснила я. — Дело в том, что ты врал мне каждый день. Смотрел в глаза и обманывал. Семь месяцев. Это не ошибка, не случайность. Это образ жизни.
— Я боялся тебе сказать...
— Боялся потерять удобную жизнь. Дома — заботливая жена, которая готовит, стирает, создает уют. На стороне — страстная любовница для развлечений. Идеальная схема.
— Это не так...
— Именно так. — Я встала и пошла к двери. — У тебя есть час. Собирай самое необходимое. Остальное заберешь позже, когда меня не будет дома.
— Наташа, прости меня... — он пытался взять меня за руку, но я отстранилась.
— Прощаю. Но жить с тобой больше не могу.
Он ушел через полтора часа. Взял сумку с одеждой и документами. На пороге обернулся:
— Если передумаешь... мой номер ты знаешь.
Я не ответила.
Когда за ним закрылась дверь, я села на диван и заплакала. Не от злости — от облегчения. Семь лет жизни закончились. Больно, страшно, но честно.
На следующий день я вернула флешку Галине Петровне.
— Ну как? — спросила соседка. — Нашли источник шума?
— Нашла, — ответила я. — Проблема решена.
Она с любопытством смотрела на меня, но подробностей не выпытывала.
А через неделю я случайно встретила в магазине светловолосую женщину с восьмилетней дочкой. Узнала сразу — та самая, с записи.
Лена Викторова оказалась красивой. Моложе меня лет на пять. Смеялась, играла с дочерью, выбирала продукты...
И тут я подумала: а знает ли она, что Максим был женат? Или он и ей врал, рассказывал, что разведен?
Но это уже не мои проблемы.
Максим звонил первое время каждый день. Просил встретиться, поговорить, дать второй шанс. Я не отвечала.
Потом звонки прекратились.
Развелись мы через четыре месяца. Быстро, без скандалов, разделили имущество по справедливости.
Сейчас прошел год. Я живу одна, работаю, путешествую, встречаюсь с друзьями. Иногда хожу на свидания, но серьезных отношений пока нет.
А недавно Галина Петровна рассказала, что Максим с Леной расстались. Говорит, он переехал в другой район.
Может быть, у них тоже что-то не сложилось. Может быть, он и ей начал врать. Или она узнала, что он бросил жену ради неё, и испугалась ответственности.
А может, просто страсть прошла, когда отношения из тайных стали открытыми.
Не знаю и знать не хочу.
Та флешка изменила мою жизнь. Разрушила брак, но освободила от лжи. И я благодарна соседке за то, что она принесла мне эту неприятную правду.
Лучше знать горькую правду, чем жить в сладкой лжи.
А вы бы поверили чужой записи или потребовали доказательств?