— Ты что, совсем? Даже не предупредил! — я схватила куртку сына и, не слушая оправданий, вышла за дверь.
За спиной остались голоса: муж что-то объяснял на повышенных тонах, его сестра возмущённо комментировала мой «неадекватный» поступок, а пятилетний Артёмка тихо плакал, не понимая, почему мама вдруг так рассердилась.
Всё началось в пятницу вечером. Я только пришла с работы, в холодильнике — практически пустота, планы на выходные — отдохнуть с семьёй, съездить с сыном в парк, может быть, в кино. Обычные планы обычной мамы, которая всю неделю разрывается между офисом и домашними делами.
Артём встретил меня в прихожей с радостным криком:
— Мама, а папа сказал, что к нам приедут тётя Оля и дядя Серёжа! И ещё Дима с Алёшкой!
Я замерла. Тётя Оля — сестра мужа. Дядя Серёжа — её муж. Дима и Алёшка — их сыновья-подростки. Четыре человека. В нашу двухкомнатную квартиру. На выходные.
— Что значит "приедут"? — спросила я, стараясь сохранять спокойствие.
— Ну, они уже едут! Папа говорит, скоро будут! — щебетал Артёмка, не замечая, как у мамы меняется выражение лица.
Андрей вышел из кухни с виноватой улыбкой:
— Слушай, там такая ситуация получилась. Оля с Серёжей решили на дачу поехать, но их машина сломалась. А тут мы рядом живём, думают, может, у нас переночуют, а завтра я их до дачи подброшу.
— Когда они будут?
— Да вот-вот уже. Через полчаса примерно.
Полчаса! У меня в холодильнике яйца, йогурт и остатки вчерашней каши. В квартире — творческий беспорядок после рабочей недели. Я ещё не переодевалась, не успела даже умыться.
— Андрей, — я попыталась говорить максимально спокойно. — Ты мог бы предупредить заранее?
— Да они только что позвонили! — он развёл руками. — Что я должен был сделать? Отказать родственникам?
Вот оно. Классическое "что я должен был сделать". Как будто варианта всего два: либо согласиться, либо быть плохим братом. А третий вариант — спросить жену, удобно ли ей принимать гостей прямо сейчас — даже не рассматривается.
— Ты мог бы спросить меня, — сказала я. — Мы же семья, или нет?
— Конечно, семья, но...
— Никаких "но", Андрей! — голос мой дрогнул. — У меня была тяжёлая неделя, я планировала спокойно провести выходные с сыном. А теперь мне нужно бежать в магазин, готовить ужин на шестерых, убираться...
— Ну так мы поможем! Оля готовить умеет.
Я рассмеялась. Горько так, с истерикой на грани. Оля готовить умеет! Замечательно. В моём доме, на моей кухне, из продуктов, которые я куплю на свои деньги. А я, значит, буду благодарно принимать помощь в собственной квартире.
— Андрей, ты не понимаешь. Совсем не понимаешь.
— Что я не понимаю?
— Что каждый раз, когда ты принимаешь такие решения без меня, ты даёшь понять: моё мнение не важно. Мои планы не важны. Мой комфорт не важен.
Он помолчал, потом сказал:
— Да ладно тебе. Это же родственники. Не чужие люди.
Не чужие люди. Для него — да. Для меня — почти чужие. Мы виделись с Олей и Серёжей раза три за все годы брака. Дети их мне практически незнакомы. И вот теперь они будут жить в моём доме, есть за моим столом, спать на моём диване.
А я должна улыбаться и быть гостеприимной хозяйкой.
Звонок в дверь прервал наш разговор. Они приехали.
— Оленька! — Андрей кинулся обнимать сестру. — Серёжа, привет! Как дела, мужик?
— Андрюха, спасибо, что выручил! — Серёжа протянул руку. — А где Катя?
Катя стояла в коридоре в мятой рабочей блузке, с растрёпанными волосами, пытаясь натянуть на лицо приветливую улыбку.
— Катюша! — Оля шагнула ко мне с объятиями. — Ой, а ты усталая какая-то. Работаешь много?
— Нормально, — буркнула я.
— А мы тут к вам нагрянули! — продолжала щебетать Оля. — Ну ты прости, что без предупреждения, но у нас такая авария приключилась!
Дима и Алёшка молча прошли в комнату, включили телевизор погромче и развалились на диване. Артёмка смотрел на них с восхищением — в доме появились "большие мальчики".
— Ну что, давайте чай пить! — объявил Андрей. — Катя, может, что-нибудь к столу?
К столу. У меня в холодильнике йогурт просроченный и три яйца. А к столу надо что-нибудь.
— Сейчас посмотрю, что есть, — пробормотала я, направляясь в кухню.
За мной увязалась Оля:
— Ой, да мы неприхотливые! Что есть, то и хорошо. Может, я тебе помогу?
Помогу. В моей собственной кухне. Найти продукты в моём холодильнике.
— Спасибо, не надо, — отрезала я.
— Да что ты! Давай, я салатик какой-нибудь сделаю. А ты что-то горяченькое приготовишь.
Она уже открыла холодильник и изучала содержимое:
— Ой, а у тебя пусто тут! Ну ничего страшного, я сбегаю в магазин. Что купить?
Вот это была последняя капля. Она сбегает в магазин. В чужом городе, в чужом районе. За мои деньги, потому что кто же ещё будет платить. И потом будет готовить в моём доме из купленных продуктов. А я буду стоять рядом и говорить "спасибо за помощь".
— Не надо, — сказала я. — Я сама схожу.
— Да брось! Мы же гости, между прочим. Нельзя же, чтобы хозяйка всё сама делала.
Хозяйка. Вот именно. Я здесь хозяйка. И мне никто не предложил выбор — хочу я быть хозяйкой для четырёх внезапных гостей или нет.
Я взяла кошелёк и пошла к двери:
— Иду в магазин. Минут сорок не будет меня.
— Кать, а может, вместе? — предложила Оля.
— Не надо. Побудь лучше с мужчинами.
В магазине я бродила между рядами и пыталась успокоиться. Покупала макароны, мясо для гуляша, овощи для салата, хлеб, молоко. Считала в уме: сколько это будет стоить, хватит ли денег до зарплаты, почему я трачу свои деньги на людей, которые даже не подумали предупредить о своём визите.
И главное — почему Андрей не понимает, что со мной происходит?
Когда я вернулась, вся компания сидела в зале, смотрела телевизор и обсуждала планы на завтра:
— А может, все вместе на дачу поедем? — предлагал Серёжа. — Катя с Артёмом тоже. Шашлыки сделаем.
— Отличная идея! — поддержал Андрей. — Катя, ты как?
Я стояла с тяжёлыми пакетами в руках, а они планировали мои выходные. Опять без меня. Опять решали за меня.
— Я завтра занята, — сказала я.
— Чем занята? — удивился Андрей.
— У меня планы.
— Какие планы? Мы же ничего не планировали на завтра.
Вот именно. Мы ничего не планировали. Потому что ты планы не обсуждаешь со мной. Ты их просто объявляешь.
— Я планировала провести выходные с сыном. Спокойно. Дома.
— Ну так проведи! — Оля улыбнулась. — Мы же не мешаем.
Не мешают. Четыре человека в двухкомнатной квартире не мешают. Телевизор на полную громкость не мешает. Необходимость готовить, убирать, развлекать гостей — не мешает.
Я пошла на кухню готовить ужин. Резала лук и плакала. От лука, конечно. Не от того, что муж в очередной раз поставил меня перед фактом. Не от того, что в собственном доме я чувствую себя прислугой.
— Мама, а почему ты плачешь? — Артёмка заглянул на кухню.
— Лук щиплет глаза, солнышко.
— А можно я с Димой и Алёшкой поиграю?
— Конечно, играй.
Он убежал, а я продолжала резать лук и думать. Почему так получается, что в каждом конфликте я оказываюсь виноватой? Почему, когда я недовольна, это называется "истерика", а когда Андрей принимает решения без меня — это "семейные обстоятельства"?
Почему я должна быть всегда готова к гостям, всегда готова изменить планы, всегда готова улыбаться и быть милой хозяйкой?
Ужин прошёл шумно. Оля рассказывала анекдоты, Серёжа делился новостями с работы, подростки уминали гуляш с громким чавканьем. Андрей был счастлив — семья в сборе, все довольны, жена готовила вкусный ужин.
А я сидела и молча ела, отвечая на вопросы односложно. Мне хотелось встать из-за стола и уйти в спальню. Закрыться там и не выходить до понедельника.
— Катюша, а ты что-то молчишь? — заметила Оля. — Устала?
— Да, устала.
— Ну ничего, завтра отдохнёшь на даче! Свежий воздух, природа...
— Я на дачу не поеду.
Все замолчали. Андрей посмотрел на меня с удивлением:
— Почему?
— Потому что у меня другие планы.
— Какие планы, Кать? — в голосе Оли появилась нотка раздражения. — Мы же всей семьёй хотели провести день.
Всей семьёй. Они — семья. А я что, придаток к семье?
— У меня планы с подругой, — соврала я. — Мы давно договаривались.
— Ну перенеси! — легко предложил Андрей. — Подруга поймёт.
А ты не поймёшь, да? Ты не поймёшь, что мне тоже хочется иметь право голоса в том, как проводить собственные выходные.
После ужина я убирала со стола, мыла посуду, готовила постель на диване для гостей. Оля предлагала помочь, но я отказывалась. Мне не хотелось, чтобы она рылась в моих шкафах в поисках постельного белья, обсуждала качество моих полотенец или расположение вещей на кухне.
В спальне Андрей сидел с телефоном:
— Ну что ты дуешься? Они же завтра уедут.
Дуюсь. Не "расстроена", не "устала", не "чувствую себя неуважаемой". Дуюсь, как капризный ребёнок.
— Я не дуюсь, Андрей. Я злюсь.
— На что?
На что. Как будто он правда не понимает.
— На то, что ты никогда не спрашиваешь моего мнения. На то, что в моём доме появляются люди, о которых я узнаю за полчаса до их приезда. На то, что ты считаешь нормальным планировать мои выходные без меня.
— Да ладно, Кать. Это же родственники.
— А я что, не родственница? Я что, не член этой семьи?
Он помолчал, потом сказал:
— Конечно, член. Но ты же понимаешь — отказать сестре я не мог.
— А предупредить меня заранее мог?
— Я же говорю — они только что позвонили!
— Андрей, — я села на кровать рядом с ним. — Ты мог сказать: "Оля, давай я узнаю у Кати, удобно ли ей сейчас принимать гостей, и перезвоню". Это так сложно?
— Ну... теоретически мог. Но они уже ехали.
— Значит, в следующий раз могут сначала позвонить, а потом ехать.
— Ты серьёзно хочешь, чтобы я отказывал родным людям из-за каких-то формальностей?
Формальности. Моё согласие принимать гостей в собственном доме — формальности.
Я легла и отвернулась к стене:
— Спокойной ночи, Андрей.
Утром я проснулась от звуков в кухне. Оля готовила завтрак, напевая себе под нос. Серёжа читал новости в телефоне, попивая кофе. Подростки хрустели хлопьями. Андрей бегал по квартире в поисках зарядки.
Обычное семейное утро. Только семья почему-то не моя.
— Доброе утро! — Оля помахала лопаткой. — Я блинчики делаю! Надеюсь, мука найдется?
Мука нашлась. В моём шкафу. Как и сковородка, как и молоко, как и яйца.
— Катюш, а во сколько к подруге идёшь? — спросил Андрей.
— Скоро.
— А долго будешь?
Я посмотрела на мужа. На его беззаботное лицо, на то, как он улыбается сестре, как треплет по голове племянников. Он счастлив. Его семья рядом, жена готовит завтрак (пусть и не жена, но всё равно кто-то готовит), дети играют.
И ему всё равно, что я чувствую себя лишней в этой картинке.
— Не знаю. Может, на выходные останусь.
— На выходные? — Андрей удивился. — А зачем?
Зачем. Может быть, затем, что мне хочется побыть там, где меня не воспринимают как должное. Где не принимают решения за меня. Где спрашивают, что я чувствую, и выслушивают ответ.
— Потому что хочу.
Я пошла собирать вещи. Артёмкины тоже — пусть побудет с тётей Светой, она его обожает, а у неё как раз детей нет.
— Мама, а мы к тёте Свете? — обрадовался сын.
— Да, солнышко. На выходные.
— А папа с нами?
— Нет, папа останется с гостями.
Когда я выносила сумку в коридор, Оля вышла из кухни:
— Катя, а что случилось? Ты из-за нас уходишь?
— Нет, не из-за вас.
— А из-за чего?
Я посмотрела на неё. Оля была искренне озадачена. Она правда не понимала, что не так. Для неё всё было нормально — приехали к родственникам, остановились на ночь, завтра поедут дальше. Обычное дело.
И для Андрея тоже всё нормально. Помог сестре, принял родственников, хорошо провёл время с семьёй.
А то, что его жена чувствует себя использованной, — это какие-то женские причуды.
— Из-за того, что в моём доме я должна спрашивать разрешения, чтобы побыть одна, — сказала я.
Оля растерянно моргнула:
— Но мы же не мешаем...
— Мешаете, Оля. Мешаете.
Андрей вышел из комнаты:
— Кать, не уходи. Давай поговорим.
— О чём? — я надела куртку. — О том, как я должна радоваться внезапным гостям? О том, как мне стать лучшей женой, которая всегда готова к сюрпризам?
— Кать, ну что ты! — вмешалась Оля. — Мы же не хотели тебя расстроить!
— Знаете что? — я повернулась к ней. — Не хотели расстроить — спросили бы заранее. А то, что вы не хотели, но расстроили, — это уже не важно, да?
— Катя, не уходи, — попросил Андрей. — Мы всё обсудим.
— Обсудим? — я рассмеялась. — Андрей, мы много чего обсуждали за пять лет брака. Но почему-то каждый раз всё заканчивается одинаково. Ты принимаешь решения, а я подстраиваюсь.
— Это не так.
— Как не так? Вот прямо сейчас. Ты решил пригласить гостей — я готовлю и убираю. Ты решил ехать на дачу — я должна ехать тоже. Я решила уйти к подруге — ты требуешь остаться и обсуждать.
Артёмка вышел из комнаты с рюкзачком:
— Мам, я готов!
— Идём, солнышко.
— Папа, а ты точно не идёшь? — спросил сын.
Андрей присел рядом с ним:
— Нет, сынок. У папы гости. Но ты хорошо проведёшь время с тётей Светой, да?
— Угу! — кивнул Артёмка. — А когда мы вернёмся?
— Не знаю, — честно ответила я. — Может, завтра. А может, в воскресенье.
— А может, и не вернёшься? — тихо спросил Андрей.
Я посмотрела ему в глаза. Впервые за всё утро он выглядел по-настоящему встревоженным.
— Не знаю, Андрей. Честно не знаю.
Оля и Серёжа молча стояли в коридоре. Подростки выглядывали из комнаты с любопытством. Артёмка держал меня за руку и ждал.
— Катя, — сказал Андрей. — Я правда не понимаю, что я делаю не так.
— Вот именно. Не понимаешь.
Я открыла дверь. На лестничной площадке было тихо и прохладно. Свобода была так близко.
— И когда поймёшь — позвони.
— А если не пойму?
Я пожала плечами:
— Тогда нам не о чем будет говорить.
Мы с Артёмкой спустились по лестнице. На улице светило солнце, было по-весеннему тепло и свежо. Сын болтал о том, как хорошо у тёти Светы, какие у неё вкусные пирожки, можно ли будет посмотреть мультики.
А я думала о том, что в первый раз за много лет чувствую себя свободной. Не виноватой, не обязанной, не должной. Просто свободной.
Вечером Андрей прислал сообщение: "Гости уехали. Когда вернёшься?"
Я не ответила. Пока не знала, что ответить.
Воскресным утром пришло ещё одно: "Скучаю. Прости, что не предупредил. Больше не буду."
"Больше не буду" — это не понимание проблемы. Это обещание быть осторожнее, чтобы жена не злилась. Но проблема не в том, что он не предупредил. Проблема в том, что он не считает нужным со мной советоваться.
К вечеру воскресенья я всё ещё сидела у Светы на кухне, пила чай и думала. Артёмка спал — набегался за выходные, наелся пирожков, нагладился с тётиной кошкой.
— Поедешь домой? — спросила Света.
— Не знаю.
— Любишь его?
— Люблю. Но устала чувствовать себя никем в собственной семье.
— А он поймёт когда-нибудь?
Я пожала плечами. Хотелось верить, что поймёт. Что осознает: семья — это когда решения принимаются вместе. Когда уважают чувства и планы друг друга. Когда не ставят перед фактом, а обсуждают.
Но пока что он этого не понимал. И не факт, что поймёт завтра.
Понедельник начался с его звонка:
— Катя, хватит. Возвращайся. Мы поговорим.
— О чём?
— О том, как нам жить дальше.
— А ты готов что-то менять?
Пауза. Долгая пауза.
— Не знаю. А что именно менять?
Вот он, ответ. Он до сих пор не понимает, что не так. До сих пор думает, что проблема в моей "неадекватной" реакции на совершенно нормальную ситуацию.
— Андрей, когда поймёшь — позвони.
Я положила трубку и посмотрела на спящего сына. Что будет дальше? Вернёмся ли мы домой? Научится ли Андрей уважать мои границы? Или эти выходные — начало конца нашего брака?
Пока что я знала только одно: больше не собираюсь извиняться за то, что хочу, чтобы со мной считались в собственной семье.
А вы бы простили мужа за такое? И правильно ли поступила я, уйдя с ребёнком, или нужно было остаться и решать конфликт на месте?