Инна стояла посреди ещё не до конца обустроенной квартиры и с улыбкой осматривала пространство. Пахло свежим ремонтом, коробки стояли штабелями у стены, на подоконнике красовался букет цветов, подаренный соседями на новоселье. Она мечтала о таком дне несколько лет: собственное жильё, пусть и в ипотеку, но своё.
— Ну что, хозяйка, довольна? — сзади подошёл Алексей, её муж, обнял за плечи.
— Ещё бы, — счастливо вздохнула она. — Теперь у нас всё будет по-другому. Новая квартира, новый этап, новые возможности…
Алексей усмехнулся, поцеловал её в щеку и пошёл разбирать коробки. Он всегда был человеком практичным: меньше слов, больше дела. Инна же любила атмосферу, уют, подробности: чтобы на кухне пахло выпечкой, в комнате висели фотографии, а в прихожей стояли цветы в вазе. Она уже представляла, как будет приглашать гостей, устраивать вечера с соседями, ведь дом новый, жильцы только заселяются.
Через пару дней она и познакомилась с Ириной. Это произошло на лестничной площадке: Инна вышла выбросить мусор, а соседка стояла, пытаясь открыть дверь с сумками в руках.
— Помочь? — предложила Инна, улыбнувшись.
— О, спасибо, а то руки заняты, — Ирина оказалась женщиной чуть младше её, стройная, симпатичная, с короткой стрижкой. Голос у неё был мягкий, доверительный.
Они разговорились буквально за пять минут. Оказалось, живут на одном этаже, двери напротив. Муж Ирины часто уезжал в командировки, а сама она работала дизайнером фрилансером.
— Если что, заходи на чай, — предложила Ирина. — А то я тут одна как в вакууме сижу.
И Инна действительно зашла. Сначала ненадолго: чашка чая, разговор «ни о чём». Потом дольше: обсуждали ремонт, делились советами, показывали друг другу купленные вещи. Порой даже менялись одеждой: то Инна одолжит Ирине платье для вечера, то Ирина даст ей свой шарф или сумку.
Сближение вышло так быстро и естественно, что Алексей однажды пошутил:
— Инн, у тебя тут прямо сестра нашлась. Я уже начинаю ревновать.
— Ревнуй, ревнуй, — улыбнулась она. — Но это так здорово, когда рядом есть человек, с кем можно просто поболтать.
Ирина действительно казалась подругой, о которой можно только мечтать. Она была внимательной, всегда готовой выслушать, могла посоветовать рецепт, дать нужный контакт мастера или просто развеселить анекдотом. Иногда приходила к ним на ужин, приносила салаты, пироги, вино. Они с Алексем и Инной смеялись, спорили о фильмах, обсуждали новости. Атмосфера была лёгкая, почти семейная.
Инна даже удивлялась, как быстро можно привязаться к человеку. Она вспоминала свою старую квартиру, где почти не знала соседей. Здесь же жизнь наладилась: вечером всегда можно было позвонить Ирине и вместе сходить за продуктами, а то и посидеть на кухне до поздней ночи.
Однажды они устроили настоящий праздник — «день соседства». Алексей приготовил шашлык в духовке, Ирина принесла десерты, Инна накрыла стол. Было весело, уютно, как будто все они давно одна семья.
Инна ощущала: вот оно, счастье. Новая квартира, хороший муж, прекрасная соседка-подруга. Ей казалось, что в этом доме у них всё сложится иначе, чем раньше. Она верила, что с этого момента жизнь начнёт играть новыми красками.
И только мельчайшие детали, вроде того, что Ирина иногда слишком внимательно смотрела на Алексея или что муж, улыбаясь её шуткам, задерживал взгляд чуть дольше обычного, пока не бросались Инне в глаза. Она списывала это на дружескую близость, на лёгкость общения.
Жизнь в новой квартире постепенно вошла в привычное русло. Инна с Алексеем обустроились: поставили шкаф, повесили шторы, на стене в гостиной появился большой семейный портрет. Ирина всё так же часто бывала у них, и Инна уже считала её чем-то вроде родственницы. Иногда даже шутила: «Мы с тобой две половинки одного шкафа, делим одежду на двоих».
Но в последние недели Инна заметила, что в поведении соседки что-то изменилось.
На очередном ужине, когда Алексей достал бутылку красного вина, Ирина резко отказалась:
— Нет, спасибо. Я что-то последнее время не пью.
— Ты же любила бокальчик под мясо, — удивилась Инна.
— Просто организм не принимает. Видимо, переутомление, — уклончиво ответила Ирина и быстро перевела разговор на другое.
Инна тогда не придала этому значения. Но спустя пару дней снова заметила странность: Ирина будто стала более осторожной в движениях, часто прикрывала руки или живот свободным кардиганом, хотя раньше любила обтягивающие вещи.
— Ты похудела? — спросила её Инна как-то раз.
— Да ну, — смутилась та. — Просто отдала все джинсы подругам, остались одни балахоны.
И опять разговор сошёл на нет.
Но у Инны в голове начали складываться кусочки мозаики. Она не могла понять, что именно тревожит, но где-то в глубине души ощущала: дело не только в смене стиля или усталости.
Тем более, что и сама Ирина стала реже заглядывать к ним «просто так». Если раньше могла постучать среди недели вечером с чашкой чая или пирогом, то теперь старалась ограничиваться звонками:
— Извини, Инн, не смогу зайти. Немного приболела.
— Да что ты всё болеешь? Может, врача вызвать?
— Нет-нет, ерунда. Отлежусь.
Ирина избегала встреч. И это беспокоило.
Инна решила, что лучший способ «разузнать», пригласить соседку на прогулку. Было воскресенье, и она постучала в дверь напротив.
— Пойдём воздухом подышим? По магазинам заодно прошвырнемся.
Ирина замялась, но всё-таки согласилась.
На улице, среди прохожих, Инна наконец заметила то, чего раньше не замечала или не хотела замечать: под свободной курткой у Ирины уже округлился живот. Небольшой, но достаточно заметный для внимательного взгляда.
Инна остановилась, уставилась на неё.
— Ира… ты?..
Та вспыхнула, отвела глаза.
— Давай не здесь, ладно?
Они дошли до ближайшей лавочки. Ирина тяжело вздохнула и, опустив взгляд, произнесла:
— Да, я беременна.
Сердце у Инны екнуло, но вместе с радостью за подругу тут же возник странный, липкий комок в груди. Она ожидала услышать радостные новости о том, что муж Ирины вернулся из командировки и теперь у них будет ребёнок. Но почему-то Ирина выглядела не счастливой, а настороженной.
— Поздравляю… — натянуто сказала Инна. — Это замечательно. А твой муж уже знает?
— Знает, — ответила соседка быстро, слишком быстро. И добавила: — Но давай пока не будем распространяться. Ещё рано всем рассказывать.
Инна кивнула, но подозрение только усилилось. Почему же Ирина избегает радости? Почему не сияет, как это делают будущие мамы?
Они пошли обратно молча. Вечером Инна долго смотрела на мужа, который спокойно ел ужин и что-то рассказывал о работе. Алексей выглядел, как всегда: уверенный, немного уставший, но доброжелательный. Казалось бы, чего подозревать? Но Инна вдруг заметила, что он старательно не реагировал, когда она упомянула Иру.
Раньше он мог подхватить разговор: «А, твоя подруга опять пирог принесла?» или «Ира классную шутку вчера сказала». Теперь же он лишь неопределённо кивал, будто хотел быстрее закрыть тему.
Инна гоняла мысли прочь: «Да нет, ерунда. Не может быть. Просто совпадение. Просто…»
В ту ночь ей снился странный сон. Будто она стоит в их новой квартире, а в дверях появляется Ирина с младенцем на руках. Она протягивает ребёнка Алексею, а он улыбается и бережно берёт его. А Инна стоит в стороне, будто лишняя.
Проснувшись, она долго сидела у окна, глядя на огни соседних домов. Что-то было не так. Что-то очень важное скрывалось под этой новой дружбой.
Инна старалась вести себя так, словно ничего не происходит. Ходила на работу, готовила ужины, улыбалась мужу, но внутри жила с комком подозрений, который с каждым днём рос. Она чувствовала себя в клетке: доказательств не было, но сердце подсказывало, что с беременностью Ирины не всё так просто.
Алексей стал чаще задерживаться на работе. Раньше он звонил: «Не жди меня с ужином, заседание», — теперь же просто приходил поздно, объясняясь усталостью.
— Опять? — как-то спросила Инна, стараясь говорить мягко.
— Да что ты думаешь, я там развлекаюсь? — раздражённо отмахнулся он. — Если бы ты знала, как меня достали эти проекты.
Он быстро переключился на новости, а Инна замолчала. Но в голове осталась мысль: слишком уж он нервничает, когда речь заходит о его задержках.
Перелом случился случайно. Вечером Инна зашла в комнату за телефоном, свой она оставила на зарядке. Алексей был в душе, его смартфон лежал на тумбочке. Экран мигнул, и на нём высветилось сообщение: «Мне плохо, приходи. И.»
У Инны пересохло во рту. Она знала этот стиль, коротко, без лишних слов. Ирина.
Руки затряслись, сердце ухнуло куда-то в пятки. Она тянулась к телефону, но пальцы дрожали. Всё же нажала на экран, и перед глазами открылась переписка:
«Ты сегодня такой холодный… боюсь, ты меня бросишь.»
«Не говори глупостей. Я всё решу. Только время нужно.»
«А если она узнает?»
«Не узнает. Обещаю.»
Инна замерла, будто её ударили током. Она перечитывала строки снова и снова, надеясь, что ошиблась. Но там были слишком явные намёки, слишком очевидные слова.
Она уронила телефон на кровать и села, обхватив голову руками. Казалось, мир рушился прямо под ногами.
Когда Алексей вышел из душа, свежий, в полотенце, она сидела на краю кровати и смотрела в пустоту.
— Что случилось? — насторожился он.
Она подняла на него взгляд, и в её глазах была такая боль, что он замер.
— Скажи мне, Лёша, — голос дрожал, но был твёрдым. — Это ты отец ребёнка Иры?
Он побледнел, словно из него вышибло воздух. Молчал секунду, две, вечность.
— Инн… я… — он попытался подобрать слова.
— Не смей юлить! — выкрикнула она, и голос сорвался на крик. — Я видела переписку. Скажи прямо! —Он закрыл лицо руками. Это был ответ.
Инна встала, чувствуя, как подкашиваются ноги. Слёзы жгли глаза, но она не собиралась плакать при нём.
— Как ты мог? — прошептала она. — Я верила тебе. Я доверяла вам обоим…
Алексей шагнул к ней, но она отпрянула.
— Я не хотел, — торопливо заговорил он. — Всё вышло случайно, я запутался… Она сама… —
— Замолчи! — перебила Инна. — Не смей перекладывать вину! —Её голос дрожал от ярости. Всё, что было выстроено: дом, дружба, жизнь, в один миг рухнуло.
Ночью она не сомкнула глаз. Лежала, отвернувшись от мужа, и слушала его тяжёлое дыхание. В голове крутились мысли: как теперь жить? Как смотреть в глаза соседке, которую она считала подругой? Как принять, что ребёнок, которого ждёт Ирина, от её Алексея?
На следующий день Инна шла по лестничной площадке, сжимая в руках ключи так сильно, что ладонь болела. Она знала: откладывать больше нельзя. Все эти дни она жила как в аду рядом с предателем, за стеной с женщиной, которая носила ребёнка от её мужа.
Она остановилась перед дверью напротив и постучала.
Ирина открыла почти сразу. На ней был домашний халат, волосы собраны в пучок. Лицо уставшее, но глаза горели напряжением, будто она ждала этого разговора.
— Можно войти? — голос Инны дрожал, но звучал твёрдо.
— Конечно, — Ирина отступила в сторону.
В квартире было чисто и уютно: на столе вазочка с фруктами, на диване лежал плед. Казалось, что всё здесь дышит покоем, но Инна чувствовала — это лишь маска.
Она присела на край стула, а Ирина напротив, поглаживая ладонью живот.
— Ну что ж, — начала Инна, — больше не вижу смысла делать вид, будто ничего не произошло. Я знаю.
Ирина слегка приподняла брови.
— Что именно?
— Не прикидывайся! — сорвалась Инна. — Я знаю, что ребёнок твой от Алексея.
Молчание. Только тикали часы на стене.
— И что теперь? — спокойно произнесла Ирина, словно обсуждала погоду.
Инна не выдержала:
— Как ты могла? Я пустила тебя в дом, делилась с тобой всем. А ты… вонзила мне нож в спину.
Ирина вздохнула и откинулась на спинку кресла.
— Инн, давай без театра. Мужчина никогда не бывает только с одной женщиной. Твой Алексей сам сделал выбор. Я не заставляла.
— Выбор? — горько усмехнулась Инна. — Это предательство. Ты разрушила мою семью.
— Семью? — Ирина посмотрела прямо в глаза. — А ты уверена, что у тебя была семья? Мужчина живёт там, где его понимают, где он нужен. И если он пришёл ко мне, значит, ты где-то упустила.
Эти слова вонзились в сердце, но Инна сжала зубы.
— Не смей обвинять меня! Ты можешь оправдывать себя как угодно, но факт остаётся: ты ждёшь ребёнка от женатого человека.
Ирина опустила взгляд, погладила живот.
— Я буду рожать. И он будет со мной. А ты решай сама: либо смирись, либо уходи.
У Инны перехватило дыхание. Сколько наглости и холодного расчёта в голосе этой женщины. Но вместе с тем и правда: решение теперь было только за ней.
Она встала, чувствуя, как ноги подкашиваются, но голос звучал твёрдо:
— Нет, Ира. Это ты решай. Ты вторглась в мою жизнь, но я не позволю тебе уничтожить меня. Я уйду, если сама захочу. Но уж точно не потому, что так удобно тебе и ему.
Ирина усмехнулась, но ничего не ответила. Инна вышла из квартиры, громко захлопнув дверь.
В ту ночь она собрала чемодан. Алексей пытался остановить её:
— Инн, подожди, я всё исправлю, я ошибся…
Но она только посмотрела на него взглядом, в котором не осталось ни слёз, ни жалости.
— Ошибся один раз, можно простить. Но то, что ты сделал, — это предательство. И я не та женщина, которая будет жить с предателем.
Она вышла, закрыв за собой дверь. На улице было темно, воздух пах осенней прохладой. В груди сжималось, но где-то внутри зарождалась странная сила. Её жизнь рушилась, но именно теперь она понимала: сможет подняться.
Да, впереди будут трудные дни. Будут вопросы, будут ночи без сна.